— Не фига они не сделают, — злорадно потёр рук знахарь. — Сам мозг вообще ничего сделать не может, прикован намертво, а эту шелупонь Ктулху на раз разгонит.
— Это уж точно, — кивнул Нибелунг. — Лесник, ждём, когда он над ним будет?
— В принципе да. В идеале если он на него сверху свалится, тогда можно будет взрывать.
— А он сам раньше не может взорваться? — настороженно спросила Наташа.
— Пока вроде не взорвался, — как эхо ответила Кобра, приняв человеческий облик.
— Ползёт! — Ктулху уже было точно над Чёрным мозгом. Тот дико нервничал, сокращая свои извилины. По ним шли волны умственных усилий и не находили решения. Руки он себе забыл отрастить, а теперь уже и поздно было. Его недавно вылупившиеся создания не знали, что делать и размахивали конечностями создавая панику. Из туннеля уходящего наверх показались ушедшие ранее, началось столпотворение. Вниз с балкона в озеро посыпались не уместившиеся на узком выступе нейроманты. Озеро забурлило от купальщиков.
Чёрный мозг попробовал оторваться от большой трубы, по которой ранее шли нейроманты и даже умудрился оторвать её. Она так и повисла, прилепившись одним концом к балкону. Чёрное существо пронзительно запищало, издавая ультразвук, что даже мы поморщились. Камеры передали, что там творилось. По изображению пошла рябь и Ктулху в свою очередь затрубил на всю пещеру. Многократно усиленное эхо оглушило уже Чёрный мозг, и он перестал верещать замолчав. Внутри него всё пульсировало, он был крайне раздражён и всем своим видом показывал, как он недоволен.
— Не нравится, — сказала Наташа. — Конец тебе, гондон драный.
— Богом себя возомнил, думал неприкасаемым, стал, — радостно воскликнул папаша Кац. — Теперь уже не отвертится.
— У него вся поверхность пузырится, это нормально? — спросил Нибелунг.
— Здесь нет экспертов, но что можно сказать точно, он боится, — заключила Кобра.
— Пока бы уже, а то вдруг свалит? — прошептал Нибелунг.
— Куда? Сам себе склеп вырыл, — рассмеялась Наташа.
Ктулху дополз до середины свода и застыл. Затем продолжил движение, прицеливаясь, чтобы точно упасть Чёрному мозгу на лысину. Остановился на секунду и отцепился от потолка, отлепив все свои присоски полетел вниз. Прыжок его был точен, он плотно обхватил своими щупальцами Чёрный мозг приземлившись тому прямо на макушку. Спящий попытался скинуть осьминога в озеро яростно сокращаясь, но всё было тщетно. Ктулху присосался к нему надёжно, сжимая его своими могучими щупальцами. Спящий попробовал избавиться от труб, которыми питался, выдёргивая их из озера. Но чтобы это дало? Полетать перед смертью по пещере с наездником на башке? Такое себе удовольствие.
— Лесник? Можно, я нажму? — спросил Нибелунг. Я кивнул.
— За Лиану и Астру! — стиснув зубы прошептал я.
— За Черепа! — воскликнула Кобра.
— За Плаксу и Рекса! — глухим голосом сказал папаша Кац.
— За всех! — крикнула Наташа.
— На, сука!
Глава 30Приятного полета!
— Ура!!! — мы заорали как безумные. К нам стали подбегать люди, интересоваться, спрашивать, радостно орать вместе с нами. Стоявший на том берегу одинокий нейромант зашатался и рухнул с парапета в воду, где его радостно встретили местные зубастики. Я был счастлив! Если уж мне не удалось ухватить Гитлера за вымя так-то, что сейчас случилось было моим личным Рейхстагом и Волчьем логовом в одном флаконе. Главный злодей был повержен и теперь мирно растворялся в своём озере. Оставшиеся под землёй нейроманты, наверное, с горя тоже утопились. Во всяком случае без Чёрного мозга они были безопасны. Это какие же надо иметь мозги, чтобы управлять такой оравой? Я даже представить не мог.
Следующие три дня мы пили по-чёрному. До синих соплей, в дрова, в кашу. Первый раз я отрубился прямо на набережной, очнулся уже от того, что меня куда-то тащила Наташа. За ногу. Я открыл глаза и увидел вокруг полно синих морд и одну зелёную торчавшую с той стороны парапета. Вот он точно не пил и внимательно наблюдал за алкашами примериваясь кого ему утащить в канал. Накидались мы до такой степени, что уже не обращали на топтуна, сидевшего на парапете. Кто-то ему даже пихал гранёный стакан с водкой в лапу, но он вежливо отказывался. Я потряс головой отгоняя морок, но лучше бы я этого не делал. В голове взорвалась граната, я ахнул и опять ушёл в самосозерцание. Мерзко крутило всего, я пытался сказать Наташе, чтобы дала воды, но она смеялась и тащила меня за ногу подальше от топтуна. Дальше помню фрагментами и то только потому, что она вколола мне лайт-спек. Забыв о двойном трауре, я набросился на неё и… В общем морально разлагаться мы закончили только на четвёртый день и то, потому что отлежали спины на мостовой. Мест для нашей оравы у Доместоса не хватало и спали все вповалку прямо на набережной. На утро четвёртого дня нас нашли папаша Кац с Коброй и ласково предложили составить компанию Нибелунгу, которого Фея уже упаковала в какой-то ящик кинув туда бутылку бурбона. Он как младенец обхватил бутылку и затих, катили его домой чуть ли не в клетке. Кряхтя и ловя, все отходники от лайт-спека и передоза алкоголем я, понурив голову пошаркал ногами за папашей Кацем. Наташа была как огурчик и о чём-то весело шепталась с Коброй.
Через сутки мы заходили в корабль. На месте городка, отстроенного недавно Нибелунгом, остались руины. Пока мы ходили на боевые его кое-как привели в порядок, но все пока жили в шатрах по тридцать-сорок человек, что меня совсем не прельстило. Ниби звал нас к себе, но мы решили переночевать на корабле. Здесь можно было и помыться, и полежать в кресле релаксируя. Опять же столовая накормит. После ужина я решил проведать и заодно показать остальным своего сына. Всё равно пришлось признаваться, хотя бы Изе и Кобре. Сейчас я вполне свободно ориентировался в коридорах корабля и провёл друзей в медицинский отсек.
— Так получилось, что Астра снабдила меня лишними хромосомами, — начал я.
— Не лишними, а дополнительными, — поправил меня папаша Кац. — Кобра, они у тебя лишние?
— О нет! Перекидываясь в другие тела, я беру всё самое лучшее от них, сохраняя при этом человеческий мозг. Абсолютно они не лишние, — рассмеялась Кобра. Сейчас она была в человеческом обличье. Возможно, в душе она и грустила о Черепе, но внешне это было незаметно. Мне даже показалось, что, когда они нашли нас, они как-то странно смотрели друг на друга с папашей Кацем. Я вспомнил, что у него остался тот весёлый имплант. Чем чёрт не шутит. Это он только с виду заморыш, на самом деле любому даст фору.
— Хорошо, дополнительными. Хм, папаша, а если тебя снабдить двадцатью пятью парами хромосом ты будешь почище Мерлина? — сказал я.
— Во всяком случае не хуже, — утвердительно кивнул знахарь, поглаживая автоматическую капсулу. — Ты нас за этим позвал в медицинский отсек?
— Не только. Ну что рискнёшь? И ты, Наташ? — спросил я.
— Я надеюсь ты нас не прибьёшь? — с опаской спросил папаша Кац.
— Вот надо было больно. Хотел бы, давно вас к Ктулху примотал синей изолентой, уже не выбрались бы, — рассмеялся я. — Ложитесь в капсулы. Бельишко придётся снять. Я всего лишь включу программу, при помощи которой Астра и меня починила. Боятся нечего. Автоматический доктор плохого не сделает.
— Ну смотри, Женя. Я к тебя во сне являться буду, — пообещала Наташа. — И других твоих жён позову.
— Я тоже, — серьёзно предупредил папаша Кац.
— У тебя ещё были жёны? — изумилась Кобра. — Ты прямо Синяя Борода, а не Лесник. Ложись, Наташа, не бойся. Я прослежу. — Химера, смеясь успокоила Наташу. Та уже стояла абсолютно голая и крутилась в отражении стекла капсулы. Идеальная фигурка, наверное, самая лучшая. Я себе не прощу если с ней что-то случится.
— Не бойтесь, это ненадолго, — папаша Кац не стесняясь скинул свои шмотки и деловито залез в капсулу. Наташа уже улеглась в своей. Я подошёл и поцеловал её в губы.
— Меня не надо, — проскрипел Изя Кац и заржал. — Я тебе после Запорожья не доверяю.
— Поехали! — дальше всё было просто. Я выбрал экспериментальный раздел в меню капсулы и выбрал «рекалибрация». Именно её применила Астра, что касается экспериментальности программы, то она была таковой тысячу лет назад, в настоящей момент она уже было апробирована и надёжна. Капсулы закрылись и люди в них тут же уснули. Точно, как я. Через десять минут всё кончилось, и Наташа со знахарем вылезли наружу.
— Ощущения самые обычные, — сказала Наташа. — Ничего такого, чтобы ух, я не заметила.
— То же самое, — кивнул папаша Кац.
— Потом проявится. Астра обещала, что со временем. У меня тоже нет никаких особых симптомов. Хотя я уже как шесть недель после операции.
— Ладно, посмотрим, что будет дальше. Так что, Жень ты ещё хотел нам показать? — спросила Наташа. Она примерно знала зачем я их позвал.
— Пошли, он в соседнем помещении, — мы прошли через стеклянные двери и оказались в квадратной комнате в центре которой доминировал прозрачный куб с уже вполне готовым младенцем и кое-каким оборудованием у стены.
— Ух, ты! Человечек, — папаша Кац подошёл и всмотрелся внутрь куба. — Месяцев восемь поди?
— Вообще-то ему полтора месяца вроде, не больше, — сказал я. — Это наш с Астрой сын.
— Женя! — Кобра похлопала меня по плечу. — Поздравляю.
— Его нельзя одного оставлять, видишь, что получается? — Наташа пожаловалась знахарю.
— Сразу говорю, после той проверки на совместимость у Астры созрел план по продолжению рода. Как Астра мне объяснила, она капитан и это её прямая обязанность продлить род, давая возможность выжить кораблю.
— Так вот почему нолды дамочек делали капитанами, — сказала Наташа.
— Ну то, что она нолд ещё не доказано, а так ты права. Обычный капитан спился бы и всех дел, — прокаркал папаша Кац.
— Когда я лежал в коме с травмой головы она мне добавила две пары хромосом, заодно взяла мою сперму. И поместила всё это дело в куб, — я постучал по стеклу. — Она специально не стала вынашивать его, потому как часто подвергается опасности, а здесь малышу хорошо. Тем более он здесь зреет в несколько раз быстрее. Скоро уже родится. Мы решили назвать его Виктором в честь Черепа.