Отмахиваясь от надоедливых москитов, которые норовили влететь в глаза, Сандра начала перерисовывать фигуры с верхнего блока.
Джейк очищал жесткой щеткой левый блок, Освальдо копал землю у правого.
Пару часов спустя Освальдо вонзил лопату в землю, подошел к своему рюкзаку и стал выкладывать на непромокаемую ткань, которую расстелил на земле, нехитрый обед.
– Давайте перекусим, – пригласил он Сандру и Джейка, когда все было готово.
Сандра взяла завернутое в пальмовый лист мясо с рисом и стала есть. Джейк подсел к ней, но вместо того, чтобы взять свой обед, взял альбом Сандры и посмотрел на рисунок.
– У тебя здорово получается, – сказал он, не отрываясь от разглядывания рисунка.
Сандра промолчала.
– Кто хочет еще воды? – спросил Освальдо.
Сандра протянула ему свою кружку, наблюдая, как Джейк листает ее альбом. Когда он дошел до одного из изображений Диего, Джейк нахмурился.
– Это еще кто? – спросил он, подняв взгляд на Сандру.
– Оборотень, – сухо ответила она. Ей было почему-то очень страшно, казалось, сейчас Джейк догадается, что она изменила ему с Диего. Но тот лишь усмехнулся и продолжил листать альбом. Когда долистал до изображения, где Сандра нарисовала наполовину лицо Диего, наполовину пантеры, он сказал:
– Ты ж говорила, они в ягуаров превращаются.
– А этот в пантеру, – сухо ответила Сандра.
– Ну да… Фантазия у тебя что надо, – почти с презрением сказал Джейк, протягивая ей альбом.
И только в этот момент, когда солнце узкими полосками играло на лице Джейка и альбоме, который он ей протягивал, Сандра поняла, что ее любовь к Джейку ушла. Она смотрела на него и не видела ничего, кроме самодовольного, уверенного в себе, красивого мужчины, который считал себя неотразимым. «Но ведь он же был лучше», – всколыхнулись в ее памяти прекрасные моменты с Джейком. Но былых эмоций она не почувствовала. Нет, дело не в том, какой он. Пусть даже хороший, как казалось раньше, а не теперь. Просто любви больше нет.
От пустоты, внезапно заполнившей ее душу, стало очень тоскливо. Сандра забрала альбом и, закончив трапезу, вернулась к работе.
Время от времени она отвлекалась от фигурок на камне и бросала взгляд на Джейка, пытаясь проверить, не вернется ли теплота по отношению к нему. Но теперь ей даже было странно вспоминать, что когда-то они были близки и любили друг друга. Он казался просто малознакомым человеком. Она его совсем не знала, а он ее совсем не любил, раз не верил ее словам и предпочитал считать сумасшедшей.
По возвращении в лагерь Сандра отдала рисунки Гонсало и Освальдо, и Джейк сидел с ними допоздна, пытаясь расшифровать изображения.
Лежа в палатке, Сандра слушала их спор. Гонсало выступал за то, чтобы свернуть экспедицию, вернуться сюда с людьми и начать раскопки. Освальдо настаивал на том, чтобы сначала понять, что за арка перед ними. Да, конкистадор описал ее как вход в Маноа, но он мог обмануться. Нужно было сначала закончить то, что они могут сделать небольшой группой. К тому же месторождение нефти могло привлечь интерес нефтяных компаний, а им все равно, что за тайны скрывает какая-то каменная арка, если рядом черное золото.
– Этого Эльдорадо им достаточно, а настоящий так и останется легендой, – сказал Освальдо. – А так мы вернемся с достаточным материалом, чтобы поставить исторический интерес выше нефтяного.
– Хорошо, давайте попробуем расшифровать изображения на арке, – закончил дискуссию Джейк. – Какие предположения?
– Я думаю, раз арка уходит под землю, то пока мы не докопаем до конца, ничего не поймем, – сказал Гонсало. – На это уйдет время.
– Я вижу, что тут идут изображения божеств и шаманов, а также зверей, – начал Освальдо.
Сандра представила его у огня, с фонариком на голове, рассматривающим изображения на листе бумаги. – Вот смотрите, на верхней арке легко можно узнать Виракоча: это вот этот человек с головой чуть больше, чем все остальное тело. Его рот открыт, от головы идут лучи света, некоторые из них на концах имеют голову змей. Виракоча – это творец мира. Он сотворил луну и солнце – своих детей. Вот они, по обе стороны от него: Инти, то есть солнце, и Мама Килла – луна. Вот здесь изображение пирамиды. Я думаю, это отсылка к тому, что Виракоча создал город – какой, наверно, не сложно догадаться.
– А эти изображения то ли людей, то ли зверей? – спросил Джейк.
– Тут надо посмотреть, как они связаны с вертикальными столбами, ведь это крайние изображения верхней арки. Завтра мы полностью откроем правую сторону арки, и Сандра сможет зарисовать ее.
– Я закончу расчищать левую сторону и начну копать, – решил Джейк.
Сандра еще некоторое время прислушивалась, но усталость постепенно накатила на нее, и она провалилась в сон.
Во сне она продолжала срисовывать фигуры, высеченные на камне, только почему-то делала это ночью, при багровых отсветах огромного костра и свете своего фонарика. При всполохах пламени то и дело казалось, что фигуры приходят в движение и то скалятся на нее, то ухмыляются, то пытаются ей что-то сказать. А потом они действительно начали двигаться, только по квадрату: внизу тоже оказался каменный блок с резьбой. Фигуры пустились в пляс, перетекая по прямоугольной форме арки, которая даже теперь и аркой-то не была. Сандра назвала бы ее теперь окном или проходом.
Глядя на передвижение индейцев, шаманов, зверей и богов, Сандра услышала голос Тео:
– Арка состоит из трех граней. Как и мир в представлении инков. Первая грань – мир наверху. Чтобы войти в него, нужно перейти мост, сделанный из волос праведников. Этот мир мы можем видеть, но не можем контролировать. Там обитают Виракоча – бог-создатель, Инти – бог солнца, Мама Килла – богиня луны и защитница женщин. Вторая грань – мир здешний, где мы живем. Мир видимый и контролируемый. Там обитает Пачамама – мать-земля, Париякака – бог вод. И третий мир – мир невидимый и неконтролируемый. Подземный. Там живут Мамакоча – богиня бурь и Пачакамак – тот, что сотрясает землю. А вот что им нужно – это каждый, кто хочет войти в Маноа, должен решить для себя сам…
Голова кружилась от быстрого передвижения фигур, Сандра почувствовала легкую тошноту и резко проснулась.
Была глухая ночь, сельва буянила по-ночному, откуда-то отчетливо донесся рев ягуара, и Сандра поежилась. Рядом спал Джейк.
Сандра долго лежала в темноте, пытаясь понять, как будет жить дальше. Ведь Джейка она разлюбила. И как объяснить это ему? И главное, когда, ведь еще надо отсюда выбраться… И что потом? Снова работа в кафе? Или скитания по миру?
Сандра ощущала себя очень одинокой и опустошенной. И совершенно не представляла, что делать дальше со своей жизнью. Она вдруг поняла, что если бы Тео был сейчас рядом, то она попросила бы совета у него.
С этой мыслью она уснула на рассвете и увидела короткий сон.
В нем она сидела рядом с Тео перед аркой инков и пыталась спросить, что делать дальше. Шаман поднялся и сказал ей:
– Только ты знаешь ответ на этот вопрос. Ты пришла за ним в сельву. Осталось только увидеть его и понять.
Сандра открыла глаза и поняла, что даже Тео ей не поможет. С этой задачей ей придется справиться самой.
Глава 31
Росалия шла по сельве, понимая, что лес теперь совсем иной. Деревья шевелились и поворачивались, как будто любопытствовали: кто это идет здесь, обладающий зрением шамана? Звери выходили ей навстречу и провожали задумчивым взглядом. Росалия шла одна, только на плече у нее сидел тукан, поворачивая свой огромный разноцветный клюв туда же, куда смотрела она.
– Духи леса, – спрашивала Росалия то и дело. – Где нам искать гринго и Вао Омеде?
Но духи лишь провожали ее взглядом, не отвечая.
Росалия уже начала жалеть, что отправилась в этот путь, как заметила, что резко запахло бензином. Духи стали испуганно разбегаться, деревья – гибнуть. По земле черными змеями расползались потоки нефти. Пачамама исходила кровью.
– Что мне делать? – спрашивала в отчаянии Росалия. – Как остановить это?
Ноги увязали в черной жиже, дышать становилось все тяжелее.
Черная жижа стала черной рекой, а на другом берегу вдруг возник золотой город. Росалия разглядела женскую фигурку около воды. То была Сандра.
– Сандра! – позвала ее Росалия. – Помоги мне! Я здесь!
Сандра обернулась, помахала ей рукой, а потом села, достала карандаши и альбом и начала рисовать. Росалия рассердилась на нее.
– Сандра! Помоги же мне! – закричала она громче.
Но тут увидела, как от Сандры в воздухе стал появляться мост. Сначала он был полупрозрачный, но чем дальше рисовала Сандра, тем более основательным он становился. Росалия протянула руку и дотронулась до деревянных перил. Еле вырвав ступни из черной жижи, она зашагала по мосту. Сначала неуверенно, а потом все быстрее.
Когда она была уже посередине, Росалия увидела, как к Сандре приблизился Джейк. Он что-то сказал ей, Сандра покачала головой. Джейк вдруг вырвал альбом из рук Сандры и начал рвать страницы.
– Нет, Джейк, нет! – Росалия почувствовала, как мост под ней шатается и скрипит. – Остановись!
Но в этот момент мост под ней рухнул, и Росалия полетела прямиком в черную реку…
Росалия открыла глаза и вытерла пот с лица. Заунывное пение Тео звучало успокаивающе, словно говорило: «Ты дома. Ты в реальности».
Жар от костра заставил ее присесть и отодвинуться от пламени. Ночь сразу приобняла ее свежими крыльями. Пенти и Хосе молча сидели у костра. Пенти точил копье, Хосе резал на куски мясо капибары. Их смуглая кожа поблескивала от пота в отсветах пламени.
– Похоже, Сандра нашла золотой город, – сказала Росалия Тео. – Вао Омеде я не видела.
– Что запомнила? – спросил шаман, набивая в трубку табак.
– Там везде нефть. Плохо дело. Если об этом пронюхает государство, то нефтяные компании и здесь откроют свою нефтедобывающую базу. Сельва и так задыхается.
– Что ж… посмотрим, найдем ли мы их… – Тео задумчиво закурил.