Внезапно очередь начала продвигаться вперед.
— Начали продавать билеты!
— Кассы открылись!
Час спустя Хендрикс отдал двадцать долларов девушке — эффектной девушке в билетной кассе — и получил взамен пухлый конверт.
— Это мои билеты?
— Совершенно верно, сэр.
Несколько озадаченый, но счастливый, он отвернулся и вскрыл конверт. Оттуда он достал не обычные картонные бланки, но два дорогих роскошных приглашения, на толстой жесткой бумаге, с роскошной гравировкой. На приглашениях было написано:
Приглашение на премьеру в любой точке мира.
От Ультрарамы.
Новый сенсационный фильм более реален, чем сама жизнь.
Среда, 25 апреля 1973 года, в 20:00.
Стискивая билеты так, словно они были его правом на жизнь, Хендрикс вошел в кабинку квиктранса и через пару секунд уже входил в свою квартиру.
Жена ждала его с явным нетерпением на лице.
— Ты достал их?
— Конечно! Два тисненных приглашения, по десять баксов каждый.
— Лучше бы им стоить таких денег, — неуверенно произнесла жена.
— Но ты же видела очередь, когда приносила мне завтрак? На целых восемь кварталов! Сотни, да что там сотни — тысячи людей стремятся увидеть премьеру!
— Это еще ничего не значит, — сказала жена. — В конце концов, никто еще не видел этот фильм...
— Это не фильм, — поправил ее Хендрикс.
— Ладно-ладно...
— Это полный отпад. Никто никогда не видел ничего подобного — даже те люди, которые работали над ним.
— Тогда откуда тебе известно, что это великолепно?
— Поверь мне, дорогая, эта штуковина войдет в историю как Величайшее достижение человечества.
В среду, 25 апреля 1973 года, в 7:30 вечера Хендриксы стояли посреди огромной толпы, собравшейся на открытой площади перед театром Ультрарамы. Сам театр высился над площадью — это было впечатляющее здание, построенное именно для Ультрарамы — одно самых великолепных зданий в мире.
— Спокойнее, не напирайте! — выкрикивали полицейские. — Люди с билетами проходят дальше. Остальные остаются.
Наконец полицейским удалось расчистить проход через толпу, и Хендриксы, а также несколько сотен других человек, прибывших рано, сумели пройти к дверям огромного театра.
— Что делают здесь все эти люди? — спросила миссис Хендрикс.
Муж пожал плечами.
— Возможно, они планируют прорваться силой или, возможно, думают, что могут остаться лишние билетики. Говорю тебе, нам очень повезло, что я все-таки достал билеты.
Он предъявил приглашение высокому, надменному швейцару в роскошной униформе. Швейцар просто кивнул, позволяя им пройти.
— Разве он не должен порвать билеты?
— Только не в ночь премьеры, — сказал Хендрикс. — Они дарят нам эти билеты в качестве сувенира.
Они прошли внутрь и оказались в огромном, почти бескрайнем вестибюле, покрытом глубоким пушистым синтофоном густо-фиолетового цвета. Сводчатые стены из сверкающего металла вздымались верх до еле видимого потолка.
— Если это только фойе, — сказал Пол Хендрикс, — представляешь, что там внутри!
— Послушай, не пытайся меня шокировать! — подтолкнула его жена.
К ним, весело улыбаясь, приближалась девушка лет семнадцати. Хендрикс заморгал. На ней были только две почти прозрачные полоски мерцающей ткани — одна на груди, другая вокруг бедер.
— Добрый вечер, — сказала она. — Я ваша провожатая. Могу я провести вас на места?
— Да, здесь действительно есть на что посмотреть, — пробормотал Хендрикс.
Девушка взглянула на приглашения, которые он сжимал в руке, и поманила, чтобы они следовали за ней. И пошла, покачивая бедрами.
Перед ними висела яркая алюмоидная дверь. Девушка коснулась невидимой кнопки, и дверь скользнула назад, открывая собственно внутренность театра.
Хендрикс так и ахнул.
Интерьер был почти что размерами с футбольный стадион. Там, где должно находиться игровое поле, стояли ряды плюшевых пневматических кресел. А все остальное было экраном.
Экран покрывал все стены, пол и потолок. Он охватывал публику со всех сторон. Когда Хендрикс занял свое место, то почувствовал себя окруженным им.
Они ждали полчаса, нетерпеливо ерзая на сиденьях. Театр быстро наполнялся роскошно одетыми счастливыми избранниками.
— Я так рада, что мы оделись в выходную одежду, дорогой.
— Да, — сказал Хендрикс, оглядывая остальных. — Это ведь уникальное событие. Уникальное событие.
К 8:00 Все места были заполнены. Отряды почти обнаженных провожатых быстро и эффективно выполняли свою работу.
И в восемь часов послышался голос.
— Добро пожаловать в Ультрараму!
Это был вежливый, мягкий женский голос, и раздался он так близко, что Хендрикс удивленно взглянул на жену. Та поглядела на него в ответ. Она тоже услышала этот голос.
— Сейчас вы станете свидетелем самой великолепной формы развлечения, — продолжал голос, — когда-либо созданной человеческим разумом. Двенадцать лет сконцентрированной работы превратились в то, что вы сейчас увидите, и не только увидите, но и испытаете в полной мере. Каждый из вас примет участие в происходящем. Каждый, так как серия сцен, которую мы собираемся вам показать, станет реальностью Ультрарамы — или, скорее, ультрареальностью Ультрарамы. Мы начинаем!
Свет в зале начал медленно гаснуть, и ожили огромные экраны.
Это было невероятно.
Внезапно они оказались в Африке.
Перед ними распахнулась огромная равнина Южной Африки. Хендрикс завертел головой, изумленно озираясь. Зрители, казалось, исчезли. Он был один в мире пожелтевшей травы и странных толстых деревьев. На равнине, где смерть могла появиться в любой момент.
Вдалеке он увидел четыре гротескные фигуры — жирафы, двигающиеся своей неуклюжей, но все же чрезвычайно быстрой походкой, с далеко выступающими из тел длинными шеями. Хендрикс с трудом подавил смешок.
Но тут низкое рычание заставило его подпрыгнуть. Он прислонился к шершавому стволу дерева, чувствуя, как пот ручьями льется по телу, когда из скрученных кустов выскочило что-то рыжеватое и бросилось на одного из жирафов, яростным ударом лапы сломав его хрупкую шею.
Львица. Внезапная смерть появилась словно из ниоткуда, яркая и безжалостная. Хендрикс встревоженно огляделся. Жирафы бежали, а львица тащила свою жертву в подлесок. Теплый воздух наполнился запахом смерти и жужжанием зеленых мух. На умирающем, почти лишенном листьев дереве сидели уродливые фигуры, словно скорчившиеся монахи в капюшонах.
Грифы. Они что, ждут меня? — подумал Хендрикс.
Это было слишком реально. Просто невыносимо реально.
В поле зрения появилось стадо газелей, снимая часть напряжения. Эти прекрасные существа, казалось, плыли по воздуху, только иногда касаясь земли. За ними тяжелой, размашистой походкой шествовали тускло-серые слоны.
Да, это была Африка. Это все по-настоящему, сказал себе Хендрикс. Никакой это не фильм. При помощи какой-то магии специалисты Ультрарамы действительно отправили меня сюда.
Он пошел дальше, осторожно озираясь. Потом в джунглях показалась вялая река, и, влекомый любопытством, Хендрикс пошел к ней. У берега в мелкой мутной воде лежали какие-то темные бревна. Но Хендрикс увидел, как одно из бревен зевнуло, показывая двойной ряд смертоносных зубов, и сонно скользнуло в более глубокую воду.
Крокодилы. В джунглях повсюду угрожает смерть.
В вышине о чем-то трещали обезьяны, от дерева к дереву перелетали ярко раскрашенные птицы. Хендриксу стало жарко, в нос ему били всевозможные запахи. И все это было реальным. Он даже подумал о том, закончится ли это когда-нибудь, вернется ли он когда-нибудь в свою маленькую, аккуратную городскую квартиру, к жене и детям?
Он отвернулся от реки и взглянул на пылающее в ярком синем небе солнце. И тут внезапно с дерева к нему метнулась черная смерть.
Хендрикс успел узнать ее. Пантера, черная, гладкая, движущаяся с легкой грацией машины для убийств. Он отшатнулся от яростного зверя, чувствуя мускусный запах убийцы.
Затем к его горлу потянулись когти. Горячие уколы красный боли пронзили его.
— Нет! Нет! — завопил Хендрикс, пытаясь оторвать от себя зверя. — Это не может быть по-настоящему! Да отвали ты от меня!
И в этот момент Африка исчезла.
— Вторая сцена, — раздался возле его уха прежний мягкий голос.
Он снова был один, в незнакомой комнате. В женском будуаре, подумал он. На широкой манящей постели лежало атласное покрывало, туалетные столики были уставлены парфюмерией и косметикой.
Позади Хендрикса открылась дверь. И вошла женщина.
Он никогда не видел ее прежде. Высокая, одетая лишь в легкое неглиже, едва скрывающее ее длинные гладкие ноги и твердые груди. Она была квинтэссенцией всего, что он когда-либо хотел в женщине. Она пробудила его желание, которое оставалось мертвым почти двадцать лет.
— Привет, — сказала она, и голос ее дрожал, словно от боли. — Я так долго ждала тебя, Пол Хендрикс.
Откуда она знает мое имя? Как...
Затем Хендрикс перестал задавать вопросы. Скользящим движением женщина оказалась рядом с ним и стояла, глядя ему прямо в глаза. Груди ее мягко поднимались и опадали. Она была почти такой же высокой, как и он. Он ощутил заманчивый запах ее духов.
— Идем, — сказала она, беря его за руку, и повела кровати.
Хендрикс нахмурился.
— Но моя жена... — пробормотал он, чувствуя себя семнадцатилетним идиотом, когда произносил эти слова.
— Твоя жена сейчас тоже счастлива. Иди же ко мне, Пол.
И она притянула его к себе...
Казалось,прошли часы. Внезапно Хендрикс почувствовал, как чья-то рука грубо трясет его, пробуждая.
Он повернул голову. Перед кроватью стоял незнакомец в уличной одежде, с угрозой, горящей в глазах.
— Кто этот мужчина, Луиза? — спросил он.
Широко раскрытые глаза женщины забегали по сторонам.
— Но... Я не ждала тебя до...