Сегодня молодых опять потянуло на эксперименты с нетрадиционными поверхностями, тем более высота ножек оказалась оптимальной для роста Ворона, как будто для того и делали. Они вновь отправились в путешествие по волнам наслаждения, но, к сожалению, счастье длилось недолго, ибо в самый неподходящий момент Люба открыла глаза. Несмотря на пелену страсти, она прекрасно разглядела любопытную морду и полный исследовательского интереса взгляд.
– Ко-о-орд, – заикнулась она от мощного толчка. – Убери его.
– Кого? – непонимающе огляделся муж и узрел наглого рыжего котяру – любимца шеф-повара. – А ну, брысь!
Тот даже усом не повел.
– А-а-а, – застонала Люба от особо сильного удовольствия. – Ладно, фиг с ним! – и отвернулась в другую сторону.
В отличие от жены маг не смог абстрагироваться от назойливого взгляда.
– Пшел вон! – прогремел зычный глас.
Котишка прижал уши, но продолжал пялиться на бесплатное зрелище.
– Да ну его, – просительно проныла Люба и нетерпеливо двинула бедрами, призывая к более активным действиям.
– Гмыр, не могу, – вытер пот со лба герцог, приподнял блохастого магией и отправил в свободный полет в открытое окно.
Возмущенное мяуканье было им нецензурным ответом. Впрочем, летел пушистый вуайерист недолго, зацепившись когтями за близстоящее дерево. В принципе, можно было залезть повыше и досмотреть, как размножаются двуногие, но рисковать не хотелось. В конце концов, своя шкура дороже, а жизней осталось совсем немного, две или три, точнее рыжий уже не помнил.
К сожалению, когда магичишь, приходится концентрироваться на совершенно других вещах, чем занятия любовью. Впрочем, одного взгляда на распластанное по столешнице тело хватило, чтобы продолжить. Что уж говорить о волшебной силе поцелуев, прикосновениях нежных ручек, мягкой груди и упругой попки. А еще – о закинутых на плечи ногах, изящных лодыжках, так и напрашивающихся на поцелуи, протяжных стонах и затуманенных страстью синих глазах любимой.
Глава 17Здравствуй, Йорик!
Последний день перед тем, как открыть портал, они провели порознь. Корд улаживал последние дела, Люба раздавала указания прислуге, хорошенько пропесочив садовника, чтобы не расслаблялся. Выдала экономке денег на две недели вперед и приказала через трое суток ежедневно покупать молоко, творог и сметану. Если к вечеру хозяева не вернутся, то съедать. И конечно же держать наготове копченое мясо, сыр, масло, яйца, в общем, то, из чего в любой момент можно сварганить быстрый перекус.
Лишь поздно вечером, когда язык заплетался, а ноги почти не держали, они залегли в ванну (специально изготовленную, чтобы оба влезали) и намывали друг друга душистым мылом. Во время одного из бесчисленных поцелуев их грубо прервали.
– Я тебя предупреждал, иномирянка?! – как гром среди ясного неба, раздался грозный глас. – Пришло время ответить за свое преступление!
В полумраке, уже изрядно Любаней подзабытый, висел череп. То ли он действительно подрос, то ли со страха, но Любе показалось, что он занял все окружающее пространство. Инфернальное сияние усиливало эффект. Жуткий страх скрутил внутренности и сковал конечности. Если бы не муж, она бы уже оказалась под водой. От ужаса стыла кровь, а сердце практически остановилось.
– А ты, собственно, кто такой? – невозмутимо поинтересовался главмаг, активируя защитный купол.
– Я дух рода Варокских! – пафосно проскрежетал Йорик. – К сожалению, по техническим причинам я не смог сразу покарать убийцу наследника.
– Что ж так?
Казалось, ничто не может смутить Ворона: ни нагота, ни неудобное положение. Собранный, уверенный в собственных силах, он позволил себе единственную слабость – задвинуть супругу за спину.
– Дух Миральда оказался решающим для перехода на более высокий энергетический уровень, – снизошел до объяснений череп. – Пришлось затаиться на целых сорок дней, пройти процесс перестройки, зато теперь мне не страшна даже твоя магия! – Он двинулся к жертве, но, к своему немалому удивлению, пересечь контур не смог. Взъярился, завыл, заскрежетал, засиял ослепительным ультрамарином… и притух. – Это невозможно!
– Согласно решению суда Независимой Семерки Любовь Дагонская признана невиновной в смерти Миральда Варокского, – отчеканил Корд. – В конце концов, почему ты не покарал главного виновника?
– Уже. – Глаза черепа довольно сверкнули. – Кстати, тело советую сжечь, во избежание. Дух его не упокоился и будет нести службу на благо рода Варокских, пока не искупит свою вину!
Не сказать, что Корд пришел в восторг от сей дивной новости, хотя он как никогда четко осознал, что если человеческого правосудия можно исхитриться избежать, то высшего – нет. Осознал, но защиту не снял, напротив, дополнительно укрепил.
– Не сопротивляйся, – клацал челюстью незваный гость. – Рано или поздно я пробью щит и тогда заберу тебя вместе с ней как препятствующего правосудию.
Ворон упрямо сжал зубы и продолжил держать концентрацию. Пусть ненадолго, но вместе, до последнего вздоха. Сияние усиливалось, пот тек градом, руки уже мелко дрожали, к сожалению, он постепенно сдавал позиции. Сначала граница сузилась до бортов ванны, потом становилась все уже и уже, подбираясь к обнаженным телам в порядком остывшей воде. Вот он – последний рубеж. Какая-то дюжина сантиметров, и новая ячейка общества потеряна. Прошла целая вечность, которая все никак не хотела заканчиваться. Что это? Игры разума, замедлившего течение времени? Или последняя шутка Йорика?
– Ты беременна?! – до глубины мозжечковой кости возмутился череп.
– Я? – удивилась Люба так, будто ее обвинили как минимум в воровстве.
– Куда мир катится! – заворчал дух. – Сегодня только траур закончился, а она уже успела зачать. Стыдись! Да еще и замуж вышла! На великом алтаре! Снова!
Корд молчал, анализируя ситуацию, лишь тяжелое дыхание и пробегавшая по телу дрожь говорили о его непростом состоянии.
– Даже не надейся, что я отступлюсь! – продолжал брызгать инфернальным ядом Йорик. – Как только ребенок появится на свет, ты выйдешь из-под покровительства богини-матери, и тогда ничто не сможет меня остановить!
И исчез, сверкнув напоследок парочкой молний. Выпендрежник – без спецэффектов никак.
Кое-как выбравшись из ванны, ибо трясло обоих, они, опираясь друг на друга, доковыляли до постели и рухнули как подкошенные. Хорошо, что в верхнем ящике прикроватной тумбочки лежало тонизирующее зелье, которое они распили словно два алкоголика пузырек с настойкой боярышника.
Кто бы мог подумать, что приятные новости о ребенке будут узнаны при столь ужасающих обстоятельствах. Ворон сильно жалел, что не рассказал Любе про беременность раньше, хотел сделать сюрприз… и сюрприз удался, только в несколько ином виде, нежели ожидалось.
– Боже, – прошептала Люба трясущимися губами, – что нам теперь делать?
И такое отчаяние стояло в ее прекрасных очах, что больно было смотреть. Закутав любимую в теплое одеяло, муж решительно ответил:
– Я найду выход в любом случае. Он не доберется до тебя, даю слово.
Короткие, рубленые фразы, глухой, но твердый голос и пылающие черным огнем глаза. Она как завороженная смотрела на любимого, и отчаяние сжимало ее сердце. Она не хотела его терять, не хотела уходить, а это, похоже, был единственный выход из сложившейся ситуации – покинуть проклятый мир вместе с его королями, черепами и прочими скелетами. И тут великий дух рода Варокских вновь появился на темном небосклоне, точнее, завис на уровне потолка.
– Да, совсем забыл сказать, у меня для тебя задание, главный королевский маг.
– Задание? – изогнул бровь Корд, продолжая обнимать любимую. – После того как ты угрожал моей жене?
– Когда она совершала преступление, то не являлась ею, – отрезал дух.
– Ты прекрасно знаешь, что ее вынудили подписать кровный контракт, но она все равно умудрилась его обойти и попыталась спасти Мира, – говорил, словно бритвой резал, Корд. – Принц умер из-за аллергического приступа, а не от действия яда. Третий компонент – аромат калл – я устранил, заменив цветы на искусственные. Благодаря подсказке Любы.
– Именно из ее рук он принял свою смерть, – не сдавался череп. – Факт преступления неоспорим.
– С тем же успехом он мог случайно умереть от, скажем, иноземного фрукта, случись на него реакция. Кого тогда считать виновным? Слугу, подавшего блюдо, или посла, привезшего дар? – Хлесткие слова били не в бровь, а в глаз.
– Она участвовала в заговоре, она подала яд, у власти не осталось более никого из рода Варокских, – гремел на весь замок разъяренный каратель.
– В смысле? – подала голос Люба. – А король?
– Нет короля, – одновременно выдали оба. Корд с молчаливого согласия оппонента продолжил: – Преставился он, давно. От чрезмерных возлияний и большой нагрузки на сердце, – не сдержав ехидства, добавил: – Так и умер на одной из любовниц, чуть не придавив несчастную до смерти. Той потом пришлось память подчищать.
– Кто же тогда на троне?
Казалось, лимит изумления на сегодня исчерпан, ан нет, не весь.
– Мой младший кузен, – хмыкнул Ворон.
– М-да, – пробормотала Люба, вспоминая, как натурально тот трудится в поте лица. Судя по количеству любовниц, буквально горит на работе!
– Иначе Миральда убили бы на пять лет раньше, а страну в таком случае ожидал государственный переворот и неизвестно какой монарх.
– Вспоминая замашки Вилдара – страшно представить, – кивнула, соглашаясь, Люба. – Слушай, а ты разве как главный маг короля не знал о его существовании? – Она взглядом указала на призрачный череп.
– А он мне и не показывался, – жестко усмехнулся Ворон. – Слабоват, видимо, был, чтобы пробиться сквозь мою защиту.
– Да, тогда я не мог добраться ни до тебя, ни до Брэгдана, – обиделся Йорик. – Тем более твои действия не противоречили моей миссии.
– Ага, зато меня кошмарил по самое не могу, – пробурчала Люба. – Доставал во сне проклятым замком, в который меня влекло, как муху на мед. А оно мне надо было? Я тебе сто раз еще тогда сказала, что хочу домой, к дочке!