— Люди были не из милиции? — быстро спросил я.
— Не думаю. Во всяком случае, удостоверений они не предъявляли. Двое крепких парней на белом "Мерседесе".
Сообщение о парнях я воспринял спокойно. Отметив про себя, что засаду, по всей видимости, император устроил не только у моего дома. Пора было заканчивать разговор — телефон все же не бесплатный, и я стал прощаться:
— Спасибо, мадам, за информацию. Если объявиться Саша, пусть позвонит мне на сотку. Всего доброго! — и я отключил мобильник.
Открылась дверь, на балкон вырвались звуки музыки, смех и говор. В дверном проеме возникла голова Лены. На лице молодой женщины было написано недовольство.
— Ну почему так долго, Игорь! — громко спросила она.
— Минутку! — я сделал жест, означавший "не мешай".
Лена сообразила, что я очень занят, и осторожно прикрыла дверь, а я отошел в угол балкона и, глядя вниз на тротуар, где какой-то парень, открыв капот стареньких "жигулей", возился с мотором, задумался. Раз люди императора охотятся за мной и Чумой, значит, они охотятся и за Настей. Невелика для них, конечно добыча, постольку поскольку ее, как мне кажется, особо никто всерьез не принимает, но, тем не менее, девушке тоже грозит опасность. Интересно, все ли с ней в порядке? Я достал из кармана клочок бумажки, на котором был записан номер домашнего телефона девушки и стал нажимать на кнопки мобильника.
К телефону подошел мужчина, очевидно, отец девушки, с резким отрывистым голосом, который вполне мог бы принадлежать военному в звании полковника, а то и генерала.
— Да, я вас слушаю! — произнес он так, будто скомандовал "к бою!"
Давненько я не ходил в атаку — с тех самых пор, как вернулся из армии. Я стушевался, однако быстро оправился и, слегка изменив голос, чтобы казаться моложе, сказал:
— Здравствуйте. Извините, пожалуйста, мне Настю к телефону можно?
— А ты что хотел, парень? — пробасили в трубку.
"Если он будет так разговаривать со всеми Настиными мальчиками, то его дочка рискует засидеться в девках, — подумал я. — Но за парня спасибо".
— Поговорить.
— Спит она. А ты кто такой-то?
Хотел бы я ему сказать пару ласковых слов в ответ, чтобы знал как задавать бестактные вопросы, да сдержался и голосом мальчика из церковного хора пропел:
— Игорек я. Настин приятель.
— Что-то я никогда не слыхал о таком, — проворчал папаша девушки. — А лет-то тебе сколько?
— Большой я уже, — сказал я обычным голосом. — Тридцать пять стукнуло.
Мужчина мне, по-видимому, не поверил.
— Ладно, парень, не обижайся, — сказал он примирительно. — Я отец Насти, должен знать, с кем моя дочка дружит. Учишься небось?
По-моему, у Настиного папы любимым занятием в жизни было после плотного ужина сесть в кресло, положить ноги на журнальный столик и, взяв в руки телефонную трубку, развлекать себя разговорами с дочкиными знакомыми. Во всяком случае, от беседы со мной, как мне казалось, он испытывал удовольствие.
— Учусь я, — хмыкнул я, решив продлить телефонную забаву Настиному родителю. — На одном курсе с Настей. Вы меня извините, но меня ждут дела. До свидания!
— Погоди, погоди, парень! — дал команду к отступлению "командир полка". Тон у него стал мягче. — Что дочке-то передать?
— А ничего. Передайте, Игорь звонил. Я ей завтра снова звякну.
— Ты это… Игорь… — замялся Настин папа. — Дочке не говори, что я тебя расспрашивал… обидится может. Ну заходи, Игорек, в гости, познакомимся ближе, побеседуем.
— Непременно, зайду, — пообещал я и нажал на кнопку мобильника, а про себя добавил: — "Только вряд ли ты обрадуешься, увидев приятеля дочери".
Итак, с Настей пока все в порядке. До утра, я думаю, ее не тронут. Банда среди ночи вряд ли станет вламываться к ней в квартиру, поднимать шум на весь квартал. Скорее всего, ее перехватят завтра, когда она выйдет за чем-нибудь из дому. А раз половина свиты императора дежурит у моего дома, а вторая, в чем я нисколько не сомневался, — у хаты Чумы, то у дома Насти торчать некому. Путь к девушке свободен. Поэтому мне нужно срочно вытащить Настю из квартиры, а потом укрыться с ней где-нибудь. Только где?.. Не у Лены же! Впрочем, есть идея!..
Я вошел в комнату. Дискотека продолжалась. Серега танцевал с Леной. На его вспотевшей лысине играли блики от люстры. Аналогичный отполированный череп маячил за головой Рыкова. Он отражал меньше света, ибо был не таким влажным как первый. Обладатель лоснящегося предмета танцевал с Ниной, на лице которой "резиновая маска" застыла в вежливой полуулыбке. Глуповатый на вид пьяный дядька также принимал участие в вечере бальных танцев. Он неуклюже топтался около Наташи, бережно прижимал ее к себе. Эх, хороша Наташа, жаль тороплюсь.
Каждому индивидууму досталось пара, оставшаяся без таковой гостья сидела за столом, щерясь и щурясь, взирала на танцующих, очевидно, чувствуя себя Золушкой после того как часы пробили на балу двенадцать раз. Напрасно она мне улыбнулась. Приглашать ее на танец я не собирался. Я присел рядом со скучающей особой, выпил рюмку водки и на прощанье налег на бутерброды с красной и черной икрой — неизвестно когда еще в этой жизни мне доведется полакомиться деликатесами.
Следующая мелодия была ритмичной. Очередная доморощенная молодежная группа пела примитивную песню. Танцующие образовали круг. Я тоже ступил в него, прыгнул пару раз на здоровой ноге, один раз на больной, затем кивнул Сереге, чтобы следовал за мной. Выскользнув в коридор, я включил в ванной комнате свет, вошел в комнату и стал ждать приятеля. Появился он пару минут спустя, взлохмаченный со сбившимся дыханием.
— Ну как тебе вечеринка? — поинтересовался он.
Я оттопырил большой палец.
— Класс! Девочки клевые, мальчики "свои в доску", давно так не оттягивался!
— Да ладно тебе прикалываться-то, — возмутился Серега. — Не понравилось что ли?
Я хлопнул приятеля по плечу:
— Да все путем!.. Не расстраивайся. На твоей следующей помолвке будет веселее.
— Га-га!.. — гоготнул Рыков. — Веселый ты мужик, Игорь. Чего хотел-то?
Я изогнулся перед приятелем, приняв позу заискивающего челобитчика.
— Мне ключи от твоей дачи нужны на пару дней.
Серега пристально и с иронией посмотрел на меня из-под кустистых бровей.
— Все же надумал на выходные с Ленкой на дачу сгонять? — спросил он фамильярно.
Неожиданно для самого себя я разозлился. Нервы в последнее время у меня никуда не годились.
— Слушай, чего ты пристал ко мне с этой Ленкой?! — сверкнул я глазами. — На ней что, свет белый клином сошелся? Чего ты мне ее все время подкладываешь?..
На лице Сереги возникло недоуменное выражение.
— Кто тебе ее подкладывает-то? — произнес он, и слабо выраженная линия его рта обиженно изогнулась. — Чего ты из меня сводника делаешь? Не нравится она тебе, так и скажи!..
Я выставил вперед ногу.
— Я и говорю — не нравится!
— А чего же ты раньше молчал? — продолжал недоумевать Серега.
Вид у приятеля был глуповато-пьяный, что вызывало невольную усмешку.
— Признаться стеснялся. А сейчас вот выпил и осмелел.
— У каждого свои причуды, — дернул Серега плечом. — Одних по пьянке тянет женщинам слова любви говорить, других — гадости.
— Слова любви говорить, разумеется, можно, но не обязательно после них каждый раз жениться, — подначил я приятеля. — В этом мы с тобой и отличаемся, Серега. Ты не умеешь вовремя распрощаться с подругой. — Я несильно ткнул Рыкова кулаком в бок. — Ладно, философ, ключи дашь?..
— Что за вопрос, дам конечно. — Приятель хитро взглянул на меня: — Только признайся, с кем на дачу едешь?
— Да так, подцепил одну молоденькую, с ней и еду.
— Молоденькую?! — притворно ужаснулся Серега. — Ну ты педофил!
— Сам ты педофил! — ругнулся я беззлобно и протянул руку. — Ключи гони!
— Минутку! — похохатывая, Рыков вышел из ванной и исчез в комнате.
Когда он вернулся, я поджидал его в коридоре у входной двери.
— Уже уходишь? — удивился мой приятель, протягивая два ключа, соединенных колечком.
Я взял ключи, сунул в карман.
— Тороплюсь, Серега, извини. Гостям передавай привет, скажи, они классные ребята. И еще… Лене не говори, где я и с кем. При случае я ей сам все объясню.
— Ну, ясное дело, — пробасил Рыков. — Ничего не скажу…
Я крепко пожал приятелю руку и выскользнул за дверь.
Было еще светло. Я постоял немного у подъезда, соображая, в какую сторону лучше отправиться, чтобы быстрее выйти к стоянке такси. Выбрав направление, свернул за угол дома и прибавил шаг. Через пару сотню метров дома расступились, и я вышел к площади с ультра современным зданием театра в центре нее. В лучах заходящего солнца громада здания с высоченными тонированными окнами, роль ставень на которых выполняли скрученные ажурные листы жести, напоминало межпланетную станцию, приземлившуюся посреди города. Казалось, пройдет какое-то время и эта махина вновь взмоет в небо и унесется к неведомым мирам, оставив после себя на площади огромное выжженное пятно.
Перед остановкой стояла вереница частных такси. Водители резались на капоте одного из них в карты. Чуют таксисты клиента за версту. Не знаю по каким признаком, но они безошибочно определяют в толпе прохожих человека, желающего прокатиться на их машине. Вот и сейчас штук восемь пар глаз, оторвавшись от карт, вопросительно уставились на меня, а невысокий рыжий парень в замызганной полосатой рубашке крикнул:
— Тебе куда, приятель?
— До центра, но я не буду ждать, когда ты в карты доиграешь!
Метнув исподлобья взгляд на партнеров, парень заявил:
— Ждать не придется, я еду.
— Ну, да! — покривив рот, произнес толстый мужик, чье необъятное брюхо упиралось в машину. — Доиграй кон и отчаливай. А вместо тебя пускай вон Славик клиента отвезет.
— Еще чего! — вскинулся парень. — Моя тачка первой стоит, мне и ехать. А доиграю в другой раз. — Он скинул карты на капот старенького "Москвича" и направился к головной машине, бросив мне на ходу: — Поехали, дядя!