По стенам весело запрыгали автоматные пули.
– И чего ты ждешь?!
Плотность огня не уменьшалась: невидимые людам Кортес и Сантьяга лупили по противнику из двух стволов.
– Чего ты ждешь?! – прикрикнула Милана.
Обер-воевода обиженно посмотрела на своего командира, торопливо забормотала заклинание, и в этот момент в коридоре раздался оглушительный взрыв – Кортес решил порадовать людов противопехотной гранатой. Ударная волна швырнула Воляну на лестницу.
– Тебя ранило?
Обер-воевода с трудом поднялась на ноги, пошатнулась:
– Нет!
Милана громко выругалась, подскочила к дверному проему и, благоразумно не выглядывая за косяк, направила во врага огромную «шаровую молнию».
Если бы воевода Дочерей Журавля все-таки рискнула высунуться и посмотреть на противника, она бы наверняка заметила две мужские фигуры, резвой трусцой направляющиеся к противоположному концу коридора, где находилась еще одна маршевая лестница: что-что, а рассчитывать время ответного удара и Сантьяга, и Кортес умели очень хорошо.
Мощный взрыв «шаровой молнии» произошел прямо напротив лаборатории, перемешав мертвых охранников, мебель, уцелевшие после визита Сантьяги лабораторные приборы и чудом не затронув полулежавшего в кресле Монастырева.
Третий этаж здания был целиком отдан под административные кабинеты: прозрачные офисные перегородки, письменные столы, жалюзи на окнах. Поняв, что «стим» здесь не найти, Ктулху пробил в коридоре очередную дыру и провалился на следующий уровень.
– Азаг-Тот идет! – Древний боевой клич гиперборейцев раскатисто прокатился по разгромленному зданию.
В коридоре выросли две мужские фигуры.
– Судя по всему, главным в лаборатории был он! – Милана остановилась перед полулежащим в кресле челом.
– Он единственный, кто был без оружия, – подтвердила одна из дружинниц.
– И единственный, кто не воевал с нами. – Воевода сняла с груди чела идентификационную карточку и прочитала: – Монастырев Геннадий Прокопьевич, директор департамента изысканий.
– Остальные защищали его, – решила дружинница.
Милана задумчиво опустила карточку в карман и положила ладонь на лоб Монастырева:
– Без сознания.
– Видимо, задело «шаровой молнией».
– Так и есть. Он в коме.
– Воевода! – в лабораторию заглянула Воляна. – Мы нашли склад готовой продукции!
«Стим»!
– Там рыцари!!
Милана громко выругалась и шагнула к дверям:
– Немедленно переправьте Монастырева в Зеленый Дом! Воляна, показывай, где чуды!
– Наркотики? – Франц удивленно оглядел склад готовой продукции «ЦентрМедПереработки». – При чем здесь наркотики?
Командоры войны сноровисто шарили по полкам, вскрывая коробки и быстро изучая их содержимое.
– Здесь ЛСД!
– Ампулы с морфием!
– Какая-то непонятная дрянь!
– Наркотики? При чем здесь наркотики? – Де Гир задумчиво подошел к полке и взял в руки одну ампулу из вскрытой упаковки.
В его голове медленно складывалась картинка происходящего.
– Проверены все запасы Золотого Корня в Тайном Городе?
– Да.
– И у всех все в порядке?
– Да.
– Вероника Пономарева была наркоманкой?
Бамбарда развел руки:
– Мы не располагаем…
– Люды устроили перестрелку с торговцами наркотиками на Покрышкина, а затем пришли сюда, на фабрику по их производству… – Франц разломил ампулу и понюхал бесцветную жидкость. – Будь я проклят, это же Золотой Корень!
– Давно не виделись, погонщик!
– Сантьяга?! – В золотых глазах иерарха Кадаф вспыхнула дикая ненависть. – Я надеялся, что ты уже сдох!
– Об этом мечтают многие, – рассмеялся комиссар, небрежно отбрасывая в сторону автомат. Кортес сделал маленький шаг вперед. – Вряд ли мои слова станут сюрпризом, надсмотрщик, но ваше появление в Тайном Городе нежелательно. Мне поручено принять меры.
Вероника, соскользнувшая в пролом следом за Ктулху и стоящая чуть позади него, почувствовала, как напрягся погонщик рабов.
Кортес сделал еще один шаг, уменьшая расстояние до твари Кадаф. На правой руке наемника хищно поблескивало круглое полотно циркулярной пилы, а в пальцах левой он держал маленький белый шарик.
– Ты боишься меня, нав! – Одним прыжком Ктулху преодолел половину расстояния до противника и на ходу выпустил в комиссара мощный поток «дыхания дракона». – Азаг-Тот идет!!
Черный туман, молниеносно сформировавшийся вокруг Сантьяги, поглотил горячее пламя, а серебряные искры, сорвавшиеся с кончиков пальцев комиссара, заставили погонщика рабов остановиться и неуверенно отступить на шаг назад.
– Это что-то новенькое, – проворчал Ктулху.
– Рад, что вам понравилось.
Вероника ощутила, как в узком коридоре стремительно накапливается магическая энергия. Ктулху и черноволосый щеголь, которого погонщик рабов называл Сантьягой, буравили друг друга взглядами, но, торопливо собирая силы, не спешили приступать к решительным действиям. Второй мужчина, широкоплечий здоровяк в кирасе и тяжелом шлеме, индифферентно стоял у стены. Ведьма вздрогнула: стоял? Пару секунд назад он был значительно дальше, а теперь его отделяли от иерарха Кадаф каких-то несколько шагов! Девушка быстро дотронулась до спины погонщика рабов:
– Ктулху, второй…
– Я вижу, – процедил тот. – Второй – чел. Он твой.
– Понятно!
– Начнем одновременно.
– Две секунды! – крикнул контролирующий состояние магического поля Тамир.
Кортесу это предупреждение спасло жизнь.
Раз, два… И коридор превратился в ад. В горящий, кипящий и кричащий ад, наполненный шипением пламени и визгом сталкивающихся полей чистой магической энергии. Ктулху пробил построенные комиссаром серебряные искры и обрушил на него колоссальный удар, заставляя тратить силы на постоянную активизацию самых мощных защитных арканов.
Вероника выпустила «эльфийскую стрелу» одновременно с погонщиком рабов, но за мгновение до того, как из золотых глаз ведьмы вылетела огненная молния, Кортес слегка отклонился. Тем не менее он рухнул и покатился по полу. Девушка была уверена, что ее удар достиг цели, и, позабыв о наемнике, присоединилась к атакам Ктулху. Вот только тело, пронзенное «эльфийской стрелой», должно было отлететь в другую сторону…
Кортес распластался на полу в шаге от погонщика рабов.
– Ты сдохнешь, нав, ты сдохнешь!
Ктулху чувствовал, что комиссар теряет силы. В движениях Сантьяги пропала прежняя элегантность, на лбу выступил пот, а щегольский белый пиджак был порван: нав не успел вовремя среагировать на подключившуюся к схватке Веронику и пропустил одну молнию. Она даже не ранила его, просто скользнула по плечу, но иерархи Кадаф приободрились. А самое главное, непрерывный натиск не позволял комиссару накопить энергию для создания «рева левиафана», который стал бы очень эффективным оружием в тесном коридоре, заставив противника тратить силы только на защиту. Вот он отступил на полшага. На шаг.
– Не думай, что я тебя отпущу! – взревел Ктулху, бросаясь вперед. – Ты мой!!
Острый шип погонщика рабов вонзился в пол в миллиметре от лица Кортеса.
Вероника уловила движение в последний момент, когда уже ничего нельзя было поправить. Неподвижно лежавший до сих пор мужчина неожиданно сгруппировался, и откуда-то из-под Ктулху послышалось противное завывание. Девушка даже не поняла, что это заработал мощный электромотор.
Черное полотно циркулярной пилы, выполненное из прочнейшего навского сплава, хищно вгрызлось в серую шкуру между ног погонщика рабов, в самой уязвимой точке на его теле.
Ктулху взвыл.
– Что случилось?
Краем глаза ведьма заметила, что Сантьяга прекратил сражение и с любопытством наблюдает за происходящим. Завывание усилилось. Погонщик рабов резко обернулся, и Вероника с ужасом увидела, что его глаза переполнены болью.
– Беги!
– Что?
Пила вонзилась в нежную плоть Ктулху, и по гигантскому телу иерарха Кадаф прошла судорога.
– Бе…
Кортес пробурчал короткое заклинание и хладнокровным щелчком отправил в рану маленький белый шарик. Внутри погонщика рабов разорвалась ледяная бомба.
– Нет! – Вероника сделала шаг назад.
Ноги Ктулху подломились, и Кортес едва успел выкатиться из-под оседающего тела.
– Ты!.. – Ведьма хотела разорвать убийцу, растоптать, вырвать сердце, она уже даже вскинула руку, чтобы послать в негодяя…
В руках Сантьяги возникла гигантская «шаровая молния», и ее жгучий блеск заставил Веронику машинально изменить заклинание. Взрыв прозвучал в тот самый момент, когда ведьма шагнула в спешно вызванный вихрь портала. Огненная волна ударила девушку в спину, и дикая боль скрутила тело Вероники.
– Хорошая драка, – усмехнулся наемник, пнув ногой хвост Ктулху.
– Признаться, я до последнего не был уверен, что ваша безумная затея осуществится, – улыбнулся комиссар.
– Ваша поддержка много значила.
– Забудьте, – великодушно махнул рукой Сантьяга. – Я не мог пропустить такое зрелище: чел ликвидирует иерарха Кадаф. Это войдет в историю.
– Хорошо, что я сам не вошел в историю. – Наемник снял шлем и вытер лоб, испачканный густой кровью Ктулху. – Устал.
– Понимаю. – Нав с любопытством покосился на останки погонщика рабов. Как и хотел наемник, плотная шкура Ктулху осталась без повреждений. – И все-таки, Кортес, для чего вам понадобилась…
– Комиссар! Рыцари и люды столкнулись на складе готовой продукции, – сообщил Тамир. – Кажется, назревает скандал.
– Иду.
– Это здание находится в секторе Зеленого Дома! Что вы здесь делаете? – сверкающие глаза Миланы гневно буравили Франца де Гира.
– Кодекс не запрещает Великим Домам проводить акции по всему Тайному Городу! – парировал мастер войны. – Орден не требовал объяснений относительно схватки на улице Покрышкина!
– Там был заурядный бой! А сейчас вы влезли в операцию Зеленого Дома.
– Что за операция здесь происходит?
– Я не обязана отчитываться перед Чудью!