- Я вернулся! - говорит он констатируя очевидное. - Мы должны понять, что нам делать.
Она хочет ответить, хочет сказать:
- В смысле?
Hо слова подвели ее. Kровь, покинувшая ее тело, украла ее слова, украла ее силу и способность ответить.
Он отклеивает ленту и снимает ткань чтобы осмотреть рану.
- Все не так уж плохо, - лжет он, перебирая содержимое аптечки, которую он положил ей на живот.
Xолодная металлическая коробка вызывает дрожь в ее теле.
- Думаю, у тебя в основном шок. Порез не такой глубокий.
Перекись водорода пузырится в ране, шипит и пенится, как таблетка антацида в стакане воды, жжет, но боль терпима. Затем йод, коричнево-красная жидкость щекочет, когда он наливает ее. Вне поля ее зрения он над чем-то работает, и она слышит медленный ритм его сосредоточенного дыхания. Он поворачивается к ней спиной, надевает резиновые перчатки, зажигает спичку, чтобы простерилизовать иглу, которую держит в руках.
- Всего несколько стежков, - мягко говорит он, и она кивает головой.
Oблегчение, которое она испытывала всего несколько мгновений назад, рассеивается, пока не остается только чувство ужаса.
- Ты должна оставаться неподвижной. Я буду работать быстро.
Колющая боль, когда игла проникает в кожу, жуткое щекотание нити, похожей на паучьи лапки, проходящей через свежие проколы. И это повторяется и повторяется. Она зажмуривает глаза от боли, от тошнотворного ощущения, что ее зашивают.
- Хорошо, готово!
Мышцы расслабляются, снимая напряжение. Oна чувствует, как он аккуратно перевязывает швы, закрывает рану марлей и хирургической лентой. Он накрывает ее одеялом и она шепчет:
- Развяжи меня... - но он качает головой, ослабляет крепления на липучках, но оставляет ее связанной.
- Еще нет, - говорит он, поглаживая ее по волосам, и подтаскивает стул, чтобы сесть рядом с ней.
- Зачем ты это делаешь? - слабо спрашивает она, снова обретя голос. - Зачем исцелять меня, если ты собираешься держать меня в плену?
Опустив глаза, он не отвечает, а гладит ее лоб нежными прикосновениями, убаюкивая ее и погружая в измученный сон.
Когда она снова открывает глаза, кажется, что прошли считанные минуты, но комната уже совсем другая, окровавленные трупы исчезли, "чертог" превратился в почти пустую комнату из камня, бетона и яркого флуоресцентного света. В нескольких футах от нее - очертания тела под простыней, лежащего на каталке.
- Патрик? - шепчет она пересохшим горлом и пересохшими губами, сглатывает и пытается снова. - Патрик? - на этот раз громче.
Патрик возвращается, неся поднос и кружку с дымящимся напитком.
Пахнет кофе или супом, а может и тем и другим. Он ставит поднос на пустой столик у двери и осторожно приподнимает ее голову и шею, подпирая подушками. Берет миску с супом и дует на ложку, прежде чем накормить ее. Суп с лапшой имеет странный вкус из-за металлического привкуса на языке, остатков крови и болезни, но она ест потому что пустой желудок болит, ее тошнит. Он кормит ее супом и кофе и вытирает ей рот салфеткой.
Тело в другом конце комнаты начинает шевелиться, незримо борется под простыней, не издает никаких звуков, кроме приглушенного, хриплого ворчания.
Патрик ставит посуду на поднос и снова садится рядом с Ашей, стягивает одеяло, развязывает рану, заменяет марлю и снова заклеивает ее. Аша вспомнила о своей наготе, и скромность расцветает розовым цветом на ее щеках.
- Ты сказала, что у тебя есть деньги? - говорит он, снова накрывая ее одеялом.
Она кивает, изнемогая, гадая, когда же это наконец закончится. Гадая, зачем он вообще побеспокоился о ней, если планирует убить ее ради ее денег.
Наклонившись вперед, он прижимает свое лицо к ее лицу.
- Ты должна принять решение, - и он отодвигается, он теперь уже за ее головой.
Звенящие звуки металла, резкий скрежет ножей, металл о металл, и он возвращается к ней с коллекцией ножей.
- Я не хочу причинить тебе боль, - и он кладет ножи рядом с ней на одеяло.
Eе глаза выпучиваются от свежего ужаса, пораженные тем, что она стала такой благодушной, чувствовала себя в безопасности, верила, что Патрик заботится о ней.
- Я хочу забрать тебя с собой, - говорит он, глядя вдаль.
- Но, я должен быть уверен. Ты хочешь пойти со мной?
Веки трепещут, разум мечется, пытаясь понять, что он говорит, понять, что означает его вопрос.
- Да... - шепчет она и понимает что говорит серьезно, понимает что хочет пойти с Патриком, быть с ним.
Она не знает почему и осознает абсурд, но верит, что ей нравится его сострадание, его нежность, ее насильник-спаситель, ее Темный Рыцарь в потускневших доспехах, но она никогда не спорила с желанием сердца.
- Я люблю тебя! - говорит он, дыхание обволакивает его слова. - Я знаю, что это безумие, Аша, но я люблю тебя!
Она медленно кивает, не в силах ответить, потому что не знает любит ли она его... но также знает, что хочет проводить с ним каждую свободную минуту.
- Ты знаешь, кто я. Ты знаешь, что я сделал.
Она снова кивает. Она знает, и почему-то это не имеет значения. Будет ли она по-прежнему чувствовать себя так завтра или через несколько месяцев - загадка, но пока этого достаточно.
- Тогда мне нужно, чтобы ты кое-что сделала. Для нас обоих.
Глаза вопросительные, она надеется, что они говорят за нее, но он ждет ответа.
- Что, Патрик? Что я должна сделать?
Он подходит к телу под простыней на каталке и снимает простыню, чтобы показать скованного, с кляпом во рту, обнаженного мужчину на столе.
Аша задыхается, чуть не подавившись слюной, которую она втянула в горло. Она в недоумении смотрит на мужчину на столе.
Стол... его глаза огромны, склеры окрашены в розовый цвет из-за лопнувших кровеносных сосудов. Дерек... Умоляющий взгляд зеленых глаз, испытывает некоторое облегчение, когда замечает Ашу. Взгляд надежды сменяется ужасом, когда он, кажется, вспоминает, зачем она вообще здесь.
Патрик возвращается к ней, задыхаясь от нетерпения.
- Я хочу, чтобы мы были вместе, Аша, но есть только один способ. Ты сделаешь это?
И спустя вечность она кивает, ненависть бушует в ее теле как болезнь.
Патрик подносит ножи к стулу и расстегивает ее путы. Помогает ей сесть и подает рубашку и штаны, помогает одеться, заботясь о ее перевязанной ране.
Аша перекидывает ноги через край стола, ее колет иголками, когда восстанавливается кровообращение. Она стоит на нетвердых ногах, кровь и адреналин приливают к ее голове.
Он поднимает ножи - множество лезвий, похожих на букет из нержавеющей стали.
- Так я буду знать. Я буду знать наверняка. Мы уедем отсюда, Аша. Уедем в Южную Америку или куда-нибудь еще. Оставим это позади!
От этой идеи ее бросает в дрожь, план захватывает, а желание быть с Патриком - все, о чем она может сейчас думать. Он берет ее за руку и подводит к Дереку, и они вместе смотрят на него, испуганного и бледного. Пот струйками стекает по его лицу.
- Хочешь сделать это быстро? - спрашивает он, поглаживая ее волосы сзади, и она закрывает глаза и прислоняется к нему, наслаждаясь нежностью его рук, твердостью его желания.
- Не совсем, - говорит она уже твердым голосом, чувствуя тяжесть ножа в руках; свет преломляющийся на лезвии.
Опускает кончик ножа на живот Дерека и прочерчивает легкую кровавую дорожку от грудины до паха. Дерек вздрагивает, задыхается, стонет в кляп.
Аша поднимает нож, заносит руки за спину лезвием наружу и вонзает его в живот Патрика. Выхватывает второй нож и поворачивается к нему лицом, видит ошеломленное выражение его лица, глаза и рот той же идеальной O-образной формы, и вонзает нож ему в горло. Улыбка обагряется кровью. Патрик падает замертво, еще больше насаживаясь на нож, торчащий из его живота.
Она падает на колени, сжимает голову Патрика и шепчет:
- Я передумала. Я хочу сохранить свои деньги!
Cнова встает и нависает над Дереком.
- Ты не сказал им? - спрашивает она мужчину с кляпом во рту, и он качает головой, роняя слезы на простыню.
- А. Понятно. Значит они не знали. Мне было интересно. Ты должен был предупредить их обо мне. Все могло бы сложиться иначе.
Она вытаскивает кляп у него изо рта и целует его, пробуя желчь и соленые слезы, рвота вытекает изо рта тонкой струйкой.
- Это была хорошая попытка, Дерек. Очень благородно.
Нож внезапно становится легким в ее руке, он больше похож на хворост, чем на острые, как бритва, лезвия из нержавеющей стали.
- Вижу, мне везет. Я не ожидала, что Патрик приведет тебя сюда - это был приятный сюрприз. Я думала, мне придется идти за тобой. Но, надо отдать тебе должное. На этот раз, ты почти выиграл.
- Пожалуйста, - умоляет он, - не делай этого. Я никому не расскажу о тебе. Я оставлю тебя в покое, клянусь! Я не хотел, чтобы это случилось, Аша. Пожалуйста!
- Не хотел, чтобы что случилось? Чтобы твой маленький план провалился? - oна смеется и качает головой. - Глупый мальчик.
Губы ласкают его лоб, а потом она откидывается назад и улыбается. Его благородные попытки избавить мир от Аши провалились, и теперь он должен понести наказание, как и многие до него. Она не могла ничего поделать с тем, кем была. Да и не хотела.
Она перемещается между его ног и начинает отрезать части его тела.
Ⓒ Asha by Monica J. O'Rourke, 2006
Ⓒ Дмитрий Волков, перевод
Один вдох
Их души танцевали на лихорадочных ветрах. Извиваясь, искажаясь, безумно метаясь, словно наслаждаясь последними мгновениями свободы. Они мчались во всех направлениях, сразу пытаясь убежать, пытаясь избежать неизбежности возвращения в телесную форму.
Если бы они знали... если бы они только знали, насколько злым окажется это проклятие, насколько мучительным, они бы согласились на смерть.
Души нехотя вернулись на деревья, чтобы снова провести ночь в своих человеческих телах. И они снова ждали конца ночи, ждали освобождения.