Совещания сотрудников «Гилеля», поначалу проходившие трижды, а впоследствии – дважды в год, часто становились своего рода испытательными полигонами для тестирования новых инициатив. Некоторые инициативы оказывались успешными, другие оканчивались провалом. Среди наиболее успешных можно назвать «Шаббат на колесах», «Университет “Песах”», семинары перед Песахом, образовательный проект «Лерхаус» и гавдалу. Чтение истории Пурима и утренние субботние службы на местах так и не «пошли». Опять же, говоря словами Франца Розенцвейга, время для этих инициатив «еще не» настало.
Пятничные службы стали центральным элементом всех программ «Гилеля» в бывшем СССР. Основные положения чтения молитв в том виде, в каком мы ввели их на семинаре, послужили успешным прообразом почти для всех общин «Гилеля». Студенты и сотрудники разделяли и претворяли в жизнь наше указание, что службы в канун Субботы должны отвечать местным потребностям, и стремились задействовать таланты и умения их участников. В результате возникла не единая модель службы, а множество вариаций, в зависимости от характера каждой конкретной группы. Например, в петербургском «Гилеле» в пятницу вечером играли на музыкальных инструментах; в Киеве решили проводить сокращенную службу, включив в нее отсылки к двар Торе из современной литературы; в Кишиневе студенты ставили мехицу и проводили полномасштабную традиционную службу.
Первое десятилетие деятельности «Гилеля» в бывшем СССР прошло под знаком «единства в разнообразии». В других частях мира это назвали бы плюрализмом, но, как мне представляется, здесь оно значило куда больше. Иудаизм в том виде, в каком его практиковали в «Гилеле» на постсоветской территории, отличался толерантностью, уважительностью, готовностью поддержать. В любом из центров «Гилеля» можно было обнаружить студента, который молился в традиции Хабада, стоя при этом рядом со студентами реформистских или вовсе атеистических взглядов. В Москве пять-десять студентов переселялись на Шаббат в центр «Гилеля», поскольку не хотели ехать машиной, поездом или автобусом на службу в Хоральную синагогу, а от нашего центра это всего десять минут пешком. В петербургском «Гилеле» проводившие Шаббат Давид и Эстер Сегалы полюбили друг друга. По ходу подготовки к свадьбе они всерьез обратились к религии, однако продолжали сотрудничать с «Гилелем» до самой своей алии в Израиль. Сегодня они – родители пятерняшек, и Давид является духовным лидером русской общины в районе Писгат-Зеев в Иерусалиме. В период своих духовных исканий в России Давид и Эстер чувствовали себя очень уютно в атмосфере поддержки и разнообразия, царившей в «Гилеле».
Кишиневская модель
В кишиневском «Гилеле» религиозная деятельность приняла особый и весьма любопытный оборот. Это стало результатом различных влияний, которые привнесли образованный и деятельный директор «Джойнта», местный харизматичный раввин и трое студентов, которые стремились в полной мере развить свое еврейское самосознание.
«Джойнт» – партнер-основатель «Гилеля» в бывшем СССР. В его офисах работают нециги, израильские профессионалы, которых направляют в общины на территории бывшего СССР на срок до трех лет, – часто сами они родом из России. Офисы «Джойнта» и их сотрудники-нецигн очень нам помогли в процессе становления «Гилеля» в бывшем СССР.
Игаль Котлер, нециг «Джойнта» в Кишиневе, родился и вырос в Одессе. В детстве бабушка, родом из Бердичева, рассказывала ему еврейские сказки. Она поведала ему о еврейских традициях зажигания свеч и посещения синагоги по праздникам. А вот семья его деда ассимилировалась еще до Первой русской революции.
В 1980-е годы Игаль изучал археологию в Одесском государственном университете. Он нашел в библиотеке книги по еврейской истории, а Генрих Грец и Семен Дубнов пробудили в нем интерес к изучению собственного еврейского наследия. Раньше еврейское происхождение было стигмой, которая могла помешать в построении карьеры, однако ситуация постепенно менялась, стало возможно чувствовать себя евреем и не вредить этим своей репутации. Формальное изучение еврейской истории все еще находилось под запретом, поэтому в 1984 году Игаль получил диплом специалиста по русской истории и археологии. После этого он два года служил офицером в Сибири, а потом стал преподавателем российской истории в своей альма-матер.
После начала перестройки появилась возможность открывать еврейские организации, такие как одесское Общество еврейской культуры. В 1991 году Игаль ушел из университета и полностью посвятил себя работе в еврейской общине, основав в городе еврейскую школу – первую после прихода коммунистов к власти. Он дал ей название «Мигдал», по-еврейски – «башня». Речь шла о вечерней школе для детей, студентов и их родителей – здесь пробуждали их еврейское самосознание. Игаль вскоре вступил в контакт с представителями консервативного движения и под его эгидой открыл семейную школу «Тали», где еврейским семьям предлагались всевозможные программы. Именно на этом этапе, по ходу одной из его поездок в Израиль, мы познакомились и ощутили родство душ.
В 1996 году Игаль совершил алию в Израиль, где его пригласили в «Джойнт» на должность координатора еврейских образовательных программ на Украине. В 2002 году он стал директором кишиневского «Джойнта».
В Кишиневе Игаль взял «Гилель» и его студентов под свое крыло, посвящая много времени и сил взращиванию и развитию их еврейской идентичности. Образованный еврей и талантливый педагог, Игаль всей душой проникся идеей «Гилеля» в бывшем СССР о том, чтобы развивать самосознание студентов как будущих вдохновителей перемен в общинах. Его восхищали пыл и энтузиазм студентов, приезжавших на наши семинары, и он очень хотел воспроизвести ту же атмосферу в Кишиневе. С этой целью Игаль запустил крайне амбициозную образовательную программу, на которой студентов обучали, как нужно давенен. Усилия его оказались плодотворны, в результате большинство студентов получили навыки участия в службах и даже проведения их.
Особая духовная атмосфера в Кишиневе вызвала к жизни много хорошего, но и создала определенные трудности. Одна из проблем была связана с тем, что к проведению служб допускали абсолютно всех, вне зависимости от того, способен ли человек пропеть мелодию. Куда важнее считались энтузиазм и воодушевление. Все это было прекрасно для отдельных студентов, но далеко не оптимально для целой группы, которая вынуждена была выслушивать службу, совершенно лишенную музыкальности. В то же самое время некоторые студенты стали заниматься с местным ортодоксальным раввином – он оказал на них сильное влияние и подвиг их к более строгому соблюдению религиозных обрядов. Ринат Байрамов, местный студент-активист, решил отрастить пейсы (длинные локоны на висках) и в таком виде красовался как в городе, так и на семинарах «Гилеля», рассказывая всем, как это здорово, а Игорь Фурер активно отстаивал идею изгнания из «Гилеля» в бывшем СССР всех негалахических евреев; Миша Зильберминц вознамерился сделать службы в «Гилеле» ортодоксальными, с устройством мехицы между мужчинами и женщинами.
Во время семинара лидеров в Москве в 2001 году студенты из кишиневского «Гилеля» попросили позволения проводить вечерние пятничные службы. Они хотели продемонстрировать «новый успешный подход» к привлечению студентов к молитве. Перед самым началом службы Миша, ни с кем не посоветовавшись, объявил, что отныне службы в «Гилеле» будут проводиться «по правилам», и потребовал, чтобы студенты и студентки встали раздельно, тем самым создав мехицу. Участники семинара не стали возражать и спокойно, оперативно передвинулись в разные части зала. Кишиневские студенты, которые проводили службу, перевирали мелодию и пытались это компенсировать, громко выкрикивая слова молитвы и хлопая ладонями по мебели и разным частям собственного тела. В таком виде служба выглядела полным безобразием и всех отталкивала. Многие студенты и сотрудники без обиняков высказали свое возмущение.
После службы я обсудил с Мишей неуместность такого подхода – речь шла не столько о мехице, сколько о том, что он изменил ритуал, ни с кем не посоветовавшись и не проконсультировавшись. Впоследствии Миша переехал в США, мы встретились на совещании сотрудников «Гилеля» в Нью-Джерси. Он подошел ко мне и извинился за тот московский инцидент, признав, что был неправ.
Службы в общинах
В нескольких общинах «Гилеля» на службу каббалат-шаббат стали приходить не только сами студенты, но и их родители и родные. В Ульяновске, Казани, Харькове и Кишиневе общины безусловно нуждались в этих службах. Набирающее силу явление – проводимые «Гилелем» службы, в которых участвовали не только студенты, но и взрослые, – поставили и «Гилель», и местные синагоги перед непростой дилеммой. С одной стороны, «Гилель» не собирался конкурировать со службами, которые предлагали местные синагоги, и не считал себя альтернативным еврейским религиозным движением. С другой стороны, разве можем мы выставить за дверь тех, кто к нам пришел?
Директора «Гилеля» и сотрудники на местах всегда подталкивали студентов к тому, чтобы они посещали местные синагоги и участвовали в их жизни. Некоторые студенты так и поступали, однако большинство говорили, что службы в их общинах им не по душе. Я и по сей день убежден, что мы должны предпринимать больше усилий, чтобы помочь нашим студентам обрести духовный дом в синагогах своей общины. Более того, мы должны помогать раввинам и лидерам местных синагог лучше понимать нужды студентов и откликаться на их требования. Нужно помогать им создавать в синагоге располагающую, открытую обстановку, так, чтобы студенты чувствовали себя как дома. Окончив университет, студент или студентка вливаются в еврейскую общину, а местная синагога – основополагающий компонент общинной жизни.
Утренние молитвы
После летнего семинара 1996 года мы добавили в ежедневный график еще и утреннюю службу. Как и в случае со всеми новыми программами в бывшем СССР, мы экспериментировали с разными форматами. Я обратился за помощью к Миле Вигдоровой, молодой многообещающей студентке из Москвы, которая прошла обучение в «Мидрешет Иерушалаим», образовательном отделении Института еврейских исследователей Шехтера в бывшем СССР, неплохо изучила иудаизм и относилась к нему с большой страстью. Мы попросили Милу продумать несколько вариантов утренней молитвы, так чтобы у студентов был выбор. Мила провела несколько разных служб, в том числе реформистскую, консервативную, молитву в танце, молитву с музыкой, мистическое служение, службу для начинающих. Несмотря на разнообразие, большинство студентов не были этим впечатлены, они приходили на службу только один раз.