Такие пары стремятся к немедленному выяснению отношений и дебатам. Для них убеждение – единственная важная часть ссоры.
Здесь следует отметить два важных момент.
Во-первых, большинство людей, придерживающихся разных стилей конфликтования (за исключением тех, кто избегают ссоры априори), склонны как можно скорее переходить к этапу убеждения. Они либо сразу начинают с него (сражающиеся), либо быстро переходят к убеждению после того, как проблема озвучена (дипломаты). И все же между этапом повестки дня и этапом убеждения друг друга необходимо выделить гораздо больше времени на то, чтобы исследовать внутренний мир друг друга. И это именно то, что большинство из нас не знает, как делать в момент ссоры.
Три стиля конфликтования на этапе убеждения
Избегающие: никаких попыток убедить партнера; каждый остается при своем мнении.
Дипломаты: сначала озвучивают проблему (составляют повестку дня), но затем слишком быстро переходят к этапу убеждения.
Сражающиеся: начинают с этапа убеждения; хотят немедленного участия и обсуждения со стороны партнера.
Во-вторых, легко можно увидеть, как эти разные подходы к убеждению вызывают недопонимание и раздор. В то время как склонный избегать конфликтов партнер будет воспринимать любую попытку убеждения как атаку, склонный к скрещиванию шпаг партнер может интерпретировать это как отказ от контакта или как намеренное холодное игнорирование.
Если все описанное выше звучит мрачновато, хотим сделать паузу и успокоить вас: если подозреваете, что у вашей пары несоответствие метаэмоций, это не означает, что вы обречены.
Всегда помните: мы люди, а не навешанные ярлыки.
У вас может быть один ярко выраженный стиль конфликтования, или можете представлять собой смесь двух, или градиент. То же касается и партнера. Мы даем описание обобщенных стилей не чтобы посеять страх, что, если у вас есть несоответствие метаэмоций, это конец. А чтобы вы были информированы и могли поразмышлять о своих убеждениях, эмоциях и собственном подходе к ссорам. Чтобы поразмышляли, что это либо помогает вам установить глубокую связь с партнером, либо препятствует.
Возьмем, к примеру, Тайлера и Ною. После осознания, что между ними глубинные различия в культурах конфликтования, они смогли установить эмоциональную близость, выстроив мост через пропасть несоответствия своих эмоций. Чтобы еще лучше осознать важность данной темы, представьте, что два человека сели играть в настольную игру и получили два совершенно разных набора правил.
Теперь проясним, откуда берутся наши убеждения об эмоциях?
Разберем подробнее историю Тайлера и Нои. Если заглянете в их прошлое, то увидите: Тайлер, сражающийся, вырос в семье, которая могла быть очень экспрессивной и эмоциональной во время ссор. При этом они быстро восстанавливали эмоциональную близость. В доме с родителями, братьями и сестрами в течение дня часто происходили ссоры и взрывы эмоций. Однако каждая буря быстро проходила. В семейной культуре Тайлера ссоры и стычки были нормой и даже рассматривались как форма установления эмоциональной близости.
Члены семьи Нои, как правило, избегали озвучивать проблемы. Все предпочитали просто принимать вещи такими, какие они есть, вместо того, чтобы начинать разговор, который мог стать напряженным или пойти по непредсказуемой траектории. Ее родители ссорились редко. А если ссорились, все заканчивалось плохо. Ситуация быстро накалялась, произносились поистине обидные слова – те, которые трудно забрать назад. И почти всегда заканчивались следующим: кто-то из родителей на эмоциях выбегал из дома. Однажды мама ушла на несколько дней, не сказав ни слова о том, куда она идет и когда вернется. Ноя усвоила твердый и ясный урок: ссор следует избегать любой ценой, ведь последствия слишком серьезны.
До сих пор нет четкой формулы, почему каждый из нас в итоге становится сражающимся, дипломатом или избегающим конфликтов партнером. Каждый представляет собой уникальное сочетание особенностей нервной системы и жизненного опыта. Каждый по-своему реагирует на внешние факторы, формирующие нас. Например, если кто-то вырос с родителями, которые кричали при ссорах, он может повторять эту же модель конфликтования или пойти в другом направлении и стать избегающим конфликтов человеком.
Из всего этого всплывает вопрос…
Короткий ответ: Да! Если несоответствие стилей конфликтования действительно создает много проблем для вас с партнером, это можно сделать. Но требуется много усилий. Мы можем научиться использовать другие стили, чтобы найти точки соприкосновения с нашими партнерами.
Однако не обязательно менять свой стиль конфликтования. Главное, чтобы вы понимали, какой он у вас и у партнера. Это особенно важно, если есть тотальные отличия.
Исследуя стиль партнера, думайте об этом процессе как об изучении языка, на котором он говорит. Чтобы понять собственный стиль, поразмышляйте о следующем: то, как каждый из нас был воспитан, оставило в мозгу глубокие следы, похожие на колею во влажном цементе. Под влиянием тех или иных обстоятельств наши поведенческие колеса просто ездят по старой проложенной колее.
Чтобы изменить стиль, нужно проложить новый, альтернативный путь, способный привести нас к компромиссу, а не к эмоциональной дистанции.
Допустим, вы любитель яростно сражаться, но вам бы больше хотелось стать дипломатом. Для этого потребуется научиться следующему: делать паузу и вдох, прежде чем начать говорить. Во время паузы следует хорошенько подумать, что вы хотите сказать и как это повлияет на партнера. Затем нужно решить, как это сказать по-доброму.
Осознанность и медитация – отличные инструменты, обучающие нас замедляться. Когда скорость ответов перейдет на первую передачу, вы будете способны обдумывать слова, вместо того чтобы их бесконтрольно выпаливать. Требуется практика, но это реально!
В то же время существует множество внешних сил – культурные, социальные, семейные, которые со временем влияют на наши стили.
Мы часто видим пары, демонстрирующие один стиль, а затем они учатся расширять навыки, чтобы развить качества другого стиля. Люди способны добавить немного вариативности своему стилю конфликтования.
В этом играет роль культурный контекст: например, благодаря феминизму женщины стали более напористыми и позволяют себе выражать гнев. Данная эмоция традиционно дозволялась только мужчинам. Женщины, которые в прошлом социально были лишены возможности выражать ее и не могли развивать в себе черты сражающегося стиля, теперь разрешают себе это.
Подведем итог: пары, приходящие в терапию, делают это не из-за разницы стилей конфликтования, а потому что несчастливы. То, как они разбираются со своими ссорами, не работает. Они зашли в тупик. Их разговоры проходят по совсем плохой территории. И они не знают, как все исправить. Каждая пара уникальна, у каждой особая неповторимая динамика. Однако на базовом уровне все похожи в одном: партнеры не слышат друг друга. Например, когда есть соотношение позитивного к негативному как минимум 5:1 или больше, партнеры, как правило, проявляют любопытство, они открыты и заинтересованы друг в друге. Если позитив пропадает, исчезает и любопытство. Тогда партнеры нападают или защищаются, говорят, не слыша друг друга. Это похоже на коллективный монолог. С обеих сторон присутствует стойкое ощущение, что вы не можете достучаться до партнера. Будто разговариваете по рации и ничего не получаете в ответ – ни признания, ни понимания, ничего. И это плохо. Поэтому мы собираемся открыть вам «железный занавес». А сделаем это, проведя вас в книге через пять типов ссор, чтобы вы узнали и научились, как достучаться друг до друга, независимо от того, каков ваш стиль конфликтования по умолчанию.
Посмотрите на нашу пару (Джон и Джули). В начале отношений мы сражались. Мы и сейчас частенько это делаем. Думаем, со временем мы научились больше дипломатическим навыкам. Например, в ссоре оба используем стратегии дипломатов и считаем, что это идет нам на пользу. Но даже по прошествии всех этих лет наш режим по умолчанию по-прежнему скрещивание шпаг. Мы все время к нему возвращаемся.
Разбираясь, почему так, мы обнаружим водоворот различных факторов. Мы оба евреи, и есть такая поговорка: «Спор – это еврейская любовь!» То есть истоки в нашей культуре – ценить спор как способ понять значение наших Священных Писаний.
Не существует догмы, которая бы говорила, что думать. Мы все время спорим и спорим в попытке определить основные убеждения и интерпретировать тексты Священного Писания. Это вплетено в наше наследие. По сути, за нашими плечами история споров длиной в четыре тысячи лет.
В первые годы брака наше скрещивание шпаг приводило к далеко не самым идеальным результатам: мы ссорились, кричали, Джули эмоционально затапливалась, выбегала за дверь или на улицу (старая привычка из детства). Джон же расстроенно расхаживал по дому. Мы оба были склонны к сильным эмоциям, стремлению проскочить этап убеждения и как можно скорее победить в ссоре. Джон вырос в семье, где пламенные споры носили преимущественно мирный характер. Но у Джули это было иначе: в спорах за обеденным столом приоритетно мнение мужчин, а женщинам велели помалкивать. В повседневных взаимодействиях, включая конфликты, у Джули был влиятельный родитель (мать), которая часто выражала презрение и критику. Это модель общения, в которой она выросла.
В начале нашего брака Джули поехала на выходные в Портленд навестить мать. Это было до того, как у нас родилась дочь Мория. У Джули случился выкидыш. И она совершила ошибку, поделившись этим с матерью. Та сразу же набросилась на Джули, предположив, что выкидыш произошел по ее вине. Джули ехала обратно в Сиэтл, кипя от негодования, она чувствовала себя глупо из-за того, что вообще поехала к м