Вы должны идти шаг за шагом. Не пропуская ни одного шага! Не меняя порядок! Не пробегая по шагам поверхностно и не делая только часть, остановившись на полпути! Если пропустите, например, признание субъективных реальностей друг друга, полное изучение своих триггеров и так далее, по итогу у вас возникнет та же проблема: вы просто попытаетесь технически извиниться, однако это не излечит боль.
Помните: есть две субъективные реальности. Мы говорили это несколько раз, но повторяем снова… Это тяжело – слушать, как партнер описывает что-то, чего вы не помните или чего не испытывали. Но ваша работа заключается не в повторном рассмотрении событий. «Правда» не имеет значения. Абсолютной правды в данном случае не существует. Восприятие решает все. А если мы говорим о паре, там всегда два восприятия, две точки зрения.
Представьте, что сидите напротив партнера и смотрите на одно и то же растение в горшке. Если оба нарисуете его, картинки будут сильно отличаться. И в этом-то и суть: если партнер описывает, что и как он воспринял, а вы это не видите или не помните, это не важно. Вы и не должны это делать. Вы просто принимаете его субъективную реальность, и все. Вы это принимаете как полезную для вас информацию!
Ваша цель – понять точку зрения партнера на более глубоком уровне, включая старые триггеры, которые повлияли на его поведение.
Не путайте, что такое триггер. Помните: это событие из прошлого, из истории вашей жизни. Это то, что произошло до отношений и теперь вызвало в настоящем аналогичный набор эмоций. Триггер возник не от настоящих отношений. Если в отношениях ранее произошло событие, похожее на это, его следует проработать отдельно, используя те же шаги.
Помните: вы должны выполнять эти шаги без критики и обвинений. Будьте внимательны к тому, какие слова употребляете, описывая сражение, акт за актом. Описывайте себя. Используйте «я»-конструкцию везде, где возможно. Если нужно описать слова или действия партнера, используйте фразы «Я видел(-а), как ты…», «Я слышал(-а), как ты сказал(-а)…». В этом случае, вы не приписываете намерение или значение словам и действиям партнера. Вместо «А потом ты сказал мне эту невероятно грубую фразу» – «Я помню, что ты сказал x, и это было ужасно, в тот момент я подумала, что ты меня ненавидишь». Вы используете слова, чтобы нарисовать картину своего внутреннего мира, а не описываете, что не так с вашим партнером.
Если вы все еще не готовы к извинениям… На этапе извинений можете принять извинения партнера или нет, и наоборот. Обычно, если тщательно выполните все предыдущие шаги, вам не захочется отвергать извинения. Но если один не может принять извинения другого, спросите: «Что еще тебе нужно услышать, чтобы принять мои извинения?» Будем надеяться, тогда партнер, которому задали вопрос, опишет, что ему нужно (например, «Мне нужно больше поговорить об x» или «Мне кажется, я недостаточно полно выразил, как y повлияло на меня, чтобы ты действительно понял»).
Никакого нагромождения всего в одну кучу! Это означает никакой «кухонной раковины» (когда припоминаете все проблемы и ссоры во время этой), и не повторяйте старые шаблоны поведения. Вы не собираетесь прорабатывать эту ссору и по ходу дела добавлять: «И ты поступил точно так же на прошлой неделе, в прошлом году и еще в 1985 году!» Да, так делать – естественно. Вы захотите указать на повторяющуюся модель поведения, которая вас беспокоит. Но это не сработает. Шаблоны поведения формируются из множества инцидентов, и вы просто не можете обработать все сразу. Если попытаетесь, партнер почувствует, что его накрывает неподъемной лавиной. Разбирайтесь с одной ситуацией за раз. Иногда, если разберетесь с одним единственным прискорбным инцидентом, в котором прослеживается определенная модель поведения, этого оказывается достаточно.
Если нет, возможно, потребуется более глубокая работа. Если пытаетесь пережить конкретный прискорбный инцидент, и в процессе возникают проблемы с доверием, возможно, с вами произошло то, что психолог Сьюзен Джонсон называет травмой привязанности. Они случаются, когда один партнер подрывает ожидания другого. Например, что будут рядом и поддержат в трудные времена или в период, когда партнер испытывает страдания. Если произошла подобная травма, это может затруднить процесс проработки прискорбного инцидента.
Выглядит так, будто один не может принять извинения, несмотря ни на что. Или не верит, что партнер сможет что-то изменить в будущем. «Да, но был и другой раз… когда тебя действительно не было рядом со мной». Тогда, возможно, вы не сможете проработать прискорбный инцидент, пока не устраните травму привязанности и не восстановите доверие[5].
Когда это что-то действительно глобальное, попросите о помощи. Предлагаемый нами процесс может помочь справиться с ужасными ссорами, во время которых были сказаны гадости, где вы отворачивались друг от друга или выступали против, набрасывались, где была несправедливость, обвинения, где вы кричали. Этот алгоритм может многое излечить, однако не может справиться с серьезными и длительными ситуациями, когда один из партнеров что-то скрывал или произошла измена.
Если это измена, финансовое предательство или обман, понадобится профессиональная поддержка терапевта, чтобы справиться. Предлагаемый в этой книге 5-шаговый процесс проработки ограничен одним событием. Поэтому, если столкнулись с чем-то более серьезным, нужна дополнительная помощь[6].
Наконец, сосредоточьтесь на цели. Вы не пытаетесь решить проблему. Вы пытаетесь прояснить, что в вашем общении по этому вопросу пошло не так. Помните, большинство конфликтов вечные.
Поэтому, даже с учетом того, что на Шаге 5 вы оба сформулируете что-то, что можете сделать иначе в будущем, чтобы (мы надеемся) получилось избежать повторения, ваша проработка ссоры не направлена на поиск решения проблемы, которую вы обсуждали в момент, когда произошел прискорбный инцидент. Речь о том, чтобы вы исправили модель обсуждения проблемы. Это нужно, чтобы избежать подобных ситуаций. И это возможно благодаря тому, что вы станете лучше понимать друг друга, устраните прошлые обиды и восстановите доверие в паре.
Мы все люди и совершаем ошибки. Однако можем стать лучше. Мы способны превратить прискорбный инцидент в невероятную возможность для обучения и использовать его как способ любить друг друга лучше и больше. Наши конфликты – это бесконечные зеркала нашей глубинной сущности. Они заставляют нас увидеть и принять полную и сложную структуру личности партнера – как прекрасные стороны, так и глубоко человеческие недостатки. Это означает принять уязвимости, их жизненный багаж, травмы и слабости – все нюансы, которые создают личность, сердце и душу этого конкретного человека, в которого вы влюбились.
Заключение: правильная ссора
Меган и Абдул встретились в автобусе, который направлялся из Момбасы вглубь страны, в сердце Кении. Меган, волонтер Корпуса мира, приехала на выходные. Она села в автобус, взяв с собой чашку чая и апельсин. Было невыносимо жарко, первый день Рамадана.
Абдул появился вместе с отцом и младшим братом, который только что провалил экзамены и не хотел садиться рядом с отцом в долгой поездке домой. Абдул согласился, что сядет рядом с отцом и избавит брата от мучений в виде шестичасовой лекции. Но, идя по проходу, он увидел Меган и свободное место рядом с ней. По его словам, когда он увидел ее, внутри у него стало тепло. Абдул схватил брата за руку.
«Если наши места в этом ряду, – произнес он, – я сяду рядом с той девушкой».
Их места действительно были в том ряду. Брат вздохнул и отправился к отцу, смирившись с судьбой.
Они проговорили шесть часов. Она начала с того, что указала на крышу автобуса и сказала слово на языке суахили, означающее «солнце». Было так жарко! Он сразу обратил внимание, что у нее сильный акцент. Зато он прекрасно говорил по-английски. Абдул работал судебным клерком в Верховном суде Кении. Они перешли на английский. Меган предложила ему часть апельсина.
– Сейчас Рамадан, – сказал он. – Я соблюдаю пост.
Она смутилась, зная, что сейчас Рамадан. И теперь выглядела как необразованная американка. Но когда они вышли из автобуса, он дал ей свой номер телефона. А затем загадал желание Вселенной: позволь мне снова ее увидеть. Следующие два дня он не выпускал телефон из рук. Носил с собой везде. Проверял его тысячу раз. Спал с ним под подушкой. Наконец, она написала сообщение.
На втором свидании они гуляли по пляжу и говорили обо всем: религии, детях, семье, географии, обо всем, о чем люди говорят, когда планируют совместную жизнь.
– Мы официально обручились только на следующий год, – рассказывает Меган историю их знакомства, – и в ту ночь оба знали, что поженимся.
Они женаты семнадцать лет и всегда были уверены: это мой человек. Однако у них был сложный период, который заставил серьезно задуматься, все ли получится.
Они только что переехали из Кении в Вашингтон, округ Колумбия, где Меган нашла работу, а Абдула приняли в аспирантуру. Он оставил должность в Верховном суде Кении, чтобы переехать вместе с ней, надеясь, что полученная им степень поможет ему найти свое место в Соединенных Штатах. Однако округ Колумбия ему не нравился. В Кении у него был ясный путь: он был юристом, ему светил карьерный рост, он понимал, чего от него ждут как от кенийца. Здесь мужчина ощущал страх и подавленность, просто выходя в мир. Расизм и осуждение сильно давили, и он чувствовал, что постоянно не попадает в цель в социальном взаимодействии из-за разных культурных норм.
– Каждый контакт пугал меня, – рассказывает Абдул. – Единственное место, где я чувствовал себя безопасно, – учебная аудитория.
– Ого, – отвечает Меган десять лет спустя. – Я даже не уверена, что полностью осознавала это, пока ты не поделился сейчас.