— Рита, дорогая, я вел себя как скотина! Меня нужно пристрелить! Это все потому, что я все еще без ума от тебя. Дай мне только один шанс, я забуду все эти долги… Я не так разорен в действительности… На этой неделе я надеюсь сорвать в Сити большой куш! Рита, открой глаза! Поговори со мной!
Несмотря на головокружение, Рита слышала, что он говорит, и поняла, что ей следует поиграть с ним, успокоить, чтобы успеть укрепить свои позиции. В ответ на страстную речь она слабо пожала его пальцы и подарила измученную улыбку.
— Дорогой… — прошептала она. — Ты такой славный… Знаю, что я поступила плохо… но только подожди, когда я вернусь… из клиники… Тогда мы обо всем поговорим…
Он осыпал ее руку поцелуями, сказал, что больше не будет злиться и забудет ее маленькое «прегрешение» в Париже, и пообещал, что все, что получит от новой сделки, станет свадебным подарком Рите.
Рита немного пришла в себя, и Найджел удалился, размышляя, что ей удалось все-таки его одурачить и он, циник и знаток женщин, опять позволил Рите взять верх над собой, пусть даже на какой-то миг!
Проходя мимо Хелен, сидевшей на скамейке у двери, он усмехнулся и кивнул ей:
— Преданная до смерти! Ну-ну! Если мне когда-нибудь потребуется помощь, я пришлю за вами, дорогая Хелен. Вы так старомодны! Это трогает. Теперь можете войти к нашей Рите. У нее легкая слабость. Но пожалуйста, впредь никаких глупых извинений, если мне случится позвонить или зайти, а я намерен это сделать в ближайшее время!
Хелен, сжав губы, смотрела вслед удалявшемуся Найджелу, чувствуя себя неприятно задетой. Она вошла в палату и обнаружила, что Рита горько рыдает, спрятав лицо в ладони.
Когда Найджел подошел к лифту, из него вышла девушка, юная и загорелая, в короткой юбке, бобровой куртке и в лихо заломленном на каштановых волосах берете. Она несла несколько журналов и корзину роз. Найджел мысленно дал девушке высокую оценку, снял очки и спросил:
— Могу я вам чем-то помочь, чтобы вы не потерялись в этом лабиринте коридоров?
Девушка улыбнулась и бросила взгляд на листок бумаги, который держала в руке:
— Да, пожалуйста, палата номер семь, миссис Вейд.
— Ах да, — просиял Найджел, — это леди, у которой я только что был. Сначала налево, затем направо, последняя дверь по правой стороне. Но сомневаюсь, что вам позволят навестить ее — она сегодня не слишком хорошо себя чувствует.
Лицо девушки омрачилось.
— О, неужели? Но Пьеро сказал, что ей значительно лучше и мне непременно позволят ее увидеть.
— Пьеро? — заинтересовался Найджел.
— Мой брат, — ответила девушка. — Питер Фаррингтон. Вы знаете его?
— Питер Фаррингтон? — медленно повторил Найджел. — Нет, не думаю, что я его знаю.
— Ну а я — Гленис Фаррингтон. Все зовут меня Глен.
— Очень приятно. — Найджел поклонился. — А я — Найджел Кресланд.
— Собственно говоря, — продолжала Глен, — мой брат и миссис Вейд в некотором роде помолвлены. По крайней мере, он собирается это сделать. Мы с мамой уже получили кучу писем от него. Он сказал, что она божественно красива, и мне до смерти хочется посмотреть на нее.
Найджел напрягся. Он чувствовал одновременно и ледяную ярость, и жгучее любопытство. Оказывается, он ошибся, и у Риты с этим Пьеро все зашло очень далеко. Интересно…
Девушка продолжала болтать:
— Я только что прилетела из Найроби. Мама позволила мне прилететь сюда с нашим кузеном. Мы даже не предупредили Пьеро. У него важная деловая встреча сегодня в полдень, и он отправил меня к Рите одну, чтобы я сама ей представилась. Кстати, вы уверены, что не знакомы с моим братом?
— Уверен, — спокойно ответил Найджел. — Но хотел бы иметь такое удовольствие, коль скоро он собирается обручиться с миссис Вейд. Вы сказали, что он придет к ней сегодня?
— Да, — ответила Глен. — Сразу же после деловой встречи.
— Возможно, я смогу заехать сюда и позволить вам представить нас друг другу. — Найджел усмехнулся, протер очки и надел их. — Мне очень интересно посмотреть на… э-э-э… будущего мужа Риты. Я ее очень, очень старый друг.
Гленис было всего семнадцать. Она была наивной и слишком юной, чтобы что-то заподозрить, тем более что Найджел казался ей таким старым, что вполне мог бы быть ее отцом. А как сказал Пьеро, Рите было не больше двадцати пяти лет. И Гленис решила, что Найджел Кресланд просто старый друг семьи.
— О да, возвращайтесь! — Она лучезарно улыбнулась ему. — Пьеро просто ангел. Он вам обязательно понравится.
Улыбка исчезла с лица Найджела. Рита зашла слишком далеко! Открыто объявила о своих отношениях с этим парнем, в которого была влюблена до безумия. Ладно, он разберется с ней со временем. Он небрежно поинтересовался, где остановилась Гленис, и она ответила, что с братом, в отеле «Гайд-парк». Найджел попрощался и спустился на лифте, чувствуя смертельную злобу. Когда Рита чуть не упала в обморок, он почти устыдился своей бессердечности и почувствовал даже нежность к ней. Но теперь ничего не осталось, кроме ненависти. Рита, будь она проклята! Но он заставит ее выйти за него, как она обещала, иначе он ее погубит. Это в его власти.
Придя к себе в офис, он тут же написал Рите записку и послал с курьером в клинику.
Глен Фаррингтон постучала в дверь палаты, и открывшая ей девушка сказала, что миссис Вейд слишком плохо себя чувствует, чтобы принимать кого-то. Но Глен перебила ее:
— О, но можно мне хотя бы взглянуть на нее? Я Глен… Гленис… Рита знает, кто я.
Сидя в кресле, где Найджел и оставил ее, Рита продолжала рыдать, но, услышав имя, выпрямилась, и слезы, как по волшебству, высохли.
— Боже мой! — воскликнула она. — Младшая сестра Пьеро! Должно быть, она приехала неожиданно. Хелен… Хелен, послушай…
Она сыпала словами, объясняя, что Глен — сестра Пьеро, что ей надо позволить войти, приказала подать несессер, расческу и зеркало… и все это быстро.
Через минуту Рита уже выглядела так, будто не плакала и не было сцены с Найджелом. Тщательный макияж, прекрасные волосы вновь падали волнами на плечи, большие темные глаза лучились радушием.
— Какое счастье познакомиться с маленькой сестричкой Пьеро! Я еще не совсем окрепла, но ты, конечно, можешь войти, Гленис, дорогая. Когда ты приехала? Пьеро не знал, что ты приезжаешь, да?
Глен положила на стол журналы, поставила цветы. Она с благоговением смотрела на подружку брата, ослепленная и польщенная, что ей наконец удалось с ней познакомиться. Рита была даже еще красивее, чем она представляла себе. И Глен сразу же оказалась там, где Рита и хотела ее видеть, — у ее ног. Она опустилась на низкую табуретку рядом с креслом и рассказала о своем путешествии и планах поступить в музыкальный колледж на следующий семестр.
Пока она говорила, Рита обдумывала ситуацию. Довольно неприятно терпеть присутствие в квартире Хелен, а вот еще более досадное неудобство — будущая золовка, которая собирается вертеться под ногами! А может, она слишком забегает вперед? И Пьеро пока ничего не предлагал… Но, услышав слова Глен о письмах Питера домой, Рита отбросила всякие сомнения в том, что она — его Прекрасная Дама.
Хелен, расставляя в вазах цветы, была вынуждена тоже все это выслушать. Как хорошо Рита справляется со своей ролью милой молоденькой женщины, так убедительно играет! Да, это непревзойденный мастер не только обмана, но и самообмана. Вдруг Хелен вздрогнула, услышав потрясающую новость, и бросила взгляд на Риту.
— Я встретила у лифта вашего старого друга, Рита. Он был очень мил. Кажется, его зовут Найджел. Мы с ним долго проговорили.
Молчание. Хелен прищурилась. Рита покраснела, длинные тонкие пальцы вцепились в подлокотники кресла. Хелен восхитило самообладание, с которым Рита спросила:
— Правда? Ты имеешь в виду Найджела Кресланда?
— Да, это он. Он показал мне, как пройти к палате.
— Найджел Кресланд — мой юрист, — быстро объяснила Рита. — Я его не очень люблю, но вынуждена терпеть. Знаешь: завещания, имущество… надо подумать и об этом, когда делаешь операцию. — Она устало улыбнулась.
Но тут другая мощная бомба взорвалась в палате.
— Мистер Кресланд сказал, что он еще не знаком с Пьеро, но хотел бы его увидеть, так что обещал прийти попозже, чтобы познакомиться, — простодушно заявила Глен.
Хелен взглянула на Риту, не готовится ли она к очередному обмороку. Та была такой белой, что Хелен решила вмешаться. Она повернулась к девушке и сказала, что ей лучше уйти: миссис Вейд сегодня встала в первый раз и еще не очень окрепла.
Рита была благодарна ей за вмешательство и изо всех сил старалась сдержать истерику. Тяжело дыша, она принесла Глен свои извинения и, прощаясь, попросила:
— Пожалуйста, Глен, передай сиделке, что я не хочу сегодня никого видеть, кроме Пьеро. Я больше не вынесу своего адвоката.
Хелен проводила девушку и закрыла дверь.
— Это конец, — хрипло сказала Рита, с отчаянием глядя на Хелен. — Ну почему так происходит?! Почему судьба принесла сестру Пьеро сюда именно в тот момент, когда здесь был Найджел? Теперь она расскажет о нем брату!
Хелен ужасно хотелось оказаться как можно дальше от этого гнезда интриг, выйти на улицу и глотнуть свежего воздуха. Она резко заметила:
— Ну, вы сами все уладили, сказав, что он ваш адвокат.
— Да, но Найджел скоро все испортит. Он знает о Питере… знает его имя. Бьюсь об заклад, у него уже есть его адрес! Он свинья! О, Хелен, это конец!
Хелен ничего не сказала. Трудно сочувствовать, когда знаешь правду о Рите.
Рита дрожащими пальцами взяла сигарету.
— Все против меня, — процедила она сквозь зубы. — Ты, наверное, думаешь, что я заслужила это…
— Это не мое дело. И я не думаю, что имею право выносить приговор вам или кому-то еще. Ваша совесть — ваше личное дело. — Хелен посмотрела на Риту такими внимательными и строгими серыми глазами, что та пришла в ярость.
— А ты думаешь, что у меня ее нет! Я знаю, именно так ты и думаешь! Ты не любишь меня, Хелен.