Из двух пистолетов стреляет, не целясь,
Но каждая пуля свою находит цель.
Но кто-то сказал, что давно уж испанец тот в тень обратился —
За кровь, за грехи и жестокость наказан кастильский пират.
Воскликнул Давид: «Это значит, я к призрачной мести стремился —
Так пусть станет призраком грозным отныне мой славный фрегат!»
На севере или на юге с тех пор штормовыми ночами,
Повязанный страшною клятвой, спешит по незримым следам.
Четыре столетья он грезит кровавой расправой с врагами,
Бесплотною, призрачной тенью скользит по высоким волнам.
В руке его шпага, под шляпой косица.
Холодные слезы — замерзшая капель.
По дальним морям продолжает носиться
Неистовый мститель — Давид Абарбанель!
Давид Абарбанель родился в 1580 году в Гааге в семье испанских евреев. Когда ему было 19 лет, семья решила перебраться в Новый Свет. Но им не удалось достичь американских берегов: судно, на котором они плыли, было захвачено испанцами, и все члены семьи Давида погибли. Самому ему удалось спастись, он бежал, поступил на службу в английский флот. Принимал участие во многих сражениях с испанцами, быстро поднимался по служебной лестнице и вскоре стал капитаном корабля. Давид взял себе имя «Капитан Дэвис», под этим именем он и стал известен. На протяжении десяти лет «капитан Дэвис» и команда его корабля «Иерусалим» сражались на стороне англичан в Карибском море. В октябре 1609 года «Иерусалим» ушел в свое последнее плавание. Одни уверяли, что он попал в сильный шторм, другие рассказывали о каких-то невероятных событиях. Так или иначе, с того времени никто больше не слышал ни о капитане-мстителе, ни о его фрегате.
МОНОЛОГ МЕИРА ЗАЙДЕРА
по кличке Майорчик, застрелившего в 1925 году
героя Гражданской войны
Григория Ивановича Котовского
А мне сегодня вспомнилось былое,
Год девятнадцатый, сожженное село,
И бой ночной, и водка после боя,
И лица тех, кому не повезло...
Под утро вдруг враги, что стая гончих,
На нас набросились — огонь со всех концов…
И комполка, твой старый друг Япончик,
С трудом увел полсотни молодцов.
Тебя ведь, как брата,
Любил он когда-то,
Легавым и белым тебя не сдавал.
До фронта добрался,
С тобой повстречался —
За что ж ты его разменять приказал?!
Мы увидали жизнь тогда с изнанки,
Но все же гадам дали укорот!
Так почему на этом полустанке
Твой друг пустил Япончика в расход?!
…А в девятнадцатом году все было проще.
Все было проще, хоть страшней, да веселей
Знамена красные и черные полощет
Горячий ветер Николаевских степей…
Товарищ Котовский,
Бандит кишиневский
Сегодня в почете и славе живет.
Но есть для вельможи
Мешок из рогожи
И пуля, которой не ждал и не ждет.
Не знаю сам, зачем я жив остался,
И почему сказали мне: «Ступай!»
Но я ушел — и я тогда поклялся
Тебя наладить в огородный край.
… А в девятнадцатом году все было проще.
Все было проще, хоть страшней, да веселей
Знамена красные и черные полощет
Горячий ветер Николаевских степей…
Я Меир Майорчик,
И наш разговорчик
Окончен, и выстрел мой цели достиг.
Сказал — без обмана,
Достал — из нагана,
Прощай же навеки, товарищ комбриг!
… А в девятнадцатом году все было проще.
Все было проще, хоть страшней, да веселей
Знамена красные и черные полощет
Горячий ветер Николаевских степей…
Убийца Г. И. Котовского Меир Зайдер по кличке Майорчик в 1919 году был начальником штаба 51-го полка Красной армии, которым командовал Мишка Япончик (Моисей Винницкий). Возможно, Зайдер застрелил Котовского из мести за бывшего командира — ведь полк Япончика был придан бригаде, которой командовал Котовский, а сразу после гибели Япончика пошли слухи, что именно Котовский отдал приказ расстрелять его. Майорчик за убийство Котовского получил 10 лет, но отсидел только два года — был освобожден по амнистии в 1927 году. Сразу по освобождении он был убит неким Вальдманом — старым «котовцем» с дореволюционным стажем.