Сначала мальчик испугался за бабушку и дедушку. «Попробуешь сбежать, я вернусь и позабочусь о них!» – пригрозил ему убийца. «Ничего ты не сделаешь! Тебе нужна сумка, и ты уверен, что загнал меня, как крысу в лабиринте…»
Тиди понимал, что времени у него совсем мало: Фредди сходит за фонарем и вернется.
Мальчик двигался быстро, на ощупь, ведя ладонью по холодной, липко-влажной стене, по которой тянулся электрический провод. Лодыжка распухла и жутко болела, кончики пальцев покалывало.
«Иди! – приказал он себе. – Иди и бей лампочки!»
И он шел и бил, понимая, что в этом подвале вряд ли найдется выход, совсем как в каменном гроте.
Так будет рассуждать Фредди.
И потому обязательно вернется.
10:31
– Я должен с вами поговорить, Петар.
Майор смотрел, как марокканские коллеги ведут вниз по трапу аэробуса Бэмби Мааль. Эскорт как у голливудской дивы, ну в крайнем случае, как у старлетки студии «Атлас».
Уарзазат[118]. И умереть…
– Тогда поторопись, – ответил Велика. – Как только девица окажется в здании, я включаюсь в игру. Не люблю, когда меня отодвигают усачи в каскетках, которым всего-то и нужно, что произвести арест! После того как мы сделали всю работу.
– Не здесь, патрон. Наедине…
Петар даже не посмотрел в сторону подчиненного – первые члены группы захвата появились в зале.
– Пожалуйста, патрон. Мне нужна всего минута. Вопрос жизни и смерти.
Жюло кивком указал на дверь туалета напротив. Полицейские перекрыли зал В с 10-го по 16-й выход, так что посетителей в сортире быть не могло. Петар сдался:
– Ладно, парень. Надеюсь, ты не собираешься снова защищать твою возлюбленную. Захочешь взять ее замуж, придется подождать лет тридцать.
Они вошли, Жюло закрыл дверь, а майор решил воспользоваться писсуаром.
– Ну давай выкладывай, раз уж я здесь… – велел он и начал расстегиваться. – Чего ты ждешь?
Он повернул голову и так изумился, что забыл, чем занимается, и начал поднимать руки.
Жюло целился в него из «Зиг Зауэра».
– Ты… ты что, рехнулся?
– Мне очень жаль, патрон. Я не считаю вас мерзавцем, думаю, вы просто пытаетесь не потонуть в окружающем бардаке.
– Ничего не понимаю, чертов ты придурок! Опусти оружие и…
– Вам не нужны неприятности и заморочки. В обмен на место под солнцем вы всего лишь отворачиваетесь, когда речь заходит о беженцах. Смотрите в другую сторону.
Петар опустил руки, застегнул ширинку и решительно шагнул к своему лейтенанту.
– Ну все, хватит!
– Стойте на месте, патрон! Стойте, или я прострелю вам колено.
Велика замер. Этот кретин настроен решительно, он все еще свято верит в принципы.
– Что собираешься делать?
– Буду импровизировать… чтобы спасти то, что еще можно спасти. Дело срочное, но вам я его доверить не могу. Придется самому… Сага семьи Мааль не должна закончиться трагедией. Я попытаюсь выручить самого невинного из детей Лейли. Возьму ваше оружие и наручники – пристегну вас к батарее. И не изображайте героя – не ваш жанр. Мне нужно пять минут форы, потом начинайте орать, и дружки из королевской полиции придут и освободят вас.
– Тебя вышвырнут со службы, лейтенант. Зачем… Зачем ты это делаешь?
Жюло посмотрел патрону в глаза и ответил:
– Иногда нужно уметь выбрать правильную сторону.
Через три минуты Жюло вышел в зал В.
Никого.
Запаниковав, он бросил взгляд на летное поле.
Никого.
Он стартовал как подорванный, прыгая через несколько ступенек, спустился по эскалатору и побежал вдоль багажного транспортера, пустого и неподвижного. Дежурный таможенник у первого выхода смотрел на него не моргая, наслаждаясь тишиной после напряженной суеты.
– Девушка… Девушка из бейрутского аэробуса… Где она?
Таможенник пожал плечами и лениво процедил:
– Они ее забрали. Стояли у второго выхода, но сейчас наверняка уже уехали. Повезут в центральный комиссариат Рабата.
Жюло устремился к выходу, даже не поблагодарив, перепрыгнул через ленточный барьер безопасности, обрекающий несчастных пассажиров на бессмысленные повороты-развороты, едва не упал на скользком кафеле пола, резко свернул и увидел за стеклянной дверью силуэты полицейских, синие вращающиеся фары на крышах машин, а за ними – стоянку автобусов и такси.
Нужно успеть, пока они не тронулись с места! Жюло рванул так стремительно, что автоматические двери не успели открыться. Пришлось резко притормозить, чтобы не пробить головой стекло. Короткая задержка позволила перевести дыхание, но, оказавшись на улице, он едва не получил тепловой удар.
Полицейский фургон с затемненными стеклами был припаркован прямо перед входом. Узнать, там ли Бэмби, не представлялось возможным. Жюло подошел к молодому офицеру-марокканцу – высокомерный вид, мундир с галунами, фуражка натянута до бровей, пытается смотреть из-под козырька и потому напоминает жирафа.
– Жюло Флор, я из АЗИЯ ДМС.
Офицер королевской полиции смерил скептическим взглядом странного типа – потный, волосы взлохмачены, мятая рубашка расстегнута, – но стоявшие на тротуаре коллеги кивком подтвердили, что тот не врет.
– У меня указания министерства внутренних дел Франции, – с апломбом заявил Жюло. – Я должен допросить подозреваемую.
Капитан Жираф махнул рукой – мол, жди своей очереди, дружок, у Франции нет привилегий, закон тут представляю я, времена изменились, это вам не эпоха протектората. Мистер Жираф сумел выразить все это жестом и презрительной гримасой.
– Меня прислал майор Велика…
В воздухе возникло напряжение. «Спасибо, Петар, у тебя талант нагонять на людей страх. Даже эти побаиваются…»
– Он… – Жюло действовал наугад, понимая, что должен играть по-крупному, если хочет получить шанс. – Они обнаружили следы в соцсетях… Покушение в Марселе… – Слова нанизывались друг на друга сами собой. – Первый день конгресса «Фронтекса», двадцать восемь европейских министров, столько же африканских… Проклятье, открытие меньше чем через восемь часов, а эта девица – ключевой персонаж.
Капитан мотал головой, рискуя травмировать шейные позвонки о жесткий околышек фуражки. Он тянул время, но Жюло знал, что победил. Марокканец ничего не потеряет, если даст ему поговорить с задержанной несколько минут. А вот если откажет…
Жираф открыл дверцу фургона:
– Ладно… Залезайте.
На этот раз маску высокомерной сволочи надел Жюло. «Еще раз спасибо, Петар!» Он смерил группу марокканских коллег таким взглядом, как будто точно знал, что у каждого есть дальний кузен-исламист, потом посмотрел в глаза капитану:
– Думаю, не нужно уточнять, что все ее показания конфиденциальны? – И покрутил на пальце ключи от дежурного «рено», запаркованного метрах в ста от фургона.
Марокканец колебался, и Жюло решил не напирать сильнее, хотя понимал, что в зале аэропорта может в любую минуту появиться Петар или один из таможенников, услышавший вопли майора. В конце концов капитан толкнул фуражку пальцем под козырек, что должно было означать согласие, и знаком приказал четырем подчиненным отконвоировать задержанную в «рено».
– Кто вы?
– Лейтенант Жюло Флор. Опустите глаза, когда я буду говорить, изображайте недоверие и отвечайте короткими фразами.
– Во что вы играете?
Бэмби Мааль сидела на пассажирском месте. Расстегнутая куртка, длинные волосы в беспорядке. Неправдоподобно красивая. В глазах, сухих, черных, как застывшая лава, плескалась ярость пополам с отчаянием. Сила характера прикрывала бездонную скорбь.
В жизни она оказалась еще прекрасней, чем на фотографиях. Пусть его выкинут из национальной полиции, осудят, расстреляют – свидание наедине с Бэмби Мааль того стоит.
– Ваш младший брат в опасности. В «Олимпе». Мне нужна ваша помощь.
Бэмби выдержала удар, хотя была на грани слез. Лейтенант бесшумно закрыл дверцу, вставил ключ в зажигание.
– Побудьте голосом навигатора или моим штурманом, как вам больше нравится, чтобы мы как можно быстрее попали в квартал Апельсиновой рощи и квартиру ваших деда и бабушки.
– Они больше на нас не смотрят, – тихо произнесла девушка. – Едем, в конце дороги поверните направо!
Машина так резко рванула с места, что ни один из марокканцев, стоявших на тротуаре, не успел среагировать. Жюло до отказа вдавил в пол педаль газа, Бэмби отбросило на спинку кресла, куртка распахнулась.
– Осторожнее! – рявкнула она на лейтенанта.
Жюло старался не думать о том, что рядом, возможно, сидит девушка, совершившая два убийства.
– Налево, потом еще раз направо, так будет короче. Этой дорогой они не поедут.
Жюло подчинился, подумав, что даже Петар обращается с ним уважительней, когда он сидит за рулем.
– Дайте мне оружие!
– Чтооо?!
В конце проспекта Хасана Второго блестел синевой океан. Они будут в «Олимпе» через три минуты. Он резко свернул направо и на миг восхитился красотой воительницы Бэмби. Черт, он и правда помешался на этой девушке!
И тут она его добила.
– Между прочим, господин красавчик, я тоже умею видеть сквозь рубашку. У вас два пистолета. Дайте мне один!
10:37
Пробираясь по лабиринту, Тидиан кулаком разбил все лампочки, одну за другой, вырубив в аду весь свет. Он порезался, но в темноте не мог разглядеть, в крови белая ткань или нет, но на ощупь платок был мокро-склизким.
Плевать. Ему не больно!
Мальчик упорно двигался вперед по темным коридорам, ориентируясь на редкие серые просветы. Глаза быстро привыкали – помогли тренировки на «жизнь вслепую». Он различал очертания закрытых дверей в подвалы и более светлые ответвления в конце длинных проходов.
Тидиан неосознанно прибавлял шагу, но ходил по кругу.
Оставшись в одиночестве, он довольно быстро заметил впереди свой драгоценный мяч, но оставил его лежать посреди коридора как вешку и отправился дальше, на поиски другого выхода. Сворачивал направо, налево, старался не пропустить ни одной развилки… и вернулся к мячу.