Очень странно, что мальчишка не спрятался в глубинах замка и не сбежал трусливо в другой мир, а вместе с остальными вышел навстречу опасности. Видимо, чрезмерная самоуверенность досталась ему от заносчивого отца. Но его отец был еще силен и смел, мастерски владел оружием, а принц…
Данагвар стойко снес предназначенную ему презрительную усмешку, и Врайник не стал тратить время на разговоры.
Великаны не сбавили шага, подняли над головами приготовленные валуны.
Советник Монаго подкинул на ладони огненный шар.
— Вперед! — не выдержал Врайник, и громкий кровожадный рев сотряс воздух.
Принц решительно шагнул навстречу опасности, но мудрый советник Корару тут же вцепился ему в плечо.
— Ваше высочество! Сразу бросаться нельзя! Нужно подождать, пока чудовище оттеснят в сторону.
Каждый сражался, как мог, но не всякое оружие справлялось с толстой великаньей шкурой. Даже огненные шары не сбивали их с ног, только обжигали, заставляя выть от боли, лишь на некоторое время выводили из строя.
Чудовища медленно, но неотвратимо вползали на холм, приближались к белым стенам.
— Мазила! — крикнула Томка Филимону, когда пущенная им струя пламени лишь краем задела великанский бок, подпалив темную шерсть.
— Сама бы попробовала! — огрызнулся Филимон, на разгоряченном лице которого выступили капельки пота.
— А то я не пробую! — чуть слышно прошептала Томка, пытаясь отвернуть в сторону громадный валун, отскочивший от стены и стремительно катящийся вниз по склону холма.
Камень мог смести со своего пути и раздавить кого-нибудь из защитников замка, а было предпочтительней, чтобы он налетел на великана.
Филимон сотворил очередной огненный шар и со злостью швырнул его в цель. Он не заметил легкого движения девичьей руки и победно завопил, увидев, как шар врезался прямо в уродливую физиономию, выжигая глаза, и языки пламени побежали по черной шевелюре.
Неизвестно откуда вынырнула Рушана с небольшим гудящим мешком. Выражение ее лица не было слишком уж решительным, скорее даже виноватым.
— Как договорились? — уточнила она у Томки, а потом обратилась к мешку: — Вы меня простите! Ладно?
Томка бросила на нее снисходительный взгляд, а Рушана подкинула мешок. Очередное легкое движение выброшенной вперед руки, и тот полетел через головы великанов туда, где предусмотрительно держались перешедшие на сторону Врайника люди.
Из мешка выпал мягкий серый шар, ударился о землю, прорвался, и на свободу вырвался рассерженный осиный рой.
— Томка, пойдем! — Рушана не дала подруге насладиться зрелищем устроенной ими в рядах противника паники. — Его нарочно подпустили к самым воротам. Только тебя ждут.
Девчонки схватились для надежности за руки и помчались вверх по холму. Беспрерывно метающий огонь Филимон прикрывал их отход.
Действительно, самого огромного великана удалось увести из гущи сражения. Натиск чудовища еле сдерживали. Близость заветных стен и ворот подстегивала его, еще сильнее разжигала слепое желание крушить и уничтожать.
— Томка! — испуганно пискнула Рушана, заметив, как рванулся вперед принц Данагвар.
Обнаружив перед собой не ряды опытных, вооруженных до зубов воинов, а одного слабого мальчишку, великан торжествующе взревел и занес для удара свою тяжелую лапищу. Даже сердца посвященных дрогнули, на миг поверив, что сейчас громадный кулак неминуемо обрушится на голову принца. А тот… просто вскинул руку, даже не сжав пальцы, с беззащитно раскрытой ладонью.
Да какая разница! Разве что-то его спасет?
Огромный кулак ткнулся в маленькую по сравнению с ним ладонь и… замер!
Великан оторопел от изумления.
Томка побледнела и стиснула зубы, а те, кто оказался рядом, напряженно замерли, неотрывно глядя на принца.
Слов не было слышно, было лишь видно, как шевелятся губы Данагвара, произносящего заклинание.
Влада отделилась от небольшой группы стражников и двинулась прямо к застывшему монстру. Шаг, еще шаг. Она не сводила с него глаз.
Великан с ненавистью уставился на нее, буравя взглядом, но Влада не боялась.
Вот, сейчас! Еще мгновенье и тогда — все!
Неожиданно из-за огромной великанской туши метнулся человек, приземистый, крепкий, стремительный. Его вытянутая вперед рука сжимала короткий меч, и сомнений не возникало в том, в кого нацелено убийственное острие.
Стражники, не раздумывая, бросились вперед, в несколько прыжков опередили застывшую на месте Владу. Но находились они слишком далеко, а меченосца отделяла от намеченной жертвы всего лишь пара шагов.
Только он успеет совершить задуманное. Да Влада сможет за это короткое мгновенье крикнуть «Нет!». Но разве слово предотвратит беду? Улетит в пустоту, бессмысленное в своей неосязаемости.
Влада больше не видела ни принца, ни нападающего, стена из спешащих на подмогу стражников скрыла их от девочкиного взгляда. Впрочем, и от взгляда других защитников замка. И тут раздался вскрик, короткий, сдавленный, болезненный.
Томка ахнула, и все увидели, как мощная ручища великана двинулась вниз. И почти уже не имело значение то обстоятельство, что чудовище дрогнуло, качнулось, потеряло четкие очертания, расплылось и осело облаком черной пыли.
Стражники разделились. Двое поволокли упирающегося меченосца вверх по склону. Остальные стояли на месте, кто-то во весь рост, кто-то припав на колено, склонившись к земле.
В сторону пленника никто не посмотрел. Взгляды всех, кто находился поблизости, стремились, и одновременно боялись, проникнуть сквозь кольцо широкоплечих воинов, сомкнувшееся вокруг принца. И каждый страшился произнести вслух единственный по-настоящему волнующий его вопрос: «Что там?»
Неведение дарило надежду, знание грозило обернуться непоправимой бедой.
Влада словно приросла к земле, не получалось сделать ни шага. И мыслей в голове не было совсем. Потому что Влада запретила им появляться. Мало ли какие выскочат! А лучше уж никаких, чем…
Томка подошла неслышно, взяла за руку, сжала пальцы, открыла рот, намереваясь что-то сказать, но передумала, отвернулась в сторону. А Влада все-таки решилась, пошевелилась, качнулась вперед. Стражники, словно бы уловив ее стремление, медленно расступились. И все увидели принца.
Он сидел на траве, подтянув колени к груди, тихонько покачивался вперед-назад, потирал правую руку.
Общий вздох облегчения пронесся над полем битвы, и, наверное, легким ветерком коснулся принца. Тот на мгновенье замер, и тут же расправил плечи, выпрямился, поднялся на ноги, сам, отказавшись от помощи, огляделся вокруг.
За последние несколько минут в ходе сражения произошли разительные перемены.
Вслед за главным и все остальные великаны рассыпались в прах, и камни, высоко поднятые кое-кем из них для броска, гулко ударились о землю. Некоторые так и остались лежать на месте, другие покатились вниз, сметая все на своем пути.
Одна глыба обрушился прямо на Врайника, сбила его с ног, подмяла под себя. Главный советник даже крикнуть не успел.
Оставшись без основной силы, пораженные ужасной гибелью предводителя, нападающие растерялись, прекратили атаковать, а потом и вовсе бросились прочь, теряя по пути оружие. Но никто не погнался за ними.
Принц Данагвар, старавшийся всю битву не терять из виду своего основного противника, и сейчас первым оказался возле него.
Врайник лежал на земле, придавленный огромным камнем, а из уголка его рта бежал кровавый ручеек.
— Помогите ему! — негромко приказал принц, скорее даже попросил, и при звуке его голоса Врайник открыл глаза и злобно прохрипел:
— Нет! Не подходите ко мне! Не трогайте меня! Не смейте!
Но его не испугались и не послушались. Общим усилием отвалили глыбу.
Увидев представшее перед ним зрелище, принц не выдержал и отвернулся, а чуть живого Врайника прислонили спиной к камню и накрыли плащом. Тогда Данагвар снова приблизился к Главному советнику, присел рядом, положил руку на плечо. Но Врайник брезгливо дернулся.
— Не смей прикасаться ко мне! Я не нуждаюсь в твоей помощи!
Принц не убрал ладони, только посмотрел в горящие ненавистью глаза, действительно пытаясь понять.
— Почему, Врайник? Почему? Ты же поклялся моей матери оберегать меня!
Советник сумел скривить губы в жестокой усмешке. Видимо боль отступала, и это придавало ему сил.
— Если я в чем и поклялся твоей матери, так лишь в том, что ее муж не будет долго страдать и отправится на тот свет сразу следом за ней.
Рука Данагвара дрогнула и безвольно соскользнула с плеча раненого. Он поднялся.
— Так, значит, это ты убил моих родителей, а вовсе не пещерный дух?
Врайник презрительно скривился и пробормотал:
— Безмозглое животное! Мне пришлось доделывать его работу! — он самодовольно возвысил голос: — Сначала я прикончил королеву! Затем добил короля! Ему все равно недолго оставалось! — Врайник улыбался прямо в лицо принцу. — И это я, я разбудил пещерного духа. Я знал, что твой заносчивый отец отправится в горы в одиночку. И твоя глупая мать тоже увязалась за ним. Я и надеяться не мог на подобную удачу.
Данагвар был бледен, но каменно-бесстрастен, он не сводил с Врайника потухших глаз, так до конца и не веря в истинность ужасных признаний.
Такого просто не может быть! Чтобы Главный советник, столько лет беззаветно заботившийся о взрослеющем принце, столько лет преданно и достойно управлявший государством…
Значит, все это время он копил ненависть, строил планы, жестокие и коварные, готовил предательство. День за днем, час за часом. Но…
— А зачем тебе понадобились великаны? — спросил принц тихим, бесцветным голосом. — Зачем ты убивал людей? Тебе же достаточно было попросить меня, и я с радостью отдал бы тебе эту страну. Без возражений. Без жертв. Ты же лучше, чем я сам, знаешь меня. Знаешь, чего я хочу, а чего — нет.
Врайник прогадал, сделал неверный ход. Ему не хватило терпения и трезвого расчета. Главный советник считал, что принц столь же высокомерен и властолюбив, как и он сам. А Данагвар действительно хотел только одного — жить как обычный мальчишка.