Пожалуй, Варвара была единственной, кому Василиса могла бы рассказать о Кощее. Но ее первая и последняя попытка заговорить о нем закончилась тем, что та кратко, но емко объяснила, что она Кощея крайне уважает и обсуждать его, а тем более сплетничать о нем, не станет. Однако сейчас Варвара покрутила в ладонях чашку, из которой пила травяной отвар, нахмурилась и цепко посмотрела на Василису.
– Это не моя тайна, – сказала она, – но все всё равно знают, наверное, и тебе лучше знать.
И глубоко вздохнула, прежде чем начать.
– Впервые я увидела Кощея в доме своего отца. Граница между Навью и морским царством в некоторых местах довольно условна, и иногда он появлялся у нас во дворце, чтобы разрешить возникшие вопросы. Кощей тогда был молод, красив, обладал несметными богатствами и невероятной силой. Никто не рисковал идти против него напрямую. Он был скор на расправу и славился дурным характером. Чуть что – хватался за меч и не гнушался то и дело напоминать подданным о том, что их место на коленях. А потом он женился. – Варвара поморщилась и сделала глоток из чашки, прежде чем продолжить. – Звали ее Марья Моревна. Мой отец признавал над собой власть Кощея, и нам прислали ее портрет, чтобы мы знали, как выглядит царица. Невероятной красоты женщина. Против такой мало у кого был шанс. Их брак продлился пять лет.
Василиса попыталась представить женщину, которая добровольно пошла замуж за царя Нави. Или, быть может, она была той несчастной, кого ему удалось принудить к браку? В это верилось больше.
– Затем Кощей пропал, – резко сказала Варвара. – И не появлялся десять лет. Вернулся он так же неожиданно, но уже другим. Пришел во дворец отца, чтобы заключить договор о границах, хотя раньше предпочитал решать подобные вопросы силой. На него было страшно смотреть: он напоминал восставшего мертвеца. До морского царства новости доходят не то чтобы очень быстро, мы узнали о случившемся через пару лет. Моревна сковала его и держала в цепях все это время, пока ее очередной любовник случайно не обнаружил его и по незнанию не напоил водой. Говорили, что Кощей забрал жену в Навь, но этот царевич трижды крал ее оттуда, а на третий раз и вовсе ранил Кощея, и тот отпустил их. Так вот, Василиса, на запястьях у Кощея шрамы от железных кандалов. Разумеется, раны уже зажили, но, должно быть, он все еще чувствует боль. Так случается порой, память тела бывает долгой.
Варвара взяла в руки чайник, аккуратным плавным движением разлила по кружкам остатки душистого травяного отвара и закончила:
– Говорят, Марья до сих пор жива. Она покушалась на его жизнь, и, согласно законам Тридевятого, Кощей имеет право отказаться от нее как от жены. Но они скрепили свои узы в Круге волхвов, а после такого все эти перипетии вряд ли являются серьезной причиной, чтобы прекратить их союз. Так что перед богами они, скорее всего, еще супруги.
Василиса нахмурилась.
– И ты думаешь, что, после того как ты мне все это рассказала, я проникнусь к нему сочувствием и пониманием?
– Нет. – Варвара посмотрела на нее прямо, и взгляд ее был тяжел. – Я надеюсь, что ты не станешь задавать ему бестактных вопросов и бить по больному. А рассказала я тебе это, чтобы ты не сделала этого по незнанию. Вот и все. Пей, пока не остыло.
Василиса ощутила себя нашкодившей девчонкой, отчитанной матерью. Пришлось уткнуться носом в чашку и послушно выпить ее содержимое.
Ей все еще не хотелось ни жалеть, ни понимать, ни прощать Кощея. Как будто ему могло бы понадобиться хоть что-то из этого. Ее бы кто пожалел.
Глава 12
Реализовать свой план – полететь в общежитие при Конторе, проникнуть к Василисе и поцеловать, пока она будет спать, – Кощей не успел, потому что вечером того же дня Василиса сама объявилась на пороге их дома. Он услышал звонок в дверь и спустился. Она стояла на крыльце и с явной опаской косилась на доберманов, обнюхивающих ее платье и тычущих носы ей в ладони.
– Они знают тебя и не тронут, просто соскучились, – поспешил успокоить ее Кощей, пытаясь понять, что видит перед собой: свою жену или морок.
Выходило, что жену, морок Хунин и Мунин бы облаяли или не учуяли вовсе.
– Я могу войти? – нервно вскинула бровь Василиса.
– Конечно.
Кощей сделал шаг назад, пропуская ее, и закрыл дверь. Надежда, совсем слабая, затеплилась в нем. Она же пришла, может быть…
В руке ее был чемодан.
– В машине меня ждет Данила, – окончательно смяла его надежду Василиса.
Подстраховалась, понял Кощей. Это укололо сильнее, чем ему бы хотелось.
Она совсем не смотрела на него и машинально терла подушечки пальцев друг о друга.
– Я пришла за своими вещами.
– Понятно, – хрипло отозвался он, пытаясь придумать, как ее задержать. Может быть, если бы она осталась на чуть-чуть, если бы они поговорили… – Как ты?
– Это не твое дело, – отрезала Василиса. – Итак, мои вещи.
Кощей медленно кивнул.
– Тебе вовсе не обязательно жить в другом месте, – ни на секунду не веря в успех, все-таки попытался он. – Ты можешь остаться здесь. Здесь все твое.
– Опять у тебя в плену, да еще и в качестве жены?
– У нас разные спальни…
– Что? – Впервые за весь разговор Василиса посмотрела ему в глаза, и в ее взгляде отразились недоверие пополам с отвращением.
– Я просто хотел сказать, что тебе не обязательно пересекаться со мной, – пояснил Кощей, заведомо зная, что проиграл. – Просто этот дом и твой тоже.
– Просто отведи меня к моим вещам, – отчеканила она.
– Позволь помочь с чемоданом.
– Вещи, Кощей!
Кощей кивнул и направился к лестнице. Василиса двинулась следом, так и не сократив дистанцию. Молчание, заполнившее расстояние между ними, стало зыбким, почти ощутимым. Он открыл дверь ее в комнату и пропустил Василису вперед, сам остался на пороге. Надо было что-то придумать. Но в голове вдруг стало пусто. В таких случаях он всегда использовал магию, если мог. А в суде брал перерыв, чтобы без спешки найти решение. Но сейчас нельзя было сделать ни того ни другого.
Надо было забрать что-то отсюда, внезапно понял он. А теперь она все унесет, не желая оставлять ему даже малую частицу себя. Василиса раскрыла шкаф, замерла на мгновение, словно не веря, что там действительно обнаружились ее платья, а потом стала сдергивать вещи с вешалок. Кощей смотрел на нее, и ему было страшно оттого, что, возможно, он видит ее в этой комнате в последний раз. Женщина, которой он сейчас был совершенно чужим. И все равно самая родная.
Василиса закончила со шкафом и перешла к трюмо. В ее движениях сквозила страшная нервозность. Кощей понимал, что нужно уйти и дать ей нормально собраться, но не мог себя заставить.
– То, что я не заберу, можешь просто выкинуть, – наконец обронила она, разрезая тишину.
– Ты можешь вернуться за ними в любое время, – отозвался Кощей одеревеневшими губами. – Это твой дом.
Внутри него росла черная дыра, поглощая то немногое, что он сумел сохранить, так внезапно потеряв ее. Уже много лет у него был только один источник тепла – Василиса. И теперь она уходила насовсем.
То, что много лет он держал глубоко внутри под неусыпным контролем, под замком, под охраной, сейчас рвалось наружу. Оно разрасталось в нем, пускало корни, оплетало. Оно просило пищи. Просило мести. Просило боли. Сделать так, чтобы другим было больнее, чем ему.
«Разве возможно больнее?» – мелькнула отрезвляющая мысль.
Кощей больше не верил, что чужая боль может усмирить его собственную, и от этого становилось только хуже, это окончательно лишало надежды. Месть не принесет облегчения. Как же ужасно было это осознавать.
Василиса подняла на него глаза – два зеркала в небо, и Кощей рухнул в них коршуном и унесся ввысь, мечтая заблудиться там и никогда, никогда больше не возвращаться.
– Как это случилось? – спросила она.
– Что случилось? – не понял Кощей, сосредоточенный только на том, чтобы не дать ей отвести взгляд.
– Этот брак. Как он мог случиться?
Сердце словно сжала рука в ратной перчатке, Кощей нахмурился, и Василиса отшатнулась.
– Просто случился, – ответил он. – Баюн привлек меня к работе в качестве консультанта, ты начала возмущаться. В тот день у него было особо мерзкое настроение, и в качестве наказания за непослушание он назначил тебя моим куратором. Мы стали общаться. И далеко не на следующий день побежали в ЗАГС.
– И все же? Как?
Василиса смотрела на него в упор, и Кощею почудилось двойное дно в ее вопросе.
– Что именно «как»? – переспросил он.
– Как ты меня заставил? Что это? Зелье, заклятье, шантаж? Приворот?
– Василиса…
– Ты правда думаешь, я поверю, что добровольно согласилась выйти за тебя замуж? Надеюсь, это хотя бы не магический брак? И в Круг волхвов мы не вставали?
Кощей медленно покачал головой.
– Прекрасно. В таком случае эта проблема легко разрешима. И поскольку я наконец очнулась от твоих чар…
– Не было никаких чар…
– Ну да, конечно. – Она лихорадочно рассмеялась. – А небо зеленое!
– За все время, что мы вместе, я ни разу не позволил себе принудить тебя к чему-либо…
– То есть хотелось, да? – сощурилась Василиса.
– Послушай, тебя опоили зельем. И я знаю, как снять его действие.
– Да ты что! И как же?
Кощей сделал глубокий вдох, готовясь к взрыву, который последует за его ответом.
– Старый проверенный способ, – хмуро ответил он. – Поцелуй.
Мгновение Василиса смотрела на него серьезно, а потом рассмеялась.
– Ты издеваешься, да? Чтобы я согласилась поцеловать тебя? Господи, это какой-то бред. Все это – бред. – Она замотала головой. – Может, я просто сплю, а это все лишь очередной кошмар…
Это было уже слишком.
– Один поцелуй, и все снова станет как было, – мертвым голосом проговорил Кощей.
Во взгляде Василисы появилась неприкрытая злость.
– Что, заставишь меня? – нервно спросила она, смотря ему прямо в глаза. – Или это не будет считаться? А сколько еще не считалось? А может, я сама стерла себе память, чтобы забыть все это? – Ее голос взвился и осекся. Она тяжело дышала. – Так, я забираю вещи и ухожу.