Василиса сделала шаг к нему, но Кощей поймал ее за руку.
– Не сейчас.
– Но!..
– Василиса!
– Пожалуйста, – попросила она.
Он нехотя отпустил ее руку.
– Не отходи от него, пока я не подойду, – приказал он.
Она кивнула и, стараясь идти как можно более сдержанно, направилась к Баюну. Ее начальство стояло на открытой галерее и смотрело на заходящее солнце.
– В странном мы тут все положении, правда? – спросил Баюн, когда она подошла. – И ты моя царица, и она, и муж твой мой царь, хотя он вроде как мой подчиненный. А сегодня за стол сядем едва ли не как равные. Мы все забыли, кто мы есть на самом деле. А мне приятно было играть в эту игру и быть уверенным, что я один об этом помню и всех оставил с носом.
– Почему так? – спросила Василиса.
– Потому что не доложил ей о Марье, но до этого сделал все, чтобы жизнь на вверенной мне территории была спокойной. Лебедь умеет такое ценить, – вздохнул Баюн. – Не переживай сильно. Могло быть хуже. Она не тронет Сокола, а он не позволит развалиться всему, что мы с ним построили. А здесь я надолго не задержусь. Вернусь обратно в Навь. Там меня заждался мой столб. И ошейник, что навесили на меня в этом мире, я зарою под ним. Снова стану откусывать головы лазутчикам и продолжу собирать свою коллекцию оружия. Заходи как-нибудь – она у меня большая, устрою тебе экскурсию.
– Баюн!..
– Не нужно! – оборвал он. – Не смей меня жалеть. Я вот ни о чем не жалею. Мое почтение, царица.
И он пошел обратно в зал. Василиса должна была идти вслед за ним, но не посмела.
В этот момент Лебедь поприветствовала последнего гостя и обратила свое внимание к залу.
– Возрадуемся же, друзья, вознесем благодарности за урожай и достаток, воздадим почести тем, кто покинул нас, – и начнем праздновать, – разрешила она.
Заиграла музыка.
Лебедь сошла с помоста, и Василиса увидела, что она идет к Кощею. Возвращаться к мужу прямо сейчас явно не следовало. Присоединиться к Соколу и Насте? Она вгляделась в толпу, но не смогла их найти. Ладно, просто подождет здесь, в галерее. Тем более, кольцо молчит. Она снова повернулась к морю. Даже отсюда было слышно, как оно шумит. Воздух был влажным, ветерок обдувал лицо. Кричали чайки. Багряный шар солнца тонул на горизонте, окрашивая воду в цвета крови.
– Красивый вид, – вдруг раздался голос позади Василисы. – Что здесь, что там.
Она обернулась. Рядом с ней стоял мужчина, еще не пожилой, но уже близкий к этому. Темно-русые волосы с проседью были зачесаны назад, желтовато-карие глаза смотрели колюче, тонкие губы растянулись в улыбке. И одет он был в черный костюм, но не вычурный, как у Баюна, а вполне обыкновенный, словно пришел не на званый ужин, а в офис.
– Да, вид прекрасен, – согласилась Василиса из вежливости. – И царица, и гости подготовились на славу.
– Я не про прием, – усмехнулся мужчина. – Царица двух миров и царь Нави. Могли бы составить отличную пару, не правда ли?
Василиса снова взглянула в сторону мужа. Кощей в своем облачении напоминал об огне и мраке, Лебедь резко контрастировала ему, однако да, нельзя было не признать: смотрелись они отлично.
– Царица замужем, – холодно ответила Василиса. – А царь женат.
– Когда это кого останавливало? – усмехнулся ее неназванный собеседник. – Говорят, у них был бурный роман.
Роман?
– Кто говорит?
Мужчина негромко рассмеялся, провел пятерней по волосам, приглаживая их.
– Приятно общаться с умной женщиной. Позвольте представиться: Леший Вячеслав Павлович.
– Кощеева Василиса Петровна.
– О! Как неловко получилось… – смутился он. – Простите меня. Разумеется, я не то имел в виду, просто искал тему, чтобы завязать разговор. Как же я мог вас не узнать? Не зря говорят, что жена Кощея Бессмертного – очень красивая и мудрая женщина.
– Кто говорит? – снова повторила свой вопрос Василиса.
Вячеслав улыбнулся, но улыбка вышла напряженной.
– Смею надеяться, что в скором времени у нас с вами будет шанс познакомиться заново, и я смогу исправить свою оплошность.
Он поклонился ей и ушел, оставив гадкое ощущение.
У нее на голове была корона. Не узнал?
– Почему ты одна? – раздался сзади голос Кощея, и Василиса едва не подпрыгнула.
Да что же им всем так нравится подкрадываться к ней со спины?!
– Прости, – выдохнула она. – Кош, тебе о чем-нибудь говорит имя Леший Вячеслав Павлович?
– Правая рука Лебеди, – поморщился Кощей. – Та еще сволочь. Почему ты спрашиваешь?
– Да так… Что хотела от тебя Лебедь?
– Заверений, что я понимаю ситуацию.
– И?
– Выразил надежду, что она тоже ее понимает.
Василиса закатила глаза. Ох уж эти игры. Вот она точно уже ничего не понимала. Еще раз обвела взглядом зал и снова увидела Лешего. Он стоял рядом с Полозом у одной из колонн и что-то ему говорил. Удивительно, но, кажется, Полоз выглядел растерянным.
Очень захотелось узнать у Кощея, правда ли у него был роман с Лебедью. Но наверное, сейчас был не самый подходящий момент для подобных разговоров. Василиса коснулась подушечкой большого пальца кольца. Оно уже совсем остыло и больше не подавало сигналов тревоги. Мог ли ошибиться бездушный артефакт? В любом случае уходить сейчас было нельзя.
– И чего теперь нам ждать? – спросила она.
– Полагаю, что буря миновала, – ответил Кощей.
– Ты вступишься за Баюна?
– Нет.
– Но…
– Василиса. Нет.
Она покорно склонила голову. Она могла понять, почему «нет». Но принять это было сложнее.
– Пойдем, – позвал Кощей. – Все садятся за стол.
– Кош, – позвала Василиса. – Прости меня за Демьяна.
– Не лучшее место, чтобы…
– Кош…
Она заглянула ему в глаза, и Кощей ответил пристальным протяжным взглядом.
– Я понимаю, – наконец ответил он. – Но поверь мне, так будет лучше всем.
Просто довериться мужу. Сделать так, как он говорит. Настя вот часто поступала так. Но Сокол не был темным магом. И не предавал друзей, чтобы разобраться со своим прошлым… Но ему и не приходилось спасать жену от безумной бывшей.
«Я понятия не имею, на что на самом деле готова ради Финиста», – сказала ей Настя.
Один раз Василиса уже поступилась принципами ради них с Кощеем и знала, что поступила неправильно, однако это спасло им жизни.
Все было слишком запутанно.
– Идем, – снова позвал Кощей, предложив ей руку, и Василиса приняла ее.
Ужин прошел спокойно. Кольцо больше ни разу не обожгло и даже не потеплело, а значит, отравления можно было не бояться, хотя Кощей все равно на всякий случай проверил ее столовые приборы и незаметно зачаровал их. Текли разговоры. По традиции, предписанной в Тридевятом, мужчины и женщины должны были сидеть за разными столами или по разные его стороны, но Лебедь давно отошла от нее. Как и от многих других непреложных правил. Царице двух миров не был чужд новаторский дух. Так что, к огромному облегчению Василисы, справа от нее сидел Кощей, а место слева занял старичок-волхв, которому она, видимо, понравилась и который, слегка захмелев, осмелел, обратился к ней и далее развлекал неожиданно занятными рассказами, отвлекая от мыслей о Баюне. Однако она все равно ждала, когда все закончится. Платье было тяжелым, мешало дышать, корона давила на голову, грозя мигренью. К тому же Василиса давно отвыкла от подобных мероприятий, впрочем, она и раньше скорее тяготилась ими, нежели радовалась им. Одно дело сходить с Кощеем в ресторан, где они проводили время исключительно в компании друг друга, или собраться на чьем-то дне рождении в Конторе и совсем другое – несколько часов держать лицо перед сотней зрителей.
И поэтому, когда Лебедь наконец поблагодарила всех за вечер, Василиса чувствовала себя ужасно усталой, и оставалось только радоваться, что завтра воскресенье и не нужно идти на работу.
Мысли о работе немедленно повлекли за собой мысли о Баюне. Она поискала его среди тех, кто после ужина разбрелся по палате, общаясь, и увидела недалеко от одного из зеркал. Видимо, ему тоже не терпелось вернуться назад.
Внезапно пролился свет, вслед за этим раздался общий вздох, и прошлась волной по зале тишина. Василиса заозиралась, пытаясь понять, что происходит. На другом конце палаты стояли Полоз, Настя и Сокол. И последний отчего-то совсем некстати вспомнил, что он боевой маг.
Кощей присвистнул.
– Не ожидал, – протянул он.
В этот момент Василиса поняла, что никогда раньше не видела Финиста в действии. В обеих его руках сияло по пульсару – яркие, словно солнце, и большие, больше ладони, куда больше, чем те, что обычно творили и вообще могли сотворить боевые маги. Пульсары залили пространство вокруг светом, и Полоз все-таки сделал шаг назад. В отличие от Насти, которая, наоборот, стояла совсем рядом с мужем, едва ли не прижавшись грудью к его груди, не боясь обжечься, и что-то отчаянно шептала, явно пытаясь достучаться до него.
Но в наступившей тишине раздались легкие хлопки, и все повернули головы уже в их сторону. Хлопала Лебедь.
– Сейчас мы наблюдали демонстрацию силы от главы Отдела магической безопасности Западно-Сибирского отделения, – совершенно спокойно произнесла она. – Впечатляюще, правда? И как прекрасно, когда такая сила принадлежит тому, кто точно знает, на чьей он стороне. А иначе могли бы мы спать спокойно?
Финист погасил пульсары. Настина рука, до этого сжимавшая плечо мужа, безвольно упала. Сокол отступил от нее и склонился в глубоком поклоне.
– Благодарю, моя царица, – ответил он громко, только вот голос был странный, словно ему было тяжело говорить.
Но Лебедь удовлетворенно кивнула и отвернулась, будто не произошло ничего заслуживающего ее внимания. Настя взяла мужа за руку и повела в сторону, за колонны. Василиса снова взглянула на царицу, но та уже беседовала с кем-то из гостей. Зато Гвидон очень внимательно смотрел в спину уходящего Сокола.
Кабинет Баюна распахнул им свои объятия и принял в них, когда они шагнули из зазеркалья. Мирт на подоконнике встрепенулся, просыпаясь, когда тяжелые шаги начальника, замыкавшего их группу в проходе по зеркальной тропе, нарушили предрассветную тишину. Сокол с Настей шли посередине. Вид у Сокола до сих пор был малость безумный.