и постоянный уход – все это способствовало улучшению его самочувствия. Он размышлял о смутных подозрениях, возникших у него в первую ночь, которую он тоже помнил лишь смутно; но все они выглядели нелепыми перед лицом неустанной заботы и доброты, которыми окружи ли его обитатели Дома с привидением.
– Но в чем же причина? – в очередной раз спросил он хозяина. – Что за морок такой нашел на меня?
На сей раз мистер Прайор не стал уходить от разговора, как неизменно поступал прежде, прося Дезмонда подождать, покуда к нему вернутся силы.
– Подозреваю, что вы знаете: вас на самом деле посетило привидение, – сказал он. – Я склонен пересмотреть свое мнение о нем.
– Но почему оно не явилось снова?
– Я находился при вас каждую ночь, – сообщил ему мистер Прайор.
И действительно, больного ни разу не оставляли в одиночестве с того ужасного первого утра, когда он позвонил в звонок.
– Так вот, – продолжал мистер Прайор, – надеюсь, вы не сочтете меня негостеприимным, если я скажу, что, на мой взгляд, вам лучше отсюда уехать. Вам следует отправиться на курорт.
– Полагаю, мне не приходило писем? – неуверенно спросил Дезмонд.
– Ни одного. Надеюсь, вы указали правильный адрес? Кент, Криттенден, приход Ормхерст.
– Сомневаюсь, что я написал «Криттенден», – сказал Дезмонд. – Я переписал адрес с вашей телеграммы. – И он вытащил из кармана розовый листок.
– А, видимо, в этом и дело, – заключил его собеседник.
– Все это время вы были ко мне необыкновенно добры, – произнес Дезмонд.
– Пустяки, друг мой, – доброжелательно отозвался пожилой джентльмен. – Мне лишь хотелось, чтобы Уилли приехал. Он ведь даже не пишет, негодник! Только прислал телеграмму, где сообщает, что прибыть не может и что будет писать.
– Думаю, он где-нибудь весело проводит время, – не без зависти предположил Дезмонд. – И все же расскажите мне о привидении – если есть что рассказывать. Я уже почти здоров, и мне очень хочется узнать, что со мной было.
– Ну что ж… – Мистер Прайор огляделся по сторонам, окинув взором красные георгины и золотистые подсолнухи, купавшиеся в лучах сентябрьского солнца. – Не думаю, что теперь этот разговор может как-то вам навредить. Помните историю о человеке, получившем этот дом в подарок от Генриха Восьмого, и о некоем проклятии? Его жена похоронена в склепе под церковью. Так вот, все эти легенды, признаюсь, пробудили во мне любопытство, и я надумал осмотреть место ее погребения. Вход в склеп преграждают железные воротца, которые были закрыты на замок. Я отомкнул его при помощи одного старого ключа – и затем уже не смог запереть.
– Вот как? – заинтересовался Дезмонд.
– Вы скажете, что я мог бы послать за слесарем; но дело в том, что при церкви есть небольшая подземная часовня, которую я использую в качестве дополнительной лаборатории. И об этом неизбежно распространились бы слухи, пригласи я кого-нибудь осмотреть замок. Мне пришлось бы оставить лабораторию – а возможно, и дом.
– Понимаю.
– Что любопытно, – продолжал мистер Прайор, понизив голос, – лишь после того, как решетка была отперта, это место превратилось в то, что принято называть Домом с привидением. Именно тогда здесь начали происходить все эти странные случаи.
– Какие случаи?
– Люди, которые останавливались здесь, внезапно заболевали – так же, как и вы. И симптомы, похоже, всякий раз свидетельствуют о потере крови. И… – мистер Прайор на мгновение умолк в нерешительности, – эта ранка у вас на горле… Я сказал вам, что вы поранились при падении, когда тянулись к шнуру звонка. Но это неправда. А правда такова: эта маленькая бледная ранка – точь-в-точь как у других заболевших. – Он нахмурился. – Хотелось бы мне опять запереть воротца склепа! Но ключ не поворачивается.
– Может быть, я смогу помочь? – спросил Дезмонд, втайне убежденный, что поранился именно при падении и что рассказ хозяина был, как он мысленно сказал себе, «сущим вздором». Кроме того, починив замок, он хоть немного отблагодарил бы мистера Прайора за проявленную им доброту и заботу. – Я ведь инженер, – смущенно добавил он и поднялся. – Быть может, толики машинного масла окажется достаточно. Давайте глянем на этот самый замок.
Мистер Прайор провел его через дом к церкви. Старый ключ, блестящий и гладкий, послушно повернулся, и они вошли в затхлое и сырое помещение, где в разбитые окна заползал плющ, а к дырам в кровле, казалось, вплотную приникала синева неба. Другой ключ щелкнул в замке низкой двери, которая открывала доступ в бывшую часовню Пречистой Девы Марии; массивная дубовая дверь со скрипом отворилась, и мистер Прайор ненадолго остановился, чтобы зажечь свечу в грубом железном канделябре, прикрепленном к выступу каменной кладки. Затем они принялись спускаться по узким, слегка выщербленным на краях ступеням, которые устилала мягкая пыль. Подземная часовня, обустроенная в нормандском стиле, отличалась незатейливой красотой. В дальней ее стене виднелась ниша, полускрытая ржавой железной решеткой.
– Существует поверье, – сказал мистер Прайор, – будто железо предохраняет от колдовских чар. А вот и замок. – И с этими словами он поднес свечу к приоткрытым воротцам склепа.
Они зашли внутрь, поскольку замок находился с другой стороны решетки. Дезмонд потратил минуту-другую на то, чтобы смазать его при помощи пера и масла, которые захватил с собой, а затем провернул ключ туда и обратно.
– Думаю, теперь все в порядке, – произнес он, стоя на одном колене, глядя снизу вверх на хозяина дома и придерживая ключ в замочной скважине.
– Можно я попробую? – Мистер Прайор занял место Дезмонда, повернул ключ, вытащил его из замка и выпрямился. В следующее мгновение ключ и канделябр, дребезжа, упали на каменный пол, и пожилой джентльмен кинулся на гостя.
– Вот ты и попался! – прорычал он в темноте, и Дезмонду показалось, что его прыжок, хватка и голос были в точности как у мощного дикого зверя.
Слабое сопротивление Дезмонда было сломлено, как прутик, едва он сделал попытку дать отпор нападавшему. Старик держал его, точно в тисках. Вытащив откуда-то веревку, он принялся вязать Дезмонду руки.
Дезмонду по сей день непереносима мысль, что там, в темноте, он завизжал, будто угодивший в силки заяц. Но затем, вспомнив, что он все-таки мужчина, он выкрикнул: «Помогите! Сюда! Помогите!»
Однако пленнику тотчас зажали рог рукой, а потом заткнули его платком, который стянули в узел на затылке. Усадив Дезмонда на пол и прислонив к чему-то спиной, Прайор наконец избавил его от своей хватки.
– Что ж, – произнес он, слегка запыхавшись, и чиркнул спичкой. В ее тусклом свете Дезмонд разглядел каменные постаменты, а на них какие-то продолговатые предметы – гробы, подумалось ему. – Что ж, я сожалею, что вынужден делать это, но наука выше дружбы, мой дорогой Дезмонд, – продолжал Прайор весьма учтиво и дружелюбно. – Я вам все объясню, и вы согласитесь, что человек чести не может действовать по-другому. Разумеется, тот факт, что никто из ваших друзей не знает, где вы, как нельзя более кстати. Я сразу это понял. Сейчас я вам все объясню. Я не жду, что вы воспримете все интуитивно. Но это не важно. Я – один из величайших первооткрывателей со времен Ньютона, не сочтите это за гордыню. Я нашел способ изменять человеческую природу. Я властен создавать людей по своему выбору. Это делается посредством переливания крови. Лопес… ну вы помните моего слугу Лопеса… так вот, в его жилы я закачал собачью кровь, и теперь он рабски предан мне – предан как собака. В жилах Вернея, другого моего раба, собачья кровь смешалась с кровью людей, которые иногда приезжали сюда для изучения призрака, и с моей собственной, ибо я хотел сделать его достаточно умным для того, чтобы он мог помогать мне. Но за всем этим стоит более значительный замысел. Вы поймете меня, если я скажу… – Тут он углубился в подробности и принялся сыпать терминами, ничего не говорившими Дезмонду, который лихорадочно раздумывал над небольшим шансом на побег.
Умереть, как крыса в норе – как крыса в норе! Если бы только ему удалось ослабить платок и вновь закричать!
– Слушай же! – гневно воззвал к нему Прайор, сопроводив свое требование пинком. – Прошу прощения, дорогой друг, продолжил он учтивым тоном, – но это важно. Итак, вы понимаете, что истинным эликсиром жизни является кровь. Кровь – это жизнь, а мое выдающееся открытие состоит в следующем: для того чтобы достичь бессмертия и вернуть молодость, нужен человек, в чьих жилах течет кровь четырех великих рас – черной, белой, красной и желтой. И вы – именно такой человек. Той ночью я взял у вас столько крови, сколько осмелился. Я был тем самым вампиром. – Он вновь засмеялся приятным смехом. – Однако ваша кровь не подействовала должным образом. Вероятно, снотворное, которое мне пришлось дать вам, губительно отразилось на ее витальных свойствах. И, кроме того, крови оказалось недостаточно. Ну, теперь-то ее будет вдоволь!
Пока Прайор разглагольствовал, Дезмонд не переставая терся затылком о стену, стараясь ослабить узел, и наконец платок соскользнул ему на шею. Теперь, обретя возможность говорить, юноша быстро произнес:
– То, что я рассказал вам про китайцев и всех остальных, – неправда. Я пошутил. Предки моей матери – сплошь уроженцы Девоншира.
– Я ничуть вас не виню, – тихо отозвался Прайор. – Будь я сейчас на вашем месте, я лгал бы точно так же.
И он водворил платок на прежнее место. Подземелье озарял яркий свет свечи, установленной на одном из каменных саркофагов. Дезмонд смог разглядеть, что продолговатые предметы, водруженные на постаменты, – и вправду гробы, и не все они сделаны из камня. Он гадал, что вытворит этот безумец с его телом, когда все закончится. Ранка на горле Дезмонда опять начала кровоточить. Он чувствовал, как по шее его медленно стекает теплая струйка, и спрашивал себя, потеряет ли он сознание. Казалось, этот момент был близок.
– Я хотел привести вас сюда в первый же день… но Верней помешал; вся эта возня с пинтами и полупинтами – это его идея! Совершенно бесполезная трата времени, совершенно бесполезная! – Прайор умолк и замер на месте, глядя на свою добычу.