И я начал делать то, что мог – писал статьи для газет. Ты, Джек, наверняка согласился бы с этим – твой Мартин тоже писал статьи. Первая моя статья так и называлась: «Чего же вы медлите?» Ведь надо было немедленно что-то менять в стране в лучшую сторону! Я еще надеялся, верил… Но ни в первой, ни во второй, ни в третьей газете ее не согласились печатать. Хотя и говорили, что помнят мою «Пирамиду», меня лично вполне уважают, и статья нравится, но вот насчет публикации ни-ни.
А потом состоялась «Беловежская пуща»…
И то, чего веками не могли сделать враги внешние – сделано было легко тремя мужиками, собравшимися «на охоту» и «принявшими на грудь» в Охотничьем домике. Великая, огромная наша страна – Советский Союз! – была разорвана на 15 частей. И ни не так уж и давний мартовский референдум, на котором подавляющее большинство граждан проголосовали за сохранение Союза, ни Первый президент СССР, который мог бы – и должен был! – арестовать заговорщиков, ни всемогущее КГБ – ничто не воспрепятствовало развалу великой страны!
Президент, сидевший пока в Московском Кремле, оказался вовсе не мужиком и с тремя «охотниками» согласился. Впрочем, он уже года четыре как мужиком перестал быть – вся сила, все благие, казалось бы, начинания ушли в досужие, бестолковые разговоры и обещания…
(Так я думал тогда. На самом же деле, как выяснилось позднее, он мужиком вообще никогда и не был. В августе 91-го, вернувшись из Фороса, он, как ни в чем не бывало, заверил всех, что «верен социалистическому выбору»! А много позже, в одном из выступлений признался, что на самом деле его целью всегда было «уничтожить коммунизм». То есть и становясь Генсеком, и потом он постоянно лгал…).
И вот немалый по численности, считавшийся великим народ огромной страны, подтверждавший вообще-то свое величие во множестве войн, подвигов, в создании великой культуры, науки, теперь молчаливо, как ни в чем не бывало, с тремя «охотниками» и болтливым «генсеком» согласился… «Беловежскую пущу» принял, можно сказать, вполне спокойно, хотя всего за несколько месяцев до этого дружно против такого безобразия на «референдуме» возражал! И не было ни многолюдных демонстраций протестующих, ни серьезных протестов…
И не стало великой страны. На карте превратилась она в лоскутное одеяло. По инерции назвали ее все же одним словом – на три буквы – СНГ. А на деле стала она растерянным сборищем миллионов людей, одураченных, сбитых с толку, забывших тут же и историю свою, и единение, и дружбу. И многие из них в родных домах оказались вдруг – «иностранцами»…
Что было делать, дорогой Джек? Я писал и писал одну за другой свои статьи, и сначала их нигде не печатали. «Хам пришел», «Страна бананов», «Яд власти», «К вопросу о дальтонизме», «Верю в свободную Россию!», «Гибель любви» – вот как статьи назывались… Как тошно было мне и таким, как я, ты, Джек, наверное, можешь себе представить. Ведь окончательно рушилась вера в лучшее, на наших глазах творилось нечто чудовищное, а предотвратить это не получалось никак.
Но я писал и писал статьи…
«К вопросу о дальтонизме»
Наконец, одну статью (из двух десятков написанных) опубликовали. В апреле 1992-го. Уже после «новогоднего подарка» Гайдара с «освобождением цен» – без освобождения от дури, наглости и пустой болтовни Ельцина, Гайдара, Чубайса и других «реформаторов».
В январе все мои гонорары за предыдущие книги превратились в ничто – как и деньги миллионов людей, всю жизнь работавших и копивших кто на квартиру, кто на машину, кто на приданое дочери или сыну. Теперь же накоплений большинства не хватило бы и на похороны.
Конечно, «специалисты» придумали оправдания. «У вас тогда не деньги, не накопления были, а – бумажки, на которые нельзя было ничего купить» – так говорили они, оправдывая то, что делали. «Денежный навес» – так назвали «специалисты-экономисты» трудовые накопления наши. И вместо того, чтобы придумать что-то путное – для чего ведь их экономике и учили! – они решили поступить просто: уничтожить наши деньги вообще, а на самом деле – лукаво украсть.
Хотя и тогда были другие специалисты, которые предлагали совсем другой путь – среди оппонентов рьяным нашим «младореформаторам» были даже лауреаты Нобелевской премии по экономике… Но у тех, кто занимал тогда верхние этажи, были совсем другие методы, другие планы, другие цели. Руби с плеча – и все тут!
Интересно, что очень многие из тех, кто рьяно поддерживал молодых «демократов» именно в то самое время как раз и стали «генеральными директорами», «президентами», владельцами всяких СП, ООО, АООО, ЗАО и так далее, и обладателями непонятно откуда появившихся капиталов. У них-то и начал появляться именно тогда победный, торжествующий блеск в глазах…
Моя статья, которую все же опубликовали, называлась «К вопросу о дальтонизме». Речь в ней о том, что странное «видение» вдруг появилось у многих наших газетчиков и особенно у политиков. «Красными», «коричневыми», а еще чаще «красно-коричневыми» они стали называть тех, кто был по всем показателям вовсе не такими, а вот то, что делали они – те, кто так выражался, – было, наоборот, именно кроваво-красным (вульгарно «советским») и коричневым (откровенно фашистским). Что за дальтонизм на самом деле?
Сначала я понес свою статью в «Московские новости» – газету, которая оставалась одной из самых популярных и сравнительно честных – теперь уже не «перестроечных», а «демократических». Новый главный редактор, Лен Карпинский (тоже из диссидентов), удостоил личного приема и честно и откровенно сказал:
– Нам Ваша статья очень нравится. Но печатать ее мы боимся. Может быть, Вы что-то другое принесете?
И вернул.
Я отнес статью в «Независимую газету», которая только недавно начала выходить и главным редактором которой был бывший сотрудник «Московских новостей» Виталий Третьяков.
И в «Независимой» мою статью напечатали! И потом ее почти целиком даже читали по радио «Свобода». Потом в «Независимой» было опубликовано еще несколько моих статей, одна из них называлась так: «Что такое дурак?». Речь в ней шла о дискуссии между одним из умнейших людей того времени, академиком Святославом Федоровым и одним из «младореформаторов», которого звали Анатолий Чубайс. Как ни старался академик аргументированно и логично убедить «реформатора» в его явной глупости, тот агрессивно и тупо, до смешного просто, стоял на своем. Статья всем нравилась, со мной соглашались, но…
Но удовлетворения от газетных публикаций у меня все же не было. Целью моей по-прежнему была публикация не статей, а книг. Ведь правильно сказано: «Лучше зажечь одну свечу, чем обличить гигантские пространства мрака»! А я уверен был, что неопубликованные книги мои – именно «свечи».
Но ни в «Мысли», ни в «Детской литературе», ни в других издательствах книги мои так и не вышли. Да и сами издательства фактически перестали существовать…
И получалось, ко всему прочему, что я опять иду в ногу со страной: надежды вспыхнули, однако гасли одна за другой.
А в октябре 1993-го состоялось и вовсе чудовищное – обстрел Белого дома из танковых пушек по приказу Ельцина – за то, что Верховный Совет не подчинялся тупому, бестолковому президенту, и собирались даже объявить ему импичмент. И были сотни погибших – тех, которые два года назад защищали Белый дом и того же Ельцина, который теперь их безобразно, нагло предал.
За одно это его и его команду нужно было бы теперь судить самым строгим образом как путчистов, нарушителей Конституции и убийц. Но о суде не было речи. Наоборот – некоторые интеллигенты и «диссиденты» считали, что Ельцин и его команда все делали правильно. И они даже писали петиции в его поддержку.
Да, вот такая история, Джек. И мне, и, как я постепенно понял, кое-кому из соотечественников моих становилось ясно, что на землю нашу русскую окончательно пришло что-то мрачное и убийственное. Главная же беда была в том, что граждане и не думали сопротивляться всерьез. А может быть просто не могли? Теперь уверен: тогда мы все просто запутались и, как принято теперь говорить, офонарели. Нормальным людям не могло прийти в голову, что не кто-нибудь, а – соотечественники! – могли вести себя так беспардонно и нагло.
Не раз я вспоминал один из снов в больнице и свою повесть «Карлики». Неужели это и правда – они? Ведь они так дружно летели откуда-то и – вселялись в людей…
Да, много врагов посягало на нашу землю! И татаро-монголы, и шведы, поляки, турки, французы, немцы, японцы… Но то были враги хотя и злобные, однако открытые, явные. Ясно было, кто наши, а кто враги. И явных врагов в конце концов всегда побеждал русский народ! Но теперь… Кто ТЕПЕРЬ наши враги? Похоже, что мы уже… В оккупации! Но все же – КЕМ? И даже если это те «карлики», которых я видел во сне, то – ОТКУДА они? ПОЧЕМУ?
«Презентация»
И в кратчайшее время я написал новую повесть, которая называлась так: «Презентация».
«…Страшно не было. Наоборот. Едва ли он ощущал когда-нибудь такое чувство свободы.
Впрочем, только в самый первый момент. Когда счастливо удалось миновать охрану у входа, потом празднично украшенное фойе и занять место в зале неподалеку от первых рядов и с краю. Усевшись, он едва мог сдержать эйфорию мальчишеского восторга. Сумел пройти сквозь охрану! Теперь только бы ОН пришел, а еще лучше все трое, хотя главное, конечно, Первый, Самый Главный. Азраил, ангел смерти, ждет. Еще немного, и справедливое возмездие совершится.
…Презентация! Презентация! Представление совместного российско-американского издания – «Новая газета!» – воистину новый шаг к сближению двух великих стран, Соединенных Штатов Америки и Новой России! Будут выступления главных соредакторов и приветствия, будет маленький концерт, будет короткий, но оч-чень художественный фильм-сюрприз. Угощение, разумеется, тоже будет, а как же. И ведь Сам обещал быть – сам Президент вместе с высшим руководством страны! – не говоря уже об иностранных гостях! Ну, конечно, представители прессы и телевидения. Обещали даже экстренную прямую трансляцию, вот как! Сенк ю, леди и джентльмены, дамы и господа, спасибо вам за этеншн.