Черт побери! Воронка на воронке! Ни одного живого места!
А вот и русский секрет пограничников - накрыло миной - кишки по всей земле!
Вальтер сглотнул - неприятная картина!
- Вперед, вперед, вперед! - орал фельдфебель. - Наша задача - окопаться в трехстах метрах от реки!
А позади уже стучали топорами саперы, наводя переправу для грузовиков и танков.
Бегом, бегом, бегом! Вальтер выхватил лопатку на бегу. Потом, упав на пузо и громыхнув железом - винтовка ударила по шлему - и начал торопливо копать землю.
- Эй, Бирхофф! - заорал фельдфебель. - Уже сортир нам роешь?
"Свинская собака..." - зло подумал шютце и еще глубже воткнул складную лопатку. Через полчаса позиция была готова. Взвод был готов охранять переправу от контратаки русских.
Однако, русских не было. Над головой гудело небо - самолеты возвращались на свои аэродромы, потом снова летели обратно.
Спать совершенно не хотелось, хотя ночь была бессонной. А вот фельдфебель, проверив отделение, преспокойно уснул в своем окопчике. Рашке вообще ничего и никогда не волновало, кроме выпивки, еды, приказов командира и женщин.
Где-то на севере слышалась стрельба. Видимо, ребята из соседней роты все же нашли русских. Повезло же им. Интересно, что там происходит?
А за спиной загрохотали танки.
Вальтер высунулся из окопа, глядя на дорогу.
Действительно, танки и бронетранспортеры с пехотой. Где-то там несется Макс. Везет же ему...
Бирхофф снова посмотрел на небо - голубое-голубое. В черных оспинках самолетов.
Тоже поспать, что ли?
Второе отделение пока в карауле, а мы тут...
Солнце чуть приподнялось и уже начало припекать.
Вальтер сел на дно траншеи - копать тут было легко, кстати. Хорошая земля, добрая. Как-то новобранцев заставили копать окопы в лесу и рядовой умудрился сломать лопатку, пытаясь перерубить здоровенный корень не то бука, не то вяза. Чертов же фельдфебель наступил ему на каску, заставляя окапываться руками, не поднимая головы. А потом были шесть часов по стойке "смирно" за порчу снаряжения. Пока стоял - наступил "Подъем!" и снова бегом на учебу...
- Подъем! - Вальтер встрепенулся. Оказывается, он задремал незаметно для себя.
Он высунулся из траншеи. Вдоль нее бежал лейтенант Краузе и старательно орал:
- Взвод! К бою!
Бирхоффа судорожно завертел головой. Никакого боя вроде бы и не намечалось - танки, грузовики, бронетранспортеры продолжали переправляться через Буг, бомбардировщики так же продолжали медленно ползти по безоблачному небу.
Оказалось, что до боя надо пробежать пару километров.
Русские пограничники на своей заставе сдерживали продвижение второй роты и соседям срочно требовалась помощь.
Роту Вальтера срочно перекидывали на помощь камрадам.
- Быстро, быстро, быстро! - подгонял их фельдфебель Рашке, когда они мчались по лесу. Бирхофф едва успевал уворачиваться от ветвей. Раз по лицу все-таки прилетело - щеку обожгло колючей веткой. Стрельба становилась все ближе и ближе.
Краузе вдруг остановился, поднял руку и упал на землю. Его примеру последовал весь взвод, загремев котелками.
Потом поползли, переругиваясь полушепотом.
- Бирхофф! - окликнул парня фельдфебель.
- Я! - пересохшим от пыли и жары голосом ответил Вальтер.
- Задницу не отклячивай, демаскируешь, - и хохотнул.
Вальтер не ответил, прижавшись к земле еще сильнее:
"Pater noster, qui es in caelis, sanctificetur nomen tuum. Adveniat regnum tuum..."
Звуки боя приближались. Стало отчетливы слышны лающие звуки "MG-34", и ответное татакание русского "Максима". В привычные хлопки "маузеров" время от времени вплетались гулкие щелчки русских винтовок. Хлопали ротные минометы.
"Словно кнутом..." - машинально подумал Бирхофф.
Были и еще какие-то странные звуки, которые он распознать не смог.
Зато старый вояка Рашке догадался:
- Это что, у русских автоматическое оружие в ходу? Да так много?
Действительно, короткие очереди густо разрывали июньский день.
Ползти было трудно. На пути оказывался то куст, то дерево, а то и муравейник. Гадские русские муравьи немедленно нашли щелки в амуниции и стали нещадно щекотать и кусать тело Вальтера. Какой-то гад даже между ног забрался.
Внезапно лес кончился, рядовой поднял голову, опять стер пот со лба и...
И густая очередь русского пулемета жарко обожгла воздух. Пули противным визгом воткнулись в деревья, скалывая щепу. Одна из таких белых щепочек упала в траву прямо перед носом.
Немцы немедленно сдали назад, скрывшись в зарослях.
Вот и вышли к заставе с фланга.
Русские пограничники оказались не дураками. Прикрыли пулеметами свои бока.
А до домиков, уютно устроившихся между сосен - метров сто по открытому пространству.
И забор. Благодаря забору пулеметчик не смог никого зацепить, хоть и сидел на чердаке дома. Если бы выждал несколько минут, стерпев, когда немцы побегут вперед, на средине этого небольшого поля положил бы всех. Не утерпел, слава фюреру.
Но теперь все просто. Минометчики роты немедленно открыли огонь по домам пограничной заставы. Пятидесятимиллиметровые мины, конечно, смешные, на первый взгляд. И воронки от них - словно карлик лопаткой ковырнул. Как-то в Хёмнице рядом с Вальтером хлопнула такая минка. Оглох потом на полдня и все. Но если правильно попадет...
Вот под прикрытием минометов и пошли в атаку.
Одно отделение бежит что есть сил, второе что есть сил лупит из всех стволов в сторону противника. Потом меняются местами.
Падал Вальтер навзничь, отшибая требуху. Несколько раз пыльные фонтанчики взвизгивали прямо перед носом. Потом он стрелял куда-то, потом снова бежал.
Кто-то вскрикнул рядом, потом еще раз...
Оглядываться было некогда. Чертов пулеметчик лупил практически без перерыва.
Отделение, в конце концов, добежало до канавы, заросшей травой. Дальше был забор, по которому русский немедленно дал очередь. Минометчики никак не могли накрыть его. Они уже засекли дом, с чердака которого вел огонь пограничник, но мины рвались на крыше, а внутрь не пробивали.
- Гранаты! - хрипло крикнул Рашке.
Вальтер перевернулся на спину, мельком глянув назад, рота медленными перебежками приближалась к забору. Впрочем, несколько серо-зеленых кучек уже лежали не шевелясь. У некоторых возились санитары.
Русский бил и по санитарам. Вот упал один, другой, третий...
- Сволочь! - заорал Рашке. - Лично его придушу! Какого черта он по раненым стреляет?
Вальтеру вдруг стало страшно.
- Гранаты!
Три колотушки практически одновременно полетели в сторону...
- Есть пролом!
- Вперед!
Немцы ворвались на территорию заставы, стараясь как можно быстрее прорваться к дому с пулеметчиком.
Русский сообразить не успел или не сумел, но отделение Рашке практически моментально ворвалось в дом.
Двери в комнаты вышибали ногами, стреляя без раздумья.
В одной из комнат Вальтер наткнулся на труп какого-то русского в одних подштанниках и гимнастерке. У русского не было головы.
- Первый чисто!
Сапоги громко забухали по узкой лестнице. Впереди бежал фельдфебель с "МП-38".
А с чердака по-прежнему бил русский пулеметчик по камрадам в поле.
Минометчики прекратили огонь, боясь попасть по своим.
На чердак вела узкая и крутая лестница.
Рашке первый начал карабкаться по ней.
Не успел он поднять стволом своего автомата крышку люка, раздался выстрел.
Русский заметил, что немцы уже в доме.
Выстрел был одиночный.
- Гранату! - взревел фельдфебель. - Отставить! Живым возьмем!
Он снял шлем, надел его на ствол пистолета-пулемета и с усилием снова приподнял крышку.
Еще выстрел, еще. Потом еще один. Что-то гулко упало...
А потом тишина, если не считать глухой стрельбы за домом..
Фельдфебель нажал на крышку...
Ничего.
Рашке откинул люк.
Тихо.
Быстро перекрестившись, он словно моментально вскарабкался по лестнице и исчез в темноте чердака.
Через несколько секунд вернулся бледным, молча спустился и сел в углу. Трясущимися руками достал сигарету, закурил...
- Что там? - не выдержал Бирхофф.
Фельдфебель кивнул на чердак, нервно пыхая сиреневым дымом.
Сапоги солдат застучали подковками по лестнице.
На чердаке...
На чердаке густо пахло порохом.
В лучах солнца, косо падавших из дыр на крыше, плясали золотистые пылинки.
Смешно перекосившись, тупым дулом ткнулся в круглое окно пулемет. Рядом валялись коробки с патронными лентами.
В луже крови лежала женщина. Рядом с ней лежал револьвер, выпавший из руки.
У женщины не было ног, только красно-черно-белое месиво ниже пояса.
Вальтер сухо сглотнул.
Она была в ночнушке, одна бретелька сползла с плеча, обнажив небольшую аккуратную, нежную грудь.
Бессильные глаза безмолвно смотрели в издырявленную осколками крышу.
- Дерьмо... - кто-то шепнул. - Вот дерьмо, они баб заставили воевать.
- Уходим отсюда, - сказал Бирхофф и попятился, едва не упав в люк.
Фельдфебель уже пришел в себя, и когда солдаты его отделения спустились, зло приказал:
- Еще раз проверить все комнаты!
Везде было пусто.
Перевернутые кровати, россыпи книг, покосившиеся рамки фотографий на стенах, разбросанная одежда - не в счет.
Только в одной из комнат нашли еще два тела.
Девочку и мальчика примерно одного возраста. Дошкольники - еще младенческая пухлость в складках рук и на лицах. Вернее, на лице. На одном. У девочки. Лицо это было изрезано осколками оконного стекла. От мальчика осталось только туловище, протягивающее руки к небу...