— Между мной и Алексом ничего нет, — заверяю я их. — Клянусь.
30. Алекс
Я сижу на алгебре, когда охранник стучит в дверь и говорит учителю, что мне нужно покинуть урок. Я закатываю глаза, хватаю учебники и разрешаю мужику унизить меня перед всеми.
— Что на этот раз? — спрашиваю я.
Вчера меня выдернули с урока из-за того, что во дворе кидались едой. Зачинщиком был не я. Да, я участвовал в побоище, но не начинал его.
— Мы прогуляемся в баскетбольный зал. — Я иду за парнем. — Алехандро, причинение вреда школьному имуществу — дело серьезное.
— Я ничего не делал, — недоумеваю я.
— Мне подсказали, что это ты.
Подсказали? Знаете фразу «на воре шапка горит»? Это, наверное, сделал тот, кто на меня настучал.
— Где это?
Охранник указывает рукой на пол спортзала, где кто-то криво нарисовал символ «Мексиканской крови».
— Ты можешь это объяснить?
— Нет.
К нам подходит еще один охранник.
— Мы должны проверить твой шкафчик, — говорит он.
— Отличная идея.
Там они найдут только кожаную куртку и книги. Я набираю код на замке. Мимо нас проходит миссис Пи.
— В чем дело? — спрашивает она охранников.
— Вандализм. В баскетбольном зале.
Я открываю свой шкафчик и отхожу, чтобы они могли осмотреть его.
— Ага! — Охранник достает с верхней полки баллончик с черной краской и протягивает ее мне.
— Ты все еще утверждаешь, что невиновен?
— Да, утверждаю.
Я поворачиваюсь к миссис Пи, которая смотрит на меня так, будто я убил ее кота.
— Я не делал этого, — объясняю я ей. — Миссис Пи, вы должны мне поверить.
Я уже вижу, как меня отправляют в тюрьму из-за чьего-то идиотского поступка. Она качает головой.
— Алекс, доказательства перед нами. Я хочу верить тебе, но это очень сложно.
Охранники стоят по обе стороны от меня, и я знаю, что будет дальше. Миссис Пи останавливает их рукой.
— Алекс. Помоги мне.
Мне не хочется ничего объяснять, пусть все думают, что я испортил школьное имущество. Они все равно не будут слушать меня. Но миссис Пи смотрит на меня, как бунтарь-подросток, который хочет доказать всем их неправоту.
— Символ нарисован неправильно, — объясняю я, показывая ей свою руку. — Вот символ «Мексиканской крови». Пятиконечная звезда с двумя вилами сверху и буквами «МК» в центре. На полу же нарисована шестиконечная звезда с двумя стрелками. Никто в банде не сделал бы такую ошибку.
Миссис Пи обращается к охранникам:
— Где мистер Агирре?
— На встрече с завучем. Его секретарша передала, что он просил его не беспокоить.
Питерсон смотрит на часы.
— У меня урок через пятнадцать минут. Джо, свяжитесь с мистером Агирре по рации.
Охранник Джо выглядит не слишком довольным.
— Мэм, мы просто делаем свою работу.
— Я знаю. Но Алекс — мой студент, и сегодня он не может пропустить урок.
Джо пожимает плечами, затем по рации просит мистера Агирре подойти в зал «Л». Когда секретарша спрашивает, насколько это срочно, миссис Пи забирает рацию у Джо и говорит, что это ее личное обращение и директор должен прийти в зал немедленно. Спустя две минуты появляется Агирре и окидывает нас суровым взглядом.
— Что все это значит?
— Вандализм в баскетбольном зале, — информирует его охранник Джо.
Агирре застывает.
— Черт, Фуэнтес. Снова ты.
— Это не я.
— Тогда кто?
Я пожимаю плечами.
— Мистер Агирре, он говорит правду, — вступается за меня Питерсон. — Вы можете уволить меня, если я ошибаюсь.
Он качает головой и поворачивается к охраннику.
— Возьми Чака и подумайте, чем можно стереть надпись в зале. — Он указывает баллончиком с краской на меня. — Но я предупреждаю тебя, Алекс. Если я узнаю, что это сделал ты, тебя не только выгонят, но и арестуют. Понял?
Когда охранники уходят, Агирре продолжает:
— Алекс, я не говорил тебе этого раньше, но скажу сейчас. Я думал, что весь мир — мой враг, когда я был в средней школе. Я не особо отличался от тебя тогда. Мне потребовалось чертовски много времени, чтобы понять: я и есть свой враг. Когда я понял это, моя жизнь сильно изменилась. Мы с миссис Питерсон тебе не враги.
— Я знаю. — Я на самом деле так считаю.
— Хорошо. Сейчас у меня важное совещание. Если что, я буду в своем кабинете.
— Спасибо, что поверили мне, — благодарю я миссис Пи, когда он уходит.
— Ты знаешь, чье это художество? — спрашивает она.
Я смотрю ей прямо в глаза и говорю правду:
— Понятия не имею. Но я почти уверен, что это не мои друзья.
Она вздыхает:
— Если бы ты не был в банде, Алекс, ты бы не попал в эту переделку.
— Зато попадал бы в другие.
31. Бриттани
— Похоже, некоторые из вас не считают мои уроки важными. — Миссис Питерсон раздает вчерашние тесты.
Когда она подходит к нашему с Алексом столу, я съеживаюсь на стуле. Не хватало мне еще взбучки от миссис Питерсон.
— Хорошая работа, — она кладет передо мной листок с тестом. Затем миссис Питерсон поворачивается к Алексу. — Для того, кто хочет стать учителем химии, не слишком хорошее начало, мистер Фуэнтес. Теперь я буду думать дважды перед тем, как заступаться за вас, раз вы не готовитесь к моим урокам.
Она берет тест Алекса указательным и большим пальцами, словно ей противно прикасаться к листу.
— Подойдите ко мне после урока, — обращается она к нему и раздает остальные тесты.
Я не могу понять, почему миссис Питерсон не устроила мне разнос. Я переворачиваю лист и вижу вверху «А». Я не могу поверить своим глазам. Это, должно быть, какая-то ошибка. Через секунду я понимаю, чья это оценка на самом деле. Правда выбивает меня из колеи. Я смотрю, как Алекс убирает свой листок в учебник.
— Зачем ты это сделал? — Я жду, пока он поговорит с миссис Питерсон, и подхожу к нему. Я стою возле его шкафчика, он же практически не обращает на меня внимания. Я стараюсь не замечать, как мне прожигают взглядом затылок.
— Я не понимаю, о чем ты.
Ну конечно!
— Ты поменял наши тесты.
Алекс закрывает шкафчик на замок.
— Большое дело.
Да, большое. Он уходит так, будто разговор окончен. Я видела, как он усердно отвечает на вопросы, но когда посмотрела на большую красную «F» вверху листа, то узнала свой листок.
После уроков я выбегаю из школы, чтобы поймать его. Он сидит на мотоцикле и уже собирается уезжать.
— Алекс, подожди!
Я нервничаю и накручиваю прядь волос.
— Садись! — приглашает он.
— Что?
— Запрыгивай. Если ты хочешь поблагодарить меня за то, что я спас твою задницу от миссис Пи, поехали ко мне домой. Вчера я не шутил. Ты познакомила меня со своим миром, теперь я покажу тебе свой. Думаю, это справедливо.
Я окидываю взглядом стоянку. Некоторые люди косятся на нас и наверняка уже сплетничают, что я разговариваю с Алексом. Если я поеду с ним, слухи разлетятся вмиг.
Мое внимание привлекает звук заведенного мотоцикла.
— Не беспокойся о том, что они подумают.
Я смотрю на его рваные джинсы, кожаную куртку и красно-черную бандану, которую он только что повязал. Это цвета его банды. Я, должно быть, напугана. Но потом я вспоминаю, каким он был вчера с Шелли. Пошли все к черту! Я сдвигаю сумку на спину и сажусь на мотоцикл.
— Держись крепче. — Он обвивает мои руки вокруг своей талии.
Даже чувствовать его сильные руки поверх моих кажется мне очень возбуждающим. Интересно, он переживает такие же эмоции? Но я не разрешаю себе думать об этом. Алекс Фуэнтес — жесткий парень. Опытный. От простого прикосновения рук в его животе вряд ли появятся бабочки. Он медленно проводит кончиками пальцев по моим и берется за руль. О мой бог! Во что я впуталась?
Мы выезжаем со школьной стоянки, и я крепче держусь за Алекса, чувствуя его стальные мышцы. Скорость мотоцикла пугает меня. У меня кружится голова, будто я катаюсь на американских горках без ремня безопасности. Мотоцикл останавливается на красный сигнал светофора. Я отклоняюсь назад. Я слышу его ликующий смех, когда загорается зеленый и он заводит двигатель. Я держусь за его талию и прячу лицо за его спиной.
Когда он наконец тормозит и ставит мотоцикл на подножку, я осматриваюсь. Я никогда не была на его улице. Дома очень… маленькие. Большинство из них одноэтажные. Они стоят вплотную, между ними не пройдет даже кошка. Я пытаюсь не замечать этого, но мне становится грустно. Мой дом по меньшей мере в семь, а может, даже в восемь-девять раз больше дома Алекса. Я знала, что эта часть города живет в бедности, но…
— Я был не прав, — говорит Алекс. — Я отвезу тебя домой.
— Почему?
— Я вижу отвращение на твоем лице.
— Не то чтобы мне здесь не нравилось. Мне очень жаль…
— Никогда не жалей меня, — предупреждает он. — Я бедный, но не бездомный.
— Тогда ты, может, пригласишь меня в дом?
А то парни на улице уже глазеют на белую девушку.
— Здесь ты Снегурочка.
— Я ненавижу снег, — говорю я.
Он ухмыляется.
— Это не связано с погодой, querida[74]. У тебя снежно-белая кожа. Просто следуй за мной и не обращай внимания на соседей, даже если они разглядывают тебя.
Я чувствую его настороженность, когда он ведет меня внутрь.
— Ну, мы на месте, — говорит он, заходя.
Гостиная меньше любой комнаты в моем доме, но здесь очень тепло и уютно. На диване лежат два вязаных пледа, в которые я бы с удовольствием закуталась холодной ночью. У меня дома нет пледов. У нас лежат одеяла, специально подобранные под интерьер. Я осматриваю дом Алекса, провожу пальцами по мебели. На полке со сгоревшей свечой — фотография красивого мужчины. Алекс стоит позади меня, и я чувствую исходящее от него тепло.
— Это твой отец? — спрашиваю я.
Он кивает.
— Я не могу себе представить, как это — потерять папу.
Даже если его нет рядом, я знаю, что он есть в моей жизни. Я всегда хотела от родителей большего. Может быть, я просто должна радоваться тому, что они у меня есть?