– …Скажи… Ну что тебе стоит? Поведай же мне! …Просвети насчет… Как ты умудрился? …Я заплачу. Целый злат! …Скажи, жалко, что ли? …Мы ведь друзья, разве нет? …Что ты, как воды в рот набрал? …Остальные не узнают, зуб даю! …Ладно, два злата. По рукам? …Да сколько молчать можно? …Скажи-и-и!!!
На третий день пути я не выдержал:
– Тьфу, Марис, что ты прилип, словно банный лист? Хочешь знать, что я делал у Катсоды?
Наемник активно закивал головой. Я осмотрелся. Разумеется, в пределах слышимости шествовали не менее пяти слуг. И хотя я старался не повышать голос, все разговоры моментом стихли. Такое чувство, что даже уши у девчонок увеличились в размерах.
– Отойдем. Идите дальше, мы догоним.
Фургон со слугами укатил вперед по дороге. Марис подпрыгивал в нетерпении:
– Что ты делаешь?
– Напитываю землю своей маной, чтобы Синкуджи не подслушала, – ответил я.
Спустя некоторое время, сочтя приготовления достаточными, снова взял слово:
– Это должно остаться между нами, усек?
– Буду нем, как могила!
– Разболтаешь, оставлю без гонорара. Согласен с такими условиями?
– Да!
– Ладно. Когда вы ушли, мы с Катсодой прошли в небольшую комнату для малых приемов. С нами остался только один слуга, дворецкий. В общем, мы поговорили о…
– Ну-ну?
– …о глупостях всяких. Перешли к прелюдии…
Когда мы догнали фургон, у Мариса из глаз все еще продолжали струиться слезы от смеха. Зря я ему открылся. Девушки смотрели на нас с наемником обиженными волчицами. Как так: ему рассказал, а им нет?!