– О, ей я успел сказать, – пробормотал Джеффри, направляясь к Эдварду. Глядя брату вслед, Кэро слегка прищурилась: улыбка из вежливой превратилась в раздраженную.
Майкл поцеловал ее руку и с удовлетворением заметил, что она на миг забыла о Джеффри.
– Насколько я понял, вы не против?
– Разумеется, – коротко ответила Кэро. Ей хотелось бы иметь больше времени на размышления перед очередной встречей, но, очевидно, этому не суждено быть. Ничего, она справится. Как справлялась всегда.
В гостиной они не задержались. Несколько минут поговорили о приготовлениях к церковному празднику и, все еще обсуждая предложение Мюриел устроить состязание лучников, стали рассаживаться за столом.
Ужин прошел спокойно. Как всегда во время пребывания Кэро в родном доме, миссис Джадсон превзошла себя. Кэро сочувствовала женщине: всю остальную часть года приходилось заботиться только о Джеффри, а вкусы последнего были на редкость неприхотливы.
Однако сегодня блюда были изысканными, а разговоры – беззаботными и приятными. Майкл увлеченно болтал с хозяевами, а они, в свою очередь, считали гостя почти членом семьи.
Приглашение Майкла было идеей Джеффри, так что Кэро не знала, чего ожидать, и держалась настороже.
Мужчины не пожелали остаться в столовой и выпить по бокалу портвейна, поэтому все встали и вернулись в гостиную. Джеффри предложил послушать музыку, и Элизабет направилась к фортепиано.
Кэро тоже играла, но сейчас воздержалась, зная, как любит Джеффри слушать дочь, да и Эдвард воспользовался возможностью стоять рядом и переворачивать страницы… Зато ей теперь приходилось развлекать гостя.
Почувствовав его взгляд, она подняла голову. Майкл с понимающей улыбкой предложил ей руку.
– Пройдемся по комнате. Я хотел спросить вас, что пытался вытянуть из Эдварда Лепонт.
Только сейчас Кэро осознала, как далеко унеслась в своих мечтах. Настолько, что напрочь забыла о странном поведении Фердинанда.
Опершись о руку Майкла, она позволила увести себя в дальний конец комнаты и тихо сообщила:
– Он засыпал Эдварда вопросами о совершенно непонятных вещах, но, что самое главное, пытался узнать, оставлял ли Камден какие-то личные бумаги: дневники, письма, заметки, – все в таком роде.
– А он оставлял?
– Конечно. Можете представить, чтобы посол такого калибра, как Камден, не вел детальных записей?
– Вы правы, но зачем все это Лепонту?
– Эдвард предполагает, что он хотел таким образом выведать, где именно находится архив Камдена.
– Насколько я понял, у Лепонта ничего не вышло?
– Естественно.
Остановившись перед открытыми стеклянными дверями на террасу, откуда веяло вечерним ветерком, Кэро отняла руку и кивнула:
– Эдварду можно полностью доверять Он не доставил Фердинанду такой радости.
– О чем еще он спрашивал? – нахмурился Майкл. – Если можно, подробнее.
– Осведомился, нельзя ли получить доступ к бумагам Камдена. Разумеется, для того, чтобы изучить все этапы его карьеры.
– Ну конечно, – буркнул Майкл сквозь зубы.
– Считаете, что он лжет?
– Считаю. Как, впрочем, и вы.
Кэро смешно сморщила нос и, повернувшись, невидящими глазами уставилась вдаль.
– Фердинанд знал Камдена много лет, но проявил любопытство только сейчас.
– А где архив Камдена? – спросил Майкл, немного подумав.
– В лондонском доме.
– Он закрыт?
Кэро кивнула:
– Кроме того, записи хранятся не в его кабинете или каком-то доступном месте, так что…
Прищурившись, Майкл оглядел комнату.
Кэро последовала его примеру. Джеффри, похоже, дремал. Эдвард и Элизабет не замечали никого, кроме друг друга.
Пальцы Майкла сжали ее локоть, и Кэро, не успев опомниться, оказалась на террасе.
– Вы, случайно, не вознамерились допустить Лепонта к этим бумагам?
– Н-нет, конечно, нет!
Майкл снова подхватил ее под руку и повел по длинной террасе.
– По крайней мере пока я не пойму, чего именно он добивается и, что еще важнее, зачем ему это.
По достоинству оценив ее решимость, Майкл удовлетворенно кивнул. Она, очевидно, не доверяет Лепонту.
– Вам лучше других следует знать, что ему нужно.
– Дело в том, что я вообще не читала дневники мужа. Как и кто бы то ни было. Что до остального… трудно сказать, – пожала плечами Кэро. Они спустились вниз, на газон, но она, занятая своими мыслями, казалось, ничего вокруг не замечала.
Казалось? Но такая рассеянность не в характере Кэро.
Занятно… впрочем, Майкл не собирался докапываться до истины. Главное, она готова идти с ним, а он не настолько глуп, чтобы создавать препятствия на ее пути.
– Что бы там ни было, уверена: с точки зрения дипломатии это вряд ли может оказаться серьезным.
Она вгляделась в Майкла. В отблесках заката его лицо казалось необычайно красивым.
– Министерство вызвало Эдварда для доклада, как только мы вернулись в Англию. И это помимо всех совещаний, проведенных нами с Джиллингемом, преемником Камдена. В последние недели перед отъездом из Лиссабона мы посвятили его во все дела. Если бы позже возникли какие-то проблемы, он или министерство иностранных дел наверняка обратились бы к Эдварду.
Майкл кивнул:
– Сейчас, через два года после смерти Камдена, трудно понять, что это может быть.
– Наверное, – неопределенно пробормотала Кэро, вскинув голову. Очевидно, сообразила, куда он ее ведет.
Перед ними возвышалась беседка. Воды озера, волнуемые усилившимся ветром, с шумом бились о берег, по небу мчались темные облака. Еще до рассвета непременно разразится буря: в воздухе уже пахло дождем. Откуда-то издалека доносились раскаты грома. На горизонте тревожно полыхали зарницы, обостряя чувства, усиливая предвкушение, пробуждая несбыточные мечты.
– Как по-вашему, бумаги Камдена надежно спрятаны? – неожиданно спросил Майкл.
– Надежнее не бывает, – заверила Кэро, подхватывая юбку. Он выпустил ее локоть и стал подниматься по ступенькам. И тут же понял, что она не собирается следовать за ним. Спустившись вниз, Майкл всмотрелся в ее бледное лицо. В глазах плескалась нерешительность.
– Пойдем со мной, Кэро, – попросил он, протягивая руку.
Несколько мгновений она не двигалась. Потом, решившись, вложила пальцы в его ладонь и позволила увести себя в мягкий полумрак беседки.
Последние лучи закатного солнца отражались от воды и лежали багровыми пятнами на полу. Странное серовато-голубое свечение пробивалось сквозь арки. Кэро шевельнула пальцами, и Майкл отпустил ее, довольствуясь тем, что пошел следом когда она скользнула к широкой мягкой скамье, стоявшей в проеме между арками. Уютное местечко с видом на озеро…
Но он ничего не видел, кроме Кэро.
Майкл остановился в нескольких шагах. Кэро с глубоким вздохом повернулась к нему. Приближающаяся буря странно подействовала на нее. По спине пробегал озноб, ветерок играл прядками волос.
Почему, когда они вдвоем, все меняется? Они словно оказываются в другом мире, где возможно невозможное, где это невозможное приемлемо и кажется единственно правильным.
Беда только в том, что на самом деле они находятся в этом мире. И вынуждены жить по его правилам.
Она встала. Шагнула к нему. Подняла руки, чтобы, скользнув по плечам, сжать его голову, подняться на носочки и поцеловать. И ощутить, как его губы изогнулись. Затвердели. Раскрыли ее губы. Язык наполнил ее рот, руки сжали талию, и она никогда еще не была более уверена в том, что только здесь, в его объятиях, ее истинное место.
Их губы слились, стремясь поскорее брать и отдавать. Безраздельно участвовать в том, что они смогут разделить. Жар растекся в них, между ними, и ласки становились все более требовательными, жадными, неукротимыми.
Его голод был по-прежнему неутолим. Подлинный. Истинный. Нескрываемый. Насколько он силен? И долго ли продлится?
Был только один способ найти ответы на эти жгучие вопросы.
Она встретила его на полпути, терзая, дразня, бросая вызов. И прильнула, подавив невольную дрожь, когда их тела соприкоснулись. Почти теряя сознание от облегчения – восхитительная слабость, – когда ощутила его реакцию. Мгновенную. Горячую. Алчную. Почти исступленную.
Могучую.
Он рывком притянул ее к себе, словно стремился вобрать в себя. Руки опустились ниже, на бедра, к холмам ягодиц. Легко обвели, погладили, сжали, и она ощутила, как…
На одно бесконечное мгновение все ее чувства замерли. На одно бесконечное мгновение разум отказывался воспринимать реальность, решительно отказывался верить…
Он прижался бедрами к ее бедрам, чуть подался вперед, и твердый бугор уперся в ее мягкую плоть. Мягкий шелк старого платья, самый ненадежный из барьеров, оказался никудышным препятствием.
Майкл продолжал стискивать руки: Кэро изнемогала от восторга, жадно наслаждаясь каждым ощущением, бережно лелея, как бальзам на старые раны, как искушающее обещание того, что ждет впереди.
Его желание к ней – подлинное, она убедилась в этом, и теперь… могут ли они… станут ли…
Возможно ли это?
Набухшие груди покалывало. Соски затвердели. Потеряв всякий стыд, она потерлась об него, прижавшись ноющими вершинками к его груди. Маня. Завлекая.
Майкл был на седьмом небе. Никогда прежде его не терзало столь мощное желание. Она принадлежит ему, и он должен получить ее. Скоро. Возможно, даже сегодня.
Но он решительно выбросил из головы эти мысли, твердо зная, что не может и не должен торопить ее. На этот раз он играет в длинную сложную игру, где выигрыш – вечность. И этот выигрыш был слишком ценным, слишком дорогим, слишком важным для него, для его будущего, чтобы глупо рисковать.
Но она предложила ему возможность сделать очередной шаг вперед, и он не собирался отказываться.
Но оценить шансы, определить обстановку оказалось на удивление трудным. Он никак не мог сосредоточиться. Перед глазами так и стояла широкая скамья, на которой…
Он осторожно отодвигал ее назад, пока она не оказалась возле скамьи, и увлек за собой на мягкие подушки, так и не прерывая поцелуя.