– Но я не представляю как!
– Мы можем помочь? – рядом замаячили мои бесстрашные розовые зайки. Я с благодарностью улыбнулась им.
– Фамильяры останутся здесь, но ты сможешь призвать их, если станет совсем плохо. Прислушайся к себе и внутреннему чутью, Аделина, откройся себе и доверься. – Кайрид вскинул взгляд и уставился мне за спину, процедив сквозь зубы: – И возвращайтесь. Быстрее. Я буду защищать вас здесь сколько смогу. Ну?!
Сзади что-то зашипело.
Я зажмурилась и схватила Листара за руку, готовясь к долгой, тщательной борьбе за право вторгнуться в его мысли. Но стоило лишь пожелать, как меня захватило в водоворот тьмы, закрутило в ней и выплюнуло в шикарной библиотеке, отделанной камнем и деревом.
Здесь было тепло и светло, пахло табаком, а ветер, ворвавшийся в открытое окно, ласково коснулся моей шеи и растрепал волосы.
В камине весело горел огонь, а в широких кожаных креслах рядом с ним сидели двое мужчин, одним из которых был Листар Коун, а вторым – его слегка постаревший близнец…
Как только я обнаружила свое появление легким покашливанием, мужчины обернулись.
– Аделина? – обрадовался Листар. – Куда ты пропала? Я как раз хотел представить тебя: это мой отец, Ратибор Коун.
Второй мужчина также поднялся и, заложив руки за спину, посмотрел на меня внимательным, пронизывающим насквозь взглядом.
– Добрый день, – промямлила я, теряясь от того, насколько реалистичным выглядело все вокруг и насколько живым казался отец Листара. – Мое имя…
– Сын сказал мне, кто ты и зачем пришла, – прервал меня Ратибор.
Он был немного ниже Листара, но имел тот же могучий разворот плеч и упрямый квадратный подбородок. Также мужчина носил светлую, коротко стриженную бороду, а густые волосы на его голове оказались собраны в низкий хвост. Одет он был в форму, напоминавшую офицерскую из моего мира.
Смотрелся Ратибор презентабельнее своего отпрыска, опаснее, весомее.
Я неловко потопталась на месте, покосилась на Листара и уточнила:
– И зачем же я здесь?
– Чтобы получить метку моего рода, – не скрывая презрительных нот в голосе, проговорил Ратибор. – Ты хочешь, чтобы тебя – незнакомку, прыгунью – приняли в лоно семьи.
– На самом деле это не моя идея, – начала оправдываться я, чувствуя себя ужасно глупо. – Но если бы вы согласились…
– Нет! – прервал меня мужчина. – Даже предполагать такое возмутительно. Мы, Коуны, никогда не были марионетками в политических интригах!
– Это… отлично, – кивнула я. – Наверное, именно благодаря вашей идеальной репутации герсорт Вайт и решился на такое…
– Не бывать подобному! – Коун-старший плотно сжал челюсть, его ноздри раздулись.
Я перевела растерянный взгляд на Листара, ожидая его поддержки, но тот лишь пожал плечами:
– А я ведь говорил, что затея – так себе.
И этого типа мы пытались спасти?! Ему я доверила Морти в качестве фамильяра?! Да нужно было бросить этого слабака на съедение нечисти!
Я покачала головой и, не сводя глаз с Коуна-младшего, холодно напомнила:
– Листар, все вокруг иллюзия, и мы в большой опасности.
Он фыркнул и отвернулся. Во мне заклокотала ярость, но я продолжала говорить максимально спокойно:
– Мы оказались здесь с единственной целью, на которую ты согласился…
– Это было тогда! А сейчас, здесь… – Он обвел комнату рукой, поясняя: – Это реально. Не знаю, как герсорт сделал такое, но мы смогли заглянуть за грань тьмы, Аделина. В мир, где все правильно. Мой отец здесь. Каждая мелочь, что я помню и люблю, здесь. Они осязаемы. Видишь?
Листар оглянулся и положил руку на плечо Ратибора, тот с гордостью посмотрел на сына и слегка кивнул.
Я тихо застонала, гадая, как глубоко проросло сумасшествие в мозгах Листара. Дело принимало совсем скверный оборот. Поежившись, я спросила:
– Допустим, все так, как ты говоришь. Но где тогда все остальные члены твоей семьи? Разве не слышишь, какая оглушающая тишина за пределами этой комнаты? Тьма заставляет тебя уходить все дальше от тела, пользуясь твоей болью, самыми страшными для тебя воспоминаниями! И ты тащишь за собой меня…
– Нет!
– Тогда где твоя мать?! Где родные, близкие, прислуга, животные?!
– Заняты делом! – ответил Листар, но его беспокойный взгляд скользнул к окну, за которым стало неожиданно быстро темнеть.
– Где они? – с нажимом повторила я, уставившись теперь на Ратибора и молясь, чтобы тот не был пустышкой, воображаемой Листаром. Мне нужна была поддержка… – Просто ответьте мне, где другие реальные люди? Скажите, что тьма не поглотила замок после того, как вы отправили сына в университет. Скажите, что вы не сражались и не погибли. Скажите своему сыну, что сейчас его мать войдет сюда и он сможет обнять ее!
Глава рода Коун нахмурился, открыл рот и… закрыл его. Он посмотрел на дверь, на окно, на собственную руку, в которой появился меч, испачканный чем-то красным… Его лицо вытянулось, глаза слегка расширились.
Пламя в камине поднялось выше, стены дома пошли трещинами, а ветер за моей спиной захлопнул ставни окна с такой силой, что одно из стекол раскололось, выпав наружу. Стало гораздо прохладнее.
– Что ты наделала?! – в ужасе закричал Листар.
Он бросился к захрипевшему отцу, падающему на колени. Посмотрев на меня, заревел, как раненый зверь:
– Убирайся отсюда!
– Нет, – прошелестела я. – Мне без тебя не уйти.
– Вон!!! – Он пытался перекричать ветер, принявшийся кружить по комнате и с диким завыванием сносивший все на своем пути.
– Ты согласился с планом Одира Вайта! – напомнила я, обнимая себя за плечи, стараясь унять дрожь и пытаясь подобрать нужные слова. Меня начало трясти от холода, медленно растекающегося по венам. – Ты обещал помочь мне войти в ваш род, в котором больше никого не осталось! Тогда ты не будешь один, Листар! И я не буду…
Листар лишь мотнул головой. Он поднял отца и подвел того к креслу, усадив туда и пытаясь устроить удобнее.
– Так ему не помочь! – закричала я в отчаянии.
Рядом упал кусок стены, открывая клубящуюся тьму за ней. Я попятилась. Ветер хлестнул по лицу, взметнул в разные стороны мои волосы.
– Листар! – запричитала я. – Умоляю, надо уходить! Без тебя мы обречены остаться здесь! Кем мы станем тогда?! Кто тогда докажет людям, что род Коунов не почил в вечной тьме?!
Думала, он снова не станет слушать, однако в следующую секунду парень сжал кулаки и двинулся на меня, рыча:
– Не смей так говорить со мной! Ты – чужемирянка, прыгунья! Ты ничего не знаешь про меня и недостойна даже стоять в этом замке, на этой земле! Рядом с моим отцом!
– Я бы и не стояла, если бы ты с дружками меня не призвал! – ответила я, задрав подбородок и чувствуя, как вместе с холодом злость кипит внутри, рождая самые нехорошие слова, готовые вот-вот сорваться с языка. – Мое нахождение здесь – твоя оплошность! Так что перестань прятать голову в песок и помоги мне решить эту проблему!
– Проблема – это ты и есть! Устрани тебя – и об ошибке больше не придется думать, – проговорил Листар, встав рядом и глядя сверху вниз с таким видом, будто едва сдерживался, чтобы не стереть меня в порошок.
Вокруг рвало и метало, мебель рассыпалась в щепки, взлетевшие со стола бумажки превратились в прах и осели пеплом на наши плечи. Меня по-настоящему знобило от ужаса, холода и злости.
– О, так вот как решаются задачи в твоем понимании? – Я расхохоталась. – Отлично! Тогда устрани меня, а потом закопайся с головой в пепле разрушенного замка, представляя, будто успел прийти на помощь близким, погибшим здесь! Воображай, будто они справились, будто выжили и тебе не нужно возрождать род Коунов, не нужно заново доказывать вашу силу! Стань тенью с ними наравне и убей нас с Кайридом из-за своей неспособности принимать настоящее! Ты считаешь смешным мое желание войти в семью, которой сам недостоин!!!
Листар окаменел. Напряжение между нами звенело, закладывая уши. Не знаю, что бы он сделал со мной дальше, но тут… его отец встал рядом, положив наполовину рассыпавшуюся руку на плечо сына. Ратибор Коун таял, осыпался, как и остальная иллюзия вокруг нас, но взгляд его карих глаз по-прежнему оставался живым и смотрел, кажется, в самые глубины моей души.
– Помоги ему, – проговорил мужчина, тяжело подняв вторую руку и приложив ее к моей многострадальной ключице, на которой и без того руны некуда было ставить. – Помоги ему обрести себя снова! – повторил мужчина хрипло. – Пожалуйста.
И я кивнула, совершенно не представляя, как именно исполню подобное обещание. Сбоку от меня тьма начала сгущаться, превращаясь в нечто осязаемое и устрашающее, от чего волоски на руках встали дыбом.
Ратибор перевел взгляд на сына, и Листар вдруг поник, выдавив из себя всего одно слово:
– Прости.
В этом «прости» мне слышалось слишком многое: боль, отчаяние, одиночество, вина, долг, страх… Все то, что копилось в парне годами, отравляя душу и превращая его жизнь в бесцельное существование. Ведь он не только не успел вернуться и принять бой, но и предпочел забыть погибших позже. Листар спрятался от своего горя, решив похоронить прошлое на задворках своей памяти и выбрав иной путь, без попыток отвоевать потерянное, отстоять положенное ему.
Но прошлое не прекращало терзать его, являясь днем отражением в зеркале, а ночами в кошмарах, где погибали все, кого он когда-либо любил.
– Просто помни нас и помни, кто ты! Я принимаю вас в семью. Вас обоих… – ответил его отец, сжав плечо парня и тоскливо улыбнувшись в бороду.
Не отводя взгляда от сына, Ратибор осыпался к нашим ногам, и я почувствовала боль в области ключицы. Вскрикнув, ощутила, как тьма захватывает нас, пытаясь поглотить навсегда.
«Вот и конец, – подумалось мне с грустью, – жаль… хотелось бы еще немного потрепать нервы Растифору и снова попробовать стряпню Бустиара».
Я упала. Меня трясло, глаза перестали различать что-либо вокруг, а тело почти утратило чувствительность, став невесомым, как пепел, летающий вокруг. И в миг, когда последний луч надежды почти погас, откуда-то издалека раздался хрип Листара: