– Я не буду говорить про деньги.
– Серьезно?! Тридцать пять злат – солидная сумма.
– За те месяцы, что его не было, могли набежать «лишние расходы», – заметила Мари.
– Ну, Линна, не ожидала от тебя такого. Ты же вечно, господин то, господин се. Как объяснишь тогда, почему тебе разрешили допросить Виллаху?
– Мы не будем говорить господину о Виллахе, – твердо произнесла я.
– Что-о?! – одновременно воскликнули девушки.
– Хиири не должен знать о ней. Синкуджи, разве ты забыла, что господин рассказывал о своей Клятве?
– Я помню. Последствия добровольной Клятвы бывают тяжелые. Но не рассказывать Хиири? Я тебя не узнаю.
– Обещайте, что не расскажите, пока я сама не решу.
– Ла-адно, – протянула Синкуджи.
– Обещаю, – коротко ответила Мари.
[Хиири]
Удовлетворенное чувство вывело меня из полусонного состояния. Проморгавшись и пораскинув мозгами, я припомнил последние события. Да, похоже, что я сидел затворником в этой комнате уже долгое время. Но результат того стоил. Я еще раз повторил про себя и несколько раз вызвал нужный оттенок маны.
– Отлично!
Выскочив в коридор, я возбужденно позвал:
– Линна, ты где? Мне надо к Шейну.
Из комнат начали выглядывать другие слуги. Сэризава, дежурившая рядом с моей комнатой ответила:
– Она в отъезде, Хозяин.
– Да? Где это?
– Хозяин, первая слуга отправилась за припасами, – учтиво сообщила подошедшая Хикоин.
– Ладно. Я поеду к Шейну. Надо посоветоваться над… В общем, вы все равно не поймете. Сделайте поесть быстренько, с голоду помираю. А потом я сразу к нему.
– Хорошо, Тобаки и Сэризава пойдут с вами, Хозяин. Хината, Отонаси, быстро на стол накрывайте, – хлопнула в ладоши Хикоин.
– Ого, ты тут словно заправская первая слуга командуешь, – усмехнулся я, на что Хикоин только загадочно улыбнулась.
После чего в нетерпении проследовал на кухню и принялся набивать желудок, не ожидая сервировки стола. Сгрудив несколько лепешек и копченостей в мешок, я бросил Тобаки:
– Ну все, погнали. В пути поем.
Фургона с конем на месте не оказалось, поэтому мы взяли повозку и вторую лошадку. Видимо, их Линна взяла для закупки припасов.
Мда, известие о трех месяцах нового приступа меня не обрадовали. Но позитивные мысли о прогрессе в изучении оттенка не дали долго переживать. Все было не зря! Хоть, мне не удалось получить результат, на который мы нацелились, мне было, чем порадовать Шейна.
[Линна]
Сердце ухнуло в пятки, когда я узнала, что Хиири очнулся до нашего приезда. Однако Хикоин обрадовала, что не стала вдаваться в подробности. Умница. Сам Хиири почти неделю обитал у Лорда Шейна, проводя эти свои магические опыты. Я тут же провела беседу со всеми слугами, наказав не распространяться о сроках нашего отсутствия.
Спустя двое суток господин вернулся в особняк. Это был все еще настоящий Хиири, однако я видела его настойчивость и воодушевление. Выглядело так, словно он в любой момент снова может уйти в себя. Этим же вечером, не откладывая дело в долгий ящик, я позвала Хиии в переговорную на приватный разговор.
– Извини, что снова так надолго пропал. Я обязательно наверстаю упущенное.
Хиири присел рядом со мной и положил руку мне на бедро.
– Господин! У нас серьезный разговор.
– Прости. О чем ты хотела поговорить?
– О ваших приступах. Я считаю, что нужно с этим что-то делать. Мы продадим артефакты и…
– Нет! Мы не будем ничего и никого продавать, – в голосе господина я почувствовала стальную решимость.
– Это ваше окончательное решение?
– Да.
– Тогда не буду вас больше задерживать, – ледяным тоном произнесла я.
– Не дуйся так, Линна, – Хиири снова приблизился и приобнял за талию, что, безусловно, было бы приятно при иных обстоятельствах. – Я скоро закончу, и тогда наша жизнь изменится. Вот увидишь. И больше не будет никаких приступов.
Господин быстро поцеловал меня в губы, и засобирался прочь из переговорной. Отчаяние стало нарастать по мере того, как Хиири удалялся от меня. Возникло удушающее чувство, что это последний раз, когда я вижу нормального Хиири. Нет, я не могу допустить этого!
– Синий лебедь дышит влево!
[Хиири]
Очнулся я сидящим на подушке в неудобной позе с ужасно затекшими ногами. Закряхтев, я сел поудобнее, вытянув ноги. Я же вроде собирался уйти из переговорной? Напротив за столом сидела Линна, напряженно следившая за моими действиями.
– Что? – спросил я на уставившуюся агаши.
– Господин, это и правда вы?
– А кто еще? Что произошло? Почему я вдруг оказался на подушке и в такой позе? Я бы по своей воле не стал так садиться. Что ты со мной сделала, Линна? – спросил я угрюмо. Агаши молчала, нахмурившись, словно не решаясь начать разговор. – Сколько времени прошло с тех пор, как я поцеловал тебя?
– Около получаса.
– Рассказывай.
– Хорошо. Господин, вы слышали про кодовые фразы для внушений?
– Да, – я кивнул. – Очень распространенный прием, когда надо проводить над слугой большое количество внушений. Мгновенно вводит в гипнотический транс, – я помедлил. – Ты хочешь сказать, что узнала мою кодовую фразу? Откуда?
– Господин, я бы хотела оставить это в тайне. Прошу вас. Я потратила много сил, чтобы раздобыть эти сведения.
С Катсодой что ли связалась? Ладно, Творец с ней.
– И какие грязные секреты ты из меня вытянула? – едко спросил я.
– Господин, прошу вас. Я желаю вам только добра. Я бы никогда не стала использовать это знание во вред, – глаза Линны заблестели, но я не стал извиняться.
– Рассказывай.
– Я мало что поняла, поскольку плохо сведуща в гипнозе и прочих подобных вещах. Наверное, лучше рассказать по порядку, – снова нахмурилась агаши, собираясь с мыслями. – В раннем возрасте вас передали в Побочную Ветвь Теппен в качестве подопытного для исследований. «Свободный договор», я, правда, не совсем поняла, что это значит…
– Это распространенная практика в Эринее, – начал я. – Научной Семье предоставляют свободу действий в отношении их исследований. Но одно направление остается неизменным. «Преодолеть силу Клятвы». Каждая Семья пытается найти способ противостоять магии. Это нечто вроде недостижимой цели, к которой следует просто стремиться, но всем ясно, что одолеть Клятву невозможно. Просто в этом направлении происходит множество сопутствующих открытий.
Похоже, что отмалчиваться Линна не собирается, поэтому остается терпеливо ожидать, когда она продолжит.
– Наверное, ты хочешь возразить. Мол, на мне ведь сработало, – добавил я. – Может и так. Но если ситуация повторится, я совсем не уверен, что смогу сдержаться и пойти против приказа Хозяина.
– Моя жизнь и мое сердце уже давно принадлежит вам, господин. Если бы я могла дать больше… Но больше у меня ничего нет.
Я не почувствовал фальши в ее словах и взял агаши за руку.
– Спасибо. Я ценю это и… наверное, люблю тебя. Прости, не как Сэйто, но с тобой я чувствую себя по-особенному.
– Я очень рада это слышать, – наконец улыбнулась агаши.
– Та-ак, не уводи от темы!
– Конечно, господин. Кстати, того ученого, чье имя вы не могли вспомнить, звали Горан.
– Да ладно! – я хлопнул себя по лбу. Словно я всегда знал это имя. – Продолжай.
– Он стал накладывать на вас одно внушение за другим. Называл их «директивами». Но они почти не помогали одолеть Клятву. Хозяйка Теппен была недовольна. Тогда Горан прибег к внушению Жассена.
Я подался вперед, жадно слушая каждое слово агаши. Похоже, моя память хранит ответы на многие вопросы.
– Насколько я поняла, этот метод нужен, чтобы скрыть воспоминания на долгий срок. Ведь полностью удалить или изменить память невозможно. Только временные внушения, которые быстро слетают во время допроса под Клятвой.
Я кивнул, соглашаясь.
– С ним он мог использовать более жестокие методы, не боясь, что Леди Виллаха их потом накажет. Но и они не дали должного результата. Тогда Горан видоизменил метод Жассена, привязал свои директивы или что-то вроде того. Он намеревался создать умельца, способного анализировать и сосредотачиваться на одной конкретной задаче.
– Для начала – распознавать ложь.
– Да. Однако его задумка рухнула, и Леди Виллаха забрала вас из Ветви. Он не успел снять с вас все внушения, в том числе внушения Жассена. Горан не знал некоторые особенности этого метода. Внушения хорошо действовали на детей, поскольку их разум более гибок. Но по мере взросления внушения все равно разрушались, открывая доступ к воспоминаниям.
– Почему же я до сих пор так мало помню?
– Тут лишь предположения. Добровольная Клятва закрепила внушения Жассена и стала использовать их для службы Хозяйке. Вместо того, чтобы исчезнуть, они еще прочнее вросли в ваш разум, – Линна тщательно подбирала слова, с трудом описывая давние события. – Горан не знал, что этот метод мог развиться в нечто, что может управлять сознанием нова.
– Мной управляют?
– Он сказал, что это вы и есть.
– Он?!
– Второй вы. Тот, который берет на себя управление, когда того требуют директивы, – я замер, открыв рот. – Вторичная гласит: «обеспечить безопасность носителя». Ее Горан сделал почти в самом начале, когда пытался с помощью боли найти противодействие Клятвы. Первичная появилась недавно: «защищать членов моей Семьи».
– Подожди, что значит второй я?! У меня раздвоение личности?!
– Нет! Он – это вы и есть, просто ему открыт доступ к воспоминаниям. И вы тут же забываете, когда что-то делаете во время сильного приступа. Ух-х, я сама немного запуталась. В общем, это вы и есть, но для удобства я буду звать его вторым.
– Уверена? – уточнил я глухо.
– Какой смысл ему, то есть вам врать?
– Звучит как бред.
Линна устало вздохнула.
– Я хочу сам управлять приступами, это возможно? – спросил я настойчиво.
– Нет. Он действует по указанию директив. Фактически вы сами решаете, когда надо переключиться на второго.