— Не думаю, что нам это удалось. Меня большую часть времени не было дома. Мейси чувствовала себя несчастной, а потом вообще ушла, вернулась в Кембридж.
— А ты ее отпустил.
— Мне было нечего ей предложить.
— Ты уверен? У меня сложилось иное впечатление.
— Мейси бросила меня. Я был ей не нужен.
— Однако при этом она, как и ты, так и не вышла замуж. А когда я спросила ее почему, Мейси сказала, что тебе трудно найти замену. Тебя это не наводит на мысль?
Роб посмотрел в добрые, мудрые глаза женщины и вздохнул:
— Мы очень разные, Аннет. И нужны нам совершенно разные вещи. Она ненавидит Арднашил.
— Не думаю, Роб. Когда-то Мейси была там несчастна, но сегодня она с теплотой отзывалась о твоем поместье. Сказала, что ты многое сделал и теперь замок выглядит совершенно по-другому.
— Ну да, я кое-что поменял. Для меня это единственный дом, но Мейси никогда этого не понимала. Я знаю, моей жене было очень тяжело сидеть в четырех стенах с маленьким ребенком на руках. К тому же оказалось, что мои родители не стремились облегчить ей жизнь. Но теперь уже слишком поздно. У Мейси своя жизнь.
Аннет наклонилась вперед и мягко коснулась его руки:
— Может, стоит попробовать еще раз?
Эта мысль крутилась у Роба в голове, когда он ехал к дому Мейси. Мужчина, разумеется, не смог припарковать машину на том же месте — оно оказалось занято, — но за углом нашлась небольшая стоянка. Войдя в дом, Роб нашел Мейси на кухне. Она как раз заваривала чай.
— Я уже приняла душ — думаю, ты тоже захочешь зайти в ванную. Чай будешь?
Роб с трудом отвел взгляд от довольно глубокого выреза небрежно запахнутого халата.
— Да, спасибо. Скажи, как нужно одеться для нашего «выхода в свет»?
— Скажем так, повседневно, но нарядно. Сойдет и то, что на тебе. Как прошла встреча с Аннет? Ты ее узнал?
— Разумеется, — улыбнулся Роб. — Она почти не изменилась. И, кстати, очень тепло отзывалась о тебе, показала мне свадебные фотографии. Знаешь, честно говоря, они поразительны. Я не знал, что ты настолько одаренный фотограф.
Мейси прохладно посмотрела на него:
— А ты когда-нибудь заходил на мой сайт? Впрочем, тебе, наверное, даже неизвестно о его существовании…
Роб ощутил укол вины.
— Заходил, но фотографии не разглядывал. — Скорее изо всех сил старался их избегать.
— Наверное, стоило, — едко отозвалась женщина. — Твой чай.
И, со стуком поставив чашку перед ним, Мейси взяла свою и ушла наверх, захлопнув дверь спальни.
Роб сделал мысленную заметку зайти на ее сайт. Он вернулся в гостиную — не ту, которая когда-то была его спальней, а теперь превратилась в кабинет нынешней хозяйки, а маленькую комнатку в задней части дома, выходившую на хорошенький садик. Мейси здорово поработала там. Настоящий зеленый оазис.
Роб вздохнул, отнес пустую чашку на кухню и тоже поднялся наверх. Дверь комнаты Мейси была закрыта — наверное, переодевается. Вот и хорошо. Этот халат оставлял много пространства воображению. От одной мысли о ее обнаженном теле Роб был близок к потере контроля.
Мужчина вошел в старую спальню Джесси, открыл чемодан и, найдя сверток с банными принадлежностями, отправился в ванную.
Ему был срочно нужен холодный душ.
Мейси не знала, что надеть.
Джинсы и топ? Длинную юбку? Хорошенькое платьице? Брюки цвета хаки?
Джинсы, решила Мейси. Она была уверена, что в тот ресторан можно прийти в чем угодно. С другой стороны, если нет…
Ладно, не джинсы. Брюки? В любом случае вечернее платье отменяется. Лучше не открывать ноги…
Итак, брюки. А что к ним? Джемпер? Нет, слишком просто. Блузку? Как раз есть новая…
Мейси со вздохом повесила брюки на вешалку и достала длинное льняное платье цвета хаки, который очень ей шел. Так, достаточно длинное, до самых лодыжек — вот и прекрасно, Робу всегда нравились ее ноги… И накинуть пиджачок. Это платье можно было надеть куда угодно и выглядеть подобающим образом. К тому же оно оказалось чистым.
Решившись, Мейси натянула платье через голову и застегнула молнию, а затем бросила взгляд в зеркало. Немного косметики?
Женщина подкрасила глаза и критически оценила свой внешний вид. Хм… Мейси не хотелось, чтобы Роб решил, будто она приложила слишком много усилий, чтобы выглядеть хорошо. Так, помада… и немного духов.
Ожерелье? Нет, лучше бусы — яркие, оранжевые. Они прекрасно подойдут к пиджаку, который Мейси решила надеть.
Она снова критически осмотрела себя и осталась удовлетворена результатом. Дело сделано. Женщина потянулась к ручке, когда в дверь постучали.
— Мейси? Я уже готов. Мы поедем на машине, или тут недалеко?
— Совсем рядом, — отозвалась она, открывая дверь. — Можем пойти пешком.
— Отлично. — Роб бегло окинул ее взглядом и улыбнулся. — Ты прелестна.
Он сам выглядел не хуже, но Мейси ни за что на свете не призналась бы в этом.
— Это старое платье, — скромно отозвалась она, довольная комплиментом. Мейси не хотела, чтобы Роб заметил это, так как по-прежнему злилась за веб-сайт. Так легко она своего бывшего супруга не простит. Ни за что.
Мейси сделала шаг вперед, чтобы выйти из комнаты, а Роб в это же мгновение попытался войти. Женщина ощутила аромат его одеколона — цитрусовый, пряный и очень мужественный. Как хорошо, что они договорились идти пешком! Поездку в машине она бы не пережила…
Однако Роб шел чуть позади Мейси, и едва уловимый сексуальный аромат будоражил ее воображение всю дорогу.
— Итак, свадьба, — произнесла Мейси, тыкая вилкой в тарелку со спагетти. — Ты о ней хотел со мной поговорить?
Роб отложил вилку и поднял бокал с вином:
— Да. Ничего серьезного, просто еще несколько мелочей, которыми не хотелось бы утруждать Дженни.
— Это касается поставщиков?
— Да, и ансамбля. Я еще хотел поговорить с тобой о еде. Мы ведь ходили на дегустацию.
— И как все прошло?
Роб сморщил нос:
— Даже не знаю. Еда очень вкусная, но Дженни с Алеком так и не смогли договориться, поэтому оставили мне право решающего голоса. Я хотел бы, чтобы в следующий раз мы сходили туда вместе — было бы неплохо узнать твое мнение.
Мейси показалось, что это уж слишком смахивает на еще одно свидание, но она согласилась:
— Хорошо.
— И мы еще думали насчет канапе и прохладительных напитков. До вечеринки гостям придется ждать примерно два часа. Как думаешь, стоит распорядиться на этот счет?
— Тебе решать. Это очень мило, но может влететь в копеечку.
Роб только отмахнулся:
— На фоне общих затрат это капля в море. Что ж, в таком случае пришлю тебе список. Скажешь, что ты об этом думаешь?
— Разумеется. На этом все?
— Цветы.
— Ах да… Дженни и твоя мать в итоге сумели прийти к соглашению? Наша дочь очень хотела простые, непритязательные букеты, не думаю, что ей понравилась идея о буйстве красок. Я знаю, она остановилась пока на бежевых и лиловых… Но ей действительно нравится эта идея?
Роб устало улыбнулся:
— Думаю, да. Маме не просто было неловко, она действительно расстроилась.
— Я знаю, — вздохнула Мейси. — Роб, я вовсе не думаю, что Хелен — плохая женщина. У нас просто не заладилось с самого начала, мы многое выдумали, и, боюсь, потребуется время, чтобы залечить раны.
— Я понимаю. Спасибо, что пытаешься принять ее. Я знаю, что с мамой не всегда легко.
Это удивило Мейси. Затем Роб начал расспрашивать бывшую жену о ее профессии, как она вообще начала заниматься фотографией, сколько свадеб в год доводилось снимать, сколько предложений приходилось отвергать.
— Целую кучу, — призналась она. — Вообще-то моя основная работа — оформление газеты, точнее, одной из колонок. Я называю это робби — нечто среднее между работой и хобби.
— Поэтому ты стала подрабатывать на свадьбах?
— Не совсем и не сразу. Одно время мне приходилось снимать свадьбы для колонки в газете, а потом кто-то попросил меня стать фотографом на празднике. Я пошла навстречу. Потом фотографии увидел кто-то из друзей — и завертелось. На самом деле это здорово, своего рода итог всего, чему я научилась, работая в редакции, поэтому я могу позволить себе отдельные излишества и обустроить дом.
Роб покрутил бокал в руках, глядя на рубиновую жидкость.
— Давай поговорим о доме, — тихо произнес он. — Поверить не могу, что ты до сих пор считаешь его моим. Дом твой, ты имеешь полное право его обустраивать по своему вкусу — тебе ведь всегда хотелось иметь французские окна, выходящие в сад. Именно поэтому я переписал его на твое имя. Но ты ничего не сделала.
Мейси попыталась улыбнуться, но это оказалось нелегко, учитывая тот факт, что Роб казался искренне огорченным. Вместо этого женщина взяла его за руку.
— Я вовсе не была там несчастна, Роб, — мягко произнесла она. — Это прекрасный дом, идеальный для ребенка. Здесь росла Дженни, неподалеку есть хорошая школа. Я не могла бы желать большего. Было бы нелепо куда-то переезжать. И, честно говоря, у меня так и не хватило денег на столь радикальные перемены, как французские окна.
— Ты сама от них отказалась.
— Я бы не стала брать твои деньги, мне хватало своих. У меня имелся дом, и этого было достаточно.
Роб повернул руку ладонью вверх, сжимая ее нежные пальчики.
— Но ты не считаешь его своим.
«Нет, — хотела ответить Мейси. — Я все время чувствую, что это должен был быть наш дом, что здесь по-прежнему есть место для тебя».
— Забудь об этом, — посоветовала она. — Я вела себя глупо.
— Потому что не хотела, чтобы я остался.
Это был не вопрос, и Мейси только вздохнула:
— Это…
— Сложно?
— Да. Столько всего похоронено, о чем мы никогда не говорили… И все же проблемы никуда не делись, они по-прежнему остаются под огромной горой пепла. А если ее тронуть…
Роб нежно провел шероховатым большим пальцем по тыльной стороне ее ладони.
— Может, было бы лучше открыть окна, чтобы сдуть пепел, Мейси, — произнес Роб, начисто забыв свое недавнее решение оставить прошлое позади. — Поговорить о том, что раньше ускользало от нас.