Идеальная женщина. Идеальная жена.
Ближе к финалу я понял, что одним разом сегодня не ограничится. Консумация брака — штука важная, халтурить здесь нельзя. Я и так отлынивал от своих обязанностей, а ещё земли эти Мёртвые, гартхи… Нет, не тем я занимался в первые недели медового месяца. Вообще не тем! Но я исправлюсь.
В том же, что касается Ариадны — я сделаю всё, чтобы жена приходила в эту спальню снова и снова.
Чтобы с её губ постоянно срывалось это упоительное:
— Грей, ещё!
26−2
Ариадна
Я всё-таки сбежала от него, но уже утром. После того, как Грей Морвель наконец угомонился и уснул.
Ноги при этом не слушались, а меня буквально разрывало от желания вернуться, прижаться к тёплому боку и остаться возле него навечно.
Я очень хотела. До дрожи в пальцах и летающих перед глазами звёздочек!
Но…
Ночью было страшно, а утром стало ещё страшнее. Мне слишком понравилось быть с Греем — и это невзирая на предательство, которое он совершил четыре с лишним года назад.
Не зря говорят, что любовь слепа. Только мне категорически не хотелось стать одной из тех леди, которые прощают мужьям любую низость. И ради чего? Ради вот таких упоительных, будоражащих тело и душу ночей?
Нет, и ещё раз нет. Я леди, я человек, и не желаю подчиняться животным инстинктам.
У нас сделка. Наш брак фиктивный. Мы консумировали, и хватит. Пора забыть.
Но когда я упала на собственную кровать, меня закружил ужасный водоворот. Я вдруг вспомнила рассказы о том, как поступают мужчины, когда жена не даёт положенной близости.
Я не согласна продолжать. Я его и так люблю, а если продолжим, вообще из этой ловушки не выберусь. Но это означает, что рано или поздно Грей пойдёт по борделям. Особенно теперь, когда я починила портал.
Снова возникло желание пойти и этот злосчастный портал разрушить, но это были эмоции.
Очевидно, что бордели есть и в Нортейме — поэтому я и не пошла. Более того, забралась под одеяло и, невзирая на калейдоскоп пробирающих до костей мыслей, уснула. А проснулась от того, что рядом суетилась Дара:
— Ваша светлость, — звала служанка. — Леди Ариадна, уже утро. Пора вставать.
Утро… Оно было всё-таки недобрым.
Увидав себя в зеркале, я скривилась. Как можно быть такой мягкотелой? Почему любовь так зла?
А самое противное — ссориться с Морвелем нежелательно. Я даже высказать ему не могу, потому что у нас сделка, я обещала быть хорошей, а ругаться нет никакого смысла. Особенно после того, через что мы прошли.
Герцогство ожидало новое будущее, а нас…
Впрочем, ладно. Подумаю об этом позже!
Я умылась, оделась, а положенного завтрака не обнаружила.
— Его светлость просил вас спуститься в столовую, — объяснила ситуацию Дара.
— Серьёзно? — удивилась я.
Сказала, а сама подумала — ну, началось. Непонятно что замыслил Грей, но явно ничего хорошего. Надеюсь, не станет заводить песню о том, что нужно добавить в нашу сделку регулярную постель?
Впрочем, вряд ли он такое скажет. Как ни крути, а Морвель всё-таки приличный человек.
Увы, невзирая на всю мужнину приличность, в столовую я шла как на плаху. Ночью было жарко, а здесь и сейчас я не знала куда девать глаза. Мне хотелось спрятаться и вообще не встречаться. Но встреча была неизбежна.
— Доброе утро, дорогая, — сказал Грей Морвель, едва я вошла в столовую и приблизилась. Посторонних, если не считать слуг, не было. Муж был один.
Он поднялся из-за стола и, шагнув в сторону, лично отодвинул для меня стул.
— Здравствуй, любимый, — учитывая наличие каких-никаких, а свидетелей, ответила я.
Бывший сокурсник посмотрел пристально, словно что-то на моём лице выискивал.
— Как себя чувствуешь? — новый, но уже тихий вопрос.
— Неплохо. А ты?
Объективно мой вопрос был куда более обоснованным. В конце концов не я бегала несколько дней по Мёртвым землям, а потом, вместо отдыха, кувыркалась в постели. В сравнении с Греем моё самочувствие — идеальный идеал.
— Божественно, — хрипло заявил этот… Вот как его после такого назвать?
Взгляд мужа из пристального стал обжигающим.
Я поперхнулась воздухом и, прицыкнув на свои эмоции, сосредоточилась на еде. Хотя кусок в горло не лез.
Грей поглядывал на меня и молчал, а ближе к концу трапезы объявилась Сайя. «Собачка» выглядела довольной и весело оскалилась, увидав Грея. Во мне опять начала подниматься ревность. Ведь Сайя — моя подруга, а не его.
— Клац!
Я потянулась к кофейнику, чтобы долить кофе, но Морвель перехватил инициативу. Его стремление поухаживать оказалось не очень-то приятным, потому что заставило сердце трепетать.
А я трепетать не хотела! Мне требовалась ясность ума. Я желала эмоциональной стабильности, холодности, трезвости, а меня начало уносить и по эмоциям, и по мыслям.
К счастью, утонуть в пучине я не успела, «семейная идиллия» оказалась нарушена. Едва я пригубила кофе, как в столовой объявился очередной слуга с сообщением:
— Кхем-кхем, — прокашлялся мужчина. — Ваши светлости, прошу прощения, но к вам гости. Некий Димиан Фарми. Учитывая, что распоряжений о том, как принимать гостей, которые явились с помощью телепортации, у нас нет, мы попросили визитёров подождать снаружи. Во дворе.
— Визитёров? — выдохнула я.
26.3
Глупый вопрос. Вернее второстепенный. Мне следовало воскликнуть: «Что-о? Фарми?» А я… Впрочем, не суть.
Просто сообщение шокировало, я сильно растерялась. В самом деле ожидала какой-нибудь выходки от родственников, но явление Димиана… Да ещё телепорт?
Я сначала испугалась, но быстро вспомнила, что главную арку ещё не включала, а кроме меня вряд ли кто сможет.
Стационарные телепорты в Нортейме точно не работают. Тогда как?
— Ари? — напряжённо позвал Грей. Кажется, он тоже интересовался методом телепортации, и я отрицательно качнула головой.
Тут же нахмурилась, осознав, что скорее всего Фарми притащил маму.
— Что передать уважаемому господину Фарми? — вырвал из этих мыслей слуга.
— Неуважаемому, — буркнул Грей и, отбросив салфетку, встал.
Он протянул мне руку, предлагая встретить этого гостя вместе. Я могла отказаться, но не стала — пропадать так пропадать.
Сайя тоже встрепенулась, и, хотя искушение было велико, я попросила:
— Пожалуйста, не сожри его.
— Ну почему же? — внезапно возразил Грей. — Такого как Фарми можно и сожрать.
Прозвучало хищно, недобро, настороженно. В таком настроении мы и отправились к выходу. Конечно, рядом с Греем можно было не бояться, но меня всё равно трясло.
На меня накатывало предчувствие беды, и пока мы шли, я перебирала варианты действий «дражайшего» кузена. Морально готовилась, но реальность оказалась хуже любых фантазий. Просто Димиана сопровождала не мама, и даже не отчим… Во дворе, под лучами яркого летнего солнца, стояли Димиан Фарми и Шарлотта Мийз.
Я не споткнулась, но ощутила, как земля под ногами выгибается. Мне требовалась опора. Срочно. Только вцепиться в Грея я, по понятным причинам, не могла.
Муж подхватил сам — невзирая на протест, обнял за талию и зафиксировал весьма жёстко. Я почувствовала, что бледнею. Поняла, что на моём лице написано вообще всё, и я никак не могу эту бурю сдержать.
Фарми. Уже без синяков, не побитый, в дорогом щегольском камзоле. Увидав меня, кузен мимолётно ухмыльнулся и тут же изобразил радость. Даже удивился — словно это не он к нам заявился, а мы к нему.
Шарлотта тоже была хороша. Немного располнела за последние годы, но ей шло. Шарлотта выглядела сочной!
Она расплылась в обворожительной улыбке и сверкнула перстнями, которые унизывали все пальцы.
— О! Грей, Ариадна, доброе утро! — пропела Шарлотта.
Всё. У меня потемнело в глазах.
Это была уже не буря, а настоящая лавина. Всего секунда, и во вне возродилась вся пережитая когда-то боль. Встреча с Мийз — событие само по себе неприятное, а сразу после ночи с Греем — вообще за гранью.
Мне следовало быть сильной, выдержанной, изображать законную супругу и герцогиню, но я не сумела. Нас разделяло крыльцо и несколько метров. Я дёрнулась — вырвалась из захвата Грея, развернулась и попыталась уйти.
Просто уйти.
Сбежать!
Но меня поймали. Грей перехватил и спросил хмуро:
— Ари, что?
Я пихнула мужа локтем. Вслед за болью пришла злость.
У Грея вообще совести нет? Да меня же сейчас взорвёт! Я сейчас физиономию ему расцарапаю, и никакие приличия, вообще ничего, меня не остановит.
— Так. — Грей нахмурился ещё больше, прижал крепче и, словно почуяв, перехватил руки. Спросил очень тихо: — Ари, что происходит?
Я посмотрела бешено, а он…
Морвель хмурился так, будто пытался разгадать какой-то ребус. Вглядывался в лицо, поджимал губы и никак — вот вообще никак! — не желал отпускать.
Он сделал шаг назад, увлекая за собой и разворачиваясь так, чтобы загородить от визитёров. А потом сказал требовательно:
— Ари, объясни!
Да что тут объяснять?
Конечно, я промолчала.
Кое-кто, видя это, страдальчески закатил глаза.
Рядом клацнула пастью Сайя, и вот тут я не выдержала:
— А как я должна реагировать? После того как ты зажимал Шарлотту по углам!
Грей замер, наглющая физиономия вытянулась.
Миг, и он выдохнул:
— В смысле? Ты о чём?
И столько непонимания в голосе, что я растерялась.
— Я видела вас неоднократно. В академии. И ошибки быть не может, Грей Морвель. Уж твою любимую куртку ни с чем не спутаю. Ты целовал Шарлотту Мийз! И в то же время, зачем-то, ухаживал за мной.
Пауза. По мужскому лицу пробежала недобрая тень, а я услышала:
— Целовал? Шарлотту? Я??? Как интересно!
Меня тут же развернули и практически насильно потащили дальше — к поджидавшим Шарлотте и Димиану Фарми. Сам хозяин Нортейма при этом красноречиво скалился, а я…
Я поняла, что всё. Что любовь никак не мешает ненависти, и Грея я всё-таки ненавижу. Останемся одни, я ему не только лицо, а абсолютно все части тела расцарапаю. Даже ту, которой мужчины дорожат больше всего.