– Тут? – осведомился Синдбад.
– Немного дальше, – ответил я, переставляя потяжелевшие до чугунного состояния ноги.
Импланты показывали аномалию, по всем признакам соответствующую «Мультипликатору» – меняющий очертания, плавающий из стороны в сторону вихрь высотой метра в три. Вот только на этот раз она не светилась, вообще никак себя не проявляла в той части спектра, что доступна человеческим глазам.
Иди эта ловушка показывает себя лишь тому, кто обречен стать ее жертвой?
– Пожалуй, хватит. – Я остановился, хотя до аномалии оставалось еще метров тридцать, и поднял руку. – Если тебе любопытно, то «Мультипликатор» находится вон там, и прямо сейчас вполне активен.
– Ничего не вижу. И не ощущаю, – признался Синдбад. – Ты не ошибаешься?
– Нет. Он... – Я помотал головой, и тут эта дрянь словно решила подтвердить мои слова.
Цветок из призрачного, голубоватого пламени развернулся в один момент, затем лепестки его сомкнулись, образовав плотный бутон. И тот задвигался, разбрасывая в стороны белые и синие искры, выплясывая завораживающий, красивый и одновременно жуткий танец.
– Вот он, – сказал я и тут понял, что с моим спутником что-то не так.
– Надо посмотреть поближе, – произнес Синдбад каким-то не своим, мертвым голосом и сделал шаг вперед.
Черное зеркало «Мультипликатора» тянуло его, желая породить еще одно отражение, еще одного демона! Ну а я, однажды побывавший в объятиях призрачного вихря, не ощущал ровным счетом ничего. Похоже, для ловушки или ее хозяев я как «отработанный материал» не представлял интереса.
– Стой! – я попытался схватить спутника за плечо, но он сбросил мою руку и сделал еще один шаг.
Тогда я просто прыгнул на него, обхватил руками за шею и повалил на снег, не особенно заботясь о деликатности. Если уступить сейчас, то вскоре нам придется гоняться по Пятизонью сразу за двумя дублями, и один из них будет круглолиц и лишен волос на голове.
Синдбад рухнул тяжело, как пустые рыцарские доспехи, и я даже испугался, что повредил ему что-нибудь.
– Эй, приятель! – позвал я. – Ты жив?
– Да, – голос из-под маски прозвучал глухо, но вполне живо, без мертвенных ноток. – Спасибо. Мне показалось, что я должен обязательно посмотреть на него поближе, подойти вплотную...
– Вот и мне тогда показалось. А чем все закончилось? – Я отпустил Синдбада и сел.
Призрачный вихрь вспыхнул ярче, точно его раздуло налетевшим ветром, и мгновенно погас. «Мультипликатор» осознал, что жертва сбросила его наваждение, отказалась идти в сияющую «пасть».
Впору было пожалеть, что седьмого числа рядом не оказалось никого, кто смог бы удержать меня.
– Сейчас выберем место для засады и будем ждать, – сказал я. – Место тут хорошее. Если дубль захочет пройти к тамбуру, то либо протопает мимо нас, либо ему придется делать большой крюк к северу, вокруг озера, либо к югу, и идти вдоль Воронки почти до ЛАЭС.
– Так выбирай. – Синдбад отстегнул маску и принялся натирать лицо снегом.
Похоже, он еще не пришел в себя до конца.
Размышления мои надолго не затянулись: лишь автоны способны в какой-то степени прикрыть от имплантов проводника, и нам остается только укрыться за ними. Понятное дело, что дубль все равно обнаружит нас, но мы – я на это надеялся – засечем его раньше, а там все решит численное превосходство и более мощное оружие: «мегера» и «карташ» против «Шторма».
Из двух бугров, между которыми находилась ложбина с «Мультипликатором», мы выбрали южный. Держась подальше от ловушки, обошли его и окопались у самого края металлических зарослей. Окопались – громко сказано, просто отыскали местечко, где ветви прикрывали нас с трех сторон, и принялись ждать.
Каждые пятнадцать минут я выглядывал из убежища и позволял себе короткий сканирующий импульс – чтобы убедиться, что у нас не появилось никаких неприятных соседей.
И проверить, не шагает ли дубль в нашу ловушку.
Он появился спустя час, когда я почти отчаялся.
В юго-восточном секторе экрана, существовавшего исключительно в моем воображении, появилась крохотная метка, и сердце мое дало сбой, а потом заколотилось с бешеной частотой.
– Кажется, это он, – сказал я, поспешно приседая.
– Кажется? – Синдбад пошевелился, и со шлема его и наплечников сошли три небольшие лавины: если ветер немного утих, то снег продолжал валить, точно сегодня на небесах решили скинуть вниз накопившиеся за зиму излишки.
– Это может быть чугунок или другой сталкер, – я объяснял спокойно, с трудом сдерживая нетерпение. – «Вглядываться» пристально я опасаюсь, поскольку он может заметить сканирование.
Мой соратник присвистнул, сложив губы трубочкой, и взял в руки «карташ».
За время вынужденной пассивности мы хорошенько продумали план действий, да и не один, а несколько – на те случаи, если дубль появится с разных сторон, и сейчас оба знали, что нам делать.
Я проверил состояние собственного оружия, а затем высунулся из-за сплетения автонов повторно. Дал короткий импульс следящими имплантами, и понял, что к ложбине с «Мультипликатором» приближается человек.
Оставалось только молиться о том, чтобы очередной коннект не случился прямо сейчас.
– Давай же, иди сюда, к папочке, – шептал я, дрожа от возбуждения, точно рыбак, подсекающий рыбу рекордного веса. – Так, сейчас последняя проверка... Раз-два!
Едва приподняв голову над металлокустами, я поспешно юркнул обратно – легкий отзвук толчка, ощущавшегося не телом, а мозгом, дал понять, что в полутора километрах от нас находится тот, за кем я гоняюсь вот уже трое суток: моя копия, сотворенный неведомым алхимиком гомункул.
«Начали. Он идет прямо к аномалии, так что план номер один», – сказал я через М-фон, и Синдбад пополз на северо-восток, чтобы обогнуть ложбину и второй холм и зайти дублю во фланг.
Полз он быстро и бесшумно, почти целиком утопая в снегу – сказывались армейские навыки. А я сидел, глубоко дышал и пытался смирить не вовремя разбушевавшиеся эмоции: радость, облегчение и страх.
Да, я радовался, что цель этой безумной погони близка, испытывал облегчение при мысли о том, что скоро все это закончится, и одновременно боялся столкнуться с дублем лицом к лицу.
Сумею ли я выстрелить в него? Колючий, знавший меня два дня, не смог.
Что испытаю, когда мой двойник погибнет? Полученная им рана вызвала у меня резкую боль.
Но страх – чувство для любого обитателя Пятизонья привычное, тот, кто разучился бояться и одновременно справляться с собственным испугом, здесь долго не протянет, как бы крут он ни был.
«Занял позицию», – доложил Синдбад.
Это означало, что сейчас мой спутник расположился так, чтобы между ним и дублем находился северный бугор с зарослями автонов на верхушке, и тем самым максимально снизил вероятность своего обнаружения.
Эх, если бы хоть один из нас был метаморфом...
«Хорошо, – отозвался я. – Шестьдесят секунд готовность, затем я выглядываю».
Если дубль ничего не заподозрил, не свернул и не обратился в бегство, то между ним и нами сейчас примерно пятьсот метров. Хотелось бы подпустить его поближе, но вряд ли получится это сделать – импланты двойника не уступают моим, в том числе и по дальнодействию.
Минута прошла, и я выглянул из убежища, внутренне готовый ко всему, и не сдержал улыбки, увидев, что дубль так же прет вперед, держа курс прямо на «Мультипликатор».
Он тоже заметил меня – по внутренностям побежала легкая щекотка, дающая знать, что меня сканируют – но это было не важно.
– Давай! – рявкнул я одновременно и вслух, и через М-фон.
Синдбад возник из-за северного бугра бесшумно, точно стремительный и хорошо вооруженный призрак. ИПК в его руках затрясся, и пули полетели через тьму. Дубль залег, но никто и не рассчитывал, что его удастся завалить с одной очереди. Я, рыча от боли в поврежденной ноге, побежал вперед – одолеть как можно больше, подойти поближе...
Дубль начал стрелять в ответ, и мне тоже пришлось упасть.
По снегу побежали синеватые блики, и я понял, что «Мультипликатор» загорелся, приветствуя собственного отпрыска. И страх в моей душе исчез бесследно, уступив место холодной, расчетливой ярости и жажде убийства.
– Настало время умирать, падаль, – прошипел я, пуская в дело «Страйк».
Черед «мегеры» наступит чуть позже, когда я подойду на короткую дистанцию.
Сигналы имплантов возвестили, что Синдбад воспользовался тем, что дубль отвлекся на меня, и предпринял рывок. Сил у нас обоих осталось немного, но на то, чтобы взять в клещи и уничтожить одиночного противника, должно хватить.
Главное – чтобы он не сбежал! На долгую погоню я нынче неспособен...
Но дубль и не думал удирать, то ли он самонадеянно решил, что справится с нами, то ли Путь, намертво вплавленный в мозг моего двойника, не оставлял ему места для маневра.
Он попытался достать Синдбада длинной очередью из «Шторма», но я не дал ему прицелиться. И одна из пуль, выпущенных из моего «Страйка», угодила явившемуся из «Мультипликатора» существу в грудь. Броня боевого костюма выдержала, но до конца уберечь хозяина от неприятных ощущений не смогла.
Дубль почувствовал глухой удар и боль ушиба, а мгновением позже то же самое испытал и я. Даже подумал, что сам «поймал» выстрел, и несколько секунд потратил, чтобы избавиться от этого наваждения.
Синдбад принялся стрелять, прикрывая меня, и я, в свою очередь, помчался вперед.
Еще полсотни метров долой...
Когда я в очередной раз залег, готовясь прикрыть огнем Синдбада, дубль сделал то, что я от него никак не ожидал. Ожил М-фон, и резкий, не особенно приятный голос внутри моей головы произнес: «Зачем вы меня преследуете?»
Я от неожиданности замер, Синдбад, похоже, услышавший тот же вопрос, так и не поднялся для перебежки.
«Ты испортил мне жизнь!» – ответил я, вложив в эти слова всю ярость и злость.
«Не думаю, – сказал он. – Я напал на тебя только один раз, здесь же, но в тот момент я был, как младенец, стремящийся к одному – выжить. Все остальное время я лишь защищался. А вы который день гоняетесь со мной с оружием в руках. Тратите время, силы и ресурсы. Для чего вы это делаете?»