— У меня в машине, — продолжал мужчина, немного успокаиваясь, — лежит еще один труп. Тимофея Тимуровича Третьякова. Если ты сейчас отдашь мне деньги и уйдешь, я сумею обставить все так, будто именно он помогал Чернозерскому. Тебя же никто не станет искать. Даю слово.
— Боюсь, ничего не получится, — негромко, но твердо сказал Андрей. — Если бы ты пришел ко мне две недели назад, — просто пришел, без всяких убийств, — я скорее всего согласился бы. Но не теперь. Я с лихвой заплатил за свое право жить так, как живу.
— Ну уж нет, — выдохнул мужчина яростно. — Нет! Ты ни за что не заплатил! Ты не пережил и сотой доли того, что довелось пережить мне в ТВОЕЙ жизни. От тебя уже ничего не зависит. Это Я сделал карьеру в банке! Это Я женился на Татьяне! Я!!! И мне не нужно твоих одолжений. Все, что ты можешь предложить, и так принадлежит мне! — Он улыбался в темноте безумной улыбкой чеширского кота. — Я собираюсь жить СВОЕЙ жизнью! И верну ее, чего бы мне это ни стоило. С пятьюдесятью миллионами или без них — большой роли не играет. Имеет значение только вот что: уйдешь ты отсюда сам или мне придется убить тебя!
— Ты — чудовище, — повторил Андрей. — Настоящий психопат. Я не могу оставить тебя рядом с Татьяной.
— Думаю, — словно не слыша, продолжал мужчина, — если в целях самозащиты мне придется прикончить сумасшедшего убийцу, меня оправдают. — Он посмотрел на Андрея, сказал тихо и очень страшно: — Отдай мне деньги и уходи. Не вынуждай меня делать то, чего я делать не хочу.
— Тебя арестуют, — сказал Андрей, не очень, впрочем, уверенно.
— Нет. Я расскажу милиции, кем ты был на самом деле. И про трагическую «гибель» на войне, и про плен, и про все остальное. Странно ли, что после подобных испытаний у тебя «сорвало крышу»? Думаю, они мне поверят. Благо, есть и доказательства твоей вины — начало нашего разговора, записанное моей женой.
— Татьяна — не твоя жена. Я в последний раз предлагаю тебе забрать деньги и уйти. — Тон Андрея стал спокойным и ровным. Таким тоном говорят люди, которых вынудили жестко защищаться, загнав в угол. — Пятьдесят миллионов — очень большие деньги. Ты сможешь уехать за границу, купить себе дом, жениться. Я выстроил СВОЮ жизнь с нуля. У тебя же будет пятьдесят миллионов долларов.
— Не пойдет, братик. — Мужчина зло усмехнулся и покачал головой. — Не пойдет. Я ничего не прошу у тебя. Я хочу лишь забрать то, что принадлежит мне по праву.
— Значит, нет? — переспросил Андрей.
Мужчина двинулся вперед:
— Я выпущу тебе кишки. Только легче тебе от этого не станет. А деньги… Да черт с ними, в самом деле.
— Стой! — резко и жестко скомандовал Андрей.
Мужчина остановился, недоуменно посмотрел на него.
— В чем дело?
— Выключай и работай. Только быстро, у нас мало времени.
Мужчина прищурился:
— Не понял?
Андрей отстегнул что-то от лацкана пальто, протянул брату.
— Что это?
— Микрофон. — Андрей перевернул ладонь, и темный шарик полетел вниз. Он упал в листву, и Андрей втоптал его в землю. — Я отыскал его в салоне «Нюськи». Все правильно, волны таких микрофонов можно поймать обычным приемником с расширенным УКВ-диапазоном, и Татьяна записала наш разговор. Сейчас она немного отредактирует запись, уберет с нее все упоминания о похищенных деньгах, а потом предъявит в качестве доказательства самозащиты.
— А если разговор не записался? — полюбопытствовал мужчина.
— Тогда я отправлюсь в психушку. Ты не забыл, что по ТВОЕЙ жизни я — сумасшедший? У меня «белый билет». Вы добились своего. Мою ненормальность теперь может подтвердить половина сотрудников банка. — Андрей усмехнулся без всякого торжества. — Полежу года два-три, зато выйду обеспеченным человеком и со СВОЕЙ жизнью.
— Ты что это, г…юк? — недобро улыбнулся мужчина. — Дразнить меня вздумал? А? Думаешь, я тут шутки с тобой шучу?
Андрей отступил и вытащил из кармана кухонный нож.
— Последний раз предлагаю: забирай деньги и уходи, — сказал он, внутренне цепенея от страха. — Оставь меня и мою жену в покое. Иначе я буду вынужден убить тебя.
— Ты смотри-ка, — пробормотал мужчина. — Неужели у птенчика прорезались крылышки? А знаешь известный стих? Рожденный ползать — летать не может! Так вот это — о тебе!
— Уходи, — тихо, но с отчетливой угрозой произнес Андрей.
— Ладно. Раз тебе очень хочется, давай посмотрим, чего ты стоишь.
Он ринулся на Андрея. Тот отступил, попробовал уклониться. Лезвие ножа вспороло твид, обожгло плечо. Андрей охнул, отшатнулся, ударил рукой наотмашь.
Мужчина легко пригнулся, засмеялся.
— А ты не такой крутой, г…юк, как можно было подумать.
Андрей понял, что даже не задел его.
— Иди сюда, — сказал он. — Чего же ты? Попробуй, ударь меня еще раз и увидишь…
Договорить он не успел. Мужчина, странно качнувшись из стороны в сторону, словно бы перетек в пространстве. А мгновение спустя мощный удар в лицо отшвырнул Андрея на метр. Он упал в гниющую, сырую листву, ударившись затылком то ли о корень, то ли о камень. Рот наполнился кровью. Но, что самое страшное, падая, Андрей выронил нож. Единственное оружие, которое у него было.
— Я таких, как ты, сявка, в армии десятками клал. По одному ко мне даже не подходили, понял? — равнодушно сказал мужчина, приближаясь.
Андрей понял, что сейчас умрет. Брат убьет его, несмотря на то, что он брат. Еще один удар, ногой в бок. Андрей скорчился, но успел схватить мужчину за лодыжку. Это нельзя было назвать защитой. Так, жалкое цепляние за жизнь. Брат и не подумал вырываться. Вместо этого он нагнулся и принялся молотить Андрея рукояткой ножа в лицо.
— Ты-украл-у-меня-жизнь! — приговаривал он, нанося удары в такт дыханию. — Слышишь? Ты украл мою жизнь!
Через несколько секунд лицо Андрея превратилось в кровавую маску. Но зато он почти не чувствовал боли. Кровь заливала глаза, рот, шею. Андрей попытался перехватить руку с ножом, но не увидел руки. Он вообще ничего не видел. Только розовую пелену.
— Жалкий ублюдок! — Мужчина прекратил избиение, выпрямился. — Я тебя на куски нарежу.
Андрей провел языком по зубам. Нащупал пару острых корней. Два или три зуба сломаны. Осколки рассекли щеку. Ничего. Могло быть и хуже.
— Слышишь? — Мужчина наклонился, схватил его за грудки, притянул к себе. — Скажи «да» и уматывай, пока я добрый.
Андрей хотел было что-то сказать, но изо рта летели лишь кровавые пузыри. И тогда он просто качнул головой. Нет.
— Ну, смотри! — Мужчина отшвырнул безвольное тело в сторону. — Сам напросился. — Он бросил нож в траву, огляделся, разыскивая кухонный тесак Андрея. — Мешок с дерьмом. Как был в детстве мешком с дерьмом, так и остался мешком с дерьмом.
Андрей упал, перекатился на бок. Открыл глаза. Один глаз все-таки немного видел. Второй не видел совсем. То ли кровью залило, то ли вытек. Андрей подумал, что, если он отползет в сторону, то, может быть, удастся потеряться в темноте. Наивное желание, но ему очень хотелось жить. Они же все слышат! Татьяна слышит. Почему никто не придет на помощь?
И, словно в ответ на его мысль, из кровавой пелены наплыло:
— Андрю-уха, я иду! Держись, Андрю-уха!
Андрей постарался разогнать кровавый туман перед глазами и увидел нескладную фигуру Леши. Тот мчался от дорожки к роще, странно и высоко задирая ноги. Мужчина тоже услышал крик. Он мгновенно обернулся, но, увидев пьяного Лешу, расслабился.
— А ну, оставь его в покое! — заорал Леша, набегая, тут же получил по физиономии и рухнул как подкошенный.
— Мало мне было одного го…ка, теперь их стало двое, — пробормотал озадаченно мужчина. — Ну что же, придется убить обоих.
Андрей протянул руку, попытался ухватиться за жухлую траву и уползти в темноту, но вместо этого пальцы нащупали холодную сталь.
— Эй, братец, ты куда это намылился? — Голос завис сверху, громкий, как рокот вертолетных винтов. Андрей почувствовал, что его хватают за воротник и поднимают в воздух. — А что это у нас тут? Неужели тот самый ножичек? — Мужчина нагнулся, поднял кухонный нож. — Отлично, отлично. Ну все, братик, считай, приплыл. — Поддерживая безвольное тело коленом, он перевернул Андрея, притянул к себе. Андрей, совсем рядом, всего на секунду, увидел свое собственное лицо. С разбитой переносицей, с синяками под глазами. Но не залитое кровью. А еще он увидел губы, кривящиеся в злой, безжалостной улыбке. — Жене моей ничего передать не хочешь?
Андрей замахнулся и ударил. Слабо, не целясь. Ткнул куском стали куда придется. Мужчина выпустил его, и он рухнул с полуметровой высоты, — спиной, головой, наотмашь.
— Ладно, — спокойно сказал близнец. — Не хочешь как хочешь.
И занес нож. Рука пошла вниз. На клинке вспыхнул луч закатного зарева. Правда, Андрей не понял, откуда тут, в темноте, закат. Мгновение спустя мужчина резко выпрямился. Повернулся. Его тут же отбросило назад. Он пошатнулся, но устоял. Еще один толчок в грудь. Мужчина тяжело опустился на колено. Он все еще держал в руке нож. Глаза смотрели на Андрея. Губы его раскрылись.
— Отдай мою жизнь, — прочел Андрей по губам.
Та же неведомая сила швырнула близнеца на землю. Он опрокинулся на спину. Андрей увидел у самого своего лица подрагивающую туфлю. Такую же, как у него. В поле зрения появились две темные фигуры. В глаза ударил поток яркого света. Наверное, это и называется смерть, подумал Андрей и потерял сознание.
— Ну что, живой? — спросил Волин стоящего на коленях Русницкого.
— Живой. Ну и разукрасили его. Не дай бог, меня так бить будут когда-нибудь, — пробормотал оперативник. — Глаз вроде цел. Пары зубов недосчитается. Но могло быть и хуже. — Он обернулся к стоящим у подъезда людям: — Эй, у вас тут вообще врачи есть?
— «Скорая» у соседнего дома в луже засела!
— Ну так вытащите ее! Или скажите санитарам, пусть хватают носилки и бегут сюда! Пулей!
— Ладно! — Кто-то метнулся за угол дома.