Майк удивленно захлопал глазами.
– Ты же прожил на Манхэттене довольно долгое время, разве нет?
Он кивнул:
– Но это по обязанности.
– Ты приехал сюда, когда понадобился отцу. Это тоже по обязанности. Что же касается женщин, тебе никогда не приходило в голову, что ты просто не встретил еще ту самую, твою единственную?
– В ее словах есть зерно истины, – сказал Саймон, ласково похлопав по руке жены. – Я бы не стал влюбляться и брать в жены любую беременную женщину.
У Майка кругом шла голова не только от эмоциональных переживаний, но и от неожиданных рассказов о сексуальной жизни матери и отца. В самом деле, ну кому хочется знать об этой стороне жизни своих родителей? И не имеет значения, что все это осталось в далеком прошлом.
– Пока твоя мать была с Рексом, я тоже не терял времени, гулял напропалую, и мне даже в голову не приходило, что всю оставшуюся жизнь я проживу с одной-единственной женщиной, – сказал Саймон.
– Хорошо, я все понял, – торопливо вставил Майк. – Спасибо за правду и за этот откровенный разговор, но теперь мне нужно время, чтобы все это осмыслить, понимаешь?
– Вполне справедливое желание, – кивнул Саймон. – А что будешь делать с нераскрытым делом?
Наступившая ремиссия избавила его от гнетущего страха перед смертельной болезнью и вернула интерес к жизни. Майк был этому очень рад.
– Я уже голову себе сломал, думая об этом, – пробормотал Майк, проводя рукой по волосам. Потом он взглянул в глаза Саймону и сказал: – Послушай, отец, с точки зрения закона ты чист. Ведь срок давности по любому из совершенных преступлений уже истек. Никто не станет преследовать тебя, поэтому полное разоблачение не поставит твою свободу под угрозу.
А репутацию? Но это была уже совсем другая история, от которой у Майка было плохо на душе. Ведь для него единственным выходом из сложившегося положения было сказать правду, всю правду. Только это могло положить конец всей этой чертовщине вокруг семьи.
– Прежде чем ты продолжишь, я хочу, чтобы ты кое-что узнал, – сказал вдруг Саймон. – Я бы никогда не стал просить тебя скрыть правду ради меня. С того самого дня, когда я принял решение возместить украденную Рексом сумму, я знал, что это может раскрыться в любой момент. Все это время я жил с сознанием, что сделал что-то нехорошее, и больше всего боялся не того, что потеряю работу, а того, что об этом узнаете вы, мои дети.
Майк покачал головой.
– Хочешь я тебе кое-что скажу?
– Валяй.
– Мне приятно узнать, что и ты несовершенен.
Саймон расхохотался, вслед за ним засмеялась Элла.
– Неужели я производил впечатление непогрешимого человека? – сквозь смех спросил Саймон.
– Нет, но я думал о тебе именно так, потому что жил в тени Рекса и постоянно сравнивал себя с Эрин и Сэмом.
Майк произнес наконец эти слова вслух и почувствовал громадное облегчение.
– Майк… – начала было Элла, но ее голос пресекся.
– Все в порядке, ма, все в порядке, – пробормотал он.
– Вот еще что хочу тебе сказать, – откашлявшись, проговорил Саймон. – Не думай о том, что должен сказать мэру. Я сам это сделаю.
– А как же твоя работа? Она может попросить тебя не возвращаться на должность начальника полиции, – произнес Майк.
От одной только мысли о том, что Саймон, всеми любимый и уважаемый шеф полиции, уйдет в отставку, да еще, возможно, с позором, внутри у Майка все переворачивалось.
– Может, она разрешит тебе уйти в отставку без объяснения причин? – с надеждой предположил он.
– Как странно, что ты все время говоришь о папиной работе, – вступила в разговор Элла. – Мы с ним последнее время много говорили о его болезни и о прочем и пришли к выводу, что жизнь коротка и непрочна. – В глазах Эллы появились слезы.
– И мы хотим больше времени проводить вместе, – продолжил Саймон, – чтобы с максимальной пользой и удовольствием провести оставшиеся годы.
– Мне всегда хотелось путешествовать по миру, – добавила Элла.
Майк ничего не понимал.
– Постойте! Что ты хочешь сказать, отец?
– Я собираюсь уйти на пенсию, – коротко ответил Саймон, и в голове у Майка словно разорвалась бомба.
– Вот этого я никак не ожидал, – пробормотал он скорее себе, чем родителям.
– Так порадуйся за нас, – улыбнулась Элла, и это было самое меньшее, что Майк мог сделать.
– Что бы вы с мамой ни решили, я в любом случае за.
– Вот и хорошо. Тогда выслушай меня, сын. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я порекомендую тебя на постоянную работу в городской полиции? В отделении все тобой довольны, ты успел модернизировать компьютерную систему регистрации…
– Откуда тебе это известно? – удивился Майк, не смея думать, что отец имеет в виду должность начальника полиции.
– Ну, ко мне приходят друзья, мне звонят по телефону. Я горжусь тобой и твоей работой, сын. Да, я человек консервативный, но мне хватает ума, чтобы понимать необходимость двигаться вперед. Подумай, Майк, может, тебе стоит продолжить свою работу в Серендипити?
– Существует множество людей, способных руководить полицией и продолжать модернизацию, – возразил Майк, которому вдруг стало нечем дышать. Он поднялся с места.
– Тебя здесь все уже уважают, – сказал Саймон. – Подумай об этом.
О чем он должен подумать? О том, чтобы вступить в должность шефа полиции на постоянной основе и поселиться в Серендипити?
Хотя Майку многое здесь нравилось, он никогда не забывал о своей независимости и до этого дня твердо рассчитывал на то, что Саймон вернется на прежнее место работы и жизнь пойдет своим чередом. Все вернется на круги своя.
Да, сейчас он не испытывал охоты к перемене мест. Но сколько это продлится? По опыту прошлых лет Майк знал, что недолго.
– А еще подумай о том, как счастлива будет Кара, если ты останешься здесь, – добавила Элла.
Кара… При мысли о ней у Майка защемило сердце. Он уедет, и ее сердце будет разбито.
– Мне надо идти, у меня дела, – выдавил он.
Элла встала и ласково обняла сына.
– Майк, прошу тебя, успокойся и хорошо все обдумай. Сейчас ты руководствуешься инстинктами, но не реальностью.
Черт побери! К этому Майк не был готов. Мать права – ему нужно как следует все обдумать.
Да кого он обманывает? Ему нужна свобода!
Глава 16
После разговора с отцом Майк был полностью выбит из колеи. Случись это в прежние времена, он был бы уже одной ногой за пределами города, но чувство ответственности настойчиво твердило ему, что прежде он обязан закончить здесь все свои дела. К тому же здесь у него была женщина, к которой он питал чувство глубокой привязанности – возможно, даже любил – и которая не заслуживала того, чтобы он вот так легко и быстро собрал свои вещи и укатил прочь, не сказав ей ни слова.
Была среда, в баре Джо день только начинался, когда туда приехали Сэм и Майк. Их уже ждали друзья Сэма, у которого был выходной. Он заранее позвал Алексу, Эрин, Дэра, Лиссу и еще несколько человек. Майк знал, что там будет и Кара, поскольку она сама сказала ему об этом в понедельник. С того дня они ни разу не разговаривали друг с другом.
Майк не отвечал на телефонные звонки. Последние два дня он провел наедине со своими мыслями, время от времени опрокидывая в рот порцию виски. Впрочем, его тяжелые размышления не привели ни к какому разумному выводу, поэтому он отправился на встречу с Сэмом.
Поговорив какое-то время о семейных делах, Сэм с прищуром глянул на брата.
– Что с тобой происходит? Ты какой-то сам не свой сегодня.
Майк пошевелил плечами, но напряжение от этого не исчезло.
– На прошлой неделе ты был спокойным. Во всяком случае, не таким дерганым, как теперь. Что стряслось? – спросил Сэм.
Наклонившись к брату, Майк негромко сказал:
– Отец собирается уходить на пенсию и хочет рекомендовать меня на свое место.
У Сэма широко раскрылись глаза.
– Ты шутишь?
Майк знаком попросил Джо налить ему порцию виски. Сегодня он был не на службе и ему хотелось расслабиться.
– Хотел бы я, чтобы это была шутка, братишка, – пробормотал он.
– А что сказала Кара?
– Она еще не знает, – прищурился Майк.
Джо поставил перед ним порцию виски и тут же удалился, чтобы не мешать разговору.
– Тогда надо ей сказать об этом, – проговорил Сэм, поднося ко рту бутылку пива.
– Не смей даже рта раскрывать, – предостерег брата Майк. – Ты первый всегда говорил, что не хочешь причинить ей боль. Так что позволь уж мне сделать это по-своему.
– Объясни.
Майк в задумчивости обхватил стакан обеими руками.
– Всякий раз, когда я думаю о том, чтобы остаться здесь навсегда, внутри меня все сжимается. Эта перспектива меня никогда не привлекала, и Кара это знает. Однажды я говорил ей об этом. Так что сейчас для такого известия мне необходимо подобрать подходящие время и место.
Было видно, что эти слова огорчили Сэма.
– А мне-то казалось, все последние недели ты выглядел довольным и вполне умиротворенным.
Так оно и было.
– Как только отец попросил меня остаться, я почувствовал, как мою шею сдавливает петля.
– Послушай, может, пора тебе уже повзрослеть?
– Пошел ты к черту, – пробормотал Майк, злясь на неспособность брата понять его. – Сам посуди. Я живу быстро, у меня нет времени на слишком долгие и серьезные размышления, потому что всякий раз, когда я пытаюсь это сделать, мне начинает не хватать воздуха.
– Что-то я ничего такого не замечал все последние недели, – недовольно буркнул Сэм.
Родители говорили Майку примерно то же самое. Никто из родных не понимал того чувства удушающего плена, которое он испытывал при одной только мысли о том, чтобы связать себя серьезными обязательствами.
Ему был нужен постоянный адреналин в крови, в этом заключался корень зла. Однако в последнее время, и в этом Сэм был прав, он научился обходиться без него. Или находить его в общении с Карой?
– Послушай, – снова заговорил Сэм, – а как у тебя с женщинами? После Тиффани ты держишь их всех на расстоянии, так ведь?