Я так устала, что могла бы и год проспать, но даже этого бы мне не хватило.
Я решила, что поможет практика инь-йоги, поэтому перешла в позу бабочки и устроилась поудобнее.
Полет на самолете с командой прошел бурно и весело. Похоже, Уилл Перри, или Папаша Пи, как называли его игроки, единственный спокойный и уравновешенный человек в команде. Остальные как будто вырвались на свободу: громко пели, разговаривали, смеялись и играли в карты.
Я молча наблюдала за ними, делала фото и видео и писала пометки в блокноте, а в перерыве отправляла сообщения Ливии. Только она могла по-настоящему меня понять, ведь подруга каждый день работала с этими дикарями.
Я с улыбкой наблюдала за ними, поражаясь тому, как они напоминали семью. Словно на этом самолете было двадцать братьев, а тренеры и обслуживающий персонал скорее напоминали их крутых дядюшек, чем отцов. Ну, кроме тренера Маккейба, который единственный мог приструнить парней обычным свистком и суровым взглядом.
Когда ребята играли в карты в нашей небольшой компании, Винс сдал мне карты и, хотя не совал нос в чужие дела, заставил меня принять участие в разговоре.
Мне самой стало тошно от того, как сильно мне это понравилось.
Я уже составила о нем мнение, и, если Винс бросал в мою сторону глупые фразочки для съема или дерзко шутил, было легко придерживаться этого мнения. Винс – бабник, самодовольный спортсмен, привыкший находиться в центре внимания и уж тем более привыкший добиваться своего. Он интересовал меня только потому, что работа с ним могла положительно отразиться на моей карьере.
Мне всего-то и нужно, чтобы он оставался в той коробочке, куда я его поместила, потому что, когда Винс спрашивал обо мне, когда заступался перед другими игроками, не зная, что я стою за ним… От таких поступков эта коробочка открывалась, и мне не нравилась идея, что он может оттуда выбраться.
Весь день я выкладывала фотки и видео в сторис аккаунта «Один месяц с Винсом Кулом»: показывала парней, одетых в дорожные костюмы и стоящих на взлетной полосе, а потом как они сцепились в коридоре отеля по пути в свои номера. В течение дня количество подписчиков росло, и каждый мой пост спустя всего несколько секунд набирал тысячи лайков и комментариев. Еще я получала в директ сообщения с просьбами, что показать в следующий раз.
Покажите нам, чем они занимаются после победы!
Божечки, выложите, пожалуйста, в какой бар они пойдут, чтобы я пришла туда и сделала Винса своим мужем.
Скажите, какая ему нравится музыка?
Можете показать его детские фотографии?
Чем он любит заниматься в свободное от хоккея время?
Он не против потрахаться? Если да, скажите, как мне в этом поучаствовать?
Как стать его женой?
Передай Винсу, что он слабак.
Последний комментарий написал Джексон Бриттен, и над ним я посмеялась.
Когда вчера вечером моя голова коснулась подушки, аккаунт набрал полмиллиона подписчиков.
За один день.
Сердце сжалось от страха перед возможной неудачей, и не помню, чтобы я испытывала подобное раньше. Но это побудило стряхнуть все мысли и сосредоточиться на йоге. Мне нужно избавиться от всего этого шума, иначе я в нем потону.
Я провела легкую тридцатиминутную тренировку, а потом быстро приняла душ и отправилась в номер к Винсу. Я быстро засняла его во время утренней прокатки, которая прошла так же непринужденно и весело, как и полет на самолете, но затем команда вернулась в отель, чтобы подготовиться.
Я не знала, что игроки привыкли хорошенько высыпаться перед игрой.
Потому ушла к себе в номер, чтобы побыть в столь необходимой мне тишине, и почувствовала себя немного отдохнувшей, когда переодевалась и готовилась к своей первой игре НХЛ.
Перед тем как отправиться в номер Винса, я посмотрела на свое отражение в зеркале. Мой наряд был более подходящим, чем тот, что я надела накануне. Я выбрала эффектные кремовые брюки и белую блузку, дополнив их блейзером ярко-синего цвета, чтобы соответствовать цветам команды и не замерзнуть самой. Мои густые локоны задорно подпрыгивали, но не пушились, как во Флориде. Я ненароком задумалась, приходилось ли женщинам на северо-востоке иметь дело с влажностью, или волосы у них всегда выглядели безупречно? А еще решила надеть любимую пару туфель телесного цвета, чтобы казаться повыше, и молила, чтобы к концу дня ноги не слишком болели от каблуков.
Мой макияж был неярким и нейтральным – таким, что казалось, будто я вообще не красилась. С помощью консилера и тонального крема я выровняла тон кожи, но все равно проступали веснушки, а брови подкрасила гелем, после чего нанесла тушь на ресницы. Образ довершила блеском телесного цвета, привлекая внимание к одному из моих лучших достоинств. Мне нравились мои губы, зубы и улыбка.
Добавив пару изящных золотых сережек и колье на цепочке, идеально поместившееся в вырез блузки, я решила, что готова, и направилась к номеру Винса.
Который, как ни странно, находился прямо по соседству.
Я глубоко вдохнула, заставляя себя улыбнуться, и постучала по дереву. Уже собиралась стукнуть снова, как дверь распахнулась.
Винс опять встретил меня полуобнаженным, и на сей раз на нем были только темно-синие трусы.
Все произошло слишком быстро – вот он распахнул дверь, провел рукой по растрепанным волосам, зевнул и пропустил меня в номер. Он был просто усталым человеком, проснувшимся после дневного сна – ничего необычного.
Но для меня это все равно что увидеть одно из семи чудес света.
Даже если бы я привыкла к его дурацкому животу и груди, хотя, кстати, не привыкла, то теперь была вынуждена лицезреть и его мощные бедра. Ткань нижнего белья натянулась на них, хоть и не так, как на другой части его тела, которую очень кстати обрамляла белая строчка.
А еще эта его часть привлекала к себе много внимания.
Однако Винс, похоже, даже не заметил. Он просто придержал дверь, а как только я прикоснулась к ней, повернулся и ушел в номер. И тогда я от удивления разинула рот совсем по иной причине.
Задница у Винса Танева была отлита из камня.
Я никогда не видела такой большой задницы у мужчины, но притом она была крепкой и подтянутой, а при ходьбе виднелась ямочка над каждой ягодицей. Еще тогда, когда увидела Винса в костюме, у меня зародилось смутное подозрение, но теперь оно подтвердилось.
У хоккеистов лучшие задницы в мире.
И спорить с этим глупо.
– Кофе? – спросил Винс с кухонной зоны, уже налив себе чашку. Он повернулся и прислонился к столешнице, а я снова опустила взгляд на его пах.
Винс заметил мой взгляд.
А потом этот козел ухмыльнулся и пожал плечами.
– За это извини, – сказал он и опустил руку, поправив член. Мне пришлось оторвать от него взгляд и посмотреть в потолок, потому что не каждая бы женщина – даже та, которая знала, что он кобель, – выдержала бы, увидев, как его огромная лапа обхватила внушительный член.
– Сон приятный приснился? – сказала я, надеясь, что прозвучит скорее как шутка, нежели вопрос, на который хотелось получить ответ.
– Очень приятный сон, – сказал Винс, попивая из кружки черный кофе. – Мне приснилась ты.
Я заскрипела зубами, а когда смерила его грозным взглядом, Винс хохотнул.
– Ладно, я начну готовиться, – сказал он. – И знаю, что все это казалось увеселительным мероприятием, но сегодня день матча, а мой ритуал перед игрой для меня важен. Так что…
– Я не буду тебе мешать, – пообещала я. – Не обращай на меня внимания.
Он окинул меня взглядом, и в нем мелькнули искорки.
– Ты и впрямь не догадываешься, какая ты привлекательная, да?
От его слов стало жарко, но я не улыбнулась и не покраснела. Наоборот, вытащила телефон и сфотографировала Винса.
– Если и дальше продолжишь сыпать такими комментариями, то я выложу этот снимок.
– Вперед, – хохотнул Винс, пожав плечами, а потом оттолкнулся от стола и направился в спальню. – Может, бостонские фанатки его увидят и найдут меня после игры.
– Свинья, – крикнула я вслед и в ответ услышала хриплый смех. Вскоре послышался шум воды в душе.
Верная своему слову, я попыталась стать невидимкой, пока Винс занимался привычными делами перед игрой. Я только спросила, чем он был занят до моего прихода, на что Винс сообщил, что плотно отобедал какой-то пастой и подремал под кондиционером, включенным на пятнадцать градусов. Когда я вошла к нему в номер, то удивлялась, почему мне так холодно, но теперь получила ответ.
Это небольшое открытие вместе с тем, что увидела лично, вызвало у меня улыбку.
Винс Кул был суеверным.
Он не брился в дни игр, а также чистил зубы не один раз, а дважды – один раз после того, как допил кофе, и второй – после того, как перекусил кусочком пшеничного тоста, намазанного арахисовым маслом и украшенного бананами.
Он оделся в особом порядке и собрал сумку на стадион тоже в своем стиле. Когда мы были уже почти готовы, он опустился на пол и отжался четыре раза. Всего четыре. А потом удивил еще сильнее, позвонив младшей сестре.
На экране появились ее ярко-голубые глаза, а сама она была так похожа на Винса, что я задумалась: уж не близнецы ли они? Но, наспех поискав в гугле, узнала, что она младше его на полтора года.
– Привет, старший брат, – пропела она, улыбаясь во все тридцать два. Зубы у нее были похожи на те, что виднелись на рекламных щитах ортодонтов. – Готов задать жару?
– Почти.
Она вздохнула и хихикнула.
– Знаешь, может, я становлюсь слишком старой для этого.
– Тебе нельзя взрослеть. Никогда. Ты знаешь правила.
– Да-да, ритуал перед игрой, – ухмыляясь, сказала она и оживилась, увидев, что я стою за ее братом. – О! Ты Мэйвен Кинг!
Винс повернул телефон, чтобы она могла меня видеть.
– Да, – ответила я, смущенно помахав рукой. – Привет.
– Привет! Я Грейс, сестра Винни. Приятно познакомиться. Мне так нравится, как ты ведешь профиль о моем брате. – Она помолчала, наморщив нос. – Хотя я бы не отказалась, если бы он чаще был одетым.