Людей возле «Бумера» было так много, что у меня случился приступ паники, когда черная машина подвезла нас к клубу.
Я ехала с Винсом, Джексоном и Картером, и если у парней глаза от восторга заблестели, стоило им увидеть, сколько столпилось человек, желающих отметить с ними победу, то я съежилась в углу машины. Я молча проклинала Ливию за то, что она не согласилась пойти с нами. У нее с утра был назначен прием, поэтому я с пониманием отнеслась к ее отказу, но жутко расстроилась, что подруги нет рядом.
Нет, у меня нет боязни толпы. Черт возьми, я без проблем находилась на стадионе в окружении тысячи людей. Но, увидев, сколько человек жаждет узнать, кто сидит в этой машине, увидев толпу, которая будет пялиться на меня, когда я выйду из этой тачки…
От одной только мысли об этом на лбу выступил пот.
Я привыкла находиться вне камеры, и Винс, похоже, обратил на это внимание, потому что посмотрел на меня через плечо и нахмурился, увидев очень уж очевидное сомнение на моем лице.
– Эй, – сказал он. – Взгляни на меня.
Когда наша машина остановилась, раздались крики, и охрана попыталась сдержать толпу, как будто парни были рок-звездами, а не спортсменами. Могу лишь предположить, что в этом городе это одно и то же.
Теплая ладонь, что легла на мое колено, отвлекла меня от этого гвалта, и я взглянула на Винса. Он посмотрел мне в глаза и сжал руку.
Свою крупную, талантливую руку, которой забивал шайбы и лепил из глины произведения искусства. Винс провел большим пальцем по коже чуть ниже подола моей юбки, и я сглотнула, не смея посмотреть туда, где он прикасался ко мне.
– Ты с нами, – напомнил он. – И мы рядом, хорошо? Мы будем в полностью огороженной VIP-зоне. Тебе придется пройти через толпу, но это займет всего несколько минут.
Я кивнула, чуточку смутившись от его волнения за меня.
– Прости, я просто…
– Твой телефон.
– Что?
– Достань телефон. Делай вид, что записываешь, или на самом деле записывай, нам все равно, – добавил он, и сидящие за ним парни кивнули.
– Толпа расступится перед тобой, Мэйвен. Все тебя знают.
Я в недоумении посмотрела на Картера, который произнес эти слова.
Все тебя знают.
Я даже не задумывалась, даже не учла, что сейчас мои аккаунты в соцсетях попали в список самых просматриваемых. Не знаю, лучше ли мне стало от этой информации или только хуже.
Кивнув напоследок, я сделала глубокий вдох, чтобы подготовиться, и Джексон открыл дверь.
Когда мы вышли из машины, толпа поприветствовала нас громкими возгласами, но это были не те бесперебойные визги на концерте рок-группы. Нет, взрослые мужчины кричали в знак уважения и одобрения команде. Разумеется, среди фанатов я увидела и женщин. И довольно много. Но они не окружили нас в ту же секунду, как я думала.
Винс все равно взял меня за руку.
Я попыталась не зацикливаться на том, какой хрупкой казалась моя рука в его ладони, когда Винс повел меня к бару мимо чуть расступившихся людей. Попыталась контролировать дыхание, когда он так уверенно, так гордо держал меня за руку. Винс протащил меня сквозь толпу, как будто я была с ним.
Свободной рукой я держала телефон и нажала на боковую кнопку, запустив видео, пока шла за Винсом.
– Мэйвен! Мы любим тебя!
Я поискала взглядом того, кто выкрикнул это, и улыбнулась, когда мне радостно помахала компания из трех студенток.
– Я же говорил, – притянув к себе, прошептал мне на ухо Винс. Я почувствовала его теплое дыхание, и кожа тут же покрылась мурашками.
– Вы встречаетесь?!
– Как тебе это, Мэйвен?
– Винс, давай вместе займемся гончарным делом!
– Винс, давай трахнемся, – перекричала всех какая-то женщина, и толпа рассмеялась.
Все, кроме меня.
Винс воспринял это все как профи, подмигнув девушке, и потом мы шмыгнули в бар. Там шум был еще громче, но вышибалы даже не стали останавливать нас, чтобы проверить документы, – просто провели в дальний угол, где мы поднялись по небольшой лестнице в VIP-зону.
Как только мы оказались за оградой, я почувствовала, что наконец-то могу дышать. Винс отпустил мою руку и отбил пять одному из своих товарищей по команде, пока я пыталась собраться с мыслями.
«Бумер» был скорее клубом, чем баром, как называли его ребята. В темном затуманенном помещении вспыхивали яркий свет и лучи, танцовщицы гоу-гоу трясли задницами на стойке, а посетители засовывали им за подвязки долларовые купюры. Посреди танцпола находился ди-джей, который показал на VIP-зону и сразу же включил их победную песню. Толпа взревела, запрыгала и стала безудержно танцевать, пока команда продолжила праздновать в нашем небольшом закутке.
Я поверить не могла, что сюда еще пускают людей. Заведение и так уже переполнено, а я думала только о том, чем все обернется, если вдруг начнется пожар, черт подери.
Винс, стоя сзади, почти обхватил мое бедро теплыми длинными пальцами и притянул к себе.
– Выпьешь? – задал он вопрос мне на ухо.
Я закрыла глаза, но заставила себя снова их открыть и повернулась, чтобы вырваться из его объятий.
– Пожалуйста, – сказала я сквозь музыку.
Винс кивнул в сторону одного из столиков в глубине нашего уединенного уголка, каждый из которых был заставлен бутылками. Он насыпал льда в стакан и налил в него водку Grey Goose и немного ананасового сока, а потом протянул мне.
Я выпила до дна.
Я сидела, скривив лицо, а Винс забрал у меня стакан и снова наполнил его, посмеиваясь.
– Можешь посидеть здесь, если хочешь быть подальше от этого хаоса. – Он кивнул на кабинки в глубине зала. Одна из них пустовала, а в другой сидели два хоккеиста, на коленях каждого расположилось по девушке.
– А ты? – спросила я.
Его красивые губы неспешно расплылись в улыбке.
– Я и есть хаос.
Вскоре Винса утащили его друзья, и я приняла его предложение, притулившись в кабинке в глубине зала. Я наблюдала издалека за командой и понимала, что с колледжа не видела, чтобы так веселились. Они пили рюмку за рюмкой, танцевали и дурачились, войдя в раж. Помещение наполнилось дымом, смешиваясь с огнями и создавая густой неоновый туман.
Но хоть я и пыталась стать невидимкой, ребята мне этого не позволили.
Картер вернулся и потащил знакомить со своим братом, который приехал в город ради игры. Не успела я вернуться в кабинку, как рядом оказался Джексон. Он привел с собой двух девушек и пару товарищей по команде и вовлек меня в беседу, убедившись, что я чувствую себя в своей тарелке.
Так и было.
Мне казалось, что мое место здесь, с ними, что никто не судит меня за то, что я обычный репортер, хотя они знали, что я принадлежу другому классу.
Вдруг я заметила, как Винс что-то сказал одному из своих товарищей. Через минуту этот парень подошел представиться мне, сел рядом и заговорил, убедившись, что я не сижу тут одна.
Мне вдруг стало интересно, не этим ли Винс и занимался весь вечер, не он ли причина, почему я совсем не чувствую себя чужой.
От мысли, что я небезразлична ему, что Винс убедился, что я хорошо провожу время, сердце защемило, как никогда прежде.
Но вместе с тем желание выставить оборону стало еще сильнее.
Меня это злило. Злило, что человек пытался сделать мне приятное, а в голову приходили дурные мысли, нашептывающие, что все это фарс. Что нельзя доверять Винсу или любому другому мужчине, который рос в иной среде.
И виноват в этом Джеймс.
Я задумалась, смогу ли когда-нибудь оправиться от этой травмы.
А потом вспомнила, что сказал мой психотерапевт: реакция на травму полезна. Она нас оберегает. Удерживает от повторения ошибки и последующей боли. Показывает тревожные признаки, когда мы забиваем на них или придумываем им оправдания.
Я радовалась, что держусь настороже. Только так я могла уберечь себя от боли.
Ночь продолжалась.
Периодически кто-нибудь из парней приглашал женщин из толпы. Ребята танцевали с ними, придерживая за задницы, едва прикрытые одеждой и покачивающиеся в такт музыке. Других женщин спортсмены уводили в уголок и, не теряя времени даром, целовались с ними взасос.
Сидя в своем укромном уголке, я снимала фотографии и видео, если казалось, что момент подходящий – в основном, когда Винс дурачился и улыбался своей ослепительной улыбкой. Но со временем чувствовала, что желание оставаться тут тает, – особенно когда тяжелые биты словно стали передавать флюиды между игроками и девушками, отчаянно нуждающимися в их внимании.
– Потанцуй со мной.
Я сидела как в тумане, когда услышала просьбу. Посмотрев наверх, увидела Винса, который пьяно улыбался. Волосы упали ему на глаза, но он провел по ним рукой, одним движением уложив непослушные локоны. Уголки его пухлых губ были слегка приподняты, глаза остекленели и опасно манили.
Он протянул мне руку.
– Мне и так хорошо, – сказала я.
Винс приподнял бровь.
– Ты просидела здесь весь вечер. Вставай, – сказал он и пошевелил пальцами. – Потанцуй со мной.
В его глазах читался вызов, и если бы я послушалась своего сердца, которое ускорило ритм от того, как Винс на меня смотрел, то вложила бы руку в его ладонь и позволила отвести меня на танцпол.
Все шло лучше, чем я себе представляла. Если я продолжу в том же духе, Рея и Камилла предложат мне все, что я захочу. А я больше всего на свете хотела придерживаться профессионализма, что было бы сложно, если бы я согласилась танцевать с самим дьяволом в обличии Винса Танева.
– Я лучше посижу, правда, – повторила я, выдавив улыбку.
Винс выглядел немного расстроенным, когда опустил руку, но почти тут же пожал плечами. Он снова налил себе в стакан и отпил половину, не сводя с меня глаз.
– Как хочешь, – сказал он.
Винс так же быстро исчез в толпе, как и появился. Я смотрела ему вслед, а потом опустила взгляд на часы и вздохнула.
Почти три часа ночи.
Я оглядела толпу, которая, несмотря на поздний час, как будто стала еще плотнее, повесила на плечо сумочку и решила вернуться в квартиру, потому что очень нуждалась во сне.