— Я надеялся, что ты, как настоящий профессионал, сумеешь добыть информацию.
— Я потому и профессионал, что не берусь за дело, изначально обреченное на провал. Кроме того, нашей публике до лампочки проблемы выходцев из Азии, у них своей головной боли хватает.
— Возможно, тот секрет, который объяснит мирное существование обоих крыш, окажется настоящей сенсацией.
— Пусть его разгадывает милиция, то есть полиция. При большом желании они сумеют разговорить водил-гастарбайтеров.
Редактор понял всю бесперспективность попыток уломать Буданцева и отстал. Игорь зашел в комнату, где располагались рабочие места журналистов, включил свой компьютер. Электронное письмо уже находилось в его ящике. Игорь распечатал послание. Изучив его, он уловил подозрительную закономерность. Все клиенты «Новой жизни», относившиеся к категории малообеспеченных, достигли преклонного возраста и страдали от тяжелых неизлечимых заболеваний. А вот среди состоятельных граждан хватало людей относительно, а то и совсем молодых. И болезни доброй половины не сулили быстрой и мучительной кончины. В чем тут причина? Неужели богачи пресытились современной жизнью и решили полюбоваться будущим человечества? Или есть более прозаичная и точная разгадка того, что привело их в морозильную камеру?
Эту головоломку Игорь пытался разгадать в редакции, ее же решал дома и, как ему показалось, добился успеха, хотя на самом деле он проскочил мимо верного ответа. Буданцев сообразил главное. Заморозка — идеальная отмазка, под ее прикрытием можно совершать практически любые злодеяния. Но сам Фитиль казался ему слишком ничтожной фигурой, пешкой уголовного мира, знающей свое место и предпочитающей не высовываться. По мнению журналиста, Фитиль выполнял лишь техническую часть работы, руководил заморозкой, а поставлял ему состоятельных жертв, предварительно выбив из них пытками кругленькую сумму, кто-то из акул уголовного мира.
Игорь почувствовал, что близок к самой большой сенсации в своей жизни. Что жалкие фанаты с их банальным мордобоем?! Тут раскручивается маховик настоящего синдиката убийц, равного которому не было в истории России. Используя заморозку в качестве идеального прикрытия, бандиты способны уничтожить десятки людей, стремясь завладеть их деньгами.
— Интересно, — вдруг подумал Буданцев, как всякий творческий человек наделенный богатой фантазией, — а если замороженных на самом деле вернут к жизни? И случится это лет через тридцать-сорок. Будут ли они мстить детям и внукам своих обидчиков? Здесь может нарисоваться сюжетец, который и не снился Дюма-папаше.
Тут Игорь слегка пригорюнился. Если верны его догадки, ему лучше держаться подальше от «Новой жизни». Слишком мощные силы там заправляют. Закатают в цемент и скажут, что так и было. Остается только слить материал правоохранителям, а самому подробно описывать ход расследования. Хотя что сливать? Пока у Игоря имелись только догадки, не подкрепленные фактами. А чтобы добыть факты, надо сунуться в самое пекло. Буданцев любил и умел рисковать, но здесь риском и не пахло. Здесь было чистое самоубийство.
Игорь разложил все по полочкам, но, вопреки собственным опасениям, уже через час в это самое пекло сунулся. Буданцеву позвонили, и он услышал смутно знакомый голос:
— Это Андрей из «Новой жизни». Вы мне оставили свою карточку. Я хотел спросить, сколько мне заплатят за эксклюзивную сенсацию?
— Вот нынешняя молодежь. Ничего для них святого, только деньги, — подумал сам еще не старый Буданцев и сказал: — Все зависит от эксклюзивности сенсации.
— Супер. Если бы увидели, кого к нам привезли, то обалдели бы. Завтра вся Москва на ушах будет стоять.
— Ну если вся Москва, то от пяти тысяч.
— Долларов?
— Если ты правду говоришь.
— Приезжайте, сами увидите. Вы глазам своим не поверите!
До чего же часто люди принимают разумные, с точностью до миллиметра взвешенные решения, а потом совершают чудовищные глупости. Буданцев собрался и поехал. Андрей впустил его в криоцентр, но обещанную сенсацию Игорь так и не увидел. Он вообще мало что успел заметить, его почти сразу же оглушили сильным ударом по затылку.
Очнулся Буданцев в месте, которое показалось ему знакомым. Стемнело, однако в безоблачном небе светила полная луна, и журналист узнал место тренировок фанатов.
Его грубо выволокли из машины и приставили к дереву. Буданцев взглянул на своих мучителей. Их было двое. Один, здоровяк под сто килограммов весом, издевательски поглаживал одетый на руку кастет. Второй, несколько уступающий в габаритах первому, вооружился пистолетом. Бандиты страховались. Мало ли. Хотя журналист меньше каждого из них, вдруг он мастерски владеет каким-то единоборством?
Между прочим, Буданцев подумал:
— Эх, если бы у меня был черный пояс по каратэ! Я бы притворился, что потерял сознание от их ударов, а когда бы они потеряли бдительность, уложил обоих.
Вот какая чепуха лезет в голову за несколько минут досмерти.
От первого же удара у журналиста хрустнула челюсть, вторым ему сломали нос. Движимый инстинктом самосохранения, Буданцев попытался защищаться, но силы были слишком неравны. Убедившись, что жертва знакома с восточными единоборствами только по кинобоевикам, второй убийца сменил пистолет на бейсбольную биту. Сначала он месил по телу, круша ребра, а затем несколько раз ударил по голове. Последнего удара Буданцев уже не мог почувствовать. Он был мертв.
Глава 36
Сообщив Жирносеку о визите журналиста, Андрей посчитал свое дело выполненным. Но Фитиль решил иначе. Он верно оценил моральные качества Тикунова и задумал использовать его в своей игре. Вскоре с Андреем случилась большая неприятность. В криоцентр приехал очередной клиент. Он сильно нервничал, постоянно то снимал, то вновь надевал золотой перстень с большим камнем. А Жирносек почему-то задерживался, чего раньше с ним никогда не случалось.
— Ладно, еще поживу, — мужчина порывисто встал и ушел.
Лежавший на столе перстень Тикунов заметил сразу. Андрей положил его себе в карман, думая вернуть хозяину, когда тот спохватится и вернется. Но мужчина не спохватился. Наверное, таких перстней у него было — хоть пруд пруди. А потом к Тикунову явился здоровенный мордоворот и сказал:
— У одного нашего клиента исчезла фамильная драгоценность. Он думает, что потерял ее где-то в дороге, но, чтоб ты знал, здесь недавно установили видеокамеры. Короче, пацан, ты влип, года три отсидишь, как минимум. Хотя есть вариант. Перстень мы тихо вернем хозяину, а ты завтра вечером позвонишь журналюге, скажешь, будто сюда привезли очень известного человека, и если Буданцев отстегнет тебе бабок, он получит сенсационный материал. Согласен?
Тикунов молча кивнул головой. Андрей был не дурак и понимал, что Буданцева хотят заманить в криоцентр. Причем вряд ли для того, чтобы мирно погонять с ним чаи. Но в глубине души Тикунов надеялся, что с журналистом обойдется. Его запугают, в крайнем случае надают по шее и отпустят. Но если даже произойдет самое ужасное, участие Андрея в преступлении еще надо доказать. А если сейчас отказаться, тюремный срок ему обеспечен.
И Тикунов согласился. То, как на его глазах обошлись с журналистом, наполнило душу Андрея ужасом. Он проклинал тот день и час, когда устроился на работу в «Новую жизнь». Конечно, ему платили отличные по местным меркам деньги, но доставались они слишком дорого. Сначала ночные дежурства, когда в двух шагах от тебя находятся то ли будущие долгожители, то ли покойники, теперь участие в преступлении.
Андрей сидел, заполошно рассуждая о своей незадавшейся жизни до тех пор, пока не явилась его сменщица Вика Чижова. Тикунов не уставал поражаться ее силе духа. Обычная женщина, но до чего спокойно переносит ночные дежурства. Другая бы на ее месте попыталась любыми способами увильнуть от жуткого бдения у морозильных камер, а ей хоть бы хны.
— Чего сидим? Ты уже должен быть на низком старте, — весело заметила Чижова.
— Задумался я.
— Ты задумался? Это уже интересно. А о чем, если не секрет?
— Что ждет наших замороженных, если их на самом деле воскресят.
— Ты большой оригинал, — хмыкнула Вика. — Мне эта мысль приходит в голову на каждом дежурстве, если при себе нет легкого чтива.
Тикунов открывал книгу редко, он не был фанатом такого времяпрепровождения. Поначалу Андрей забавлялся электронными игрушками, поскольку Жирносек грозил внезапными ночными проверками. Но угрозы так и остались угрозами. Кому охота прерывать сладкий сон и тащиться за город. Поэтому со временем Тикунов приноровился спать. Тем более, что при отключении электричества в сети автоматически врубался движок криостанции.
— И как ты представляешь их будущее? — спросила Вика.
— Будут крутейшие компьютерные игры. Типа, ты сам оказываешься внутри компа, у тебя натуральные ощущения, будто рубишься на мечах с монстрами, водишь космические ракеты, летаешь в небе, будто птица. Я один раз прыгнул с тарзанки. Сначала страшно, но ощущения — полный отпад. Так это пара секунд свободного полета. А ты прикинь, если полет будет длиться минут сорок. Улетный кайф! Можно для остроты ощущений устроить, чтобы в бою отрубило руку или ногу. Над тобой колдуют местные лекари, льет слезы прекрасная принцесса, и ты все это чувствуешь. А потом выходишь из игры и опять становишься живым-здоровым.
Честно говоря, у меня маловато фантазии, чтобы представить, какие игрушки придумают лет через двести. Наверное, как я и говорил, все будет направлено на максимальную реалистичность. Ведь если человек любит футбол, то ему интереснее самому гонять мяч в дворовой команде, чем смотреть даже на лучших в мире игроков.
— Эх, ты, футболист, — пренебрежительно сказала Вика. — Нашел, о чем думать. Тоже мне, компьютерные игры! Разве это главное. Ты представь, как изменится реальный мир, сами люди. Может, городов вообще не будет.
— Как это?
— Элементарно. Человечество изобретет такие средства передвижения, которые отменят города. Возникнут какие-то центры науки, искусства, развлечений. И если у каждого будет транспорт, движущийся со скоростью хотя бы тысяча километров в час, люди станут жить там, где хотят. По большому счету человеку надо очень мало личного пространства. На одном квадратном километре может разместиться триста семей. Все заводы уйдут под землю в заброшенные шахты, работать там будут исключительно роботы. Люди создадут новые источники энергии, экологически чистые и неисчерпаемые. Воздухом снова можно будет дышать без опасения наглотаться выбросов фабрик и автомобилей.