— Предполагается, что это должно быть стильно.
— А… Ладно, как скажешь…
Даже не видя Джонса, она готова была спорить, что тот тоже сокрушенно возвел глаза к потолку.
— Ты всего лишь наемный работник, — заметила Мэгги, неся бокалы.
— В таком случае что я получу за свой труд?
Гарри положил валик на ведерко и взял один бокал. Лимонад он выпил залпом, запрокинув голову. И, пока Джонс глотал, Мэгги представилась отличная возможность полюбоваться работой сильных мышц на его шее.
— Ин-фор-ма-цию! — ответила она многозначительно.
Гарри пристально взглянул на нее. В его бокале звякнули льдинки.
— Ты получила работу?
Мэгги победно усмехнулась.
— Пару часов назад.
Джонс в два шага преодолел разделявшее их расстояние. Мэгги лихорадочно пыталась сообразить, что означает сие внедрение в ее личное пространство. Но спустя всего мгновение мужские запахи Гарри, внешний вид и тактильные ощущения настолько заполонили ее сознание, что все остальное отступило на второй план.
Джонс прильнул к губам Мэгги так неожиданно быстро, что она ахнула, тем самым невольно раскрывшись для поцелуя. В следующую секунду Мэгги замерла в шоке, лишь краем сознания отметив прохладу пахнущих лимоном губ, которая подчеркивала влажный жар мужского рта.
Мэгги впилась пальцами в плечи Джонса, желая то ли оттолкнуть, то ли удержать с его помощью равновесие, — она сама бы не смогла сказать. Под ее ладонями бугрились плотные мышцы, обтянутые трикотажем футболки. Исходивший от Гарри аромат был таким… физическим. Смесь запахов легкой испарины и мыла, которым он мылся этим утром. И еще в этой волшебной комбинации присутствовал оттенок лимонада, краски и… секса.
При мысли о последнем компоненте Мэгги непроизвольно прижалась к Джонсу сильнее, желая большего.
Однако не успела она еще до конца осознать смысла своих действий, как Гарри с тихим смешком отстранился. Затем весело подхватил Мэгги на руки и закружил по комнате.
— Мы сделали это!
Поставив ее на пол, Джонс отступил на несколько шагов. Если бы Мэгги не была абсолютно уверена в обратном, она могла бы поклясться, что ее близкое присутствие заставляет его нервничать. Но об этом нечего даже и мечтать.
А вот он действительно некоторым образом действует на Мэгги. Но нервы тут ни при чем. Скорее, речь идет о приятном возбуждении. Конечно, Гарри до сих пор иногда пугает ее, но, с тех пор как он появился в округе, жизнь словно перевернулась с ног на голову. По крайней мере, для Мэгги.
За последнюю неделю и сама она изменилась от макушки до пят. Сейчас ей вслед свистят рабочие строек, а только что поцеловал непередаваемый красавец. Но Мэгги не остановилась на перемене внешности. Она начала обновлять жилище и была близка к поступлению на новую работу, с головой бросаясь в мир, полный неожиданностей, шпионажа и подстерегающей на каждом шагу опасности.
По спине Мэгги побежали мурашки.
— Мне понадобится пистолет?
Красящий стену Гарри на миг застыл с зажатым в руке валиком, затем с веселым ужасом оглянулся через плечо.
— Может, ограничишься пощечиной? Обещаю больше тебя не целовать.
— Я о работе говорю!
Вот так-то. В дальнейшем поцелуев можно не ждать. Это был всего лишь небольшой, незначительный эпизод.
Уровень уверенности в себе Мэгги вдруг резко устремился вниз. Похоже, внутренне она все же не очень изменилась.
Недавний поцелуй оказался самым волнующим событием из всего, что Мэгги удалось испытать в жизни, и вот Гарри обещает никогда его не повторять.
Весело, нечего сказать!
— Тебе когда-нибудь приходилось стрелять из пистолета? — поинтересовался он.
— Пневматическое ружье в летнем лагере для девочек считается?
— Нет, — ответил Гарри, не отрываясь от работы.
Краска ложилась на стену, как темные атласные простыни на белый матрас.
— В книгах и кино все тайные агенты вооружены, — заметила Мэгги.
Она словно наяву видела себя с дамским пистолетом, прекрасно помещающимся в маленькой сумочке. И чтобы он обязательно был с перламутровой рукояткой.
— Это далеко не так. Если в «Океанике» у тебя обнаружат пистолет, тебе конец. — Гарри через плечо оглянулся на Мэгги. — Но не стоит огорчаться: у тебя есть гораздо более грозное оружие.
— Какое? Ногти у меня ломкие, ударить кого-то офисными ножницами я никогда не смогу, а приемами каратэ просто не владею.
Гарри поместил валик на ведерко с краской, повернулся к Мэгги и постучал пальцем по своему виску.
— Твое оружие — ум.
— Чудесно! Мне придется участвовать в турнире по решению кроссвордов? Только так определится победитель? — Она заговорила голосом телевизионной ведущей: — Поздравляю, мисс, вы правильно угадали номер четырнадцатый по вертикали, слово из шести букв, первая «б», вторая «а», последняя «т», обозначающее нехорошего парня! Вы становитесь победителем этой недели в войне ФБР с распространителями наркотиков!
Гарри рассмеялся.
— Я подразумевал быстроту ума, способность находить решение на лету. — Веселые искорки в его глазах медленно померкли, уступив место туманной голубизне, при виде которой Мэгги взволнованно вздохнула. — Но, если вдруг выйдет заминка, ты всегда можешь использовать свое главное оружие.
— Это какое еще?
— Секс.
Короткое слово прозвучало в его устах как ласка.
— Секс? — Да, да, с удовольствием! Что это, новый цвет стен поднял температуру в помещении или тепло исходит от дразнящего взгляда Гарри?
— Ты могла бы соблазнить кое-кого из плохих дядей с целью выведать интересную информацию.
— Соблазнить? Это обязательное условие для тайных сотрудников ФБР?
Гарри рассмеялся.
— Твоя работа совершенно неофициальна. Ведь я же объяснял, что ты лишь должна подмечать что-нибудь необычное в ходе рабочего дня. — Он слегка нахмурился. — Я еще недостаточно хорошо знаю тебя, но вполне очевидно, что ты принадлежишь к типу свободных женщин. Поэтому, если тебе случится поваляться в постели с кем-то из подозреваемых и он проговорится о чем-то интересном, это может оказаться полезным для нашего расследования.
— Хочешь сказать…
Гарри подмигнул ей.
— Только то, что в нерабочее время ты вольна делать все, что хочешь. Только не забывай о презервативах.
Глава 4
Не успев произнести последнюю фразу, Джонс понял: что-то здесь не так. Щеки Мэгги залило румянцем. В тот самый миг, когда она услыхала слово «презерватив», ее лицо покрылось малиновым цветом. Странно, столь опытная в вопросах любви женщина должна быть привычна к упоминанию вслух о средствах предохранения. И уж конечно обязана уметь пользоваться ими.
В мозгу Гарри мелькнуло неприятное подозрение.
— Ведь ты не забываешь о презервативах? Каждый раз их применяешь? — Одно дело быть свободной в своих желаниях, и совсем другое — предаваться любимому занятию без мысли о защите… — В эту минуту он почувствовал себя так, будто произнес неприличное слово в присутствии своей престарелой тетушки.
Красная как рак, Мэгги поморщилась и недовольно сжала губы в ровную линию.
— По-моему, это не твое…
— Ошибаешься, голубушка, это именно мое дело! Если есть вероятность того, что ты подцепила какую-нибудь болезнь…
— Разумеется, нет!
Гарри пристально взглянул на нее. Если она в самом деле свободна от всякой инфекции, то почему так странно реагирует?
— Знаешь, на твоем месте я бы обратился к врачу, пока все не зашло слишком далеко.
Похоже, Мэгги удалось взять себя в руки. Ее щеки все еще были пунцовыми, но линия губ смягчилась.
— Агент Джонс, я совершенно здорова. И я никогда не… не предпринимала ничего… не позаботившись о соответственной защите.
Чем больше у Мэгги развязывался язык, тем сильнее возрастало беспокойство Гарри. Некое шестое чувство предупреждало его о том, что следует быть настороже. Он до сих пор не понимает, почему Мэгги столь странно реагирует на такие простые вещи. Джон наблюдал за тем, как она поправляет уложенную поверх ковра клеенку, и в его голове вертелось множество мыслей.
Например, он вспомнил, что Мэгги целуется очень неумело, почти как девственница.
В самом деле! Она очень удивилась, когда Гарри на радостях схватил ее в охапку и поцеловал.
Впрочем, он сам диву давался, не понимая толком, что заставило его совершить такой сумасбродный поступок. Но, в конце концов, это был всего лишь мимолетный поцелуй. Так, поздравление с устройством на работу, не более того. От подобных нежностей даже давление не повысится.
Но то, как Мэгги ответила — сначала скованно из-за явного потрясения, затем очень охотно и даже горячо, — сильно смутило Джонса. В свое время он посещал специальные курсы и участвовал во многих семинарах по вопросу определения внутреннего эмоционального состояния людей, исходя из их поведения. Его научили понимать так называемый язык тела, выражение лица и тому подобные проявления человеческих эмоций. К тому же Гарри обладал неплохой интуицией.
Сейчас все навыки вкупе подсказывают очевидное: реакция Мэгги на поцелуй не соответствует тому мнению, которое Джонс успел составить о ней.
Выходит, ему только казалось, что он раскусил эту девушку.
Конечно, нельзя исключить, что Гарри просто застал ее врасплох и она испугалась. Однако он привык доверять своей интуиции, которая раз семь спасала ему жизнь. Поэтому сейчас он практически готов был поверить, что сексуальная искушенность Мэгги насквозь фальшива.
Что, если глаза его обманули и молодая соседка нуждается в сексе не более, чем престарелая миссис Перри?
Разумеется, это всего лишь теория, и, возможно, ошибочная, но ее следует проверить.
Причем существует лишь один способ узнать наверняка, действительно ли Мэгги так невинна, как показывает выражение ее глаз, или она в самом деле соответствует тому образу любительницы небольших эротических шалостей, который сложился у Гарри в момент их первой встречи.
Нужно поцеловать ее снова — единственно из соображений полезности данного поступка для родины.