как обычно, а с определившегося, причем с кодом города 610 – кодом Роузвуда.
Комбинация цифр показалась ей знакомой, хотя Ханна никогда не запоминала телефонных номеров – свой первый сотовый она получила в седьмом классе и с тех пор полагалась только на быстрый набор. Впрочем, что-то ее беспокоило…
Ханна прижала ладонь ко рту.
– О боже, – прошептала она. И задумалась. Неужели такое возможно?
Теперь она точно знала, кто скрывается за буквой «Э».
34. Это прямо перед тобой
– Еще кофе? – Официантка, пахнущая жареным сыром, с очень большой родинкой на подбородке, подошла к Арии, помахивая кофейником.
Ария взглянула на свою почти пустую кружку. Ее родители наверняка сказали бы, что этот кофе перегружен канцерогенами, но что они знали?
– Да, конечно, – ответила она.
Вот чем закончилась ее история. Ария сидела в кабинке закусочной возле дома Эзры в Старом Холлисе. Вокруг нее разместился весь ее нехитрый скарб – ноутбук, велосипед, одежда, книги. Идти ей было некуда – ни к Шону, ни к Эзре, ни даже к себе домой. Закусочная оказалась единственным заведением, открытым в столь поздний час, если не считать круглосуточной забегаловки «Тако Белл», но она служила, скорее, притоном для алкоголиков и похмеляющихся.
Девушка уставилась на свой мобильник, взвешивая возможные варианты. Наконец, она набрала домашний номер. Телефон прозвонил шесть раз, прежде чем включился автоответчик.
– Спасибо за звонок семье Монтгомери, – услышала она жизнерадостный голос Эллы. – Сейчас нас нет дома…
Вот те раз. Где, черт возьми, прохлаждается Элла в субботу после полуночи?
– Мам, возьми трубку, – произнесла Ария после сигнала. – Я знаю, что ты дома. – По-прежнему тишина. Она вздохнула. – Послушай. Мне нужно срочно вернуться домой. Я рассталась со своим парнем. Мне больше негде остановиться. Я сижу в закусочной, как бездомная.
Она выдержала паузу, ожидая, что Элла ответит. Не дождалась. Ария могла себе представить, как мать стоит у телефона, холодная и бесстрастная. А, может, и не стоит. Может, услышала голос Арии и пошла к себе наверх, спать.
– Мама, я в опасности, – взмолилась она. – Я не могу сейчас все объяснить, но я… я боюсь, что со мной может что-то случиться.
Бииип. Автоответчик отключился. Ария уронила телефон на пластиковую столешницу. Она могла бы перезвонить, но какой смысл? Она почти услышала голос матери: Я видеть тебя не могу.
Ария подняла голову, обдумывая родившуюся идею. Медленно она снова взяла трубку и прокрутила входящие сообщения. Эсэмэска Байрона с номером телефона еще хранилась в ящике. Глубоко вздохнув, она позвонила. Байрон ответил сонным голосом.
– Это Ария, – тихо сказала она.
– Ария? – эхом отозвался Байрон. Он казался ошеломленным. – Вроде бы два часа ночи.
– Я знаю. – Музыкальный автомат зашипел иглой и сменил пластинку. Официантка сливала остатки кетчупа из двух бутылок в одну. Последние посетители, не считая Арии, встали из-за столика и, помахав на прощание официантке, потянулись к выходу. Звякнули колокольчики на двери.
Байрон нарушил молчание.
– Что ж, рад тебя слышать.
Ария подтянула колени к груди. Она хотела сказать ему, что он все испортил, когда попросил ее держать в тайне его измену, но она чувствовала себя совершенно обессиленной, чтобы затевать очередную ссору. И к тому же… одна ее половина действительно скучала по Байрону. Байрон – ее отец, один-единственный. Это он прогнал змею, которая попалась под ноги Арии во время похода в Гранд-каньоне.[100] Он ходил объясняться с учителем рисования мистером Каннингемом, когда тот в пятом классе поставил Арии «неуд» за автопортрет, потому что она изобразила себя в зеленой чешуе и с раздвоенным языком.
– Твой учитель ничего не смыслит в постмодернистском экспрессионизме, – сказал тогда Байрон, хватая с вешалки пальто, чтобы идти сражаться.
Это Байрон подбрасывал ее в воздух, перекидывал через плечо, относил в постель и укладывал спать. Арии так не хватало его. Она нуждалась в нем. Она хотела сказать ему, что попала в беду. И хотела услышать от него: «Я не дам тебя в обиду». Он ведь защитит ее, правда?
Но тут она услышала голос, прозвучавший фоном в трубке.
– Все в порядке, Байрон?
Ария ощетинилась. Мередит.
– Буду через секунду, – отозвался Байрон.
Ария зашлась от ярости. Секунду? Столько времени он отвел на этот разговор? Голос Байрона снова звучал в трубке.
– Ария? Так… что случилось?
– Неважно, – ледяным тоном произнесла Ария. – Возвращайся в постель, или чем ты там занимаешься.
– Ария… – начал было Байрон.
– Серьезно, иди, – сухо сказала Ария. – Забудь, что я звонила.
Она нажала отбой и уронила голову на стол. Она старалась дышать ровно, думать о чем-то приятном – скажем, об океане, прогулке на велосипеде или беззаботном вязании шарфа.
Спустя какое-то время она оглядела закусочную, и до нее дошло, что она здесь единственный посетитель. Изодранные, выцветшие стулья у барной стойки пустовали, как и чистые столики в зале. За прилавком подогревались два кофейника, кассовый аппарат светился надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ», но официантки и повара куда-то исчезли. Картина напомнила ей сцену из фильма ужасов, когда главный герой осматривается по сторонам и видит, что все вокруг мертвы.
Убийца Эли ближе, чем ты думаешь.
Почему бы «Э» просто не сказать ей, кто убийца? Арии уже надоело играть в Скуби-Ду[101]. Она снова вспомнила свой сон, в котором бледная, призрачная Эли подошла и встала прямо перед камерой.
– Присмотрись! – кричала она. – Это прямо перед тобой! Здесь! – Но что это было? Что ускользнуло от внимания Арии?
Официантка с родинкой выплыла из-за прилавка и посмотрела на Арию.
– Хочешь кусочек пирога? Яблочный вполне съедобный. За счет заведения.
– Х-хорошо, – заикаясь, ответила Ария.
Официантка привалилась широким бедром к розовой табуретке у прилавка. У нее были вьющиеся черные волосы с мокрой укладкой.
– Ты слышала о маньяке?
– Ага, – ответила Ария.
– А знаешь, что я слышала? – продолжала официантка. – Что это чей-то богатенький сынок. – Не дождавшись от Арии ответа, она принялась протирать тряпкой уже вымытый стол.
Ария часто заморгала. Присмотрись, велела ей Эли. Девушка полезла в сумку-почтальонку и достала лэптоп. Он долго загружался, и еще дольше Ария искала папку, в которой хранила свои старые видеозаписи. Она так давно не просматривала их. Когда, наконец, ей удалось откопать нужную папку, Ария поняла, что видеофайлы обозначены кое-как. Скажем, «Мы впятером, #1» или «Мы с Эли, #6», и даты указывали время последнего просмотра, а не записи. Она понятия не имела, как найти видео, просочившееся в прессу… не просматривая все подряд.
Она наугад выбрала файл под названием «Мяу!». Ария, Эли и остальные девчонки собрались в комнате Эли. Они с трудом пытались нарядить гималайскую кошку Эли, Шарлотту, в свитер ручной вязки, и закатывались в хохоте, просовывая ее лапки в рукава.
Девушка посмотрела еще один фильм, «Драка #5», но это оказалось вовсе не то, о чем она подумала – Ария, Эли и компания пекли печенье с шоколадной крошкой и устроили драку едой, кидаясь друг в друга тестом на кухне в доме Ханны. В другом фильме они играли в настольный футбол в подвале у Спенсер.
Когда Ария кликнула файл с малопонятным названием «ДК», кое-что привлекло ее внимание.
Судя по стрижке Эли и их весенним обновкам, видео было сделано примерно за месяц до исчезновения Эли в закусочной «Дэйри куин»[102]. Ария снимала крупным планом Ханну, которая жадно поглощала гигантскую порцию молочного коктейля «Снежная буря». На заднем плане Эли издавала звуки, похожие на рвотные позывы. Ханна замерла, и с ее лица тотчас сошли все краски. Эли захихикала. Казалось, никто ничего не заметил.
Странное ощущение охватило Арию. До нее доходили слухи о том, что Ханна страдает булимией. И, похоже, «Э» – как и Эли – знал об этом.
Она открыла следующий файл. Девочки сидели перед телевизором дома у Эмили и щелкали пультом, переключаясь с канала на канал. Эли остановилась на репортаже с гей-парада, который проходил в Филадельфии в тот день. Она демонстративно повернулась к Эмили и ухмыльнулась.
– Забавное зрелище, правда, Эм? – Эмили покраснела и натянула на голову капюшон толстовки. Никто из остальных не обратил на это внимания.
А вот еще сюжет. Продолжительностью всего в шестнадцать секунд. Они впятером отдыхают в шезлонгах у бассейна Спенсер. Все в массивных солнцезащитных очках от «Гуччи» – или, как Эмили и Ария, в подделках. Эли выпрямилась и сдвинула очки на кончик носа.
– Эй, Ария, – резким тоном произнесла она. – Что делает твой отец, если, к примеру, в его классе появляются сексуальные студентки?
Ролик закончился. Ария вспомнила тот день – это случилось вскоре после того, как они с Эли застукали Байрона и Мередит, когда те целовались в машине Байрона, и с тех пор Эли постоянно намекала на то, что расскажет об этом другим.
Эли действительно знала все их секреты, что позволяло ей манипулировать подругами. В самом деле, это же так очевидно, но они почему-то не догадывались. Эли знала все. О каждой из них. Теперь это знал и «Э».
А интересно… какой секрет хранит Спенсер?
Ария открыла еще один видеофайл. Наконец-то она увидела знакомую сцену. Спенсер сидела на диване с короной на голове.
– Хотите почитать ее эсэмэски? – Она кивнула на сотовый телефон Эли, втиснутый между подушками дивана.
Спенсер открыла крышку телефона.
– Заблокирован.
– Знаешь ее пароль? – Ария услышала собственный голос.
– Попробуй ее день рождения, – прошептала Ханна.
– Вы что там, залезли в мой телефон? – крикнула Эли.