Второе имя назойливости — «Моника»?
— Габби! — обратился к жене Бенет.
«Отличная передача мяча, — мысленно скривилась Габби. — Уклониться от ужина невозможно, значит, остается одно — решительность».
— Понедельник. Придем с удовольствием.
Интересно, ложь из вежливости считается ложью? Если да, то Габби Николс будет гореть в аду. И все равно станет продолжать лгать ради отца.
— Потанцуем?
— Спасибо, дорогой.
Габби поднялась, и Бенет повел ее на танцплощадку.
В лирической мелодии звучали надежды и мечты большинства женщин.
Габби безумно хотелось обвить шею Бенета руками и прижаться к нему, но приходилось держаться в общепринятых рамках.
Сознает ли он, что она чувствует? Что он для нее — все на свете, сам воздух, которым она дышит, все, чего она хочет, без чего не мыслит свою жизнь. И что с ней будет, если она его потеряет?
— Замерзла?
Габби подняла голову и несколько секунд смотрела на него, не понимая.
— Ты дрожала, — ласково пояснил Бенет.
Габби упрекнула себя за то, что витает в облаках, и улыбнулась.
— Старые призраки.
— Хочешь вернуться к столу?
— Ты даешь мне время собраться с силами?
— Завтра суббота.
— Долгое утреннее безделье, поздний завтрак на веранде?
— Очень раннее и очень краткое безделье, завтрак на веранде и рывок в аэропорт.
— Мы бежим? — Габби взглянула на мужа с благоговением. — Одни? Куда? Нет, не говори. Кто-нибудь может подслушать.
— Колдунья, — прошептал он ей на ухо.
Когда они сели за стол, подали десерт, затем кофе.
Аннабел уплыла танцевать с Эроном, предварительно попозировав вездесущему фотографу.
— Позвольте?
Габби взглянула на Доминика и поднялась. Бенет прервал разговор с Джеймсом и улыбнулся ей.
— Бенет очень ревниво следит за партнерами своей жены, — заметил Доминик и в ответ на удивленный взгляд Габби добавил: — Ты мне не веришь?
Как отвечать? Непринужденный смех показался ни к чему не обязывающим.
После двух кругов Доминик отступил, поскольку Эрон и Аннабел предложили поменяться партнерами.
Габби вздрогнула, когда Эрон слишком близко притянул ее к себе.
— Смотрите мое шоу? — вкрадчиво спросил он, явно ожидая обычной похвалы, но Габби совершенно не хотелось кривить душой.
— Нет. — Она попыталась смягчить резкость ответа ноткой сожаления, но, похоже, у нее не получилось.
— Вы вообще не смотрите телевизор?
Габби не смогла подавить искушение сбить с него спесь.
— Конечно, смотрю. В основном новости и документальные фильмы.
— Интеллектуальная женщина.
Габби сомневалась, что в его устах это комплимент.
— У всех нас есть интеллект.
— В моем бизнесе необходимо следить за телом. Главное — внешность, вы понимаете? Правильное питание, спорт, обязательные услуги косметолога, стилиста, маникюрши. Удаление волос — самое неприятное.
— Болезненно, — согласилась Габби.
— О да. — Эрон театрально содрогнулся. — На следующей неделе лечу в Лос-Анджелес. Мне предложили роль в фильме. Это может изменить всю мою карьеру.
Габби изобразила энтузиазм.
— Желаю удачи.
— Спасибо.
— Позвольте разлучить вас, — услышала Габби тихий, чуть раздраженный голос мужа.
— Безусловно. — Эрон отпустил ее без споров.
— Ты прервал очень интересный разговор, — кротко сказала Габби, когда Бенет увлек ее подальше от Эрона.
— О чем именно?
— Удаление волос с тела. Его.
— Слишком интимная тема, ты не находишь?
Габби подавила смешок.
— О да.
Они кружились по залу, и Габби размышляла над тем, как отреагировал бы Бенет, если бы она сказала, что умирает от желания почувствовать прикосновение его обнаженного тела к своему, его губы на своих губах в медленном танце эротического наслаждения.
— Габриэль, дорогая. Не пора ли мне потанцевать с мужем моей сестры?
«Не пора. И я тебе не сестра». Однако эти слова остались непроизнесенными, и Габби грациозно склонила голову и скользнула в объятия Доминика.
— Меня обвели вокруг пальца, — прошептал Доминик, и Габби философски улыбнулась. — Хочешь, сделаем круг и разобьем их?
— Нет, но спасибо за предложение.
Несколько минут спустя музыка прервалась, и все вернулись к столу.
Габби взяла свою сумочку и, пробормотав извинения, направилась в дамскую комнату освежить макияж. Из-за большого количества дам, желавших сделать то же самое, ей пришлось постоять в очереди к зеркалу.
Возвращаясь в зал, Габби остановилась в вестибюле, обмениваясь приветствиями с курившими там знакомыми, и тут-то ее поймала Аннабел.
— Ах, вот ты где, дорогая. — Аннабел обворожительно улыбнулась. — Меня послали спасать тебя.
— Кто?
Аннабел широко раскрыла глаза, изображая крайнее изумление.
— Ну, естественно, Бенет. Кто же еще?
— Десятиминутное отсутствие вряд ли требует снаряжения поисково-спасательной экспедиции, — спокойно ответила Габби.
Аннабел внимательно изучила свои безупречные ногти.
— Бенет бережет свое имущество.
Нападение — лучший вид защиты, но Габби выбрала тактическое отступление.
— Да, он рачительный хозяин.
— Это тебя не тревожит?
— Что именно?
— То, что богатый мужчина смотрит на тебя как на дорогое украшение своей коллекции.
А вот этого Габби спускать не собиралась.
— Жена-трофей? — Габби изогнула бровь и мило улыбнулась. — А тебе не приходило в голову представить ситуацию в ином свете? Я нашла в Бенете внимательного мужа, потакающего всем моим капризам. Он красив, имеет высокое положение в обществе и хорош в постели. — Она улыбнулась чуть шире. — Я считаю свой выбор безупречным.
Лицо Аннабел исказилось от ярости прежде, чем она успела совладать с собой.
— Ты кажешься немного взвинченной, дорогая. Предменструальный синдром?
— Обострение детского соперничества, — поправила Габби, подавляя желание подлить масла в огонь ярости так называемой сестрицы.
— Я иду в дамскую комнату.
— В таком случае… — Габби слегка пожала плечами, — увидимся за столом.
Победа, пусть и не очень значительная, была сладка на вкус, но Габби не сомневалась, что до конца войны еще очень далеко. Спасибо надвигающимся выходным. Хоть небольшая передышка между сражениями.
Эта мысль вернула радостное настроение, и Габби вернулась в зал, искренне улыбаясь.
Бенет был увлечен беседой с Домиником, Эрон и Моника вели оживленный светский разговор ни о чем, а Джеймс выглядел довольным наблюдателем. Габби опустилась на свободный стул рядом с отцом.
— Хочешь еще кофе?
Она отрицательно помотала головой.
— Ты мог бы пригласить меня потанцевать. Джеймс улыбнулся.
— Милая, родная Габби. Я польщен. — Он встал и протянул ей руку. — Потанцуем?.. Тебе весело?
Габби обдумала вопрос.
— А тебе?
— Моника уверяет, что такие мероприятия — преимущество высокого общественного положения.
— Подозреваю, она считает, что тебе необходима передышка от финансовых махинаций, — поддразнила Габби, и отец рассмеялся.
— Скорее, женская уловка, чтобы оправдать целое состояние, потраченное на новое платье и полдня в косметическом салоне.
— На что мужчины смотрят сквозь пальцы, понимая, что подобные мероприятия дают им возможность осуществить и закрепить выгодную сделку.
Джеймс задумчиво посмотрел на дочь.
— Мне кажется или я действительно слышу нотки цинизма?
— Вполне вероятно.
— Бенет обожает тебя.
Габби согласилась бы на уважение… привязанность… но обожание? Папочка несколько преувеличил. К счастью, в разговоре с Джеймсом нет нужды поддерживать этот миф.
— Он очень хорошо ко мне относится.
— Я ни за что не одобрил бы этот брак, если бы не был убежден, что с Бенетом ты будешь счастлива.
Когда танец кончился, Габби с отцом вернулись к столу.
Аннабел успела захватить пустой стул рядом с Бенетом, Моника общалась с Домиником, Эрон исчез из поля зрения. «Похоже на детскую игру в „стулья с музыкой“» — с долей черного юмора подумала Габби, опускаясь на свободное место.
Гости начинали потихоньку расходиться. Через полчаса закроется бар, и диск-жокей выключит музыку. Скоро и они выйдут в фойе, спустятся к главному входу, и швейцар вызовет их машину.
В этот момент Бенет поднял голову, вопросительно взглянул на жену и, поняв ее настроение, вырвался из когтей Аннабел, которая беззастенчиво кокетничала, поглаживала рукав пиджака Бенета, жеманно улыбалась и хлопала густо накрашенными ресницами.
Габби попыталась уверить себя, что это не имеет значения. Но это имело значение.
Она обворожительно улыбалась на всем пути к главному вестибюлю, обменялась воздушными поцелуями с Моникой и Аннабел, скользнула губами по отцовской щеке, пожелала спокойной ночи Доминику и Эрону, затем грациозно уселась в свой «бентли».
Бенет вырулил к выезду на главную улицу, подождал просвета в потоке транспорта и быстро прибавил скорость.
Габби откинула голову и стала смотреть на мелькающие за окном улицы. Яркие неоновые рекламы и освещенные витрины вскоре уступили место тихим окраинам. Большинство домов уже погрузились во мрак. Из закрытых ставнями окон кое-где пробивался приглушенный свет. С поднимающейся на, холм Нью-Саут-Хед-роуд открылся вид на гавань. На темной воде мелькали таинственные световые дорожки.
— Ты что-то совсем притихла.
Повернув голову, Габби вгляделась в профиль мужа.
— Я наслаждалась тишиной. После нескольких часов музыки и шумной болтовни. — Она сказала правду, но сомневалась, что Бенета удовлетворит такое объяснение. — Если ты хочешь что-то обсудить… — Она умолкла и пожала плечами.
— Аннабел.
Стоило ли сомневаться, что он точно попадет в цель? Но и она умеет играть в эти игры.
«Бентли» повернул на Воклюз-стрит, притормозил перед воротами, охраняющими резиденцию, пронесся по извилистой аллее и остановился в гараже.
Габби отстегнула ремень безопасности, открыла дверцу и вышла из машины. Бенет отключил сигнализацию, снова набрал код и увлек Габби в гостиную.