потом пригодится.
— Сколько задержек, — посетовала Ким, выглядывая наружу.
Дождь начал стихать. Только что он стучал по стеклянной крыше, как будто на ней отбивали ритм тысячи крохотных степистов, а теперь лишь слегка шуршал за дверью оранжереи.
— Наверное, скоро продолжим, — отозвалась Джемма, поправляя выбившуюся прядь.
— Да-а… — задумчиво протянула Ким.
Джемма насторожилась.
— Что такое? — спросила она.
На лице матери появилась ехидная ухмылка. Джемма отлично знала, что ей обычно сопутствует, — критика.
— Нет уж, — покачала головой Ким, — ты и слушать меня не захочешь. Ты же никогда меня не слушаешь. Как только я соберусь дать тебе какой-нибудь совет — что ты всегда делаешь? Куксишься!
— Вовсе нет, — нахмурилась Джемма.
— Да-да! Ты и сама прекрасно это знаешь!
— Ну говори же, мама! — потеряла терпение Джемма.
Она понимала, что у нее не будет ни минуты покоя, пока она не даст матери высказаться.
— Тебе нужен мой совет?
— Да!
— Точно?
— Мама, не томи меня!
— Ладно.
Ким наигранно перевела дух, как будто готовилась произнести на весь мир заранее подготовленную речь.
— Я об эпизоде, где ты играешь с этой женщиной, которая тебе не мать.
— Что с ним не так?
— Знаешь, кое-что я все-таки сделала бы по-другому.
— Например?
— Например, диалоги и манеры.
Джемма на секунду закрыла глаза, не желая вступать в спор, а затем ушла в другой конец оранжереи и вышла за дверь, не заботясь о том, идет ли дождь. Куда угодно, хоть в грозу или бурю, лишь бы не оставаться в обществе собственной матери…
Если человек по профессии — сценарист, дождь его мало огорчает, а Адам в этот день как раз был в рабочем настроении и, раскрыв на коленях ноутбук, сидел в своем кабинете под самой крышей коттеджа девятнадцатого века. После обеда он собирался навестить съемочную группу, но сейчас ехать в Марлкоум не имело смысла.
Прервавшись ненадолго, Адам встал и, заложив руки за голову, с хрустом потянулся. Дождь начинал его беспокоить; все растения в огороде радовались ненастью, но еще немного — и он превратится в болото.
Собственно, ради огорода Адам и купил Ивовый коттедж. Это имение выставили на продажу три года назад, и он приехал смотреть его погожим днем, когда все вокруг осеняла золотая осень. Прежде он снимал в Лайм-Реджисе маленькую квартирку над магазином, разрываясь между ней и еще более крохотной и скверной в Шепердс-Буше. Тогда-то ему и пришла в голову идея обзавестись постоянным жильем.
А потом Нана Крейг неудачно упала и на несколько недель слегла, так что Адаму поневоле пришлось почаще наведываться в Дорсет. Здесь, по крайней мере, он чувствовал себя уютнее всего, а сообщение с Лондоном было вполне удовлетворительным. Словом, все складывалось в пользу того, чтобы где-нибудь наконец осесть.
Однажды вечером Адаму попался на глаза коттедж у дороги. Адам остановился у обочины и распахнул калитку в заросший палисадник. В доме, по-видимому, никто не жил, и, мельком взглянув на окно в нижнем этаже, Адам заметил, что вместо занавесок на нем паутина.
Боковая калитка вела в огород, который окончательно убедил Адама совершить эту покупку, хотя вначале он был таким запущенным, что еще долго не поворачивался язык назвать это огородом. Сильно вытянутая полоска земли заросла травой с вкраплениями ежевики, крапивы и чертополоха, окруженная со всех сторон безмятежными пастбищами и упиравшаяся в речушку с ивняком по берегам. Адам сразу разглядел, что тут можно сделать, мысленно распланировав межи и грядки с овощами.
На следующий же день он заявил о своем желании купить это старинное имение, несмотря на его плачевное состояние. Адам собирался взяться за него как следует и исправить все недостатки. Прогнившие кухонные шкафы следовало выбросить, а вместе с ними и ковры, а взамен приобрести все новое. Обои тоже следовало ободрать, и что-то надо было делать с сыростью.
Первые месяцы он занимался исключительно огородом: подпиливал, расчищал и копал, пока мускулы не стали крепкими, руки загорелыми, а сам он едва не падал от усталости. Нана Крейг с самого его детства поощряла интерес к садоводству, но годы, проведенные в городе — то в Лондоне, то в Лайм-Реджисе, лишили Адама возможности им заниматься. Ивовый коттедж стал для него первым таким опытом.
Посетив внука, Нана не могла скрыть восхищение. «Что здесь будет?» — спросила она, указав на грядки. «Красота, — ответил Адам. — Здесь будет красота». Нана засмеялась. «Ну и наверное, помидоры и, может быть, кабачки».
Обозревая из окна свое маленькое царство, Адам преисполнился гордостью. Здесь еще предстоит потрудиться: сделать кое-где новые межи и, пожалуй, разбить сад. Участок земли в сельской местности требует забот, но Адаму это и нравилось. В городе он порядком обленился, а в огороде можно отвлекаться от работы и поддерживать форму.
Неожиданно его внимание привлекло рыжее существо: на подоконник вскочил лохматый котяра и громко замурлыкал.
— Привет, Сэр Уолтер, — поздоровался с ним Адам, поглаживая по шерсти, от которой во все стороны разлетался рыжий пух. — Что, в огород сегодня не хочется?
Сэр Уолтер вздернул розовый нос, словно давая понять, что мокрые грядки не для него.
Адам улыбнулся. С Сэром Уолтером он познакомился в первую неделю после переезда в Ивовый коттедж. С черного хода в дом важно, словно хозяин, вошел костлявый рыжий кот и пронзительно замяукал. Адам налил в блюдце молока и поделился рыбой с чипсами. Угощение было благосклонно принято, а потом до предела отощавший горемыка с радостью устроился на ночлег на старой думочке в гостиной. С тех пор они с Адамом жили под одним кровом.
Жители деревушки не могли сказать, откуда взялся этот кот, а на объявление, вывешенное Адамом в местном магазинчике, никто не откликнулся. Со временем они с Сэром Уолтером очень привязались друг к другу. Прежде Адам никогда не держал животных: не такой он вел образ жизни. Но теперь, решив осесть на одном месте, он был рад домашнему питомцу. Если надо было отлучиться куда-то по делам, Нана с удовольствием заботилась о Сэре Уолтере, хотя не одобряла его привычку спать на ее любимом полосатом кардигане, который покрывался толстым слоем рыжего пуха.
Во время покупки Ивового коттеджа Адам уже взялся за черновик сценария к «Доводам рассудка». Тогда-то он и приютил кота, которому отлично подошла кличка Сэр Уолтер: его вид словно говорил, что ему ни до чего нет дела. Но Адам своего кота обожал.
Пожалуй, больше всего он ценил в Сэре Уолтере готовность составить ему компанию, когда он хотел навестить бабушку. Это тоже был аргумент в пользу сделки: Ивовый коттедж был всего в двух милях от дома Наны Крейг, и добраться туда можно было по извилистым тропинкам, проложенным вдоль и поперек по Маршвудской долине.
— Может, тронуться в путь, как только пройдет дождь? — посоветовался Адам с Сэром Уолтером. — Как ты думаешь?
Сэр Уолтер отнесся к его затее без энтузиазма, энергично вылизывая переднюю лапу. Адам решил вернуться к ноутбуку, как вдруг зазвонил телефон.
— Алло?
— Адам?
— Нана! У тебя все в порядке? — всполошился Адам, услышав в трубке прерывистое дыхание бабушки.
— Я только что виделась с Кей!
— Где?
— Она заходила ко мне с этим типом, актером.
— С каким еще актером?
— С тем, высоким. Такой видный блондин.
— Оли? Оли Уэйд Оуэн?
— Он самый.
— Зачем они приходили к тебе?
— Он пригласил ее на обед. Так, по крайней мере, мне объяснили.
— К тебе на обед?
— Да нет же! — воскликнула Нана. — Он поехал на своей шикарной машине по затопленной дороге. Наверное, гнал как сумасшедший. Машина застряла, а они с Кей пришли ко мне обсушиться. Кстати, я одолжила ему твою футболку и плащ и предупредила, чтобы он их вернул.
Адам покачал головой:
— И где они сейчас?
— Уехали. Вызвали такси из Лайм-Реджиса. А что там за Джемма у тебя завелась? — осведомилась вдруг Нана. — Кей уверяла меня, что ты с ней встречаешься…
— Это всего лишь недоразумение, — вздохнул Адам.
— Неужели? А Кей ничуть не сомневается, что все иначе!
— Нана, поверь, между мной и Джеммой ничего нет!
— Ты ведь знаешь, какие они, эти актеры? Или мне в сотый раз тебе объяснять?
— Нет, не надо! — взмолился Адам, делая страшные глаза Сэру Уолтеру, который успел спрыгнуть с подоконника и уютно устроиться в его кресле.
— Но с Кей, насколько я понимаю, у тебя все по-прежнему?
— Нана!
— Что «Нана»? Если девушка нравится, ты обязан ей в этом признаться! Не понимаю, чего ты тянешь.
— Мы с ней едва знакомы…
— Да, но с этим актером она тоже едва знакома, однако они уже и обедают вместе, и милуются где придется, по всему Дорсету.
— Милуются? — не поверил Адам.
— Прямо в моей гостиной! Безобразие! А на нем даже штанов не было!
— Что?!
— У этого типа промокли брюки. Ему пришлось их снять, а других, чтобы дать ему взамен, у меня не нашлось.
— Хорошо, — выговорил Адам, радуясь хотя бы тому, что Оли не нарочно соблазнял Кей в гостиной его бабушки.
— Ты должен ей признаться, Адам, — не отступала Нана. — Ведь ты же любишь ее?
Адам смущенно провел рукой по волосам.
— Да, люблю, очень.
— Ну так что же?
Он застонал, стиснув зубы. Конечно, бабушка желает ему только добра, но все же лучше бы она предоставляла ему самому решать, когда надо действовать.
— Ведь вовсе не история с Хайди тому причиной?
Он промолчал.
— Адам! Я просто неудачно…
— Я знаю, — прервал он ее.
— И тебе не обязательно из-за этого отказываться от других женщин!
— Нана, мне пора работать, — сказал Адам, надеясь, что Нана поймет намек.
— Я только хотела предупредить, чтобы ты не откладывал на потом объяснение с этой девушкой, если она тебе и в самом деле дорога. Я ведь видела, как она смотрела на этого Оли, и, поверь мне, знаю, что значит такой взгляд!