— Я буду иметь возможность вернуться когда захочу?
— Конечно, — радушно улыбнулся демон.
— Вы обещали…
— Прописку в аду? Да, обещали. Я жду, Морис. Жду выполнения обещания, от которого уже нельзя отказаться. Ты сам сказал, что согласен.
— Я помню, — перестал сопротивляться Линтенгейл.
Неуверенно, дрожащей рукой провел по волосам и медленно начал говорить. Слова слетали с губ тяжело, лоб старика чем дальше, тем больше покрывался испариной. Линтенгейлу пришлось опереться на демона и прерваться:
— Силы не хватает, — просипел Морис. — Не выдержу.
— Выдержишь, я тебе помогу, — на темной траве у врат стало проявляться бесчувственное тело Димы. — Возьмешь у него. Не в первый раз. И я еще переброшу.
— Тяжело, дышать тяжело.
Возле врат появился еще один демон, который выглядел обеспокоенным:
— Кто-то донес свету. Его срок истек. Ты знаешь принципиальность Той конторы.
— Планы меняются, — первый демон отпустил Мориса, который тяжело рухнул на черную траву.
Похожие как братья близнецы демоны безразлично смотрели на то, как Линтегейл корчится и задыхается, на то как синеют его губы.
Один из демонов, подошел к Диме, нарисовал пальцем у него на лбу черный знак, который быстро впитался под кожу и скоро стал невидимым. Молодой человек, не приходя в себя исчез. Ему предстояло очнуться с головной болью на кровати в номере, который снял его дед.
А перед демонами, на темную траву опустилось белое облачко. Белые волосы мужчины, в которого превратилось облачко, сияли ярким светом. Белые одежды были так девственно чисты, что казалось одно соприкосновение с необычной травой способно уничтожить это совершенство и внести диссонанс в облик пришельца.
— Он принадлежит тьме, — безэмоционально произнес один из демонов.
— Его срок истек давно, — голос беловолосого, бледного незнакомца звучал хрусталем. — Я доложу о факте нарушения куда следует.
— Мог бы и не предупреждать, — пожал плечами демон, второй его собрат испарился.
— Так положено, — заявил беловолосый и, обернувшись белым облачком, исчез.
Демон повернулся к телу Линтегейла от которого отделилась душа и тихо произнес:
— Все несколько усложнилось. Но у нас достает времени.
Мне хотелось бы знать, о чем будет говорить дядя Леша с моей матерью, с Лешкой и Андрюхой. Но еще больше мне хотелось быть уверенной в том, что с Дэном все будет в порядке. Поэтому я не колебалась в выборе, когда приехала скорая. Когда меня спросили кем я прихожусь пострадавшему — Алексей Палыч что-то там наплел про несчастный случай — сказала что девушкой.
Дядя Леша выделил мне двух охранников, машину и шофера. Мне хотелось бы вместе с Дэном, но почему-то не решилась попроситься вовнутрь машины скорой. Потом ела себя поедом, переживая как там мой идеальный любовник поживает. И недоумевала почему удар Андрея оказался роковым для Дэна. Уж кто-то кто, а Дэн всегда мог постоять за себя. Никак не вязалось все что я знала о нем с тем, что его сейчас в бессознательном состоянии везли в больницу. Неужели на нем так сказался последний наш переход из придуманной реальности в настоящую? Ведь он как-то терял сознание, когда ему пришлось перемещать нас с Лешкой.
Мой недосмотр. Надо было самой тот проклятый поднос отнести. Как же все глупо получилось. Не верится что может быть что-то серьезное. А вдруг?
Дорога в тяжких раздумьях и беспокойстве за жизнь близкого мне мужчины — он один, подлец, у меня и остался — пролетела быстро. Но дальше предбанника приемного покоя меня не пустили. Слова: «реанимация», «быстрее», «серьезный случай» доходили до меня сквозь звон в ушах. К чему-то спохватилась, что с его нечеловеческой природой и всякими непонятными штучками ему бы нельзя в больницу. Еще и всякие мелкие, ненужные мысли о тапочках для больницы, о зубной пасте кружились в голове, превращая происходящее в сюрреалистический кошмар. Сжала руками голову, хотелось крикнуть: «Зачем все это?».
— Не надо плакать, — тихий шелестящий голос отвлек меня от моего медленно прогрессирующего сумасшествия.
Подняла взор на говорившего и слезы сами собой высохли на глазах. Мужчина, который стоял, оперевшись рукой о зеленую, больничную стену, выглядел так, будто его присыпали цементом. Всего, с ног до головы. Серые волосы, серые глаза, серый оттенок бледной кожи, серая потрепанная хламида, и ходил он босиком, так что было заметно, что кожа на ступнях, как и ногти на пальцах, тоже с сероватым налетом.
Не могла оторвать взора от незнакомца, таким странным и в то же время притягательным он казался. А еще этот мужчина слабо светился, и свет тот был тоже серым. Очередная доза чудес, связанная с Дэном, никак иначе.
— Не надо плакать. Не произошло ничего по настоящему страшного. Там ему будет много лучше, чем на земле или в аду.
Точно, говорит о Дэне, вот только те речи мне не нравятся совсем.
— Вы кто? — спросила шепотом, боясь что от громкого голоса серый глюк испарится.
— Ангел-хранитель твоего возлюбленного, — грустно улыбнулся мужчина и столько в той улыбке было света, что хотелось даже зажмурится.
— Тогда вы знаете про него больше чем кто-либо. А так же о том, выживет он или нет. Что же вы так не углядели? — сама не заметила как постепенно перешла от шепота к нормальному тембру голоса.
— Его час пришел еще два десятка лет назад. Дэну Линтенгейлу суждено было умереть, не дожив до преклонных лет. Вмешательство ада, внесло свои в коррективы. Для меня одно непонятно, почему контора не вмешалась, когда пришел срок ухода.
— О чем вы? — мне совершенно была непонятна прочувствованная речь ангела-хранителя.
— Ах да. Ты же ничего не знаешь о нашей бюрократической системе. Понимаешь, Дэн исчез из реального мира, выпал из него, из памяти близких и знакомых. Но в конторе, там, — ткнул он пальцем в потолок, — запись должна была все равно остаться и когда подошел срок уходить туда, — снова он ткнул пальцем вверх, — никто из конторы не спохватился, что души не хватает. Это наводит на размышления.
— Предательство? — живо заинтересовалась интригами загадочного там, которое на небе.
— Это противно природе ангелов, — хмуро отозвался мой собеседник. — Но побывав в аду, начинаешь допускать все и перестаешь воспринимать любую информацию на веру.
— Вы были в аду? — в голове не помещалась данная информация. — Ангелы и ад не совместимы, мне так кажется.
— Всем так кажется, — ворчливо ответил ангел-хранитель. — Представляешь, в конторе мне тоже не поверили. Они посчитали что я сошел с ума. Я! Ангел-хранитель и сошел с ума! Это ни в какие ворота не лезет. Я им ценную информацию нес. О планах ада, об опытах над живыми людьми, о том, что пришлось семь десятков лет как-то выживать в аду, вытаскивать клиента, чтобы он не подпал под очарование порока, под обаяние разврата, бывшую любовь ему демонстрировать и меня сочли сумасшедшим!
— Но с Дэном, что происходит на самом деле с Дэном? — информация про интриги и неверие конторы была, конечно, интересной, но о насущных проблемах не стоило забывать.
— Он превратился в человека. В человека, чей век закончился еще два десятка лет назад. Контора наверстывает упущенное. Кто-то получил головомойку за растяпство, теперь старается изо всех сил. Вот что происходит. А мне не поверили. Мне! Ангелу-хранителю! — он сокрушенно покачал головой.
— Я ничего не понимаю, — в отчаянии заломила руки. — Пожалуйста, прошу, объясните мне. Как это он превратился в человека?
— Но это долгая история, а время идет.
— А вы можете помочь Дэну? Он ведь, считай, и не жил совсем. Ему рано еще умирать!
— А что я могу? — недовольно нахмурился ангел. — Я ведь уже и не ангел, и не человек, а так, непонятно что. Поэтому, наверное, меня и сочли сумасшедшим.
— Но вы ведь можете, правда можете? Вы же, наверняка, захотите отомстить собратьям!
— Месть, недостойное ангела чувство, — высокомерно ответил мужчина, а потом как-то сник, и вздохнул. — Но что я могу? Запись выкрасть? Книгу судеб охраняют похлеще входа в ад. Да и путаница такая будет. Конторе еще век расхлебывать придется.
— А зачем вы тогда явились? — возмутилась я. — Что-то вы, наверняка, задумали.
— Мне просто тебя жалко, — упрямо поджал губы ангел-хранитель. — Твой защитник очень плохо работает, иначе бы твоя судьба сложилась по-другому и не было бы путаницы и в твоей жизни.
— Он нас слышит, — догадка была внезапной и не давала места надежде. — Он же донесет в контору, да? О нашем разговоре.
— Он где-то шляется, — фыркнул ангел и хитро улыбнулся. — Несколько десятков лет в аду не прошли для меня даром, кое-каким полезностям я там научился.
— Значит, я права, вы явились не просто так. Зачем?
— Ну, мне надо, чтобы ты пошла прогулялась, поспала, сходила на дискотеку, или занялась чем-нибудь другим, но только подальше отсюда, — серый мужчина поднял очи долу и принялся с независимым видом насвистывать.
— Зачем? — меня чем дальше, тем сильнее разбирало любопытство. — Я не хочу уходить далеко от Дэна.
— Надо. Ваши судьбы слишком сильно переплетены, ты можешь помешать выправлению судьбы, твоего… э, знакомого, и вечно твоего ангела я в отлучке держать не смогу. Тебе понятно? Брысь отсюда! И побыстрее!
— Но! — попыталась возразить, но договорить мне не дали.
— Уходи! — серый мужчина стал таять, превращаясь постепенно в размытую, еле различимую глазом тень.
— Но вы еще придете? Я хочу знать правду! Я хочу знать, что будет с Дэном! — в отчаянии начала кричать, и медсестра проходившая по коридору, испуганно шарахнулась в сторону.
— Я подумаю над этим, — тихим шелестом донесся до меня ответ ангела.
— Девушка, вам плохо? — спросила меня медсестра, как только отошла от культурного шока.
— Все в порядке, — с трудом заставила себя подняться со скамьи.
— Точно? — переспросила медсестра, потом пожала плечами и, оглядываясь, направилась дальше по своим делам.
— Что происходит? — задала шепотом вопрос, чувствуя себя очень беспомощной и н