Саймон осуждающе покачал головой:
— Имел и имеет.
Она вскинула подбородок.
— Я всегда знала, что ты пережиток средневековья! Тем не менее я не выйду за тебя замуж по этой причине.
— Мне безразлично, почему ты выйдешь за меня замуж, лишь бы это произошло.
— Но почему? — Порция уже устала задавать ему этот вопрос. Он все еще на него не ответил. — И когда ты решил, что женишься на мне? Скажи мне правду, всю правду, немедленно!
Саймон мрачно вздохнул.
— Я решил это после пикника на руинах. Я подумал об этом после того, как мы впервые поцеловались на террасе.
Ей хотелось, чтобы он не стоял к ней так близко, ей было трудно защищаться.
— Ты наверняка целовал миллион женщин.
Саймон скривил губы.
— Тысячи.
— И я должна поверить, что после одного поцелуя… нет, после двух… ты решил жениться на мне?
Саймон едва не сказал, что ему без разницы, верит она или нет, но за ее гневом он чувствовал растущий страх, который был ему понятен и который он старался сдерживать.
Он был очень близок к тому, чтобы серьезно испортить с ней отношения; и тогда понадобятся месяцы, а возможно, и годы, чтобы снова ее завоевать.
— Дело не только в этом.
Порция снова вскинула глаза.
— В чем же в таком случае?
Ее глаза затуманились. Саймон слегка отодвинулся и не удивился, когда она тоже подалась назад и сложила руки на груди.
— Я уже давно решил, что хочу иметь жену и семью, прежде чем покину Лондон. Когда я встретил здесь тебя, то понял, что мы подходим друг другу.
Порция заморгала глазами.
— Подходим друг другу? Да ты с ума сошел! Мы… — Она сделала жест, подыскивая слова.
— Слишком похожи?
— Да! — Она сверкнула очами. — Да мы просто несовместимы!
— Подумай о последних днях, подумай о последней ночи. В некоторых аспектах брачной жизни мы очень даже совместимы.
— Одна ночь — едва ли разумная основа, которая позволила бы принимать подобное решение. А ты можешь с уверенностью сказать, что в следующий раз это не станет, — она неопределенно помахала рукой, — скучным и утомительным?
Его глаза вспыхнули синим цветом.
— Поверь мне, не станет.
В его лице было нечто жесткое и непреклонное, чего она никогда раньше не замечала. Порция продолжала смотреть на него, стараясь не обращать внимания на исходящую от него агрессию.
— Ты… похоже, настроен решительно.
Саймон процедил сквозь зубы:
— Почему тебе так трудно представить, что я могу хотеть на тебе жениться? — Этот вопрос он адресовал небу, затем перевел глаза на Порцию и низким голосом добавил: — И что плохого в том, чтобы выйти за меня замуж?
— Что плохого в идее выйти мне за тебя замуж? — Почувствовав, что она произнесла это на слишком высокой ноте, Порция попыталась сбавить тон. — Да мы из наших жизней сделаем ад! Ведь ты, — она ткнула его пальцем в грудь, — ты деспот, тиран! Ты — Кинстер! Ты командуешь и ждешь, чтобы тебе все повиновались! Для тебя непременное условие — повиновение! Но ты знаешь, что представляю собой я. — Она с вызовом посмотрела ему в глаза. — Я не стану смиренно соглашаться с тем, что ты продиктуешь! Не стану соглашаться с тем, что ты скажешь!
Губы у Саймона сделались тонкими, глаза превратились в щелки.
— И значит?
— Саймон, у нас ничего не получится!
— Получится, должно получиться.
Теперь настала ее очередь апеллировать к небесам.
— Ты понял меня?
— Тебя не это беспокоит.
Порция опустила голову.
— Что ты… имеешь в виду?
— Я всегда знал, что тебя беспокоит в моем характере.
Чтото в ней дрогнуло. Некоторое время она молча выдерживала его взгляд, затем нашла в себе мужество спросить:
— И что же?
С минуту Саймон колебался, она понимала, что он решает, до какой степени раскрыться, насколько откровенно ему исповедаться. Когда он заговорил, голос его звучал ровно, негромко и в то же время твердо.
— Ты боишься, что я попытаюсь руководить тобой, посягну на твою независимость, превращу тебя в тот тип леди, который тебе ненавистен. И что я достаточно силен, чтобы в этом преуспеть.
У Порции пересохло во рту.
— А ты не станешь пытаться? Или не преуспеешь?
— Почти наверняка я буду пресекать твои дикие выходки, но я вовсе не хочу менять тебя. Я хочу тебя потому, что ты такая, какая есть, а не потому, что хочу видеть тебя иной.
У Порции перехватило в горле, ей стало трудно дышать.
— Ты уверен, что это не просто слова?
Саймон только что доказал, что он способен смотреть гораздо дальше, чем она предполагала, что понимает ее гораздо лучше, чем ктолибо другой. И он был безжалостен и неумолим в достижении того, чего хотел. А хотел он ее. Ей пришлось в это поверить. Саймон терпеливо ждал. Она чувствовала его настрой, чувствовала его желание схватить, пленить, просто взять. На нее смотрели глаза завоевателя.
Он медленно поднял руку, протянул ей ладонь.
— Используй шанс, испытай меня.
Порция посмотрела на протянутую ладонь, затем подняла взор к его лицу.
— Что ты предлагаешь?
— Будь моей любовницей до того момента, пока ты не уверуешь в то, что способна быть моей женой. По крайней мере в течение нескольких дней, пока мы не уедем отсюда.
У Порции была полная сумятица в голове, она не могла думать. Инстинкт подсказывал ей, что она еще не услышала всего, он не раскрылся полностью. Почему он так уверен, что они подходят друг другу? Необходимо действовать иначе, чтобы узнать то, что он не хочет ей открывать.
Но если она хочет этого… ей придется использовать шанс, пойти на риск гораздо больший, чем она могла предположить.
Порция думала, что к браку можно подойти, делая один шаг за один раз и постоянно стоя на твердой почве. Кто знает? Может быть, она уже в какомто отношении достигла той стадии, когда следует рассмотреть возможность выйти за него замуж. Если бы она следовала своим логически выверенным, осторожным путем, она знала бы, что делать. Чувствовала бы, чего хочет.
Вместо этого она слишком поспешно прыгнула вперед. Голова у нее шла кругом, но Саймон ожидал ответа, он будет настаивать на нем, да он его и заслуживал. Ей оставалось целиком и полностью положиться только на собственный инстинкт.
Порция скрепя сердце вложила свои пальцы в его ладонь.
Его пальцы сомкнулись и крепко сжали ей руку.
Это собственническое пожатие заставило ее встряхнуться. Вскинув подбородок, она посмотрела ему в глаза.
— Это не означает, что я уже согласна выйти за тебя замуж.
Он выдержал ее взгляд, затем поднес ее руку к своим губам.
— Ты согласилась дать мне шанс убедить тебя выйти за меня замуж.
Подавляя дрожь от прикосновения его губ и устремленного на нее взгляда, она наклонила голову.
Саймон выдохнул задерживаемый в груди воздух. Никогда он не мог вообразить, что его суженой может стать Порция.
Она вила из него веревки, хотя и не догадывалась об этом.
Однако он миновал самый худший момент и переориентировал их обоих на то, что было сейчас важно, — на будущее. Саймон не собирался акцентировать внимание на том факте, что она считает, будто он хочет окончательно подчинить ее себе, а затем оставить. Нет смысла доказывать ей, что она ошибается.
Они продолжили свой путь по тропинке. Саймон подтвердил ей свое согласие, однако руки ее не отпустил и так и шел рядом с ней, держа ее ладонь в своей. Он знал, что она продолжает думать, анализировать, сопоставлять. Помешать этому он не мог.
Воздух был неподвижен. Гдето поодаль вскрикнула птица. Тропинка причудливо петляла между деревьями. Внезапно Порция остановилась и повернулась Саймону.
— А если я не соглашусь выйти за тебя замуж, что тогда?
Ложь делает жизнь значительно легче. Но перед ним была Порция. Саймон встретил ее взгляд.
— Я поговорю с Люком.
Она напряглась, глаза ее сверкнули.
— Если ты это сделаешь, я никогда не выйду за тебя замуж!
Он ответил после некоторой паузы:
— Я знаю. — Затем, поморщившись, добавил: — Тут возможна тупиковая ситуация, но ее не случится, так что нет смысла беспокоиться об этом.
Порция, прищурившись, посмотрела на Саймона:
— Как ты уверен!
Они вошли в передний двор. Саймон посмотрел на дом.
— В том, что должно быть, — да. А вот что из этого получится… это совсем другое дело.
Они подошли к лестнице и поднялись к раскрытой входной двери. В холле Порция остановилась:
— Мне нужно подумать.
Она попрежнему пребывала как во сне, ей казалось, что все случившееся не имеет отношение к реальности. Она не была уверена в том, куда она попала и что ее ожидает.
И где они — он и она — были сейчас.
Она высвободила свою руку. Саймон отпустил ее, хотя и с большой неохотой. Он поклонился:
— Я буду в бильярдной.
Порция кивнула, повернулась, открыла дверь в библиотеку и вошла туда. Длинная комната была пустой. Порция с облегчением притворила за собой дверь и прислонилась к ней спиной. Через мгновение она услышала удалявшиеся шаги Саймона. Ей нужно было успокоиться.
Может ли их брак быть счастливым?
Похоже, нет смысла оглядываться на прошлое. Теперь Порция знала, что он все время думал о женитьбе, и его поведение выглядело вполне резонным. Даже тот факт, что он не упоминал о женитьбе вплоть до того времени, пока изза Китти это стало необходимостью; будь Порция на его месте, она поступила бы точно так же.
Она не относилась к тем, кто готов действовать в ущерб себе, лишь бы насолить другому. Прошлое есть прошлое, сейчас нужно думать о будущем. О том будущем, которое он так энергично ей предлагал.
Однако Порция чувствовала себя так, словно лошади ее понесли и жизнь уходит изпод контроля. Она так сосредоточила свое внимание на том, какая эмоциональная связь возникла между ними, что не дала себе труда задуматься, к чему эта связь в конце концов их приведет. Вероятно, Саймон об этом думал, но принял ли он в расчет эмоциональную сторону?