— Ну всё, полетели, — приказал пилотам. — И повторяю, не хочу слышать никаких возражений. При желании, могу потом выбросить вас за борт, в обнимку с черным ящиком и маячком, пусть вас свои забирают.
В этот раз пилоты не стали возражать, и направили машину в сторону имперской границы. Правда, летели мы совсем низко и довольно медленно, но оно и понятно. Ведь выйти на связь с нашим командованием пока не представляется возможным, и нас попросту могут сбить. Но тут куда больше новосов, потому пока что именно они представляют большую угрозу.
Спустя полчаса я сверился с картами, выглянул в иллюминатор, и снова заглянул в кабину пилотов.
— Ну всё, ваши земли уже позади, — похлопал старшего по плечу. — Но не переживайте, я знаю, что надо делать. Выбирай подходящее поле и начинай снижение.
Он посмотрел на меня бесконечно грустным взглядом, но возражать не стал, и через минут десять вертолет сел на заснеженное ровное поле, окруженное высоким хвойным лесом сразу со всех сторон.
— Ты чего делать собрался? — на меня уставились три пары недоверчивых глаз.
— Ну так это… — пожал я плечами. — Пойду, вертолет разрисую, — показал им разноцветные мелки. — Укажу для всех, что это теперь наш вертолет.
— Но это не поможет! Вот вообще никак! — возмутились бойцы. — Ты серьезно этого не понимаешь?
— Это вы ничего не понимаете, — махнул на них рукой и вышел на улицу.
Даже не спросили, откуда у меня мелки. Хотя я был уверен, что именно это, в первую очередь, их заинтересует. Всё-таки мелки я добыл в качестве трофеев у черных копателей. Они отмечали разными цветами места, где может находиться руда. И кто бы мог подумать, что эти мелки окажутся настолько полезными.
Сначала нарисовал флаг Российской Империи прямо на пузе вертолета. Затем нарисовал еще один, покрупнее. А если на нас посмотрят сбоку? Стоит учитывать любые варианты, потому вскоре и на бортах вертолета красовались флаги.
А что, если они в темноте не различают цвета? Точно, надо перестраховаться. Спустя полчаса на бортах, на кабине, и вообще везде красовались гербы. И чтобы окончательно развеять все сомнения, изобразил несколько рогатых демонов, подчеркивая нашу принадлежность к «Демонам войны».
— Ну всё! — вернулся в трюм и растянулся в улыбке. — Теперь нам точно ничего не грозит! А вы поднимайте машину, мы летим домой!
— Нам п****ц! — заключили пилоты.
— Вы хоть и враги, но мы с вами совершенно согласны, — кивнули мои бойцы.
— Ой, да хватит паниковать! Я же сказал, что всё будет хорошо, значит так и будет! — возмутился я. — Всё, не хочу с вами говорить, пойду лучше посплю. Разбудите, когда будем на подлете.
На этом я улегся на ближайшую лавку и закрыл глаза, но сон всё не шел. Как минимум потому, что пилоты стали переговариваться между собой, думая, будто бы я их не слышу.
— Нас точно собьют, — уверенно заявил старший пилот. — Ген, других вариантов нет. Я даже систему защиты активировать не буду, это бесполезно.
— А может, примем его предложение? Всё-таки он обещал нас высадить где-нибудь… — ответил его помощник.
— Нет. Пусть сбивают, зато эти психи тоже погибнут! — мужчина, судя по дрожащему голосу, держался из последних сил. — Ничего, это будет быстро.
— Но почему мы вообще сдались? Пусть бы лучше застрелил нас, и всё!
— В том-то и дело, что стрелять он в нас не собирался, — задумчиво проговорил старший пилот. — Если он сам предложил отпустить нас…
— Выбросить из вертолета и отпустить — это разные вещи, — подметил Гена.
— Всё равно плохо. Если мы выживем и он оставит с нами маячок, за нами придут наши, — помотал головой мужчина. — Они узнают, что у нас угнали парящую вертушку… А ты можешь представить, насколько это позорно? Нас ведь будет ждать трибунал, допросы, пытки. И всё равно никто не поверит. Вот представь, что тебя спрашивают, чего тут произошло?
— Сраный фокусник проник через закрытую дверь… — задумчиво проговорил Геннадий. — Они точно решат, что мы сами его впустили. Но мы ведь не впускали! Дверь была закрыта, я уверен!
— А кто нам поверит? — грустно усмехнулся старший пилот. — Я, если честно, сам до сих пор не верю, что это не сон.
Ладно, раз уж сон всё равно не идет, да и до пункта назначения остается совсем мало, решил проснуться и посмотреть, как там дела у моих бойцов. А то они как-то странно затихли и сбились в кучку, будто бы что-то замышляют.
— Чего такие грустные? — подошел к ним и сел рядом. — Всё же хорошо! Мы летим, нам тепло, все трофеи с нами. Даже пленных взяли!
— Это безумие… Это полное безумие… — по какой-то причине они оказались не согласны со мной. — Бред… Нас же собьют!
— Мужики, ну совсем дураками-то не прикидывайтесь, — вздохнул я. — Зачем им нас сбивать? Мы же свои, и на вертолете нанесены флаги Империи. Так что спокойно приземлимся прямо на военную базу и пойдем отдыхать!
Нет, всё равно не поверили. А зря, ведь совсем скоро показались огни базы, и мы пошли на снижение. Пилоты сразу побледнели, но штурвал из рук не выпустили и плавно приземлились на дальней посадочной площадке.
И как только двигатели были выключены, а винты начали останавливаться, взвыла сирена. Буквально из ниоткуда показалась техника, нас со всех сторон окружили передвижные зенитные орудия, танки. Спустя еще минуту вокруг показались сотни вооруженных солдат, и все направили стволы винтовок в нашу сторону.
— Мужики, вы чего? — я вышел из вертолета с поднятыми руками. — Флаги не видите? Мы же свои…
Кардиналов опустил винтовку и протер глаза. После чего посмотрел на меня, опять протер глаза, но теперь уже снегом.
— Первый… — нахмурился он. — Нет, мне это кажется. Стреляйте, чего стоите?
— Это шутка! — прокричал генерал Лежаков. — Идиотская шутка! Не стрелять!
— Да почему шутка-то? — помотал головой капитан. — Даже если это не глюк, и перед нами стоит действительно Первый, и он провернул всё это, то лучше его застрелить.
— Чего я такого сделал? — возмутился я и подошел к ним поближе. — Ну угнали вертушку, взяли пленных, посадили ее… И кстати, ребята говорили, — кивнул на свой отряд, — что вы нас собьете! Представляете? Хах! А я говорил, что вы увидите имперский флаг, и ни за что не будете по нам стрелять! Вот видите, мужики? — кивнул своим бойцам. — Я же не зря всё это нарисовал!
Где-то человек сто разом хлопнули себя по лбу.
— Слушай, сынок… — генерал подошел ко мне и положил руку на плечо. — Как бы тебе сказать, чтоб без мата… Гм… Нет, не могу. Скажите кто-нибудь вместо меня, я не могу слов подобрать.
— У нас тут вся система защиты на несколько минут отключилась, — проговорил Кардиналов. — А когда включилась обратно, то оказалось, что вражеский борт уже совершил посадку прямо на базе, — он прищурился и подозрительно посмотрел на меня. — Ты же понимаешь, насколько всё это странно выглядит?
— Ну, наверное, нам просто повезло, — пожал я плечами. — Что-ж, пленных забирать будете? Выходите, мужики!
Пилоты высунулись из вертолета и, оглядевшись по сторонам, бросились прямо в объятия солдат Империи. Но ровно в противоположную от меня сторону.
— Мы сдаемся! — заорали они во всю глотку. — Спрячьте нас в камеру! Всё расскажем, только уберите нас от этих психов!
— Эй! Тут псих только он! — возмутились мои солдаты.
— Ага, но по канатам полз не только он, а и все вы! — подметил старший пилот, тогда как мои бойцы потупили свои взгляды. Ну всё, теперь их тоже запишут в психов.
— Полагаю, мы можем расходиться, да? — уточнил я у командования. — Раз уж мы разобрались в ситуации, и ни у кого к нам нет претензий.
— Да, конечно, расходитесь, — закивал Лежаков. — Можете даже спать пойти, всё-таки вы настоящие герои. Даже вертолет угнали, молодцы!
На этом я позвал за собой свой отряд и направился в сторону казарм.
— Только не забудь перед сном составить подробный отчет! — крикнул мне вслед генерал. — А так как ситуация слишком странная, советую изложить максимально развернуто, иначе придется переделывать!
— Есть! — кивнул ему. Хочешь отчет? Будет тебе отчет, мне нетрудно.
Собственно, именно поэтому много кто и не хочет принимать командование на себя. Армия — продуманный живой организм, нацеленный на максимальную эффективность. Но в ней всё ещё остаются пережитки прошлого. Например, любовь вышестоящего командования к бесконечным отчетам и прочим бумажкам. Но кто я такой, чтобы отказывать командирам в удовольствии лично ознакомиться со всем произошедшим во время задания в мельчайших подробностях?
— Отчет надо сдать к шести утра, не позже! И спокойной ночи тебе, Первый, — хохотнул генерал, да и по рядам бойцов прошлись смешки. Все они поняли, что у меня нет и шанса успеть вовремя, но через такие подколки от офицеров проходили все командиры отрядов.
— Да сделаю, конечно, товарищ генерал, — пожал я плечами. — Можете не сомневаться.
Вскоре мы с троицей бойцов вернулись в комнату, и они сразу продолжили ныть. В присутствии других держались молодцом, делали вид, что всё происходило в точности с ранее намеченным планом, и они ни на секунду не сомневались в успехе.
— Я не понимаю! Как мы выжили? Почему нас не сбили? — взвыл Игорь.
— Шесть раз… — обреченно вздохнул Браг. — Шесть раз за время службы в армии я был полностью уверен, что вот-вот сдохну. Один раз в самом начале службы, во время вступительных тренировок, и еще пять на этом задании!
— Но ведь не умер же, — я уселся напротив и пожал плечами. — Никто из нас не получил ранение, мы успешно завершили свою миссию и вернулись в расположение части.
— Мы-то вернулись, а кукуха осталась там, в шахте. И взлетела на воздух вместе с ней, — не согласился со мной Игорь. — А ведь я всегда хвастался, что в пятьдесят два года у меня ни одного седого волоса… А теперь что?
— У тебя просто командира нормального не было! — я похлопал его по плечу. — Погоди, то ли еще будет! — посмотрел на них, а они всё еще какие-то невеселые. — Хотя я вас понимаю, повод для грусти всё же есть.