– Мне видится два варианта, – сказал Оливер таким мрачным голосом, что я мысленно приготовился услышать горькую правду в свой адрес, – либо ты не напортачишь, и это будет мило. Либо все-таки напортачишь, и это будет забавно.
Я не смог сдержать смех.
А потом отодвинул красиво упакованных бегемотиков в сторону, наклонился над столом и поцеловал его.
Глава 36
Вечером мы с Оливером и богато украшенной коробкой бегемотиков стояли на ступеньках ничем не примечательного загородного дома в Аксбридже. От одного этого мне уже было не по себе.
– Все в порядке? – спросил я. – Я нормально выгляжу? Нормально одет?
– Ты замечательно выглядишь. И нас ждет приятный легкий вечер. В окружении обычных и совершенно нормальных людей и…
В этот момент дверь распахнулась и на пороге появилась роскошная рыжеволосая женщина в вечернем платье до пола и в идиотской маленькой шляпке с вуалью. В этот момент я не сдержался и раскрыл от удивления рот.
– Оливер! – воскликнула она. – Я так рада, что ты смог приехать! О, и ты привел Люка! То есть я надеюсь, что это Люк. – Она широко распахнула глаза. – Вот черт. Вы ведь Люк, правда?
Я довольно неуклюже и без особого успеха попытался спрятаться за спиной Оливера. На такой вечеринке мои рваные джинсы явно будут выглядеть неуместно.
– Мм… да. Это я.
– Проходите, проходите. Брайан и Аманда, разумеется, уже приехали. А Бридж, как обычно, опаздывает.
Мы вошли в дом. Я дергал Оливера за локоть, как маленький ребенок в супермаркете, пытался показать ему, как сильно я не вписывался в обстановку. У дверей в гостиную нас встретил мужчина в черном смокинге с бабочкой.
– Привет, – сказал он и протянул нам поднос, на котором балансировала пирамидка из конфет «Ферреро Роше». – Только осторожно, эта композиция легко может развалиться.
Я снова попытался взглядом подать Оливеру сигнал, но он с абсолютно невозмутимым видом аккуратно взял с подноса конфету.
– Месье, – сказал он своим самым сухим и сдержанным тоном, на который только был способен, а поверьте мне, в его случае это был невероятно сухой и сдержанный тон, – вы разбалуете нас этими конфетами.
Парень в смокинге едва не уронил на радостях поднос.
– Спасибо. Брайан все испортил. А ведь чтобы их расставить, потребовалось несколько часов.
– Вы знаете, – послышался низкий голос из-за двери, – что теперь эти конфеты продают в пирамидках?
– Брайан, помолчи! Ты лишился права высказывать свое мнение по этому поводу.
– Питер, – сказал Оливер, когда мы прошли мимо подноса с «Ферреро Роше» в гостиную, – пожалуйста, только не говори, что вы решили устроить вечер в стиле девяностых?
– Нет. – Дженнифер обиженно посмотрела на него. – Кое-что мы взяли из восьмидесятых!
Оливер рассмеялся и обнял ее.
– С днем рождения, дорогая! Но, пожалуйста, никакого твистера и никаких покемонов!
– А как насчет, – ее глаза озорно заблестели, – игры в фишки?
Оливер посмотрел на меня.
– Извини, Люсьен. Но вот такие у меня друзья. Сам не знаю, как так получилось.
– Эй! – возмутилась Дженнифер. – Это все-таки мой день рождения. Поэтому я решила вырядиться как идиотка и заставить вас всех есть креветочный коктейль, чтобы отпраздновать мое вступление в новое десятилетие. Это мой выбор, и будьте любезны поддержать меня.
– Вы могли хотя бы предупредить меня. А то я пытаюсь показать этому мужчине, насколько я крут.
Она вздохнула.
– Ох, Оливер. Даже когда слово «крутой» считалось крутым, по-настоящему крутые люди не использовали его.
И хотя она была абсолютно права, я почувствовал, что должен защитить моего вроде как фиктивного парня от нападок его настоящих друзей.
– Неправда. Барт Симпсон говорил «круто».
– Барт Симпсон – вымышленный десятилетний мальчишка, – заметил мужчина, который не смог собрать правильную пирамидку из «Ферреро». Кажется, его звали Брайан?
– Боюсь, – вмешался Оливер, – что мне немного не по душе сравнение с Бартом Симпсоном.
Я испугался, что после этого меня могут бросить, но все равно не сдержался, тем более что никто больше не отреагировал на замечание Оливера, и сказал: «Не кипятись, мужик!» одновременно со всеми остальными.
– Знаете, – начал Оливер, обнимая меня за талию, – Люсьен опасался, что у него с вами не окажется ничего общего. Но он не принял в расчет, что вы все обожаете надо мной посмеиваться.
Дженнифер с любопытством взглянула на меня.
– Ты ведь Люк, да? Мы все очень боялись отпугнуть очередного парня Оливера.
– Мы их не отпугивали, – снова вмешался Брайан. Тон его голоса был слишком веселым для человека, который собирался поддеть своего приятеля, – это делал сам Оливер.
– Признаюсь, – сказал я, чувствуя, как напрягся стоящий рядом со мной Оливер, однако мне показалось, что я удачно выбрал момент, чтобы вступить в разговор, – что меня немного удивили ваши наряды. Но мне нравится это… это… не знаю, как называется ваша вечеринка.
Дженнифер на мгновение задумалась.
– Если честно, то я и сама не знаю, что это… скажем так, я решила отпраздновать свое тридцатилетие так, как представляла себе этот юбилей, когда мне было восемь. Разве что тогда я была уверена, что буду праздновать его на Луне.
– Ну что ж, – Питер по-хозяйски хлопнул в ладоши, – думаю, я должен предложить вам что-нибудь выпить. У нас есть «Ламбрини», бризеры «Бакарди», «Куантро» и еще кое-что вкусненькое. Аманда сейчас на кухне готовит медовуху.
– А что, в 90-е была популярна медовуха?
– Мы – реконструкторы, – объяснил Брайан, – и медовуха у нас бывает на всех праздниках. К тому же мы не уточняли, о каких именно 90-х идет речь.
Оливер подошел к одному из диванов и усадил меня рядом с собой.
– Я бы предпочел выпить что-нибудь действительно хорошее.
– Ты, – я легонько ткнул его кулаком в колено, – тот еще любитель алкоголя. Кстати, какие бризеры у вас есть?
Питер тут же воспрянул духом.
– Хороший вопрос. Кажется… есть розовый? И, возможно, несколько бутылок апельсинового? И еще один оранжевый, но немного другого цвета… может, персиковый?
– Тогда можно мне оранжевый, но немного другого цвета?
– Сейчас принесу. А заодно проведаю Аманду.
– И, Питер, – крикнула Дженнифер, – принеси воловансов. Или правильнее говорить волсованов?
– Мне кажется, – в дверях появилась женщина, как две капли воды похожая на Брайана, за исключением бороды, борода, если что, была у Брайана, а не у женщины, – что правильно эта закуска называется «волован». В переводе с французского это означает «лететь по ветру». А во множественном числе будет «они летят по ветру» – «иль волован».
Дальше началась свободная беседа, темы быстро и легко менялись, как это часто бывает в компании, участники которой знают друг друга давным-давно. И хотя я понятия не имел, что это был за «печально известный инцидент на раскопках» или что случилось с Амандой на ее двадцативосьмилетии, но, к моему удивлению, я легко включился в разговор и не чувствовал себя здесь чужим. То есть я, конечно, немного переживал, помня о том, как я сорвался во время обеда с Алексом и Миффи, и смущался проявлять нежные чувства к Оливеру. Тем более, что он и сам всегда держался в обществе других людей подчеркнуто строго и вежливо. Но мне все равно было приятно видеть его счастливым, расслабленным и в окружении людей, которым он был небезразличен.
Наконец, в дверь позвонили, и Питер тут же занял свой пост с подносом «Ферреро роше». Я приготовился к встрече с новыми для себя людьми, так как Бридж прислала сообщение, что будет через пять минут – это означало, что ждать ее придется еще час как минимум. У двери послышались голоса.
– Ой, извините, мы опоздали, – послышался громкий голос, звучавший намного пафоснее моего, однако до Алекса по части пафосности ему было еще очень далеко. – Близняшки были все в дерьме. И да, дерьмо в данном случае – это ключевое… о, месье, вы разбалуете нас своими «Ферреро».
– Так тебе и надо, Брайан! – Вероятно, это сказал Питер.
– Пожалуйста, – продолжал пафосный мужчина, – ради всего святого, принесите мне что-нибудь выпить. И поосторожнее там вешай мою куртку. Кажется, одного из маленьких ублюдков вырвало на нее.
– Я говорила тебе, когда они только родились, – раздался еще один незнакомый голос, на этот раз принадлежавший женщине, – нужно было оставить их на ночь в горах и забрать того, который выживет.
Послышалось шуршание верхней одежды, шарканье обуви по полу, и когда Дженнифер с Питером вернулись в гостиную, их сопровождали на удивление элегантно одетый мужчина в жилетке сливового цвета и полная женщина в легком платье в горошек.
Оливер, который расслабился не настолько, чтобы забыть о хороших манерах, встал и поприветствовал их.
– Бен, Софи, это Люк – мой парень. Люк – это Бен, папа-домохозяин, и Софи, она – настоящая сатана.
– Ну, никакая я не сатана, – фыркнула она. – В худшем случае – Вельзевул.
– Дженнифер, – Оливер величественно взмахнул рукой, – расскажи, кто был твоим последним клиентом?
Софи выпучила глаза – они явно уже много раз играли в эту игру.
– Беженец из Брунея, он говорил, что если его депортируют, то на родине подвергнут пыткам. – Дженнифер подняла бокал «Ламбрини», словно собиралась произнести тост. – А твой, Оливер?
– Бармен, укравший деньги у начальника, который его обманывал. А твой, Софи?
Она пробормотала что-то неразборчивое.
– Что? Мы не расслышали.
– Ну ладно, – всплеснула она руками. – Одна фармацевтическая компания, которую пытались обвинить в том, что ее лекарства убивают детей, но доказательств этому так и не нашли. Ну что я скажу? Люблю клиентов, которые хорошо платят.
– Я правильно понимаю, – начал я, постепенно осознавая, что друзья Оливера отличались от моих друзей не только тем, что все они были натуралами, – что я тут единственный не являюсь юристом или мужем юриста?