Включив огромную плазму, по которой шёл «Шрек», я решила совместить приятное с полезным.
Приняла душ, и переодевшись в свою любимую пижаму с шортиками, нанесла на лицо угольную маску и продолжила обход квартиры, окидывая всё хозяйским взглядом.
Уже когда я сидела на кухне за столом, и составляла список продуктов, из зала послышалась финальная песня осла «Living La Vida Loca». Пританцовывая, я направилась в зал, чтобы сделать звук громче.
Зажигательные ритмы так и подначивали пуститься в пляс.
Прибавив звук, я не удержалась и, запрыгнув на диван, стала лихо отплясывать вместе с ослом, подпевая ему в пульт от телевизора.
Отработав программу на все сто, в которую вошли и элементы танцы живота, и тверка, и даже соло на гитаре, я на последних аккордах подпрыгнула и развернулась к телевизору спиной, застыв в эффектной позе, широко раскинув руки.
Да! Я — звезда! Жду оваций!
Через пару секунд, выйдя из образа поп-идола, я открыла глаза.
Прямо на меня, выпучив глаза и открыв рот, смотрел Максим. Он что-то попытался сказать, но звуки видимо застряли в горле, и получилось, что он как рыба пару раз открыл-закрыл рот.
— Ма-акс, — осипшим голосом пропищала я. — А что ты здесь делаешь?
Парень окинул меня с ног до головы своим безумным взглядом и выдохнул:
— Теперь, в этой жизни, я видел всё.
Макс.
Домой я возвращался в припоганейшем настроении.
Маринка, на которую я так сильно рассчитывал, вдруг закатила мне скандал, по поводу моей женитьбы. За те сорок минут, что мы с ней общались (а если точнее, то все сорок минут она просто орала), узнал о себе много нового.
Уже по дороге домой, вспомнил давний разговор с Юлькой, которая заметила, что девушек без претензий не бывает. Я усмехнулся, мысленно отмечая, насколько ясно увидела она данную ситуацию уже тогда.
Повернув ключ в замке, мелькнула мысль — может махнуть в клуб? Но стоило мне открыть дверь, как меня накрыла волна музыки.
Культовую песню я узнал сразу. Не разуваясь, машинально прошёл в свою комнату, чтобы посмотреть, что это за кураж такой у нас дома, пока хозяина нет.
Представшая перед моим взором картина, выбила из меня все мысли и о Маринке, и о клубе, и вообще обо всём.
Это было настоящее шоу.
Моя молодая жена, в каких-то полосатых трусах и майке, шустро вертела задницей и подпевала песню в пульт-микрофон. Особенно мне понравилось её соло, на всё том же пульте-гитаре, которое она исполнила как заправский рокер.
И только я стал собирать свои мысли в кучу, как она в порыве экстаза подпрыгнула, и повернулась ко мне лицом. Чёрным лицом!
Мать моя женщина!
Я остолбенел.
Впервые в жизни, мой мозг завис, пытаясь выделить главную мысль из двух. Он явно не понимал, как идентифицировать Юльку. То ли, как сексовую штучку в трусах, то ли, как нечто из фильмов ужасов с чёрным лицом. Через пару секунд, после повторного сканирования, мозг сделал выбор. Полосатые трусы и мини-майчонка победили.
Смутившись, Юлька медленно сползла с дивана и бочком-бочком стала двигаться к выходу.
Э-э, нет, дорогая. После такого шоу тебе незаметно исчезнуть не удастся. Фанаты хотят пообщаться со своим кумиром!
— Так что ты здесь делаешь? — повторно пискнула она, все так же медленно двигаясь к двери.
— Решил проверить, чем занимается моя молодая супруга в отсутствии мужа, — ответил я.
Даже с этой чёрной фиговиной на лице, я увидел, как сверкнули зелёные глаза моей персональной ведьмы.
— Вижу, развлекаешься, — еле сдерживая смех, продолжил я. — Ни в чём себе не отказываешь.
Юлька прищурилась.
— А тебя, я так понимаю, турнули? — ехидно спросила она, откинув всё своё смущение.
— Оно того стоило, — хохотнул я. Истинная правда! Вряд ли ещё когда-нибудь увижу подобное зрелище. А секс… что секс? На Маринке женщины на планете не закончились.
Юлька хмыкнув, гордо вздёрнула подбородок и с грацией королевы направилась в ванную.
Убитое настроение, после увиденного представления, взлетело вверх, а нерастраченная энергия просила выхода.
— Юльк, а Юльк, — увязался я за ней следом. — А покажи, как ты будешь эту… — я обвёл указательным пальцем своё лицо, не зная как правильно назвать эту фигню на её лице. — смывать. А-а?
В ответ я услышал фырканье.
— Юльк, а для чего она? — не сдавался я. — Такое впечатление, что ты на лицо резину приклеила. Ты же станешь после неё опять нормальной? — искренне поинтересовался я.
— Макс! — рявкнула на меня жена, и уже хотела захлопнуть перед самым моим носом дверь, как я вставил ногу в проём.
— Ю-юль, — вкрадчиво начал я. — Если ты мне сейчас покажешь, как будешь её смывать, то я буду тебе должен…
— Что должен? — встрепенулась Юлька.
Ох, и шустрая! Никогда своей выгоды не упустит. Надо быть поосторожнее с обещаниями…
— Ну… желание, — и тут же добавил. — Равноценное данной ситуации. Показать там что… рассказать… — для верности уточнил я.
Глаза моей дражайшей супруги на мгновение вспыхнули. Идея ей понравилась.
— Хорошо, — медленно протянула она и улыбнулась. Сейчас это выглядело… зловеще.
— Эта маска, для очищения пор, — начала она своё повествование. — Её не смывают. Её снимают, — и после этого она поддела край маски и стала отдирать её от лица.
Ох тыжжж…. Как кожу снимает. Зрелище конечно, да…
— Больно? — почему-то спросил я. Выглядело, по крайне мере, это именно так.
— Неа, — мотнула она головой, и продолжила свою пытку.
После того, как она полностью избавилась от маски, я взглянул на её кожу. По мне, так всё осталось, как и было. У Юльки в принципе была красивая кожа, ровная, без каких-либо изъянов. Чего она там очищала? Непонятно. Я даже не сдержался и провёл костяшками по её щеке.
— Макс, ты чего? — замерев, спросила Юлька с широко распахнутыми глазами.
На долю секунды меня просто затянуло в эти ведьминские глаза.
— Кх-м, — действительно, чего это я. — Разницу пытаюсь увидеть. И если честно, то я её не заметил.
— Ничего ты не понимаешь — хмыкнула Юлька. — А хочешь, и тебе её сделаем? — вдруг с каким-то нездоровым азартом, предложила она.
— Не-ет, — отшатнулся я. — Спасибо. Меня моё лицо устраивает, — что я больной, непонятно что, на лицо мазать? К тому же, в то, что это не больно, я ей нисколечко не поверил.
15.
Юля.
Сентябрь пролетел незаметно.
Мы с Максом погрузились в учёбу и виделись, в общем-то, только по утрам, когда завтракали. И то, не всегда.
Когда у него было мало пар, то, как правило, у меня эти дни были забиты под завязку. Учёба, тренировки. И наоборот, мои относительно свободные дни выпадали на полный его затык.
Пару раз замечала, что Макс приходил далеко за полночь. Может, конечно, было и больше пары раз, но к вечеру я настолько выматывалась, что стоило мне положить голову на подушку, как мой мозг сразу переходил в спящий режим. А воскресные дни у нас уходили на то, что мы разгребали завалы дел, которые не успели сделать за неделю.
Как и предполагал Макс, про нас все забыли.
С родителями иногда созванивалась. С друзьями переписывались, встречались. Все привыкли, что мы — муж и жена. В группе, конечно, радостно заулюлюкали, в первый день моего появления в универе после свадебного путешествия, но на этом всё и закончилось. Мы стали обыденностью.
И я этому была очень рада. Моя жизнь вернулась в привычное русло.
Ну, почти в привычное.
Всё же жить с парнем под одной крышей, для меня это был абсолютно новый опыт. Справедливости ради замечу, что Макс был замечательным соседом. Бардак не разводил, с пониманием относился к тому, что в ванной я плескаюсь долго, на мои баночки-скляночки не шипел.
Октябрь только-только начался, как в моей группе поменялось расписание. Теперь мои относительно свободные дни стали совпадать со свободными днями Максима. И вот, в один из таких вечеров, поедая очередную пиццу, Макс не отрываясь от своего телефона, спросил:
— Юль, а ты когда готовить начнёшь? А то так по домашнему соскучился.
— В смысле? — тщательно пережёвывая пиццу, уточнила я.
— Ну, всё это… — он неопределённо махнул рукой, показывая на бытовую технику, которая стояла у нас на кухне.
Темп поедания пиццы стал сбавляться сам собой. Это он сейчас серьёзно?
— Макс, кхм, — откашлялась я, с трудом проглотив последний кусок. — Уточни.
— Домашнюю еду, когда начнёшь готовить, — наконец поднял он на меня свой невинный, можно сказать, совсем детский взгляд.
Точно, не шутит.
— А ты? — спросила я первое, что пришло мне в голову.
— А я не умею, — просто ответил он мне. Глаза при этом его были, как в рекламе у детей, которые лопают свои пюрешки из баночек.
— Так и я не умею, — призналась я. И это была чистейшая правда. Готовить я не умела.
Нет, если бы я вышла замуж по большой и светлой любви, то наверняка, чтобы порадовать любимого человека, я обучилась навыкам этого мастерства. А так…
Странно то, что Макс с чего-то решил, что я буду готовить.
Быт мы распределили просто. Домработница, как вариант, отпала сразу. Лишние глаза в доме нам не были нужны. Поэтому каждый поддерживал чистоту в своей комнате сам. Пол убирал робот-пылесос, посуду мыла посудомоечная машина, грязную одежду стирала стиральная машинка. Единственно, что я вызвалась убирать, холить и лелеять, это — ванную комнату.
Про готовку никакого разговора не было. Питались мы в кафешках, иногда заказывали еду на дом.
— Макс, а ты почему решил, что я буду готовить? — поинтересовалась я.
— Э-э-э… ну ты же, — парень заюлил — … женщина…
Вот это поворот!
— И?
Макс неопределённо пожал плечами и погрустнел. Наверное, стало доходить, что не видать ему домашнего борща с чесночными пампушками в ближайший год.
— Совсем не умеешь? — с последней надеждой в глазах, уточнил он.
Я кивнула.
Смотреть на парня сейчас было жалко. Сжалилось моё женское сердечко. Решила признаться.