До меня стало доходить, какую картину нарисовал у себя в голове её отец.
Действительно, в наших кругах, индивидуальные тренера, неважно какого пола, могли выполнять и другую функцию. Но, во-первых, это было не поголовно, а во-вторых, неужели он настолько не доверял своей дочери? Или просто не хотел лишних шепотков за спиной?
— А мать?
— Мама у меня человек мягкий… — ага, ни рыба, ни мясо. В слух я это, конечно, не произнёс.
Я в свое жизни привык видеть других женщин.
Моя мать, например, достаточно строптивая женщина. Думаю, именно поэтому у них с моим отцом и не сложилось.
Мачеха также была с характером. Холодная, расчётливая мегера. Но тоже со своим внутренним стержнем.
Моя же нынешняя теща, действительно была очень мягкой женщиной. И я даже думаю, что никакая другая не ужилась бы с Юлькиным отцом, но было одно «но»… Её мягкость граничила с… бесхребетностью что ли.
Из всех историй, что Юлька мне рассказывала, я всегда замечал, что её мать никогда не вставала на защиту своей дочери. Никогда. Но Юлька на этот факт никогда не обращала внимания, или, скорее всего, просто не замечала.
— И кто тебя надоумил на филологический? — спросил я.
— На семейном совете… — фыркнула она.
— Понятно. Юль, — вино уже развязало мне язык, — ты понимаешь, что твои родители не просто запретили тебе заниматься любимым делом. Они внушили тебе, что всё это дурь, блажь и вообще что-то недостойное. Хотя мне, как человеку со стороны, твоя ситуация видится совершенно по-другому.
Стало почему-то за Юльку обидно.
До сих пор помню нашу первую встречу в её комнате. Помню, как не мог зацепиться глазами хоть за что-то. Такой безликой показалась мне её спальня. Как будто гостиничный номер «премиум» класса рассматривал.
Теперь понятно, почему.
— Юльк, а у тебя были там… награды какие… грамоты? — вдруг спросил я.
— Конечно, — хмыкнула моя собеседница. — Хочешь, посмотреть? — стрельнула она своими глазищами.
— Спрашиваешь, — усмехнулся я.
— Пошли, — встала она и потянула меня за руку.
— Они у тебя здесь что ли? — удивился я.
— Ага, — кивнула она. — Квартира-то мне останется, я все свои вещи сразу перевезла.
— Какая ты у меня… предусмотрительная, — уважительно закивал я. — Основательно к делу подошла.
— А то, — засмеялась она и завела меня к себе в комнату.
Устроившись на её кроватище, я стал наблюдать, как Юлька полезла в шкаф, и откуда-то снизу достала, довольно приличных размеров, коробку в черно-белую полоску.
— Вот, — положила она коробку на кровать, открыла крышку и устроилась напротив меня.
— Ох, ни фига себе… — только и смог сказать я.
Коробка была забита кубками, медалями, фотографиями, грамотами, ещё какой-то мелочевкой и… фатой.
— Фата? — двумя пальцами поднял я свадебный аксессуар, которой с завидной периодичностью появлялся в моих снах, попутно недоумённо его разглядывая.
— Решила оставить на память, — Юлька забрала у меня фату и отложила в сторону. — Это моя памятная коробка.
Я стал доставать из коробки вещи. То, что Юлька допустила меня до своего сундука с сокровищами, навело меня на мысль, что либо она мне очень доверяет, либо моя женушка напилась.
Я покосился на супругу. Вроде нет.
— Подожди, у нас вино закончилось, я сейчас за второй сбегаю, — вдруг сообщила мне она и убежала на кухню.
А может и да.
Как только Юлька принесла вино — понеслась душа в рай. Она с энтузиазмом стала рассказывать про каждую свою награду, про каждую победу, комментировала каждую фотографию. Глаза при этом её сверкали, а улыбка не сходила с лица.
Иногда попадались безделушки, не связанные с гимнастикой, как например браслет из ракушек, который подарил ей одноклассник во втором классе.
Но большую часть коробки занимали гимнастические прибамбасы. Её любимая лента, её купальник, в котором она одержала первую победу.
— О! Вот это я поставлю к себе на полку, — достал я стеклянную статуэтку, которая изображала гимнастическую ленту, застывшую в спирали.
— Никуда ты её не поставишь! — решила отвоевать свой трофей, моя захмелевшая жена.
— Поставлю, — совершенно искренне возразил я. — Она прекрасно впишется в интерьер, — смеясь, ответил я.
Осмелевшая жена, не вняла увещеваний мужа и решила отнять своё добро. Естественно, я ничего отдавать не собирался, поднял статуэтку вверх. Юльке видимо уже море было по колено, она решила победить, во что бы то ни стало. Отнять она, конечно, ничего не отняла, но завалить меня — завалила.
— Макс, отдай, — обиженно засопела она мне в грудь.
— Не отдам, — прижал Юльку к себе, пресекая бунт. — Я не просто поставлю твою награду на самое видное место, но и всем похвастаюсь, что у меня жена — гимнастка.
— Ма-акс… — как маленькая девочка забуксовала Юлька. — Не надо…
— Надо Юлька, надо… — тяжело я вздохнул и на автомате похлопал её по… блин, опять!
— Кравцов! — рыкнула жена и сверкнула глазами.
— Что, Кравцова? — решил включить простачка, и удивлённо уставился на разгневанную фурию, что расположилась на мне. Хотя ладонь с округлостей всё же убрал. А то действительно, как-то… мы же кол-ле-ги. Иногда конечно вылетало это из головы. Просто сегодня, данная мысль, вообще куда-то ушла погулять.
И тут моя ведьма сменила гнев на милость. Положив ладонь на мою грудь, она вдруг расплылась в улыбке и стала пристально рассматривать мои глаза.
— У тебя карий ободок вокруг зрачка, — чуть не попала пальцем в глаз мне она. Я дёрнулся и заморгал. Юлька засмеялась. — Ты такой смешной. И у тебя оказывается такие дли-и-н-ные ресницы, — удивлённо произнесла она и провела пальцем по моим ресницам.
Я прикрыл глаза и втянул воздух. Ю-л-ь-к-а…
В следующее мгновение, моя фиктивная жена, уткнулась мне в шею и… затихла.
— Юль, — тихонько позвал я.
В ответ получил тихое, размеренное сопение.
— И что мне с тобой теперь делать? — шёпотом спросил я у самого себя, приглаживая её волосы, которые разметались во все стороны.
Ответа естественно я никого не получил, поэтому решил: полежу минут десять, а потом выползу из-под своей коллеги.
Поставив статуэтку на прикроватный столик и приглушив настольную лампу, я закрыл глаза.
16.
Юля.
Сегодня ночью мне приснился Макс.
Картинки странным образом менялись. То я видела только его глаза, то он куда-то бежал, взяв меня за руку. Я никак не могла понять, куда мы бежим. Берег моря сменялся ромашковым полем, а поле могло смениться яблоневым садом. Единственное, что оставалась неизменным, это солнце. На протяжении всего сна всегда светило солнце. И я смеялась.
Не знаю почему. Просто было хорошо, и я смеялась.
В какой-то момент я уткнулась ему в шею и коснулась губами его кожи. В ответ послышалось какое-то мычание и мою задницу сжали.
Я распахнула глаза. Это уже не сон!
Медленно, затаив дыхание, я стала прислушиваться к своим чувствам, и попыталась вспомнить прошлую ночь.
Так, я уснула в одежде, в ней, судя по всему, и проснулась. Это хорошо.
Уснула я с Максом, а точнее на Максе… Боже, как стыдно! Я же напилась вчера! Позорище! Я мысленно застонала.
Так дальше… я хвасталась наградами… Бли-ин… Ладно, обещание больше никогда не пить, дам себе в ванной, а сейчас надо выйти из пикантной ситуации.
— Макс, — прошептала я в его шею.
— М-м, — услышала я знакомое мычание.
— Ты спишь, — задала я идиотский вопрос, всё так же шепотом.
— Вот сейчас понимаю, что нет, — после нескольких секунд тишины, приглушенно ответил мне Макс.
— Раз ты не спишь, — продолжила я шептать, — не мог бы ты вытащить свою руку из моих штанов.
Ну, не совсем из штанов. Макс не просто залез в мои леггинсы для йоги, он ко мне в трусы залез! И сейчас его рука покоилась на моей пятой точке. Когда успел-то?!
— Кх-м… конечно, — и ладонь Макса медленно стала покидать охраняемую зону. По телу пошла волна мурашек.
Вот только этого только и не хватало! Надеюсь, не заметил.
— Юль.
— М-м, — пришла моя очередь мычать.
— А ты не могла бы убрать свою ногу с меня, — тихо попросил меня Максим.
Я взмолилась. Конца-края не видно этому неловкому моменту!
— Да, конечно, — сгорая от стыда, медленно убрала я ногу, которая как лиана обвила Макса, и перевернулась на спину.
Вот это ты Юлька расслабилась. Молодец! Ещё один вымпел тебе в коробку! С надписью-напоминанием. Во-первых, не пить. Во-вторых, не засыпать в одной постели с Максом! Никогда!
— Я в ванную, — выпалила я и тут же прикусила язык. Прозвучало-то как …
— А я пока завтрак приготовлю, — осёкся Макс.
Боже! Да мы просто король с королевой этого утра!
Зажмурившись, я соскочила с кровати и быстренько-быстренько направилась к двери. Открыла я глаза, только когда уже прикрывала дверь в мою комнату. Как раз в этот момент Макс взял мою подушку, накрыл ей своё лицо, и то ли застонал, то ли засмеялся. Надеюсь, что не заплакал.
Но зависать на этом моменте я не стала, ибо стыд гнал меня в ванную, дабы я смыла с себя ореол позора.
Как я и предполагала, бодрящий душ не только привёл меня в чувства, но и разогнал всех моих тараканов.
Во-первых, мы взрослые люди, и утренний конфуз не более чем случайность.
Ну а гимнастика… а что собственно, гимнастика?
— Моё прошлое, не более того, — невесело усмехнулась я и выключила воду.
Макс своё обещание сдержал, и когда я вышла из ванной, аппетитные запахи уже манили меня на кухню.
— Как самочувствие? — с нескрываемым весельем поинтересовался Макс, стоило мне только переступить порог кухни.
— Нормально, — вернула я ему ехидную улыбочку и стала заваривать ромашку.
Макс усмехнулся, но ничего не сказал.
Заварив чай, пока Максим шаманил около плиты, я стала сервировать стол. И тут мой взгляд наткнулся на мой кубок, который стоял на самом видном месте, а именно в барной нише, которая мало того что была полностью сделана из стекла, так она ещё и подсвечивалась со всех сторон.