– Океан? – я присела на табурет и чуть не открыла рот от удивления.
– Ты не знала? – она искренне удивилась этому факту.
– Я не думала, что его влияние столь ощутимо, - быстро поправила я себя.
– Еще как ощутимо. Особенно в случае, если вам семьдесят пять лет, и у вас нет слуг, - хохотнула она. Вот бы кому играть миссис Хадсон в фильмах о знаменитом сыщике. Я порадовалась тому сколько в ней самоиронии в сочетании с красотой, присущей этому возрасту, а никак иначе ее и не назовешь. Эстетика возраста.
– Я не стану задавать много вопросов, но вот этот меня очень волнует, - вдруг изменившись немного в лице, она подвинула ко мне мой же альбом, что я благополучно забыла ночью в кухне.
– Это мой альбом, кора Дэйзи. Здесь я делаю зарисовки своих идей, - ответила я, переживая за последний рисунок, где была изображена ее кухня.
– А это ведь моя кухня? Я не ошибаюсь? – она улыбнулась, и я выдохнула.
– Да, мне не спалось до глубокой ночи…
– Но здесь вы изобразили какие-то изменения, - перебила она меня, снова обратившись к альбому. Она указывала на закрытые шкафчики над рабочим столом. Сейчас над ним красовалась открытая полка, что трещала от невыносимого груза, который ей доверили.
– Да, этим я немного занималась в своем поселке. Мой дядя был столяром, и иногда мои идеи нравились его заказчикам, - я увидела, как она переворачивает страницы, и сейчас перед нами была кухня коры Стафаны, для которой мы делали коробки. – Вот это как раз одна из моих работ, кора Дэйзи, - быстро добавила я и поднесла чашку к губам.
– Ваша чашка пуста, дорогая, - улыбнулась она. – Я не понимаю, отчего вы нервничаете, ведь вы создаете это сами. А если учесть, что такого здесь никто еще не видел, думаю, у вас есть все шансы не просто остаться в моих квартиросъемщиках, но и вскорости стать моей соседкой.
– Как? – не обдумав того, что очень сложно описала кора, я задала вопрос, и только потом поняла, что она имеет в виду покупку квартиры.
– Рядом с нами продают великолепный дом, но цена завышена очень и очень. Если бы вы захотели его купить, я легко помогла бы вам поторговаться с хозяйкой. Она та еще скряга, но в то же время, моя подруга, - улыбнулась она, вспомнив о незнакомой мне женщине. Да, дружба со старушками всегда очень полезна, хотя бы потому что они знают намного больше того, что лежит на поверхности.
– Мне пора, кора Дэйзи, Мэри может помочь вам в приготовлении обеда, и даже ужина. Я постараюсь вернуться как можно быстрее, - я встала и готова была уйти. – Хотела спросить – где вы покупаете этот кофе? – добавила я.
– Ты даже не позавтракала, дорогая. Так нельзя, - она достала с полки тарелку, накрытую салфеткой. – Вот, здесь сыр и вяленое мясо. Особенно советую мясо. Когда мне требовалось надеть нужное платье, я переходила на эту оленину. Берешь в рот один лепесток, и полчаса во рту есть вкус еды. Это позволяло мне не переедать.
– Спасибо, я запомню, - ответила я моднице, и на ходу закинула в рот кусочек сухого мяса. Оно в первые минуты больше походило на высохшее тонко раскатанное тесто, и грозилось, как стекло, лопнуть во рту и порезать язык.
– И так, дорогая моя Мэри, рассказывай – что ты знаешь и что тебе хотелось бы знать, - ее обращение к Мэри было последним, что я услышала перед выходом.
Город погрузился в утренние заботы, и снующие люди с трудом маневрировали между колясками и телегами, что двигались преимущественно в сторону центра. Скорее всего, жители из окрестностей везли продукты на рынок, как это делали наши соседи-фермеры.
Газеты уже продавались вовсю, и я долго смотрела вслед мальчишке, выкрикивающему заголовки свежего номера. Газет было две: одна, скорее всего, была королевской, потому что вся информация была сугубо политической, если не считать деталей из жизни королевской семьи, другая народу была интересна больше. В ней-то и была реклама, объявления о недвижимости и вакансиях. Здесь же выходили некрологи и заметки о предстоящих помолвках и венчаниях.
Я купила обе, и начала с государственной. Именно так я окрестила газету, которая называлась «Вестник Ланномара». В наше время я сказала бы, что у них хороший пресс-секретарь, и информация, подающаяся жителям королевства, была призвана сделать жизнь королевской семьи более понятной, простой, а если точнее – их хотели приблизить к народу. Получалось, прямо скажем, фигово, потому что люди эту газету не покупали вовсе.
Я присела в небольшом сквере на скамью, чем вызвала к себе достаточно интереса, чтобы люди оглядывались. Видимо, негоже в это время дня рассиживать под молодыми дубами с прессой в руках. Но я знала, что сначала нужно все проанализировать, а потом пускаться в бега. Дурная голова ногам покоя не дает.
Во второй газете, которую я оставила «на десерт», новости были «живее» и интереснее. Решив, что читать статьи можно и в доме, за который приходится платить, перешла на страницы с объявлениями.
«На строительство поместья лорда Веррита требуется архитектор и сметчик. Мужчина, который сможет управлять строителями, но прежде должен предоставить чертеж и уметь рассказать его» - значилось в самых первых строчках.
Остальные объявления я читала уже сквозь пелену. Я хотела попробовать себя в роли архитектора. Если быть честной, моя голова ни за что не придумает чего-то своего, но повторить то, что мы разбирали уже в архитектурном… пять минут! У меня память на чертежи фотографическая.
Конечно, я уговаривала себя, приводила доводы, оперируя тем, что женщина в этом времени или мире - слабое звено, ноль без палочки и прочее, как принято их называть. Если бы здесь были гранаты и обезьяны, то и это описание вполне подошло бы для моей характеристики.
Но видит Бог, как я хотела видеть их лица, когда, заявившись с чертежом усадьбы, смогу растолковать всю его архитектуру, каждый этап строительства, и даже сделаю картинки, что помогут представить заказчику – как будет выглядеть дом в будущем. В моей голове было такое количество чертежей, известных всем, но здесь они станут просто открытием!
Внутренняя адекватная женщина еще пыталась заставить меня поехать прямо сейчас по адресам, где требуются учителя математики и геометрии, но «Эльвирочку Михалну» было уже не остановить в своем самом любимом занятии: управлении и систематизации любого процесса.
Именно эти черты были моим наказанием: все, кто находился под одной крышей со мной, должны были точно рассчитать рабочее время, последовательность действий и даже «угол падения», если мы что-то отмечаем.
Входя в свою квартиру после работы, я разувалась, проходила в кухню и включала кофеварку. Только после этого я проходила в ванную и, переодевшись, умывалась и мыла руки.
Когда я заканчивала процедуры, мой кофе был готов. Потом загружала «стиралку», пароварку и духовку на предмет бездрожжевого хлеба, а в это время у меня была тренировка с параллельным обдумыванием завтрашнего дня.
Развесив белье, я переходила к легкому ужину, а потом душу и сну. И сломать этот график было просто невозможно ни одному мужчине, потому что я – Дева. А Дева, это такой знак гороскопа, при котором, если человек не закроет после себя тюбик зубной пасты, становится врагом номер один, неблагонадежным элементом и социальным мусором в одном лице.
Вот вы и узнали мой минус, но я всегда считала его плюсом. Тем более сейчас, благодаря педантичности и перфекционизму, у меня есть шанс не только заработать денег, но и потешить женское эго.
Глава 16
Найти лавку, где торгуют карандашами и линейками оказалось проще простого. Чертить тушью я не хотела принципиально, но и у карандаша здесь был один серьезный минус – ластиков не существовало! Бумага нужного размера оказалась недешевой, и я в какой-то момент почувствовала стыд за то, что трачу деньги на дело, которое может и не выстрелить вовсе. Но ставка была хороша, а особенно сумма выигрыша.
– Кор, вы не ответите на один вопрос? – обратилась я к лавочнику, еще плохо понимая, что именно спросить.
– Да, кора, слушаю вас, - вполне доброжелательно ответил мужчина лет пятидесяти с большой залысиной. Его очки ремонтировались, наверное, сотню раз, а это значило: либо бизнес его идет не очень гладко, либо он слишком привязывался к вещам.
– У вас покупают бумагу и другие принадлежности для чертежей? Может быть, мне потребуется что-то еще? – скромно спросила я, чуть подняв на него глаза. Такое поведение я заметила среди других женщин – никто не смотрел на собеседника прямо. Решила копировать их, чтобы не слишком выделяться и притягивать к себе ненужное внимание.
– Да, но обычно за этим не присылают… - он не знал, как меня назвать. На служанку я мало походила, а раз в трауре, значит, и мужа у меня быть не может. Я решила не помогать ему и не придумывать варианты. Пусть выкручивается сам. – Женщин, - закончил он.
– Меня попросили приобрести все для чертежа. Я не могла отказать в помощи, - сказала я и чуть улыбнулась.
– У нас есть линейки большего размера. Как правило, чертежи делаются на четырех таких листах, какие приобрели вы, скорее всего, планируя использовать один. Кора, судя по тому, как вы выбирали между тушью и карандашами, вы и сами что-то понимаете в этом деле, либо очень внимательны к тому, кто это делает, - он посмотрел на меня поверх очков и моментально стал похож на Розенбаума. Я не смогла сдержать улыбки.
– Вы проницательны, кор…
– Гурнер, кора. Меня зовут Гурнер, - перебил он меня.
– Очень приятно. Я Полианна, и вы верно заметили, я много видела подобной работы.
– Но не вспомнили о том, что может пригодиться специальный нож, - он присел за высоким прилавком, и через секунду вынырнул с ножом, похожим на опасную бритву.
– Да, не знала.
– Оно необходимо для того, чтобы соскрести с бумаги неточности. Главное – не злоупотреблять им, а пробные линии наносить чуть заметными. Когда чертеж будет готов, вы просто повторяете ваши линии более заметно, - закончил он, и я поняла, что он все прекрасно понял, и больше нет смысла притворяться.