Сладостная улыбка озарила лицо святителя перед самой кончиной его, и он радостно произнес:
– Приветствую вас, святые ангелы.
Следующими словами его были:
– Вас, святые мученики.
Еще через несколько времени он произнес:
– Привет вам, блаженные пророки.
Тут отверзлись духовные очи Афанасия, и он увидел, что отходящего от земли к небу Нифонта приветствуют по очереди, каждый отдельно, все лики святых.
Умирающий несколько времени молчал, потом опять воскликнул:
– Приветствую вас, священники, преподобные и все святые.
Голос умирающего затих. Потом через некоторое время Нифонт в восторге воскликнул:
– Радуйся, Обрадованная, Красная, мой Цвет, Помощница моя и Крепость. Прославляю Тебя, Благая; ибо поминаю милость и благодать Твою.
То были последние слова, произнесенные на смертном одре праведником, это хвала Той, Которая Своим милосердием исторгла из ужасной пропасти погибавшую душу Нифонта и довела ее до рая. Владычица спустилась опять с неба принять на Свои руки спасенное Ею дитя, которое Она воззвала из бездны беззакония и которое стояло теперь перед Нею, украшенное добродетелями, благоухающее святыней…
Много покоряющего и умилительного хранят в себе сокровища жизни святых. Но, кажется, нет повести более потрясающей душу, повести, где сильнее ощущались бы нити, связывающие небо и землю, соединяющие в одно гибнущих от греха людей и небесных воителей, готовых спешить им на помощь, чем эта чудная повесть.
Святитель Нифонт, епископ Кипрский, по верованиям Церкви, имеет благодать избавлять людей от чарований, как получивший власть над нечистыми духами после такой страшной и упорной борьбы. А вся жизнь его представляет собой для нас сплошной урок покаяния, пример того, как ни на каких низах падения не надо отчаиваться и как из безобразнейшего грешника можно стать сияющим благодатью праведником…
Книга втораяМир веры
Глава IВнешние проявления веры
Так как человек состоит из души и тела, то его внутреннее настроение и чувства неизбежно выливаются во внешние поступки.
До сих пор было говорено только о внутренних настроениях человека, о вере, которая возникает в душе, о порывах к Богу, о невидимой, действующей на человека благодати.
Теперь предстоит беседовать о том, какие внешние пути избрала душа человеческая для того, чтобы чувствовать себя ближе к Богу, иметь постоянные напоминания о небе, и какие пути избрала Церковь для низведения на душу человеческую благодати.
Эти благодатные пути, называемые таинствами, особо многочисленны в Церкви Православной, точно так же, как особенно обильны в православии те внешние символы, в которые выливается живое благоговение души человеческой, жадно ищущей себе этих символов, форм и выражений своего внутреннего настроения.
Нам предстоит в этой книге говорить о храме как жилище Божией славы, месте, являющемся здесь, на земле, земным небом, и об иконах как видимом отражении населяющих внутренний мир верующего человека, отрадных и святейших образов, о мощах – источниках благодати, своим торжеством над тлением напоминающих нам о торжестве вечной жизни, о будущем восстании нас, смертных, ничтожных, обреченных на гибель, – во славе, в нетлении и в бессмертии, об утешительных обрядах Церкви, о свечах и лампадах, о живом участии в жизни церковной, о поминальных жертвах при совершении Божественной литургии, о значении праздников, о почитании святых, о посте как средстве очищения души в духовном подвиге, о молитве, ее силе и о том счастии, какое молитва дает.
Есть известные разряды христиан, считающих излишним большинство из перечисленных только что средств, на какие указывает детям своим Православная Церковь. Они полагают, что в области духа должно быть упразднено все внешнее. Но люди эти глубоко заблуждаются.
Не только из откровений многих лиц, достигших святости, хотя и не представляющих собой достаточного авторитета для упомянутых христиан, но и из свидетельства такого решительно всеми христианами признаваемого авторитета, как апостол Павел, видно, что и в небе существуют формы внешнего прославления Божества. Апостол Павел, восхищенный в небо, слышал там неизреченные глаголы, которые невозможно пересказать людям.
Значит, и в небе раздаются слова. Из этих слов небожители сплетают хвалу свою Богу. И небесные обители, по общему убеждению всех святых, которое, конечно, имеет больше веса, чем мнение земных обыкновенных людей, оглашаются неустанным пением, в котором славословится Господь.
В небе есть своя иерархия. Сонмы ангелов разделены по ступеням той любви, которой они пламенеют к Богу, и той ненависти, которою они воодушевлены против врага Господня и врага рода людского.
Когда, гордый близостью своей к Богу, Денница возмутился против Бога и в зависти своей решил ниспровергнуть Его, чтобы стать самому на Его место, и поднял бунт против Вседержителя, распалясь великой ревностью, архистратиг Михаил собрал вокруг себя оставшихся верными Богу ангелов, вступил в бой с Денницей и его ополчением и низверг это полчище с неба.
Существует на небе известная иерархия, известные образы, известные действия, – как же не существовать им на земле среди людей, внутренние движения у которых выражаются непременно в известных действиях?
Возьмем таинства. Конечно, благодать Господня может действовать на душу человеческую непосредственно. Мы имеем перед собой примеры святых, которые жили десятилетиями в пустыне, никогда не встречая лица человеческого, и которые не имели на себе степени священства. Из этого ясно, что люди не могли привлекать к себе благодать посредством духовных таинств, и тем не менее они были водимы благодатью, имея ее на себе в величайшей степени. На них благодать изливалась непосредственно.
Но принадлежавшая к числу таких, в уединенном отшельничестве спасавшихся, святая Мария Египетская перед концом своей жизни после десятилетий, во время которых она не встречалась ни с одним человеком, встретившись в пустыне со старцем Зосимой, просила его через год принести ей причастие и после этого причастия мирно отошла к Богу.
Да и пример Марии Египетской, собственно, излишен, когда Господь наш Иисус Христос, приняв крещение в водах Иордана от Иоанна, тем самым доказал и завещал нам покорное принятие известных форм, в которых заключается высокий символ или таинственная благодатная сила.
Тот, кому приходилось много ездить по России на лошадях, знает, какое сильное, глубокое впечатление производит вид сельской церкви.
После долгой езды полями, весной ли, когда всходы зеленеют ровным, нежным, зеленым ковром, летом ли, когда мягкий ветер, гуляя по поверхности золотистого спеющего хлеба, ходит по нем мягкими волнами, осенью ли, когда сжатые поля щетинятся на солнце соломой, – во всякую погоду и во всякое время дня отрадно встретить каменный или деревянный храм, обведенный оградой.
Мирно сияет вознесшийся на куполе крест – символ нашего искупления, символ Христовой победы, символ нашего будущего счастья. И как духовно сливаются с этим храмом словно льнущие к нему пространства: деревни и поля, политые трудовым потом крестьянства, и сверкающие на солнце реки и ручьи, и темнеющий на горизонте лес…
Стойте же твердо, вздымайтесь высоко над родной землей, родные святилища, с которыми связано все, что есть значительного, нужного, священного в жизни человека.
Под вашу сень мать приносит своего новорожденного младенца, который принимает здесь крещение и нарекается христианином. Здесь совершается ежедневно величайшее чудо вселенной: словно льется из ран Распятого пречистая Его Кровь и вливается в людей во оставление грехов и в жизнь вечную. Здесь, в таинственной исповеди, спадает тяготящее душу бремя грехов, и из купели покаяния человек выходит оправданным, невинным, непорочным. Здесь в таинстве брака зарождается юная семья и ниспосылается на соединяющихся любовью людей благодать, освящающая их самих и их будущее потомство. Сюда приносят отжившего свой земной век человека, поют над ним последние прощальные гимны, надевают на него венец – символ воинствующего за Христа на земле борца – и отпускают ему во имя Божие все его грехи. Здесь дрожит и бьется в восторге, в благодарении, в славословии, в прощении, в горе и в радости, в томлении и в надежде живое сердце человеческое. Сюда спускаются ангелы, чтобы слышать людские моления, принимать их, как куски благовонного ладана, которые они положат и воскурят в кадильницах там, перед страшным Престолом Господа Славы. Что есть в жизни и в душе верующего человека заветного, важного, волнующего его, с чем бы он не пришел сюда, в храм, чтобы сложить это легкое или тяжелое бремя к Божию Престолу?..
Сколько невиданных для людей и знаемых только теми, кто на себе это пережил, произошло тут счастливых восстаний; сколько людей, пришедших сюда с отчаянием в душе, выходили отсюда утешенными и крепкими; сколько здесь произошло возрождений; сколько здесь излито высочайших чувств и возникло пламенеющих величайших мыслей.
О Господи, да будут очи Твои отверсты день и ночь на храмы наши и да горят в них верой и усердием к Тебе сердца наши!..
Стояли ли вы в древних святилищах Земли Русской, в которых излита вера прежних поколений, в которых звучат отголоски давних стонов, горят в воздухе давние слезы?
В соборе Успения Богоматери во Владимире прислушивались ли вы к тому, как поддаются и трещат соборные двери под страшными ударами татарского тарана и как врываются татары во внутрь святилища, а укрывшаяся наверх, на хоры с замурованным входом, семья великокняжеская, приняв схиму, получает от епископа благословение на смерть, и как дым пожара, поднимаясь кверху, душит этих людей гибнущей Киевской Руси, которым открыл свои объятия ожидающий Христос, и как пение молитв сливается с треском огня и торжествующими криками татарщины…
Чудилось ли вам в великой церкви Киево-Печерской лавры, строенной на дивных чудесах и преславных обетованиях, как Богоматерь во Влахерне Сама договаривает братий-зодчих для создания этого святилища на Киевских высотах, как приходят они в Печерский монастырь и создают этот храм, небеси подобный, – каменный отголосок райской славы…