Наступила осень. Побелели первые заморозки. Пруды стали неприветливы. Вода чувствуется студеной. Деревья в большинстве своем еще стоят в зеленом уборе, но много листьев уже упало и мягко шуршат под ногами. Желтизна и багрянец спорят с зеленой окраской. В эту пору справляется день Рождества Богородицы.
Ничтожный городок Назарет, три дня трудного пути от Иерусалима, бездетная престарелая чета – священник Иоаким из царского рода Давида и Анна.
Безбедная жизнь, многочисленные стада, милосердие к бедным, поношение бесплодия – и вот явление ангела праведной Анне: «Твоя молитва услышана. Вопли твои прошли через облака, слезы твои упали перед Престолом Господа, ты родишь дочь благословенную, выше всех дочерей земных, ради Нее благословятся все роды земные, через Нее дастся спасение всему миру, и наречется Она Марией».
И в положенный срок, 8 сентября, рождение Девы Марии. Явилась в мир Та, Которой одной из людей усвоено имя Благодатной, в лице Которой небо спустилось на землю и Которая по Своем Успении единая из смертных в земном теле восхищена на небо и коронована Божественным Сыном на Царство Небес.
Является у человечества крепкая Заступница и Помощница, Та, Которая примет всякий вздох и отрет всякую слезу, райский луч в аде, жизненная струя свежего живительного воздуха в томлении земной темницы.
«Рождество Твое, Богородице Дево, радость возвести всей вселенной».
А через три недели совершается торжество Покрова Богоматери – самый, быть может, трогательный из Богородичных праздников.
Часть торжественного всенощного бдения в знаменитом Царьградском Влахернском храме, где хранились ризы Богоматери с Ее омофором и частью пояса. Среди молящихся великий во святых Андрей Блаженный, Христа ради юродивый, с учеником своим Епифанием, и видит Епифаний Пресвятую Богородицу, идущую от Царских врат в великой славе, поддерживаемую Иоанном Крестителем и апостолом Иоанном Богословом. А вокруг множество святых в сияющих одеждах, поющих духовные гимны.
– Видишь Госпожу и Царицу мира? – вопрошает Андрей, боясь, не искушение ли это чудное видение.
– Вижу и ужасаюсь, – отвечает Епифаний.
А Владычица преклоняет колена, молится, и слезы текут по Ее ланитам. Потом проходит в алтарь и долго еще там молится за народ, выходит по воздуху на середину храма, снимает Свое широкое головное покрывало и, торжественно держа его в руках, распростирает над молящимися, покрывая их.
«Днесь, благовернии людие, светло празднуем, осеняеми Твоим, Богомати, пришествием… Покрый нас честным Твоим омофором».
Как хотелось бы, чтобы в этот день во всех церквах возглашали краткие, но огненные слова великого русского проповедника святителя Димитрия Ростовского о значении для верующих Покрова Приснодевы: «Если бы кто меня спросил, что в поднебесье сильней и крепче всего, я бы ответил: “Нет никого более крепкого и сильного на земле и на небе после Господа нашего Иисуса Христа, как Пречистая Владычица наша Богородица Приснодева Мария. Сильна Она и на небе: ибо Бога сильного и крепкого молитвами Своими связывает. Связывает молитвами Своими Бога, Которого некогда на земле связывала пеленами.
О Мария, в час гнева Божия, праведно на ны движимаго, – Того, Кого Ты на земле пеленами связывала, свяжи ныне всесильными Твоими молитвами!..”»
Начало зимы, первые морозы, конец ноября, праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы.
Трехлетняя Дева Мария, недавно научившаяся говорить, уже устремлялась душой в небо. Она Сама напоминает родителям об исполнении их обета – отдать свое дитя на служение Богу…
Торжественное шествие. Праведная Анна несет чудного Ребенка на руках во храм. Несколько маленьких девочек в белом, и кое-кто из взрослых сопровождает их. В руках у всех зажженные свечи.
Навстречу выходят из храма священники и первосвященник. Анна ставит младенца Марию на первую из пятнадцати ступеней крыльца храма. И великим знамением, никем не поддерживаемая, Дева легко и быстро всходит на вершину крыльца. Это ангелы незаметно возносят Дитя пречистое по высоким ступеням. Общее изумление, а первосвященник вводит за собой Марию в сокровенную глубину храма, во Святая святых.
Во время пребывания Марии в храме Она стала сиротой.
Уединение было Ей необходимо. Все в Ней было проникнуто какой-то необыкновенной тихостью. Никогда с Ее кротких уст не сорвалось неспокойного слова.
С раннего утра юная Дева молилась до девятого часа. Шесть часов проводила за рукоделием или за изучением Священного Писания. С трех часов снова становилась Она на молитву и молилась, пока посланный для служения Ей ангел не приносил Ей пищу…
Много думала Дева и очень мало говорила. Пряжа льна и шерсти была самым обычным Ее занятием. Она была искусна в рукоделиях, прекрасно вышивала шелками и, по преданию, после Благовещения, направляясь к праведной Елизавете, лично доставила в Иерусалимский храм изготовленную Ею роскошную завесу…
Вот недостижимый образец святого детства. Вот воспоминания, от которых слышится непрерывный шепот: «Живите в храме, держите детей ваших в храме».
Ведь все величайшие святые, достигшие вершин праведности, – все они проводили свои детские годы под сенью храма, близко участвуя в жизни церковной.
Как чудесен и светел день Благовещения, совпадающего с первыми счастливейшими днями весны!
Весна, весна! Как воздух чист!
Как ясен небосклон!
Своей лазурию живой
Слепит мне очи он.
Весна, весна!.. Как высоко
На крыльях ветерка,
Ласкаясь к солнечным лучам,
Летают облака!
Шумят ручьи! Блестят ручьи!
Взревев, река несет
На торжествующем хребте
Поднятый ею лед.
Еще древа обнажены,
Но в роще ветхой лист,
Как прежде, под моей ногой
И шумен, и душист.
Под солнце самое взвился
И в яркой вышине
Незримый жавронок поет
Заздравный гимн весне.
Что с нею, что с моей душой?
С ручьем она ручей
И с птичкой птичка. С ним журчит,
Летает в небе с ней.
Внешний человек ликует, потому что настало торжество жизни, зимняя спячка сменилась веселой работой солнечных лучей, потому что соки от корней потекли к деревьям, наполняя разбухающие почки, потому что колышки хлебных побегов высунулись из земли, обещая богатую жатву, потому что птицы звенят над рощами, которые спешно начнут одеваться листьями, потому что на месте смерти зимы повсюду в природе «жизнь жительствует». А душа ликует в этот день, потому что благодать Девы, как воды половодья, заливает вселенную, оттого что в благовестии ангела, посланного приветствовать Деву-Матерь воплощающегося Бога, обещано прощение людям, отверсты врата рая, побежден грех, возвращено людям звание детей и даже братьев Божиих.
Ликуй, человек, над великим таинством Назарета, тихо плескай руками и повторяй, повторяй без конца слова, снесенные ангелом на землю, слова, в которых есть обещание тебе спасения и возвращение тебе рая: «Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою».
И как трогателен дивный русский обычай в память о той вести свободы, которая снесена в этот день на землю ангелом, отпускать на свободу из клеток пойманных птиц. Взмахнув крыльями, полетела, скрылась в поднебесье, в безграничном пространстве эфира, пронизанном солнечными лучами… Так из тенет зла, тьмы и отчаяния вылетает призванная на Божью свободу душа человеческая.
И вот наступают после Филипповок радостные дни Христова Рождества. Как мудро поступила Церковь, приготовляя верующих к переживанию трех чистых радостей, какие приносят с собою праздничные воспоминания, – как мудро поступила Церковь, приготовляя к этим дням верующих подвигом поста.
Плоть утончилась, дух получил большую волю, духовное зрение обострилось, и душа, подготовившись телесным воздержанием, очищением совести и трапезой Христовой к восприятию благодати праздника, трепещущая, ожидает сошествия в мир Христа.
Тот, кому Бог привел быть во Святой земле и стоять в пещере, где родился Спаситель, где гирлянды неисчислимых неугасимых лампад озаряют впадину скалы, в которой был положен родившийся Бог, не забудут до смерти этого священного места. В полу сложенные из драгоценного металла латинские слова: «Hie Verbum саго fuit» («Здесь Слово стало плотью»). И слово человеческое цепенеет на этом месте воплощения Слова. Хочется распластаться на этом месте, слиться с ним, уйти в эту скалу, на которой лежал Младенец Христос, истаять, исчезнуть в порыве безграничной благодарности и волнующего трепетного благоговения. Хочется собрать сюда огни всего мира – но так, чтобы они светили робким светом, тускнея перед небесной славой пришедшего в мир на унижение Младенца.
Господи, ведь все это было тут, под этим навесом дикого камня!.. Сюда ангелы привели пастухов, запевши им над их стадами новую песню прощения и мира. Сюда вела таинственная звезда Вифлеемская волхвов из дальних стран с их дарами. Здесь родившемуся в нищете Богу в ту холодную ночь послужили созданные твари, и вол с ослом согревали Младенца своим дыханием. Здесь лежал Он на горке из соломы, на которую сменил непоколебимый, раньше веков и создания миров, вознесшийся вековечный Престол Свой. Здесь начало Его жертвоприношения и всех Его обетований.
Душа немеет… И как понимаешь, что здесь стремились жить и кончить свои дни такие великие люди, как знаменитый Иероним, покоящийся в нескольких саженях отсюда, в подземном храме, под кровлей общего Вифлеемского святилища, и знатные римские женщины, его ученицы.
У нас, в далекой России, соблюдается в рано гаснущий день ожидание первой звезды, звезды Вифлеемской, до появления которой обыкновенно не едят. В церкви иной чин службы, как будто нет мочи ждать дольше этого великого часа, и в тропарь и кондак верующим дается дорогая весть: «Рождество Твое, Христе Боже наш, возсия мирови свет разума; в нем бо звездам служащий звездою учахуся Тебе кланятися, Солнце правды, и Тебе ведети с высоты Востока».