рисовал свою жизнь, обращается в заурядного петербургского бюрократа, мало интересующегося своим делом, и жизнь, что называется, несмотря на внешние удачи, идет прахом.
Родители и воспитатели грешат также часто совершенным непониманием характера своих воспитанников. Есть дети, для которых строгость полезна. Есть же дети, от которых лаской, добрым отношением, тихими уговорами можно добиться легко самых трудных вещей и которых можно ожесточить, совершенно извратить их характер мерами строгости, принуждением, жестокими наказаниями.
Странно полагать, чтобы родители могли не любить своих детей. А между тем при виде этого непонимания родителями своих детей невольно эта страшная мысль овладевает вами, так как первый признак любви есть понимание любимого человека. И как могут такие родители, от которых дети не видели отклика на то, что в них волнуется, что составляет центр их жизни, – как могут такие родители сетовать на то, что дети от них откалываются, если дети удаляются и становятся им духовно чуждыми. И бывает тогда, что дети находят удовлетворение своим духовным запросам и откликам где-нибудь на стороне, и чужой человек становится им близким, делается им духовной опорой, их отцом по духу.
Надо высказаться по очень важному и больному вопросу, больному именно у нас в России, – о небрежности родителей насчет материального обеспечения детей.
Человек не может смотреть на себя, как на нечто отдельное, не связанное ни с предками, ни с потомками своими. Всякий человек есть звено в длинной цепи преемственных существований, передаточная стадия от далекого родоначальника – корня – к людям грядущих поколений. Человек имеет величайшие обязательства перед всем своим родом: получая много – имя, традиции, имущество – от прежних поколений, он должен все это преумножить для дальнейших. Он должен придать новый блеск уже честному имени, должен своим трудом увеличить наследственное состояние, должен подготовить из детей своих добрых и честных работников на пользу людскую и вложить в них благородные принципы.
Так и смотрят на этот вопрос на Западе. На Западе сильна преемственность. В Англии есть очень много торговых и промышленных предприятий, которые находятся в руках одной семьи в течение многих веков. У нас же довольно редко, чтобы одному предприятию служило три или четыре поколения. Как часто приходится встречать в России какого-нибудь крупного деятеля, сетующего на то, что он создал с величайшими усилиями большое предприятие, а что после него этому предприятию грозит гибель: «Не на кого оставить: один сын по ученой части пошел, другой в гусары метит. Кабы знал, не старался бы так, сил бы из себя не выматывал…»
Возмутительно то, как относятся у нас к родовой собственности, особенно к земле. В чужих краях большинство дворянских имений сохраняются в одном роде, в течение многих и многих веков. У нас же переход этой собственности совершается с невыразимой легкостью. Несколько трудолюбивых, воздержанных, рачительных поколений соберут значительный земельный фонд, а какой-нибудь вертопрах-наследник, которому эта земля достанется, в течение трех-пяти лет размотает все по ветру, совершенно изменит судьбу этого рода. Точно так же и капиталы свои люди разматывают до конца без остатка, совершенно не думая о том, как будет трудно их детям, уже в крови имеющим привычку к обеспеченной жизни, бороться с нуждой и пробивать себе дорогу, не имея ни одной тысячи или даже сотни запасных денег.
У нас не учат людей искусству обращаться с деньгами, вырабатывать привычку к суровой экономии. Никто, решаясь на траты, в большинстве случаев не соразмеряет, можно ли эти траты себе позволить: не хватает денег – займу или выпрошу, и все это образует отвратительный круг неоплаченных долгов. Не брезгуют никакими способами, чтобы достать нужное количество денег. А сколько тяжелых и позорных страниц в жизни многих семей, где жена скромного чиновника тратит на наряды сумму большую всего содержания ее мужа… Страшно копнуть эти кучи мусора и разбираться в них…
На родовое имущество надо смотреть, как на чужое, данное тебе для поддержания и расширения. Это некая святыня, дававшая твоему роду независимость, возможность никогда не кривить душой, не делать поступков, к которым иногда вынуждает жизнь необеспеченных людей, зависимых от многого: как же можно небрежно относиться к этому источнику независимости рода!..
Точно так же нельзя достаточно сетовать на то, как мало русская женщина подготовлена к ведению хозяйства. Нельзя достаточно громко вопиять о том, чтобы в круг женского образования было серьезнейшим образом введено практическое домоводство, чтобы не кухарка в доме являлась распорядительницей дома и представляла невероятные счета, а всякая молодая девушка прекрасно умела сама распорядиться на кухне, все купить, все учесть, вести хозяйство расчетливым образом, так, чтобы в доме при небольших расходах была полная чаша. Дом, поставленный плохо, дом, где все в беспорядке, где прислуга ведет себя небрежно, где ничто не сделано вовремя, а что и сделано и сготовлено, исполнено плохо, – в таком доме едва ли хорошо чувствует себя муж, из такого дома муж будет бегать на сторону Немало семей получили значительные трещины именно из-за этого неумения молодых хозяек сделать дом приятным для своего мужа.
Вообще жизнь семейная – дело величайшей важности и серьезности. Быть хорошей женой и хорошей матерью очень трудно, это можно называть великим духовным подвигом.
Но сколько, с другой стороны, в этом высокой отрады!
Воспитывать детей, лепить, так сказать, душу человеческую, наполнять их ум возвышенными образами и сердце благородными чувствами, мечтать о том, как твой ребенок внесет свою лепту в круг жизни человеческой, – как это все ценно!
Надо сказать еще несколько слов об отношениях братьев и сестер. Вот люди, у которых есть столько поводов любить друг друга: общность жизни, общность интересов, присущее всякому мужчине чувство покровительства и применение этого чувства к сестре, впоследствии дорогие общие детские воспоминания.
Между тем мы часто видим тут больше вражды или небрежности, чем любви.
Как только я вступил на английскую почву, по дороге из приморского города в Лондон, мне пришлось видеть прелестный пример хороших братских отношений, так развитых в Англии, где по сильному своему характеру воспитанный мужчина особенно склонен оказывать покровительство более слабому существу.
В том отделении вагона, где я сидел, находилась молодая барышня с молодым человеком, которые оживленно между собой беседовали. Он оказывал ей тысячи услуг и всяческое внимание. Я долго не мог определить, жених это с невестой или брат с сестрой? Потом я с ними разговорился. Брат делал уморительные ошибки во французском языке, над которыми сестра очень мило смеялась. Оказалось, что они возвращаются из путешествия по Европе, на вокзале их встретили родители. Как это не похоже на часто встречаемые в России грубые отношения брата к сестре и равнодушное какое-то безразличие сестры к брату, столь нередкое у нас!
Вообще, Европа более умеет дорожить родственными отношениями: там уже давно члены известного рода объединяются в союзы. Эти союзы устанавливают ежегодные взносы для составления родового капитала; из таких капиталов выдаются пособия менее удачливым родственникам. Более сильные, занимающие в жизни высокое положение, поддерживают всех остальных, и род процветает.
Когда вспоминаешь о том, как часто у нас не только среди родственников более или менее отдаленных, но и между сестрами и братьями, двоюродными братьями происходят грубые столкновения, всякий смотрит в свою сторону, – тогда с грустью вспоминаешь слова, произнесенные одним наблюдателем русской старины: «Русские друг друга едят, и тем сыты бывают».
Глава IIIВечер и закат
И вот жизнь прожита…
По средней продолжительности жизни человек должен видеть, что ему остается веку каких-нибудь пять-восемь лет.
Некоторые считают эту пору надвигающейся старости и ожидания неизбежной смерти самой грустной порой, тогда как в христианском смысле она богата отрадой, полна высокого значения…
Каким примирением с жизнью, каким великим упованием веет от старца-христианина!
Все тяжелое, все, что мучило и волновало, – теперь осталось там, далеко позади, и в отдалении своем кажется не только легким, но еще и милым…
Страсти не волнуют больше грудь, не манят больше несбыточные мечты: все затихло, все успокоилось, и в этой тишине душа с миром ожидает Христа…
И стоит Он, неизменный Жених души, стоит и обещает… стоит и шепчет: «С малых лет твоих Я хотел, чтобы ты познал Меня и стал служить Мне. Я готовился открыть тебе Мои великие тайны, даровать тебе такое чудное счастье, о каком ты и мечтать не мог… Но вместо того, чтобы всей душой идти ко Мне, ты блуждал далеко от Меня, надеясь найти счастье помимо Меня. Но ты счастья не находил, потому что Я один измерил всю глубину твоей души и Я один только мог дать ей такую полноту радости, которая бы ее удовлетворила…
Я стоял, грустно глядя на тебя. Я все ждал, не придешь ли ты ко Мне. Но годы шли все вперед и вперед, и ты все не приближался ко Мне.
И Я следил за всем в твоей жизни. Я видел все блуждания твои. Я видел всю тоску твою. Но не стесняя твоей воли, Я давал тебе бродить так далеко от меня… Но как Творцу твоему, Богу твоему и Искупителю твоему Мне тяжело было видеть Мною созданное и искупленное творение, блуждающее так далеко.
Я один знал, как бы ты был высок, если бы ты был действительно христианином, какие бы ты тогда сотворил чудные дела в прославление имени Моего. И все это ты расточил по ветру и стоишь теперь перед гробом, как бедный нищий, который не приобрел себе ничего… Теперь ты видишь все твои ошибки…
Мне было бы отраднее, если бы ты приступил служить Мне в лучшие свои годы, когда сердце твое горело огнем и ты был крепок телом и духом, когда перед тобой лежал тот жизненный путь, который теперь пересекается для тебя.