холмов. Зато бабник столичный, как выяснилось, охотно распахивал им объятия.
Кроме невеселых размышлений о неподобающих ни герою, ни маньяку замашках актера меня терзало осознание собственной глупости. Все мое поведение, начиная с обнаружения в спальне Далинды мыши в кружевах, было верхом идиотизма. Допустим, упущенную возможность надавить на ассистентку я еще могла компенсировать – даже лучше было отодвинуть во времени разговор по душам. Расстроенная и напуганная Ди рассказала бы мне немногое, зато теперь, когда я знаю ее пикантную тайну, она не сможет отказаться ответить на мои вопросы. Шантаж? Не-е-ет! Всего лишь чуть больше доверительности в наших отношениях.
В общем, ситуацию с Дайаной я была готова себе простить, а вот что касалось Феррана… Можно было сколько угодно списывать на растерянность и испуг, но жалкий писк, стремление поскорее сбежать и абсурдные предположения были совершенно недопустимы для будущей звезды журналистики! Хорошо еще, что у этого позора не было свидетелей. Ну вот как, как я могла подумать, что он ждет рыжую? Ведь Фелисьена в это время буквально выпрыгивала из своего лилового шелка, выворачивалась наизнанку, пытаясь обаять женскую часть семейства Фрэйл. И даже если она успела распрощаться с хозяйками, пока я подслушивала разговор дорогуш и общалась с Дайаной, нужно было быть совсем уж слабоумной, чтобы красться в спальню к гостю в доме «жениха».
Ну да ладно! Пусть я упала в собственных глазах, у меня были все шансы исправиться. Мышка Ди – ценнейший источник информации – была практически у меня в кармане. А значит, все непременно должно было получиться! С этой мыслью я преодолела последний пролет, распахнула дверь, отделявшую лестницу гостевого крыла от холла и уперлась лбом в неожиданное препятствие.
Препятствие было выше меня больше чем на голову, имело растрепанную, чуть влажную русую шевелюру и голубые глаза, взиравшие на меня с недобрым прищуром. Словом, удача мне изменила окончательно и бесповоротно, как всегда переметнувшись на вражескую сторону.
– И откуда это мы направляемся? – Голос Фрэйла-младшего был под стать погоде – такой же мрачный и не предвещающий ничего хорошего.
– И тебе здравствуй! – Вежливо указала я соседу на проявленную им невоспитанность и попыталась его обойти. Словно шлагбаум дорогу мне преградил мокрый зонт-трость. – Миленький аксессуар. – Неискренняя похвала была призвана срочно сменить тему, раз уж сбежать не удалось.
– Привет! – Кивнул Алекс. Взгляд его перебежал с моего лица на прическу, потом скользнул по шее к груди, спустился до самого подола и прошелся по ногам. Чувствовать себя музейным экспонатом было крайне неприятно – так и хотелось поправить волосы, одернуть юбку и поискать пятна на рукавах.
– Сам зонтик выбирал? Такой милый набалдашник, – гнула свою линию я, – баран прямо как живой.
– Это лев. – Снизошел до ответа сосед, но на уловку не поддался и продолжил: – Так я не расслышал, что ты забыла в гостевом крыле?
– Неужели лев? – Изумилась я. – А баран был бы лучше. Или козел! Такой, знаешь, миленький серебряный козлик с глазками из голубых камешков. Я в магазине недавно видела. Хочешь, адрес дам?
– Дай угадаю! – Алекс тоже не желал сворачивать с избранного пути. – Навещала кого-то?!
– Искала кухню, чтобы водички попить? – Сдавшись, предложила свою версию я.
– А перед этим упала и ударилась головой, чтобы забыть, где кухня находится, да? – Охотно подхватил Фрэйл-младший. Сочувствующие интонации в его голосе как-то не вязались ни с выражением лица, ни с тем, с какой силой он запустил зонт в специальную корзину – словно копье в противника метнул.
С каждым мгновением ситуация нравилась мне все меньше. Судя по поведению соседа, кто-то испортил ему настроение, а отыграться этот мистер Раздражение собирался на мне. Становиться девочкой для битья очень не хотелось, пришлось прибегнуть к детской уловке, недостойной не то что звезды журналистики, а и просто воспитанной мисс – ударить и сбежать. И все бы наверняка получилось, но едва я замахнулась, чтобы коварно пнуть Алекса под колено, как пострадавшая накануне нога, на которую я неосторожно перенесла весь свой вес, подло отказалась сотрудничать. Взвыв от прострелившей щиколотку боли, я мешком осела на пол.
– Что, Мэнди? Что случилось? – Зачастил Фрэйл-младший, рухнув рядом на колени. Я даже плакать передумала – подступившие слезы вмиг высохли, глаза округлились, а приоткрытый в крике рот распахнулся от удивления. Конечно, как всякая юная мисс, я порой мечтала о кавалере, который падет к моим стопам, но никак не предполагала, что эта роль вдруг достанется несносному соседу. Кроме более удачного исполнителя главной мужской роли мизансцене не хватало цветов, играющей где-то вдалеке мелодии и порхающих в воздухе розовых сердечек и золотистых звездочек.
Впрочем, звездочки были – посыпались из глаз, когда причитающий надо мной болван задел больную ногу. Повторив на бис завывания и проморгавшись, я обнаружила, что кое-кто слишком увлекся ролью доброго доктора, а если конкретнее – поиском неведомых повреждений методом пальпации. Оттолкнув бесцеремонные конечности лекаря-самозванца, я попыталась отползти, но не тут-то было.
Все же небезосновательно Алекс Фрэйл числился моим персональным наказанием – дабы удержать в зоне досягаемости строптивую пациентку он, конечно же, ухватился за щиколотку. Взвыть в третий раз я была уже не в силах. Дыхание перехватило, по щекам побежали соленые дорожки, а прикушенная губа обзавелась, кажется, целым рядом дырок. Нащупав скрытую под чулком повязку, сосед замер и уставился на мое зареванное лицо, как на памятник эльфийскому оку.
– Что это? – спросил он, сведя брови на переносице, отчего вдруг стал до жути похож на директрису. Та корчила именно такую гримасу, распекая меня за какую-нибудь невинную проказу.
– Татуировка! – Огрызнуться получилось почти машинально.
– Что? – Похоже, сегодня это было любимое слово Фрэйла-младшего. – Ты с ума сошла?
– Именно, – подтвердила я охотно. Боль притупилась и на первый план вышла жажда расплаты за доставленные «приятные» мгновения. Увы, физически отомстить я была пока не в силах, поэтому пыталась отыграться хотя бы так. – Решила увековечить твое имя. Храмовым шрифтом. Как раз поместилось «Алекс – олень!».
– Почему олень? – Для разнообразия фраза соседа не содержала поднадоевшего «что».
– Потому что «болван» не влезло, а «дурак» как-то слишком ласково.
– Ну, раз язвишь, значит, жить будешь. – Резюмировал обласканный и поднялся с пола. – Но недолго!
Надежда избавиться от его общества робко затеплилась и потухла, задутая сквозняком, который устроил Фрэйл, резко наклоняясь и подхватывая меня на руки.
– Куда? – Визг получился знатный, но мерзкий тип даже не вздрогнул.
– В фонтане топить! – Невозмутимо сообщил он и сгрузил меня на диванчик.
Едва я набрала воздуха для следующего вопля, как сосед устроился рядом, водрузил больную ногу на свое колено и совершенно по-хамски запустил руки под мою юбку. Я закашлялась, подавившись вдохом, а Алекс принялся ловко скатывать чулок. Рука дернулась, чтобы отвесить хаму пощечину, но подняться для этого благого дела не успела.
– А чем это вы тут занимаетесь? – В глазах выглянувшей из-за плеча брата Румиты сияла смесь показного ужаса и неподдельного восторга.
Глава 5
Если и существовало что-то, в отношении чего мы с соседом могли бы сойтись во мнении, то это было именно оно! То есть она. Громкий вздох и тоскливый взор в потолок у него, обреченное «За что?!» у меня – своеобразное приветствие незваной свидетельницы «врачевания» вышло на удивление слаженным.
– Оказываем первую помощь пострадавшей. – Поведал сестренке Фрэйл, вернувшись к прерванному занятию.
– И все? – Расстроилась Руми.
– Одеждой меняемся! – Выдала я свою версию.
– Аптечку принеси, чудовище! – Распорядился Алекс, окончательно оголив мою ногу.
– А поглядеть, как ты чулок примерять будешь? – Подмигнув мне, хихикнула Румита.
– А рассказать отцу, что ты опять из школы сбегала? – Ощупывая распухшую щиколотку, поинтересовался сосед.
– Ябеда! – Возмутилась Руми.
– Садист! – Вторила ей я, морщась от боли.
– И прицепила к парику директрисы амулет левитации. – Продолжил Фрэйл-младший.
– Доносчик!
– И разбила ящик маминого любимого вина…
Похоже, перечисление подвигов Румиты могло длиться вечно.
– Шантажист! – Уперла руки в бока она.
– И ходила на свидание с… – решила подключиться к увещевательному процессу я.
– Поняла, осознала, будет сделано! – Тут же козырнула девчонка и унеслась прочь, хлопая дверьми.
– С кем это и куда она ходила? – Сосед вперил в меня сверлящий взгляд.
– Понятия не имею! – Пожала я плечами. – Но для чего-то же она из школы сбегала.
– Чувствуется глубокое знание вопроса. – Хмыкнул Алекс.
– С тебя пример беру! – Огрызнулась я, попытавшись высвободить конечность из плена, но самопровозглашенный лекарь был начеку.
– Не дергайся! – Скомандовал он и, помолчав, добавил: – Кстати, как там продвигается твоя «сенсационная» статья? Ты уже готова признать поражение?
– Так это ты специально решил меня покалечить, чтобы пари не проиграть! – Осенило меня. – Жулик!
– Мисс Идеальная-логика. – Закатил глаза Фрэйл.
– Прохвост! – Припечатала я.
– Мне показалось, что ногу ты повредила без моего участия? – Пытался воззвать к здравому смыслу он.
– А… а… – Подходящий эпитет никак не подбирался.
– Алекс. – Охотно подсказал сосед.
– Аферист! – Наконец-то нашла верное слово я.
Дурацкая перепалка в точности повторяла диалог с Румитой. Уподобляться сопливой семнадцатилетней девчонке было не слишком приятно, но молчать не получалось. Казалось, стоит только умолкнуть и неприличная ситуация превратится во что-то совсем уж вопиющее.
– А вот и мы! – Провозгласила Руми. – Вы еще не подрались?
– Мы? – В унисон переспросили мы с Алексом с одинаковым ужасом в голосе.