Заметив меня, Джинни вздрогнула и плотнее прижалась к Руперту. Я изогнула бровь, словно в недоумении, чем вызвана такая реакция, и мило улыбнулась. Разумеется, без вампирьего оскала, надежно спрятанного в сумочке. И рука, которой я взяла фужер со столика с напитками, тоже была самой обыкновенной – человеческой. «Померещилось?» – эта мысль отчетливо читалась на лице гримерши. «Конечно померещилось!» – кивком подтвердила я. Поднесла бокал с коктейлем из томатного сока с алкоголем к губам и, убедившись, что кроме Джинни на меня никто не смотрит, неаккуратно отпила. Капля густой красной жидкости ожидаемо осталась в уголке рта, и я тут же невоспитанно ее слизнула и отвела взгляд, чтобы не испортить игру смехом – труднее всего в этом балагане оказалось сохранять серьезность.
Ну и, конечно же, все не могло пройти по-настоящему гладко! Кроме гримерши у моего выступления просто обязан был появиться еще один зритель – подпиравший стену неподалеку Фрэйл-младший таращил на меня свои голубые глазищи. На его физиономии было нарисовано такое потрясение, как будто я не язык продемонстрировала общественности, а принялась раздеваться под музыку. Мне вдруг захотелось пошалить, и я, вместо того чтобы ожидаемо смутиться, повторила фокус с каплей. Сперва глаза Алекса стали совсем круглыми, и даже рот, кажется, слегка приоткрылся, а потом он недобро сощурился, нахмурил брови, почти сведя их к переносице, и решительно зашагал ко мне. Мысленно обругав себя за глупую выходку, я попыталась сбежать, раствориться в толпе гостей, но не вышло – сосед мгновенно настиг меня и, затолкав за ближайшую колонну и отобрав фужер, гневно выпалил:
– Сколько ты выпила?
– Какое тебе дело? – возмутилась я, пытаясь бочком выбраться из окружения.
– Стой на месте! – скомандовал Алекс, бесцеремонно ухватив меня за талию и силой вернув обратно в угол. – Так что ты пила и в каком количестве? – повторил он вопрос, слегка его дополнив. – А главное, где и с кем ты была?
– Ты с ума сошел? – Неадекватное поведение Фрэйла меня по-настоящему разозлило, а особенно взбесил его требовательный тон и такое выражение лица, будто я задолжала ему крупную сумму и пытаюсь сбежать с нею за море.
С какой вообще стати он позволяет себе меня допрашивать? Вон, пусть лучше свою белокурую любительницу трупов поищет и ей допросы с рукоприкладством устраивает. Кстати, а куда подевалась Бетси? Я встала на цыпочки и попыталась выглянуть поверх плеча Алекса.
– Кого ты там высматриваешь? – Он так тряхнул меня за плечи, что я оступилась и почти рухнула ему на грудь. – Смотри на меня! Я жду ответа.
– Ответа ты можешь ждать с понедельника по пятницу с десяти до семи, – отчеканила я, каждое слово сопровождая тычком пальца в грудь противника, – то есть в рабочее время! А здесь ты мне не начальник и не указ, понял? Ты мне никто! – запальчиво продолжила я, силясь отпихнуть соседа. Получалось плохо – ладони скользили по шелку его рубашки, словно я не толкала Алекса, а гладила.
– Да неужели? – Голос его стал холоден и спокоен в противовес бушевавшему в глазах бешенству. Этот контраст завораживал и слегка, самую малость, пугал – но не настолько, чтобы замолчать, тем самым присудив врагу победу.
– Да, никто! – подтвердила уверенно, веско. – И даже если вдруг я решу выпить бочку, а потом с песнями прокатиться в ней по залу, это тебя никак не касается! Если, конечно, я не попытаюсь этой бочкой раскатать тебя по полу. И пока я всерьез не принялась обдумывать эту идею, тебе лучше убрать от меня свои лапы и уйти с дороги!
– Значит, никто?! – повторил сосед, притянув меня к себе вплотную.
– Никто! – почему-то шепотом выдохнула я.
Где-то на периферии сознания витала мысль, что надо бы наступить хаму на ногу или ударить его по лодыжке каблуком. Или хотя бы за нос укусить. Но сосредоточиться и выбрать никак не получалось – мешали слишком яркие голубые радужки, в которых сейчас была видна каждая прожилка. Они становились все ближе и ближе… Не знаю, чем бы закончилась наша стычка – наверное, чей-то нос все же пострадал бы, – но тут из-за спины Алекса донеслось двухголосое и совсем неделикатное покашливание, а по его плечу постучали холеные мужские пальцы.
– Прости, Фрэйл, ты нигде не видел Аманду? – С такими интонациями, как те, что использовал Ферран, обычно выступают ведущие детских праздников. Или, быть может, лекари так общаются с умалишенными.
– Мы никак не можем ее найти, – вторил другу Руперт. Ему наивность удалась хуже – не хватало опыта в лицедействе, – но все равно прозвучало достаточно убедительно. Где-то на уровне любительского школьного театра.
Соседа от этого невинно-жизнерадостного тона опять перекосило, мне даже на миг показалось, что он сейчас зарычит, но воспитание взяло верх – хватка Алекса на моих руках ослабла, а расстояние между нами увеличилось с нуля до полушага.
– Да вот же она! – обрадовался актер, ловко ухватив меня за только-только освободившуюся конечность и потянув на себя. – Мисс Аманда, как вы могли меня покинуть? Совсем скоро мне предстоит произносить речь и, как моя официальная спутница, вы должны, нет, просто обязаны быть рядом!
Под аккомпанемент фальшивых упреков недоэльф уверенно увлекал меня прочь от Алекса. Тот попытался пойти следом, но путь ему преградил Руперт, пристав с каким-то вопросом.
– Спасибо! – искренне поблагодарила я Феррана. – Еще чуть-чуть и он бы меня задушил!
– В объятиях? – хмыкнул актер.
– В смысле? – нахмурилась я и внезапно осознала, как наше с Фрэйлом-младшим уединение могло восприниматься со стороны. Особенно теми, кто не был посвящен в нашу многолетнюю вражду. – Ты все непра…
– Да-да, – перебил Ферран. – Как-нибудь в другой раз я охотно послушаю, что именно я не так понял, а сейчас надо поторопиться! Даи кое-как удалось уговорить Джинни предпринять еще одну попытку отчистить платье. Время второго акта, – добавил он, доведя меня до скрытого за ширмой выхода в коридор, и подтолкнул в спину с коротким напутствием: – Удачи!
На ходу прилаживая вампирьи зубы и натягивая когтистые перчатки и браслет, я проскользнула мимо уборных общего пользования и свернула за угол, надеясь, что иду правильно. По плану Ди должна была отвести шантажистку в служебное помещение, где нам никто не помешает. Там, вдали от посторонних глаз мне предстояло разыграть кульминационную сцену этого вечера, но судьба в лице назойливого соседа решила иначе – с жертвой я столкнулась прямо посреди коридора. Неприметная дверь распахнулась и из проема вылетела Джинни. Она так торопилась вернуться к яркому свету и многолюдью банкетного зала, что даже не сразу меня заметила. Место для представления было не слишком удачным, но выбирать уже не приходилось, по крайней мере, здесь шанс столкнуться с кем-то из гостей был почти сведен к минимуму.
– Куда же ты? – причитала семенящая за гримершей Дайана. – Юбка же еще не высохла.
– Плевать! – грубо ответила Джинни. – Не буду больше сидеть в этой каморке. Мне там не по себе. И вообще, я хочу домой!
– К чему же так торопиться? – томно протянула я, заступая ей дорогу и широко улыбаясь.
Ди за спиной гримерши улыбнулась еще шире, продемонстрировав не поддельные, а самые настоящие клыки – жаль, что Джинни, не имея глаз на затылке, не могла оценить их по достоинству. Она застыла, прижав обеими руками к груди сумочку, будто крохотный ридикюль мог от чего-то защитить.
– Что-то случилось? Тебе плохо? – участливо спросила у нее Дайана.
– Она… У нее… – Облачить увиденное в слова у Джинни никак не выходило, а рука, которой она попыталась на меня указать, заметно затряслась.
– Кто? – чуть сместившись и встав рядом с шантажисткой, изумилась Ди. – Здесь никого нет!
– Слышишь, дорогуша? – Я старательно подражала коронному шипению Дайаны. Выходило довольно неплохо, а голые стены пустого коридора услужливо усиливали зловещий эффект едва уловимым эхо. – Никого, дорогуша, только ты и я! – Плавно шагнув вперед, я красноречиво облизнулась: – Только еда-а-а!
То ли оголодавшая вампирша получилась убедительной, то ли сработало зелье, втертое Рупертом в кожу «невесты», но она окончательно утратила над собой контроль и с воплем «Сгинь!» метнула в меня сумкой. Я поспешно надавила на камень в браслете, активируя вторую иллюзию, и ридикюль, угодив мне в живот – между прочим, это было больно, – пролетел насквозь, оставив огромную дыру с неровными краями. Я застонала и, картинно приложив ладонь ко лбу, плавно опустилась на колени. Где-то в стороне мне послышалось мое имя, но Джинни так визжала, что заглушала все прочие звуки. Убежать ей не давала Ди, которая всем телом повисла на руке гримерши, взволнованно вопрошала, что случилось, и заклинала успокоиться.
Мгновение спустя на сцену явился четвертый участник представления – и вовремя, ибо у меня уже не было сил балансировать в полуупавшем состоянии. Он подхватил меня, прижал к себе и взвыл «Мэнди!». Все как запланировано. За одним маленьким досадным исключением – это был не Ферран. Подпорченной грушей я рухнула в объятия перепуганного Алекса. В его глазах плескался ужас, а руки, кажется, оставляли синяки на моих плечах, но самым скверным было то, что с его появлением вся наша грандиозная афера грозила обернуться облачком безвредного тумана. Пшиком! Абсолютным провалом! И что, все мои усилия впустую? Ну уж нет!
Я приподнялась, потянулась к уху соседа и прошептала сердито:
– Немедленно заткнись и подыграй! – после чего уже громко провыла: – Кро-о-овь, мне нужна кро-о-овь! – и впилась накладными клыками в шею Алекса.
Честное слово, если бы я знала, как округлятся его глаза, какой шок в них застынет, а главное – как мгновенно он лишится дара речи, давно бы проделала нечто подобное. Ладонь Фрэйла осторожно скользнула на мой живот и, естественно, никакой дыры на нем не обнаружила.
– Умьйи! – Скомандовала я, не разжимая зубов. Где-то на заднем фоне продолжали голосить Джинни и бормотать ей что-то успокаивающее Дайана. – Ню зе, умигай! Тфы помьйошь ийи нетф?