Прислонившись спиной к створке, слегка стукнулась об нее головой в тщетной надежде поставить мозги на место. Светлая мысль трусливо скоротать остаток рабочего дня в дамской комнате была изгнана, как неосуществимая. Более достойных и, главное, выполнимых планов не нашлось, и я уныло поплелась к своему креслу, но устроиться в нем и создать баррикаду из папок не успела – в приемную заглянул посыльный и передал срочное письмо для Фрэйла-младшего. Пришлось охладить все еще пылавшие щеки, подержав возле них кувшин с водой, и отправиться обратно – к начальству. Я так беспокоилась о том, чтобы ничем не выдать своей дурацкой влюбленности, что даже не взглянула от кого послание – просто вручила его Алексу и попыталась улизнуть из кабинета, пока он читал. Команда «Собирайся!» застала меня уже на пороге.
– Куда? – обреченно поинтересовалась я.
– В гости, где нас ждет «скромное чаепитие», – процитировал часть письма Фрэйл и предвкушающе улыбнулся.
Немного позже, где-то в пригороде Вэллара…
В тишине, которая облачком неловкого молчания зависла над накрытым на пятерых столом, хруст морковки прозвучал несколько зловеще. Словно это не бледненькая ассистентка звезды надкусила овощ, а какая-то хищная тварь хрупнула чьей-то костью. Или, памятуя о пристрастиях этой многоликой особы, чьей-то головой.
Дайана, утопая в подушках на двухместном диванчике, нервно грызла оранжевые кружочки из глубокой миски. Рядом с ней втиснулся Ферран и подчеркнуто радушно улыбался, небрежно водя пальцем по краю фарфоровой чашки. Едва различимый звук, которым сопровождалось это движение, изрядно раздражал. И мне очень хотелось отобрать у недоэльфа его игрушку, а еще лучше – просто сбежать из гостиной Истенов. Только вот отпускать меня никто не собирался – мое присутствие при обещанном Фрэйлу-младшему разговоре было оговорено в приглашении отдельным, строго обязательным пунктом. Если бы не это, вряд ли сосед взял бы меня с собой. И как ни любопытно мне было, что же будут ему врать, я бы предпочла остаться в редакции, а не второй раз за день оказаться бок о бок с Алексом. Мы с ним занимали точно такой же диван, как хозяева дома, только с противоположной стороны продолговатого низкого столика, а во главе его в массивном резном кресле, словно на троне, восседал Руперт Малиформ. Именно он и попытался завязать светскую беседу, начав с банального:
– Говорят, через пару дней похолодает.
– Неужели? – с издевкой осведомился Алекс. – Надо же, какая потрясающая новость! Никогда бы не подумал, что осенью может похолодать. А через шесть недель вообще зима начнется. Неожиданно, не правда ли?
– Не люблю зиму, – скривилась Ди, зябко поежившись. – Холодно и противно.
– Зато красиво, – негромко возразила я.
– И неизбежно, – решил пофилософствовать Ферран.
– Согласен! – кивнул Фрэйл. – И, поскольку своим мнением о погоде все уже поделились, может, мы все же перейдем к запланированному разговору?
– Вот так вот сразу? – с наигранным изумлением на лице и в голосе воскликнул недоэльф и укоризненно покачал остроухой головой. – А как же ваш кофе? Он же остынет!
Алекс одним глотком опустошил чашку и таким резким движением поставил ее на блюдце, что фарфор жалобно задребезжал, а лежавшая рядом ложечка запрыгала в сторону сахарницы.
– Ну-у-у?! – подавшись вперед, недобро протянул сосед. – Теперь я наконец-то получу обещанные объяснения?
– Разумеется! – самым любезным тоном ответил Ферран и тоже слегка наклонился, чуть сощурившись, словно пытался рассмотреть что-то на сердитой физиономии оппонента. – Все дело в том, что много-много лет назад… – медленно, делая паузы между словами, начал рассказ недоэльф.
Я замерла, не веря собственным ушам – мне до последнего казалось, что дружная компания жертв эксперимента с кровью совершенно не собирается раскрывать Алексу своих секретов. Что они что-то придумали, какую-то уловку, которая позволит им избежать откровений, а мне – остаться единственной посвященной в тайны превращений Дайаны, длинноухости ее супруга и пристрастия Руперта к шарфам. На миг мне даже стало как-то обидно, но нахлынувшая волной смесь досады и чего-то вроде ревности, тут же отступила, едва размеренное вступление в речи Феррана сменилось резкой командой:
– Мэнди, лови его!
Уточнять, кого ловить, было некогда, да и незачем – я и без того уже среагировала, вцепившись в Алекса, который опасно качнулся вперед и чуть не стукнулся лбом о кофейник. Мне бы вспомнить, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным, и не тянуть соседа к спинке дивана, но я осознала, чем чревата такая забота, только когда сосед, сменив из-за моего рывка траекторию движения, тяжело привалился к моему боку и уронил голову на мое же плечо, а руку мне на колени.
– Что с ним? – севшим от испуга голосом выдохнула я.
– Ничего страшного! – поспешила успокоить меня Ди, но добилась обратного эффекта.
Воображение услужливо нарисовало парочку вариантов того, что могла счесть нестрашным раздражительная змеища, и я едва удержалась от перехода к истерическим воплям. Зажмурилась, досчитала про себя до десяти и уже относительно спокойно попыталась выяснить, что произошло с Алексом.
Усадить его ровно не вышло, как я ни старалась. Выбраться из своеобразных объятий бессознательного тела – тоже. Мне даже отстраниться, чтобы заглянуть в его лицо, не удалось – стройный с виду сосед оказался просто неподъемным. И если бы не его безвольно поникшая голова и повисшие плетьми руки, я бы решила, что он втихаря сопротивляется моим попыткам освободиться. Барахталась я недолго – минуты две-три бесплодных попыток хватило, чтобы признать бесперспективность борьбы и смириться с отдавленным плечом и невозможностью отодвинуться. Просить помощи не рискнула, опасаясь, что Ди, по своему обыкновению, предложит откусить Алексу голову. Еще вчера я не стала бы отказываться от такого радикального метода, сегодня же сердце тоскливо сжималось от одной только мысли, что с несносным Фрэйлом-младшим может случиться что-то плохое.
Беспокойство переродилось в злость, и я, вперив недобрый взгляд в Феррана, который невозмутимо допивал свой кофе, отчеканила:
– Что вы с ним сделали?
– Всего лишь немного снотворного, – мило улыбнувшись, вместо супруга ответила Ди.
Это объяснение действительно звучало совсем не страшно, но радоваться я не спешила. И не зря, потому что недоэльф, отставив опустевшую чашку, подмигнул мне и игриво добавил:
– Снотворное с кро-о-охотным побочным эффектом.
– Каким еще эффектом? – насторожилась я. Перед моим мысленным взором мигом выстроилась вереница ужасных образов: от рогов, которые украсят лоб Фрэйла-младшего, до визитов к бывшему начальству в палату для особо буйных в доме умалишенных. А я этого рогатого начальника, между прочим, еще не разлюбила!
– Очнуться от этого зелья можно, только вдохнув противоядие, – пояснил Руперт, продемонстрировав мне крохотный флакончик. – Фрэйл запомнит только то, что услышит перед самым пробуждением, и примет на веру любое утверждение. Конечно, в пределах разумного. Если сказать, что у него третий глаз появился, заблуждаться он будет только до ближайшего зеркала. А вот если внушить, что ничего особенного на премьере не произошло…
Режиссер оборвал фразу и попытался изобразить загадочное лицо, но меня его кривляния не впечатлили. Мои мысли сменили вектор, и я заинтригованно предположила:
– То есть, если я заявлю, что он назначил меня руководителем отдела криминальной хроники…
– Прости, Аманда, – влез в мои мечтания Ферран, – но этот эликсир срабатывает только на одно внушение, и нам придется использовать его для решения нашей проблемы. Алекс должен забыть об обещанном ему разговоре и вообще о своем интересе к нам. Ты же понимаешь, мы не можем рисковать. Тем более сейчас, когда Даи особенно уязвима.
– А еще у вас такое зелье есть? – спросила я с надеждой. – Я бы ему завтра утром в чай накапала.
Ладонь соседа, до этого момента мирно лежавшая на моих коленях, слегка дрогнула – будто он даже сквозь сон уловил мои зловредные намеренья и попытался выразить протест.
– Увы, – развела руками Ди, – даже если бы и было, на него больше не подействует. При повторном применении оно только усыпляет.
– Жаль! – Расставаться с коварными планами не хотелось, но, к счастью, я не успела ими проникнуться, а потому не сильно расстроилась.
– Если захочешь, я тебе других снадобий достану, – неожиданно пообещал Руперт. – Любых! Хоть яду, хоть приворотного, хоть самовозгорающегося.
Поинтересоваться, зачем мне все это и откуда вдруг такой приступ щедрости, не удалось – в разговор снова вступил Ферран:
– Боюсь, Аманда, мы вынуждены снова просить тебя о помощи, – очень серьезно произнес он. – И на сей раз это может быть действительно опасно, поэтому мы поймем, если ты откажешься.
– Но ты же не откажешься?! – донесся со стороны входа в гостиную знакомый голос.
Я сразу узнала его, но все равно повернула голову, чтобы убедиться, что к нашей компании присоединился именно перевертыш. И это действительно оказался он – Джайсон Сторм. Собственной лишенной всякой маскировки персоной. За те полтора часа, что прошли с момента нашего расставания, он успел добраться до особняка Истенов, избавиться от парика, бородки, накладки на живот, переодеться и вооружиться внушительным бутербродом. Учитывая то, что на оборотне красовались купальный халат и тапочки, а волосы его были мокрыми, чувствовал он себя у недоэльфа и змеюки как дома. Вывод напрашивался сам собой.
– Он тоже из ваших? – выпалила я.
– О чем это ты? – хитро прищурился Ферран.
По его лицу было на сто процентов ясно, что моя догадка верна, только вот подтверждать ее актер не спешил. Спрашивать напрямик при оборотне мне не позволяла данная еще летом клятва, оставалось возмущенно сопеть в ожидании, когда ушастому интригану надоест кривляться. Чутье на пару с логикой нашептывали, что меня вот-вот посвятят в очередной секрет – иначе к чему было так настойчиво приглашать в гости, так откровенно демонстрировать дружеские отношения с Джайсом и сулить взятку в виде зелий? Неизвестно, наскол