да я совсем ослабла, кожа да кости, и почти не могла пошевелиться, к могиле пришли две крысы. Одна – отвратительный белый двухголовый урод, а вторая – обычная серая, вызвавшая у меня непонятную симпатию, несмотря на крысиный облик.
«Привет, я Максимаус, будущий император Земли! Помнишь меня, кошка? Ты задолжала мне два желания. Правда, одно я уже забрал. Твоей жизненной силы хватило, чтобы обратить двоих. Я знал, где тебя найду. Вот только добираться из города пешком до Южного кладбища получается долго, извини».
Какой же мерзкий это был писк. А вонь из пасти! Эту вонь я узнала бы в любом обличье. Если бы у меня были силы дотянуться до него, я бы разорвала его в клочки.
«Тише-тише, я выполнил свою часть договора. Смотри, вот он, твой Андрей, живой и невредимый, и выглядит гораздо лучше, чем раньше».
Черт побери, лысый псих превратил моего любимого в крысюка! Не только сам стал крысой, но и его обратил безвозвратно. И использовал при этом мою силу, которую я сама ему отдала. Перенес душу из его больного тела в эту крысиную сущность. Спас, как и обещал, черт его дери! Короче, виновата во всем, виновата кругом, виновата сама. В крысиных глазах Андрея стоял дикий ужас. Он был обычным человеком, и, чтобы адаптироваться к жизни крысы, ему понадобились годы, но ужас в глазах и ненависть ко мне в нем остались навсегда. Навсегда. Навсегда…
Матильда опять замолчала. Нахлынувшие чувства не давали ей продолжить. И на помощь вновь пришел мудрый Филин:
– В ту пору у питерских крыс был вожак по прозвищу Бесхвостый или просто Бес. Бесстрашный пасюк размером с таксу и с откушенным кошкой хвостом. Но куда ему было против хитроумного двухголового Максимауса, доктора наук, мозговеда и полного психа. Когда тот заявился в подвал Гостиного Двора на совет стаи с ручной, на все согласной кошкой и человеком, превращенным в крысу, его сразу выбрали новым вожаком. А старого Беса съела Матильда.
– Я сожрала бы их всех, если бы смогла, – очнулась кошка, – но главного ублюдка, которого я больше всего на свете хотела разорвать на тысячи кусков, я не могла даже тронуть. Ради души Андрея, запертой в крысином теле, я пошла на все. На пышную крысиную свадьбу – для того чтобы Максимаус официально стал королевской особой. Вы бы видели этот пир, на который сбежались лучшие крысы Питера и Ленинградской области!
Приехали даже почетные гости из Москвы. Вроде как на скоростном поезде «Сапсан» в чьих-то сумках. Не поверите, но там была даже гигантская перуанская выдра в качестве иностранного гостя! И целая делегация нутрий, которые налакались красного вина из бумажных коробок и устроили драку. Из кошек была, естественно, только я. Происходило это замечательное действие на огромном продуктовом складе известного супермаркета. Сколько же продуктов было изгрызено в ту ночь… Мой благоверный, чтоб он трижды сдох, на всякий случай накачал меня успокоительными лекарствами. Жаль. Эти твари могли надолго запомнить нашу свадьбу. В конце пира Максимаус сам водрузил на свою верхнюю голову корону, сплетенную им же из медной проволоки, и объявил начало священной войны против людей. «Я буду королем мира!» – кричал он, а крыс Андрей радостно подпискивал ему и лакал вино с цементного пола. Это ради него, ради того, кого считала своей любовью, того, кто был мне дороже жизни, я согласилась жить в вонючем крысином аду. Королевская жизнь в канализации, бредни отвратительного Максимауса… Радовало только одно – мой супруг был на редкость безжалостен к собственному народу, во всех видел трусов, скрытых врагов и предателей. А казнила их я, королева-палач Матильда. Три года, три года с крысами…
– Они ведь теперь перебазировались в подземелья Петропавловки? – спросил Мотю Фил, пытаясь направить ее рассказ в новое, менее болезненное для нее русло.
– Да, Максимаус со свитой и войском перебрались в подвалы Монетного двора перед самым моим побегом. Я сбежала, когда поняла, что моя защита Андрею уже не нужна. Он стал настоящей крысой. Нет, даже большей крысой, чем настоящие. Благодаря абсолютной безжалостности, лизоблюдству и рвению дослужился до начальника гвардейцев Максимауса. И даже провел быструю победоносную войну с голубями в районе Сытного рынка. Теперь он правая рука двухголового короля. Сарказм судьбы: лучший парень в мире теперь старается стать лучшей крысой в мире. Моя любовь к Андрею постепенно переросла в ненависть ко всему крысиному народу. Да, кстати, это с ним, с крысой Андреем, мы выясняли отношения на твоей площадке, Вики. Максимаус послал его вернуть меня, хотя три года нашего брака прошли. Подлый обманщик, он и здесь не хотел держать слово. Я бежала к тебе, Вики, инстинктивно понимая, что только ты, самая сильная ведьма на свете, сможешь помочь мне вернуть Андрею его изначальный облик. А теперь даже и не знаю, надо ли? Ты видела его в серой человеческой оболочке – она такая же пустая, как и у других крыс. Похоже, что ничего от человека в нем больше нет.
– Ужас какой. – Вики настолько впечатлила история Матильды, что она пересадила Федди со стола к себе на коленку.
– Этот Максимаус не только Андрея в крысу превратил. Он всех своих подданных зомбировал. Дал им внешнего врага – Человека, от которого у крыс все проблемы, что сразу их сплотило и подняло боевой дух. Теперь готовит их к смертельной битве за власть над миром, который по праву принадлежит крысам. Типичный клиент ордена Уробороса. Давно уже надо было с ним разделаться. «Хватит стоять на коленях перед этими тупыми двуногими – перегрызем их сытые глотки, пока эти зомби пялятся в свои айфоны! Напомним им, что реальность кусается! Зря они загнали нас в угол своими отравами и санэпидстанциями, с крысами так нельзя!» – это из его последней речи на совете. Перебежчик доложил. А внутренних врагов, крыс поумнее, которые воевать не хотели, гвардейцы Макси-мауса всех извели. Одна Матильда наша сколько этих крысиных диссидентов съела, не сосчитать. Первая в мире кошка – королева крыс! – Непонятно было, восхищается Фил Матильдой или по-дружески глумится.
Вики было ужасно жалко смелую кошку, пострадавшую за любовь. Она действительно почувствовала в ней родственную душу и полюбила ее еще больше. Только вот чем она могла ей помочь? Пока Вики даже своего любимого не способна расколдовать.
«Я не люблю, когда мне врут.
Но от правды я тоже устал».
В. Р. Цой
История 16,
где тайны продолжают раскрываться одна за одной, завеса тьмы слегка подергивается, но остается на месте и вопросов у Вики становится все больше и больше.
Как только за окнами засверкали первые молнии, Вики быстренько выключила весь верхний свет в квартире – для безопасности так приходилось делать в каждую грозу. Теперь весь круглый кухонный стол был заставлен разнокалиберными свечками: высокими восковыми, разноцветными декоративными и даже бесформенными оплывшими огарками, так что разговоры за ним приняли еще более романтический и в то же время зловещий характер.
– Я тоже король? – мрачно спросил доселе молчащий Цой. – Да или нет? Король тараканов, голубей или, может, дворовых собак?
– Нет, Олег, ты воин. Вернее, страж, – успокоила друга сидевшая у него на плече ворона Карма. – Ты из древнего рода великих восточных воинов. Сильный, бесстрашный и верный.
– Война – дело молодых, лекарство против морщин! – обрадовался Цой. – Снова за окнами белый день. День вызывает меня на бой!
Я чувствую, закрывая глаза, – весь мир идет на меня войной!
Карма посмотрела на мальчишку влюбленными глазами (так, во всяком случае, показалось Вики).
– Глупая я, влюбчивая ворона Карма. А раньше была глупая влюбчивая цыганская принцесса Кармалита. Мне бы замуж за цыганского принца. И свадьба уже вовсю готовилась. Сари у меня было такое красивое. Приданое за меня давали хорошее. У нас же как – если приданое семье жениха не понравится, они же невесту изуродовать могут и даже сжечь. Но меня бы не сожгли. За меня десять волов давали, и луг у подножия горы, и манговый сад. Там такие сладкие манго росли, что я ничего слаще не ела. В этом саду меня кобра и укусила. Я как мертвая была. Понесли меня к колдуну, и он меня спас. А я влюбилась в колдуна. Ведь он мне новую жизнь подарил. И был такой красивый. Все зубы золотые! Вот ведь дура пятнадцатилетняя! Летала на крыльях любви, птицей вольной себя почувствовала. Про все забыла, про родителей, про принца, про свадьбу. И про то, что колдун женат, тоже позабыла. Ну а жена его меня в ворону превратила. Да такое заклятие наложила – никакой карбункул не снимет. Хорошо, что добрые птички нашептали, куда лететь, где своих искать. Далеко летела. Аж из самой Индии. Из сил выбилась, чуть не померла. Спасибо, ваше высочество, вы меня выходили. И что ж я тебя в прошлой жизни не встретила, мой воин, мой герой? – Карма переступала с ноги на ногу на плече у Цоя. – А в этой жизни мы все – свита юной королевы Вики. Я – фрейлина. Ты, Олег, – страж и паж. Как и твой друг Ваня. Он паж и шут, ведущий род от легендарного гаммельнского крысолова.
– Который за отказ горожан оплачивать свои профессиональные услуги увел всех детей из Гаммельна? – спросила Вики.
– Точно. Увел и утопил. За что и был справедливо казнен орденом, – подтвердил Фил, отведя взгляд своих огромных желтых глазищ от Вани. – Семью его орден взял под опеку. И флейту тоже. А ты, Иван, не только паж и шут, ты еще и хранитель. Волшебный артефакт, которого крысы боятся больше чем огня, всегда с тобой. Ведь так?
– Нет, не так. Я в ваши игры не играю, – недовольно сказал Ваня. – Я здесь потому, что я друг Вики и Цоя. Ни разу еще ни одна крыса не приходила на мои концерты. И на «рэпы» тоже крысы не приходят. Фамилия Гамелянский у меня от деда-поляка, и она не дает вам права надо мной издеваться. И на флейте меня родители отправили учиться играть из-за астмы. Потому что это очень полезно для легких. А весь этот бред, что сегодня здесь услышал, я очень надеюсь забыть до утра.